Недавно завершившийся сериал "Школа" оказался проектом многозначительным и многообразно поучительным. По мнению и его сторонников, и его противников, сериал затронул болевые точки нашего образования, в которых, естественно, отражены проблемы общества. Вопрос только в том, как появилась такая школа, можно ли найти выход из ее уродливого пространства, или это и есть наш сегодняшний мир.
Появление в эфире первых же серий продемонстрировало очевидно сложную структуру этого явления. Мы уже писали о явном соединении "двух сюжетов", "двух реальностей" в рамках большого действа – кинореальности и реальности "как бы жизни", концентрированно выраженной в образе "актуального, модного, концептуального" режиссера Валерии Гай Германики, многочисленные интервью которой звучат как продолжение и развитие всех тем сериала.
На протяжении многих месяцев методично "раскручивался" образ раскрепощенной, свободной от всех условностей, абсолютно самобытной творческой личности, существующей вне рамок культуры, не боящейся говорить обществу горькую правду. Главное "в ее искусстве" – умение наблюдать и рассказывать без прикрас об увиденном. Причем преподносился образ в столь яркой декоративной оболочке, что невольно появлялась мысль о маске.
Словом, в СМИ в качестве идеала молодого художника предлагался определенный тип мировидения, образа жизни, определенный уровень образования или просто культурной осведомленности, необходимый современному успешному человеку. Это очень важно для понимания целостного смысла проекта под названием "Школа", потому что здесь мы имеем дело не только с экранным кинотекстом, но с системным идеологическим посылом, который просто невозможно не услышать.
Ведь какие рифмы! Ну, о фанфарном старте сериала мы уже писали. Режиссер, и на экране и в жизни ломающий стереотипы поведения ради свободы самовыражения. Эту же задачу решают все подростки в фильме. С другим, конечно, размахом. Еще более мощным вышел финал: известного режиссера увозят из ночного клуба с признаками отравления! СМИ не скрывали вероятность разных причин интоксикации. А через три дня в премьерном показе очередной серии в подобных обстоятельствах оказалась главная героиня. Вот и появляется открытый сценический текст: возможно, случилась человеческая драма, а возможно, нам предложен яркий ход в перформансе. Выражаем сожаление, если касаемся живого нерва реального события, но такие правила игры заявила в самом начале сама Валерия Гай Германика. "Весь мир – театр". Возможно. Вопрос только в том, кем создается и как читается этот сценический текст.
Авторы сериала (а роль сценаристов в этом проекте велика) поначалу настаивают: Автор – Никто, великая объективность. Принципиальный ход – отсутствие дистанции между вымышленным и реальным мирами. Один из учеников "школы" взял любительскую камеру и прошелся по коридорам. Ну, например, Миша Дятлов. И тогда искаженные дисгармоничные лица, попадающие в камеру, можно объяснить его операторскими просчетами, и не надо видеть здесь эстетический "приговор" миру.
Мир "лезет" в кадр "случайными" подробностями, которые как-то не принято разглядывать. Например, ступни человека, пятки... (Надо признать, что эта "небрежность" оказывается сильной эмоциональной краской – вдруг обнаруживаешь, как беззащитны оторванные от земли подошвы человека). В кадре часто ковыряют в носу, неопрятно жуют, сморкаются... Человек некрасив и беззащитен...
Авторы не отделяют себя от этого мира, они подчеркнуто "оттуда", из-за кадра, из мира торжества безобразия. При этом безобразия не в эстетическом смысле. Ведь для того, чтобы говорить о "безобразном", надо оттенить его "прекрасным", сказать: "не это, но это". Таких полюсов в сериале нет. "Безобразие" здесь – качество мира, его плоть, его стержень.
Однако сериал не может разворачиваться в логике перформанса ("я так вижу, потому так пою"). Ничего не поделать, логика формы требует завершения, оценки, а стало быть, эстетической дистанции. Авторскую реальность надо когда-то отделять от реальности экранной, выносить суждение.
И действительно, к последним сериям дистанция начинает увеличиваться. Нам показали маленькие и большие подлости, разнузданные страсти, своеволие, бездарность и лень взрослых и взрослеющих, многое, что можно определить торжеством греха и полным отсутствием внутренней почвы. Конечно, авторы ищут (или делают вид, что ищут) противовесы.
Директор школы, Валентина Харитоновна, прекрасно сыгранная Е.Папановой, очень плохой словесник, мягко говоря, неумный человек, но зато антифашистка. Так намечается один из доступных позитивных путей внутреннего выхода из кризиса – социальный. "Возьмемся за руки, друзья".
Физичка (А.Ребенок) за свою непедагогическую любвеобильность осталась одна: ни мужа, ни любовника. Ее расплата обозначается выразительными сладострастными конвульсиями на фоне темного окна. Одна, так уж сама со всем справляйся. Но в педагогической практике она старается вести ребят в сторону "высокого" – ставит с учениками "Ромео и Джульетту". Молодые оглоеды с трудом, но погружаются в атмосферу средневековой Вероны и литых стихов Пастернака. Может, выход в облагораживающем влиянии высокого искусства?
Словом, каждый из героев сталкивается с более или менее значительным драматическим поворотом в своей истории, в котором можно при желании увидеть его оценку.
Но основной смысловой заряд несет история Ани Носовой (В.Лукащук), девочки, связавшейся с неформальным движением, потому что не смогла найти глубокого понимания и любви в семье, дружеских отношений в классе. Она обнаружила ложь и отсутствие смысла во всех проявлениях жизни и не нашла другого выхода, как с этой жизнью расстаться, отравилась. При этом авторы все время расставляют маячки еще одного выхода из трясины окружающей действительности: воцерковляющаяся бабушка Ани много раз говорит о том, что молится о внучке. Отклика нет. Авторы не видят выход на церковном пути, хотя и указывают его возможность.
Не спасает даже живое человеческое страдание. После пронзительной сцены похорон девочки следует сцена доморощенной оргии в ресторане. Человеческое сокрушение героев перед лицом трагедии ни во что не прорастает. Это и есть нравственный итог сериала.
И некуда прорасти этим зачаткам жизни души. В сериале выразительный кинематографический текст: актеры психологически и портретно достоверны, выстроены сюжетные линии, точны реплики. И все это слаженное экранное сооружение оказывается плоским и ситуативным, ограниченным мотивациями конкретных происшествий частной жизни.
В фильме нет даже намека на духовный контекст. В широком смысле – как понимания того, что в мире, в истории, в искусстве есть много идеальных мотиваций: бескорыстной любви к человеку, к науке, наконец, к Богу. То, что называется сложным духовным миром, знание о котором делало таким светлым "Доживем до понедельника", фильм о пороках школы и высоте человеческого духа.
Душная и глухое пространство "Школы" – это мировоззренческая концепция фильма. Авторы поведали о своем внутреннем кризисе. Так что фильм скорее не "документальное" свидетельство, а лирическая исповедь. Вечный вопрос – среда заела, или человек оскотинил среду. Мир уродлив, или в "глазу бревно". Так что – "врачу, исцелися сам".
А мы тревожно и нервно озираемся: а есть ли духовный контекст в нашей реальности? Есть, нужна только воля его увидеть. Сложилась странная ситуация. Чиновники всех рангов покаянно согласились, что в сериале про них сказана жесткая, но чистая правда. Что ж, поздравительная телеграмма г-ну министру образования.
А вот молодые люди и подростки в подавляющем большинстве отказались узнавать себя в конвульсиях экранных героев. Они хотят быть другими. Не умеют выразить несогласия, не знают, как, но хотят вырваться из пространства, в которое их запирают в своих "физиологических очерках" создатели сериала. Есть старая актерская присказка: легко играть пьяного дурака, трудно – трезвого умника. Легко достоверно изобразить порок, трудно – светлые порывы души. Словом, вопрос с жанром сериала остается открытым. Похоже, что это все-таки не драма критического реализма, а история болезни "свободной, концептуальной..." и как там еще творческой личности.
Остается добавить, что проект "Школа" завершился "в плюсе". От педагогического сообщества прозвучали обещания учесть критику и стать лучше, кто-то из участников получил возможность порносъемок (слава и деньги!), у кого-то определились большие финансово-творческие перспективы (деньги и слава!), канал повысил рейтинги. В итоге каждый получил то, что хотел...
Источник: Интерфакс-Религия
