Вера изменила мою жизнь и продолжает изменять сегодня
Роман прошел все круги наркотического ада. Свой рассказ он адресовал тем, кто продолжает искать свое место в жизни, кто среди пестрой палитры жизненных стилей, всеразличных мнений и переменчивых веяний истории хочет остаться честным самим с собой.
"Я обращаюсь к тем, кто попал в тупик и кому нужно чудо. К тем, кто жаждет знать правду обо всем и видеть дальше общественного мнения. Тем, кто любит подвиг и еще не отказался от того, чтобы летать. Я твердо знаю, что Бог, сотворивший чудо со мной, силен и сможет помочь любому. Не бойся, только веруй!"
Я не хотел быть как все
– Родился я в Артеме Приморского края, на востоке России. Мои родители были обычными людьми: отец – офицер, мать – учительница русского и английского. Волей судьбы мы жили и в Киеве, и в Прибалтике, а затем снова приехали в Приморье. В школьные годы, как и большинство подростков, мне хотелось чего-то большего, чем давало наше "великое и могучее государство". Меня не очень-то привлекала марксистско-ленинская "песнь", не потому что там не было веры в Бога, а потому что все должны были быть как все. В поисках большей реальности я стал употреблять наркотики. Мне казалось, что это было здорово. Прорыв в подсознании, усиление творческих способностей, круг новых друзей, неадекватно понимающих окружающий мир.
Так появилась страсть к наркотикам. После того как открыл для себя гашиш. Но через некоторое время все "высшие и тонкие" вещи в нем растаяли, начинался просто "бычий торч". Я пошел дальше, открывал новые подгруппы, например, стимуляторы. Тогда только начинался въезд в понимание эфедрона, всего несколько человек в городе кололись мулькой. Формула приехала из Москвы.
Мне было только 16 лет, но я уже пристрастился к наркотикам. Помню, мы с другом за ночь съели по 90 таблеток радедорма, скололи по несколько пачек эфедрина, да еще тарен. Только через несколько дней я мог сказать, что произошло. Сегодня эта доза убьет взрослого человека без предварительной подготовки. Но я не любил такой стиль. Вообще это были "бычьи" дела. А мне никогда не нравилось тяжелое и притупленное, я хотел жить, а не забываться!
Вскоре я познакомился с людьми, понимающими "корректор", и въехал в совершенно новый мир. Это было для меня! Параллельная реальность. Ты просто играешь роль. Они все думают, что ты крейзи, но сумасшедшие-то все, и где критерий – что нормально, а что нет? В общем, свобода. Свобода от эталонов, норм и правил видения бытия. Чем хлеще гонишь, тем круче, потому что в принципе гонят все, просто не знают об этом. И самое интересное, были люди, понимающие меня, мыслящие таким же образом. Они и стали моими друзьями, и круг моего общения принимал новые очертания. Мы ели психотропы и жили в мире, который создали себе сами. Были и те, кто ел их, лишь бы вторчать, но это было не то. Мне хотелось тонких материй, и даже опиаты со своими ограниченными физикой возможностями отошли на задний план. Все подгруппы: стимуляторы (допинги), опиум (в разных модификациях), транки, конопля и даже немного алкоголя – служили вкраплением в систему "корректурата". Если ты научился прорываться через побочные действия, ком в горле, навязчивые идеи или всевозможные "измены", то в принципе ты был близок к цели, чтобы освободиться от комплексов.
Жизнь стала тотально серой
После возвращения из Киева, куда я сопровождал мать на операцию, познакомился со здешними хиппи, их было немного в то время, и через некоторое время отправился в Питер на "большую тусовку".
Кафе "Сайгон" – место тусовки на Невском. Разный пипл: панки, хиппи, наркоманы, рок-музыканты, разные деятели. Это было ново – это было то, чего я искал. Летом, когда наступал сезон "макаревича" (т. е. мака), когда созревал опиум, не было недостатка в ханке. Ночью веселились, днем отсыпались. Так и шла моя тусовочная жизнь.
Но, как сквозь мутный сон, я все более и более осознавал, что глубоко внутри себя я совсем не был счастлив, я был пустой, томился и искал совсем не этого. Наркотики, тусовки, сейшены, путешествия автостопом по всей Прибалтике, а что же дальше, что потом? Я стал ожесточаться, постепенно становился тяжелым для самого себя.
Новые люди и друзья уже не впечатляли, в общем, жизнь стала тотально серой, как пасмурная погода, и какой-то злой рок дышал мне в спину, периодически обрушиваясь очередными "обломами". Думал, что, может быть, мне нужны деньги и это решит проблему. Попробовал криминал. Но это не пошло. Постоянное напряжение, нужно много думать и бодрствовать, даже наркотики почти бросил. Но это оказался не мой мир, не этого желала душа моя. Это как будто тебе дают изысканный деликатес, но для тебя в нем есть что-то противное, и как бы его не хвалили все вокруг, тебя тошнит и тошнит.
Через некоторое время я вернулся домой, во Владик, и понял, что все сферы, где я был, – это все не мое. Кто же я? И неужели я не могу расслабиться и отдохнуть всем сердцем? Почему я должен подстраиваться под ячейки этого мира, чтобы вписаться и выжить, и неужели в этом и есть участь каждого человека?
Были и времена депрессии. Помню, забивал окна изнутри дома одеялами, чтобы с улицы ночью не было видно света внутри, как в склепе, – и снова наркозабои. Ничего не хотел видеть, просто кинул всех и ушел. Иногда с друзьями (по колесам) гуляли по кладбищу ночью. Просто так, до глюков, когда кресты шевелятся. Часто двери дома не закрывал: кого мне бояться? Сам был как монстр. Свой хаер не стриг около трех лет, постоянно носил косу, черные очки и капюшон. Позже узнал, что во дворе местные парни называли меня за спиной "Аваддон" (т. е. ангел бездны).
Прозрение
И вот однажды случилось, что мой друг, рок-музыкант, помог мне сделать гостевой вызов в США, и я решил просто бежать, т. е. уехать в Америку, там затусоваться среди местных хипстеров и потом добраться до Амстердама, который считался раем для пипла. Там – свобода, а если что не так, то просто "золотой укол" – и конец фильма. Не зная языка, не имея "наколок", стал оформлять визу для выезда. Играть – так по козырям, лишь бы вырваться из паутины прошлого.
Мой друг поехал первым и вдруг возвращается. Говорит: "Я уверовал во Христа". Я не искал этого и подумал, что буду двигаться сам, в одиночку. Но глубоко внутри что-то дрогнуло, может быть, это действительно то, что нужно?
И вот, пока оформлял документы для выезда (тогда это было еще не популярно – шел 1991 г.), я и пережил то, чего никак не ожидал, это изменило всю мою жизнь и продолжает изменять сегодня. Я пережил откровение реальности Бога. Был обычный день, я готовился к отъезду, прощаясь с городом, с друзьями, и был в размышлениях о смысле жизни, что ждет меня? Ведь я делал очень опасный шаг, ехал в незнакомую страну, почти без денег, не зная английского языка.
На что я надеялся? И вот, вдруг в один момент всем своим существом я понял, что Бог есть! И Бог меня видит! Что я для Него не безразличен. А если Он есть, то что я делаю без Него? Вот что мне нужно было всю жизнь, вот какого знания мне не хватало, я был слепой и потому скитался. Все мое существо наполнила такая любовь, что поместил бы весь мир в свое сердце и смог бы согреть его.
Я упал на лавочку в парке и, как маленький мальчик, стал плакать. Наверное, впервые за долгие годы спячки. Проходили люди, пролетали птички, но я видел небо, и это небо видело меня. Я знал – я был принят. Теперь я понял самое главное, и с этим откровением я смогу победить все!
Прошло почти 10 лет с того дня моего обращения, но это также живо во мне и сейчас. Сегодня я знаю, что Бог меня любит таким, какой я есть. Он есть Благой Отец, знающий меня до глубины и ведущий меня по пути, который Он предназначил мне. После этого переживания я уже не мог быть прежним человеком. Изменения внутри стали менять и внешнее.
Наркотики уже стали мешать мне. Та чистота, уверенность и небесная радость, которые поселились внутри меня, огорчались с каждым приемом препаратов. Совесть моя проснулась и стала чувствительнее в тысячи раз, и это была не слабость, а сила – сила небесной жизни, угодной Христу. Сегодня меня спрашивают: "Неужели тебя не ломало? Неужели снова не тянет к наркотикам?" Я отвечаю: "Я даже не борюсь с этим, потому что это не сравнимо с тем, что дает Бог, – это про сто мусор!"
Источник: Вечерняя Москва
