Я много езжу по Эстонии, но вот сюда, в края возле Чудского озера, попала впервые. Эстонское Причудье еще называют "русской Эстонией", ибо живут здесь в основном действительно русские, потомки которых обосновались в этих местах триста-четыреста лет назад. И за эти века не утратили ни родного языка, ни обычаев. Напротив, этот болотистый участок озерного побережья они называют своей Родиной, потому как сильны корни, сильна память о далеких предках.
Пути сынов Господних
Причудский лук – золото волости
В Причудской волости (Peipsiääre vald) всего три деревни – Колкья, Кясепяа, Варнья да село Сипелга. Живут там около тысячи человек – 560 дворов.
В русских летописях деревня Воронья (Варнья) упоминается в 1582 году, а десятью годами позже – деревня Колкья. Выходит, уже в те годы на берегу озера жили русские люди. Но основная часть староверов пришла в 17 веке, когда в Православной церкви произошел раскол. Большая часть поселенцев – поморы из Архангельской области, с Соловков. А из Новгородского края переселились староверы-федосеевцы. Разница между общинами небольшая, живут дружно, но молельни имеют отдельные. И молятся не совсем одинаково: в федосеевской обычаи более строгие.
Когда предки нынешних старообрядцев переходили на далекие чудские земли, они не гнали телеги со скарбом. Дорога дальняя, трудная, да еще по пятам – ненавистники, готовые убить непокорных. Но старинные иконы да книги взяли – немногие из уцелевших во время никоновских реформ. Как утверждают летописи, чтобы изменить текст молитв, никоновцы сожгли столько старых книг, что после этого "застежек металлических осталось 400 пудов". Сегодня в каждом доме Причудья с трепетом хранят и древние манускрипты, и иконы 15-16 веков. Правда, некоторые из частного владения после 1972 года вынужденно стали собственностью церкви. Этот год зафиксирован в истории причудских староверов, как год первого ограбления молелен. Первого, но, увы, не единственного. За несколько лет было украдено почти 200 старинных икон. Чтобы восстановить иконостасы, люди приносили иконы из собственных домов. А молельни стали запирать на решетку и засов, как богатые избы.
– Когда наши предки привезли с собой иконы, – поясняет хранительница староверческого музея в Колкья Анна Портнова, – чтобы установить их в новых храмах. Но в период гонений, да и позже в царское время староверам вообще запрещали их строить, поэтому наши молельни не отличаются от обычных жилых домов, а внутри все так же, как в нормальной церкви – иконостас, свечи. Да и на какие средства беглые нищие могли воздвигать храмы?!
Миллионы из воды и навоза
Традиционно местные жители промышляли рыболовством и земледелием, точнее, овощеводством. И слова "земля-кормилица" подходят к жизни причудцев как нельзя точнее.
Неделями, а то и месяцами, стоят рыбацкие лодки у причала, а рыбаки ждут возможности выйти на озеро
Всю жизнь местные крестьяне жили единоличниками. Как ни настаивала советская власть на создании колхозов, организовать смогли лишь рыбаков, а земледельцы по-прежнему ковырялись каждый на своем участке. Жизнь здесь никогда не была легкой, но народ всегда был очень трудолюбивым. Земля-то очень плодородная, да обрабатывать ее приходится до сих пор только вручную. Какая техника пройдет по месиву, где воды по колено? Поэтому и сейчас грядки для выращивания овощей делают высотой до 80 см, перебирая руками каждую пядь земли. До 30-х годов прошлого века главной культурой был цикорий, который продавали в Россию. Но с приобретением Эстонией независимости этого рынка не стало, тогда и перешли на выращивание лука. До последнего года край этот назывался еще и "луковой республикой". Лук здесь растет особенный – круглый, ровный и вкусный. Когда история сделала очередной поворот, и пути в Россию оказались открытыми, всю свою продукцию причудцы вывозили на питерские рынки. До 1990 года ежегодно выращивали в этом краю по 1200 тонн лука и столько же разных корнеплодов. И все съедал Питер! Люди жили богато, в каждом доме была машина. Причудских староверов называли "советскими миллионерами", хотя, что это за миллионер, кто копается всю жизнь в земле и навозе! Но на сберкнижках у бабушек было собрано немало: и на похороны хватит и детям-внукам останется. Все рухнуло в один день, когда в результате денежной реформы 1992 года обесценился человеческий труд. К тому же снова была прервана "дорога жизни" – путь в Россию. И сразу площадь обрабатываемой крестьянами земли уменьшилась в 8 раз: лук стали выращивать только на внутренний рынок. Однако с каждым годом закупочные цены падали. Если нам на рынке продавали лук за 6-8 крон, то у причудцев его брали всего за полторы.
– Сейчас нам вообще нет смысла выращивать лук на продажу, – делают вывод причудские женщины, – только для себя. После того, как Эстония вступила в Евросоюз, из Польши и Голландии закупили такое количество дешевого лука, всего за 50 сентов, что на наш и смотреть не хотят, хотя он чистый, безнитратный. Для нас это горе!
Большинство здешних мужчин – рыбаки. Озеро испокон веков кормило этот край. И себе вдосталь хватало, и на продажу оставалось достаточно. Но когда после восстановления независимости государственная граница прошла по Чудскому озеру, условия промысла ухудшились. Причудские рыбаки могут выходить на лов на 12 километров от берега, далее – территория России.
Да и на этой площади хватило бы места, если бы законы Эстонии не ограничивали возможности рыбаков. В этом году рыбаки вышли в озеро на две недели в апреле. Потом, хотя по установленным государством срокам можно было ловить, не было в озере ни снетка, ни ряпушки, а как появилась рыба – наступил временной запрет на лов. Только с 1 сентября можно было три недели закидывать сети, да погода не пускала на воду. В результате не выловленными остались 200 тонн рыбы. Но что делать, если те, кто такие законы выдумывает, совершенно не знают особенностей сельской жизни, а судят обо всем со своей колокольни? Ведь и рыбаки острова Кихну и других рыбацких регионов точно так же страдают от этого закона "рыбораспределения".
Мать-старейшина
Нина Иосифовна Баранина – не просто волостной старейшина. Она – настоящая хозяйка и мать-наставница в мирской жизни
Нина Иосифовна Баранина – волостной старейшина с 1985 года. Сама она не местная, из Бреста приехала. В дониконовской вере жила с детства, а тут встретила парня из Причудья, вышла за него замуж и переехала в Эстонию. С первых же дней сильная община не просто нравилась Нине, а поддерживала ее и помогала. И очень скоро стала ее большой семьей. Теперь сама Нина Иосифовна заботится о своей волости, как о собственной семье, рассказывает о ней с гордостью. И дорога в деревню ведет великолепная, заасфальтированная, и школу такую сельскую еще поискать надо, да и ресторан во все округе единственный, пользующийся большой популярностью.
– Когда люди начали терять работу, когда перекрыли питерский рынок, а по озеру прошла граница, – рассказывает Баранина, – мы начали думать, что нам сотворить такое, чтобы и работа была и интерес к нашему краю. И, в конце концов, надумали открыть свой ресторан, где угощаем гостей блюдами старообрядческой кухни. Написали проект, и фонд PHARE поддержал инициативу возрождения деревни.
Я сама оказалась свидетелем, как, несмотря на осеннее время – сезон вовсе не туристический, в ресторан валом валит народ – не только жители Эстонии, но и иностранный люд. В меню ресторана – рыба из Чудского озера да овощи с местных огородов. Никакого алкоголя – лишь настойка калгановая да чай на травах.
Сидишь в ресторане, словно вовсе не в Эстонии, а где-нибудь в Сибири. На стенах – портреты местных жителей в посконных рубахах и с окладистыми бородами, тут же предметы быта староверов. Не протестовала ли местная староверческая община против такого увеселительного заведения? Нет, оказывается. Лишь условие старики поставили: никакого алкоголя, курения и дебошей!
Ресторан – это больше для туристов. Своим туда ходить – не в обычае. Но общаться люди хотят, а для этого в Колкья существует клуб, а в Варнья – народный дом.
– Освободилось у нас здание, где почта была, – говорит Нина Баранина, – мы не стали его закрывать, а отремонтировали, назначили людей, кто бы его топил и убирал. И теперь местные жители могут там собираться и общаться. А волость будет содержать этот дом, чтобы люди не чувствовали себя отторгнутыми. Туда приходят бабушки, которые сумели сохранить то, что было в прошлом веке и даже позапрошлом, чему их бабушки научили, чтобы всему этому учить молодежь.
Самосуд или закон?
Если староверы и работают как единоличники, то живут все одной общиной. Друг о друге знают все, всегда готовы прийти на помощь. Здесь нет тайн друг от друга. И если что-то случается, виноватого находят всем народом, не особо прибегая к помощи полиции.
Констебль приезжает сюда дважды в неделю. А по субботам, когда в клубе Колкья проходит молодежная дискотека, просят приехать охранников. Дело в том, что на диско собирается молодежь со всей округи, а не только деревенские, и уследить за порядком становится трудно. Бывают и драки, правда, не жестокие, как в современных боевиках, но и кулаками крепко машут: побьют – мало не покажется. Однако молодежные драки здесь считаются скорее методом воспитания. А вот суд здесь свой, и наказания – свои.
5-6 лет назад мужчина повадился воровать из молельной, что считается смертным грехом. И был наказан: не раздумывая, мужики отрубили ему пальцы. Знали, что полиция даже не приедет по этому поводу, а безнаказанным оставлять его было нельзя. А в этом году парнишка 18-ти лет устроил по деревне ралли. Его несколько раз предупредили, полиция штраф дала – не помогло. Тогда местные ребята подожгли машину. И теперь он тише воды, ниже травы, и никуда не жалуется. Когда человек не может понять слов, его угомоняют силой – таков суровый закон общины...
По субботам все топят бани, к вечеру дым стелется по побережью ровной полоской. В этот же день убирают в домах. А с утра в воскресенье – все идут в молельную, в том числе и молодежь, вернувшаяся в ночь с диско. Раньше по воскресеньям даже не работали, но этот обычай потихоньку уходит. Крестьянина каждый день кормит, и если хорошая погода выпала на воскресенье, надо ею воспользоваться, потому как с понедельника могут начаться непрекращающиеся дожди.
Таинства веры
Всю ночь с субботы на воскресенье под домашними иконами горят лампадки. Гасятся они только пред выходом из дома в молельную. Переступать порог молельни могут только холостые да вдовые, супруги тоже считаются грешниками и стоят лишь в коридоре, слушают и крестятся. Класть поясные и земные поклоны им не положено. Посторонним же людям вход вообще запрещен.
Служба идет на старославянском языке, который прекрасно знают все жители деревень. Но среди староверов мужчины, к сожалению, тоже умирают рано, а потому мужчин-наставников на все молельни не хватает. И в Большой, и в Малой Колкья в настоящее время наставницами служат женщины. "Мужская" служба от "женской" отличается тем, что на последних не читают Евангелие, потому как женщина – сама по себе существо греховное. Один раз в год, перед Пасхой, все должны обязательно исповедоваться. Если человек не исповедовался в течение трех лет, хоронить по принятому у староверов обычаю его не будут.
Похороны здесь до сих пор проводятся ритуально. Даже одежда в последний путь шьют такую же, что была несколько веков назад. Обязательной принадлежностью является лестовка, которая, кстати, была отменена патриархом Никоном, а потому нынешним православным неведома. И если в обряде похорон она – просто символ, то в жизни имеет свою функцию.
Лестовка вешается на руку, как маленькая сумочка. Только вместо самой сумочки – два треугольника, соединенных между собой в виде елочки. Треугольники означают триединство Бога, а четыре уголочка – четыре Евангелия. Ручка у "сумочки" сплетена из определенного количества маленьких и больших петель – по количеству благодарений во время службы.
Родина – это где твои корни
Долгое время староверы жили очень закрытым обществом. Эта обособленность, вероятно, и помогла сохранить народные обычаи и культуру. А вот корни у них здесь, на Чудском озере.
В Причудье уверены, что до 14 лет ребенок должен учиться и жить дома. До этого возраста он "врастает" в землю корнями. Если его "вытряхнуть", то тоненькие корешки оборвутся и больше не вырастут. И будет человек болтаться по свету, как неприкаянный. Вот такая "земледельческая" теория, в которую почему-то верится... Зато миграции в деревне почти нет: кто и уедет – непременно вернется.
Молодежь не покидает родного края: выучатся – и возвращаются
Обычаям народным начинают обучать ребятишек с самого детства. Прежде всего, это труд по совести и почитание предков. Даже в школах всему этому учат, а в семьях – это, прежде всего, на собственном примере.
Обязательным предметом в школе Колкья является старославянский язык. Это помимо того, что учат они и русский, и эстонский, и английский. Правда, на старославянском учат читать, а не общаться, потому как язык этот очень сложный, и тех часов, которые могут выделить в школьной программе, на изучение недостаточно. Преподают старославянский люди из общины: Зоя Куткина и Анна Портнова. Иногда на уроки приходит наставник Андрей Сергин. Книги присылают из старообрядческих общин Москвы и Санкт-Петербурга.
В программе есть и так называемые уроки духовности. На них дети изучают православную религию. Причем, не только свою веру, но и то, чем она отличается от нового православия.
Однако, несмотря на все строгости, люди понимают, что жизнь так быстро меняется, что для счастья детей нельзя оставаться чересчур закрытыми. Молодежь из Причудья уезжает учиться в Тарту, Таллинн, Нарву. А чтобы они не испытали шока, оказавшись в незнакомой обстановке, уже школьниками их стараются вывезти куда-то на экскурсии.
– Надо, чтобы они увидели, как живут люди в разных уголках Эстонии, – говорит Нина Баранина, – и чем мы отличаемся от других людей. А оказывается, что отличаемся всем, начиная от языка. Даже русские дети из других городов Эстонии не всегда понимают слова, которые мы употребляем в своей речи, потому что в ней сохранились многие слова из старославянского языка.
И эта самобытность Колкьяской школы находится под угрозой. Сейчас идет обсуждение объединения волостей в рамках административной реформы: волость Пейпсияар собираются объединить с волостями Палу и Алатскиви.
– В этих волостях живут эстонцы, – объясняет Нина Иосифовна. – Там совершенно другая культура. С какого боку они смогут нас пристегнуть? И потом, если нас объединят, в нашем уезде образуется мертвая зона, развиваться будет только центр. Кому будет дело до того, что нашим людям в Варнья скучно и надо содержать народный дом? Им не нужен он, они не смогут понять, что людям необходимо общаться.
А главное, уже сейчас Бараниной предлагают закрыть школу в Колкья, а детей перевести в Алатскиви, где обучение идет на государственном языке. И тогда школьной администрации будет глубоко наплевать на старославянский язык, по государственной программе и число уроков русского языка неустанно уменьшается.
– Им будет важно, чтобы наши дети быстрее стали настоящими эстонцами, ведь мы – коренные жители Эстонии. А нам надо, чтобы они остались чистокровными русскими. Мы по крупицам собирали и хранили то, что передавали нам предки, а детей учили гордиться своими корнями и тем, что они – русские.
– Если нас Сталин не убил, царь-батюшка не угрохал, выживем и нынче, – продолжает Нина Баранина. – В этом краю и эстонцы все говорят по-русски. Даже президент Леннарт Мери, когда приезжал на открытие школы в Колкья, поздравлял людей на русском языке, значит, он уважает наш край, наш народ. Мы веками жили в мире с местным населением, и ни язык, ни культура не мешали этим отношениям.
Пока еще претензий к волости никаких не предъявляли. Но чтобы жизнь в Причудье не угасала, чтобы не прерывалась нить с прошлым, государству следовало бы уделить больше внимания этому краю, своеобразному заповеднику "живого наследия древней русской культуры".
По материалам источников: Староверы в Самаре
