Воскресным утром я – парамонарий в нарфике. "Чего-чего? Что за паранормальный шарфик?" – спросите вы и будете правы. Если поющих кондаки канонархов да ктиторов из прозелитов, жертвующих на ставропигиальные лавры, православные христиане знают, то вот это византийское словосочетание звучит совершенно бессмысленно. Правда, можно догадаться, что русское слово "пономарь" произошло от греческого "парамонарий", но всё равно темна вода во облацех.
Ларчик же просто открывается: нарфик (от греч. νάρθηξ – – ларец, шкатулка) это притвор храма, самая дальняя от алтаря часть церкви. Она является образом притвора (אולם, Улам) Иерусалимского Храма, западной его части, которая отделяла святое от мирского и служила вестибюлем. Храмовая стража в уламе (упоминаемые и в Новом Завете, например, Деян 4:1) должна была следить за тем, чтобы в храм не вошел ритуально нечистый, человек с палкой, с пыльными ногами или в обуви, а также за тем, чтобы на внутренний двор не вступила ни одна женщина. В первые века христианства в нарфиках стояли оглашенные после возгласа "Оглашенные изыдите" и кающиеся. С этим связан тот факт, что в древности на Руси часто притворы не строились – все были крещены, а кающихся выставляли на паперть. Позже строительство притворов возобновилось и там стали размещать трапезные, крещальни, служить литии, отпевать покойных, освящать куличи на Пасху и т.д. С возобновлением же церковной жизни в конце XX века, притворы православных храмов стали обжиты свечными ящиками и лавками, газетными и иконными стендами. В притворах часто много икон, а также стенных росписей (часты росписи на тему Ветхого Завета).
Когда-то в византийских храмах в притворах-нарфиках стоял парамонарий. Он ведёт своё происхождение не столько от иудейской храмовой стражи, сколько от малоуважаемых рабов-привратников (по латыни именовавшихся остиариями, вспомните Мк 13:34, Ин 18:16, Деян 12:13). Когда христиане начали проводить свои собрания в частных зданиях, становившихся специальными молельными домами, привратники появились и в церквях и со второго века (первое упоминание – в послании св. Игнатия Богоносца, † 107 г.) считались частью клира, правда, самой нижней его ступенью – от привратника не требовалось даже умение читать (каковое было обязательным для прочих клириков). С шестого века на Востоке привратники перестали считаться клириками и их функции стали выполняться мирянами, а в монастырях – послушниками и иноками (русское слово "вратарь" происходит именно оттуда, и спортивный смысл оно обрело только в двадцатом веке).
Но это всё история и довольно древняя, а что же теперь делать парамонарию в нарфике? Здесь надо рассказать о нашем храме – Богоявленском приходе РПЦЗ в Бостоне, США. Здание было построено сорок лет назад, когда новых волн эмиграций из могущественного оплота атеизма, СССР, никоим образом не ожидалось. Поэтому весь притвор вмещает в себя вешалку и, по-хорошему, трёх-четырёх человек. Дальше следуют стеклянные двери в среднюю часть храма. Сразу за дверьми стоит наша свечная лавка, а ещё несколько шагов по направлению к алтарю – пространство расширяется и появляется достаточно места для богомольцев. В таких условиях неизбежно повторяется из недели в неделю ситуация, когда у новопришедших в храм возникают вопросы, которые они, разумеется, задают тем, кто стоит за свечным ящиком (старосте и его помощникам). Акустика у нас неплохая, так что перемешивание "Миром Господу помолимся!" и "Скажите, а где тут у вас икона святого Пантелеймона?" далеко нередко.
В какой-то момент меня, стоявшего обычно неподалёку от сего возмущения спокойствия, это просто довело до той точки, когда надо было что-то делать. И я сделал несколько шагов назад и встал у стеклянных дверей. Теперь, если возникают вопросы, то я просто вывожу вопрошающих в притвор и уже там отвечаю, предотвращая разговоры посреди молящихся. Люди приходят самые разные: от случайных посетителей, нуждающихся в четырёхлитровой бутылке святой воды, до скорбящих о родственниках людях, пришедших впервые за долгие годы в церковь заказать панихиду, до православных, приехавших на чужбину и работающих по выходным, так что даже времени придти в церковь почти нет. В среднем раз в неделю приходит кто-то, кому необходима помощь советом или ответом.
Спрашивают самое разное – от того, куда ставить свечи за упокой и куда за здравие, до расположения конкретных икон (самые популярные – св. Пантелеймон, св. Николай, св. Матрона Московская, св. Ксения Петербургская). Иногда приходится вступать в общефилософские беседы (к примеру, о достоверности "евангельской" части "Мастера и Маргариты") или же быть обвинённым в охмурении русского народа и внушении ему своей идеологии (впрочем, это случилось на Пасху, от заранее отметившего визитёра). Поскольку приход наш располагается в США, то часто приходят инославные или иноверцы – чаще всего мужья-жёны православных, но иногда и разочаровавшиеся католики, которым стоит объяснять, что происходит сейчас на богослужении, почему они не могут причащаться и что есть вообще православная церковь.
Значительную часть этих людей я, скорей всего, больше в церкви не увижу до следующего большого праздника, если вообще увижу. Но некоторые приходят, задерживаются до конца службы, остаются на трапезу после неё и... становятся регулярными богомольцами и прихожанами. Хочется верить, что если человек сталкивается в Божьем храме не с равнодушием или, тем паче, хамством, то у него или неё не возникает отторжения и не запечатлевается в голове миф о злобных церковных бабках. Разумеется, и у нас есть прихожанки, блюдущие чистоту обрядов, особенно юбочных. Впрочем, для этого решение было найдено давно – в притворе висят запасные платки и юбки, которые все желающие могут одеть на время службы (сложнее летом с инославными/иноверцами-мужчинами, что приходят в шортах – таких просто просишь остаться в притворе). Так что при желании можно свести к минимуму и этот ущерб.
Была песня в 1930х: "Эй, вратарь, готовься к бою,/ Часовым ты поставлен у ворот./ Ты представь, что за тобою/ Полоса пограничная идёт". Когда я встал на границе между храмом и притвором, то с некоторым удивлением для себя выяснил, что очень многие люди плохо представляют, когда заканчивается служба. Поэтому, как советский пограничник Карацупа, ещё и перехватываю "рано уходящих" и объясняю, что до конца службы осталось совсем немного (почему-то после "Отче наш" стремятся уйти чаще всего) и что даже если они не причащаются, то после причастия им стоит подойти на целование креста, а уже потом спуститься в подвальный этаж и разделить с нами трапезу или же заглянуть в книжную лавку. Подавляющее большинство людей, если им вежливо и тактично это сообщить, принимает решение остаться. Если же им даётся повод задержаться и ещё после богослужения, для слишком многих новопришедших – красивого, но непонятного, то это помогает им придти в храм в следующее воскресенье.
У людей, которых так задержали на выходе, всегда возникает логичный вопрос: "Сколько вообще длится служба и когда она начинается?". Посему теперь приходское месячное расписание, которое раньше висело на дверях и рассылалось прихожанам, печатается с большим запасом и раздаётся тем, кто зашёл первый или второй раз. И поскольку они получают один лист бумаги, то логично стало добавлять и другой – спасибо порталу "Православие и Мир" с его образовательными листовками, которые мы теперь раздаём на выходе и прихожанам, и захожанам, тем самым помогая ещё и церковному просвещению.
Когда же человек приходит в церковь заново – пусть он ещё и не стал постоянным богомольцем и прихожанином, но видит среди людей уже одно-два знакомых лица, которые могут его поприветствовать по имени – ему становится значительно легче психологически. Он больше не среди чужих в странном месте, он меньше боится чего-то спросить или чего-то не так сделать, ему уже проще молиться, не отвлекаясь на собственный внутренний неуют.
Таким образом современный парамонарий в современном нарфике православного храма может выполнять сразу несколько функций, выступая в роли своеобразного "специалиста по связям с общественностью". Всё, что нужно, дабы его служение было успешным: это быть гостеприимным, вежливым, ненавязчивым и знающим. Но самое главное: за общением с новопришедшими не забывать основную цель своего пребывания на Литургии – общение с Господом через молитву и Причастие.
Источник: Татьянин день
