Министерство экономического развития завершило работу над проектом закона о передаче церквам имущества религиозного назначения. Документ уже поступил в Госдуму – в ближайшее время ему предстоят три нелегких чтения. Нелегких потому, что среди музейщиков идея возвращения долгов церкви вызвала много бурных споров.
Вадим ЗНАМЕНОВ: "Верующие люди не допустят разорения"
– Моя позиция такая: те предметы, которые были насильно изъяты и отторгнуты у религиозных конфессий, должны быть возвращены. У нас в церкви служат вполне разумные люди, и в каждом конкретном случае с ними можно договориться. Главное, чтобы переговоры шли в духе доброжелательности и понимания. В некоторых случаях речь может идти о безвозмездной передаче имущества, в других – о его использовании в крестных ходах и службах. Уверен, что ни один ценный предмет при этом не пострадает.
Возьмем, к примеру, зарубежный опыт. На Западе многие прекрасные произведения искусства принадлежат католической церкви. В соборе Санта-Мария-дель-Пополо в Риме хранятся бесценные холсты Караваджо – и музеи на них не претендуют.
Почему католикам это по силам, а православным – нет?
Сейчас дело идет к тому, чтобы в нашей церкви была создана собственная музейная служба. Для Европы нормальной практикой является существование при храмах музеев, в которых берут плату. Так почему мы не можем перенять их опыт?
Я верю, что церковь сама не заинтересована доводить ситуацию до абсурда. Когда я слушаю выступления патриарха Кирилла, понимаю, что этот человек не допустит неразумных решений. Никто не будет требовать опустошения хранилищ Эрмитажа или Русского музея – это неприемлемо...
Вадим ЗНАМЕНОВ – президент государственного музея-заповедника "Петергоф"
Николай БУРОВ: "У церкви может не хватить ресурсов"
Этот вопрос для нас очень больной, так как многие музеи обладают движимым и недвижимым имуществом, которое имеет религиозные корни. Речь идет не просто о церковной утвари, а о народном достоянии. Проблема эта крайне сложная и неоднозначная, однако сейчас мы наблюдаем некоторую поспешность в принятии решений. Заинтересованные стороны так и не сели за стол переговоров, чтобы услышать разумные доводы друг друга, – все решается административными методами. А это, на мой взгляд, довольно опасно.
Музейный фонд – это единое неделимое достояние государства, и он не может просто взять и куда-то перекочевать. Говорю так не потому, что музейщики такие жадные и не хотят делиться с церковью. Просто наша основная цель – сохранить для страны то, что по-настоящему дорого. И в первую очередь здесь нужно учитывать экономическую подоплеку.
Например, на содержание и реставрацию такого музейного комплекса, как Исаакиевский собор, нужны сотни миллионов рублей в год. Где церковь возьмет такие деньги? Можно, конечно, рассчитывать на полную поддержку госбюджета. Но и он не бесконечен – денег на культуру в нем традиционно не хватает. А ведь наш музей сегодня денег от государства не получает – мы их сами зарабатываем. Например, за летний сезон мы должны собрать столько, чтобы обеспечить проведение реставрации зимой. При этом музей может брать входную плату, а церковь не сможет. Наконец, где в религиозных кругах найдется столько реставраторов и искусствоведов?
Мы на протяжении 20 лет строили самые тесные отношения с церковью – и многого в этом добились. Например, в музее "Исаакиевский собор" регулярно идут церковные службы. Я с большим уважением отношусь к чаяниям верующих, но все же у нас светское государство. И рушить одним махом сложившуюся модель взаимоотношений, повторюсь, опасно.
Источник: Смена
