ГлавноеМатериалыНовостиМониторингДокументыСюжетыФотогалереиПерсоналииАвторыКнигиПоискКонтакты

Неудачница

Аня Рыско :: 02 декабря 2010

Познакомились мы с ней в офисе, располагавшемся в одном из подвальных помещений многочисленных московских переулков. Я пришла на собеседование по поводу работы, спустилась вниз по лестнице, заполнила анкету, и все было как везде: приветливая девушка-менеджер в наглаженной блузке, юбке и туфлях на шпильке, глянцевый блеск волос, дежурная улыбка и налет усталости на симпатичном лице. В анкете ко всему прочему просили указать образование и профессию родителей и меня этот пункт несколько смутил. С матерью все неясно – может, она и получила высшее образование во Франции, в какой-нибудь Сорбонне. Кто её знает. Я, не краснея, настрочила про мать: "высшее, врач – онколог", папу я тоже решила сделать врачом – неврологом. Ну не писать же, что он работал автослесарем, мастером рем.зоны. Были ещё какие-то логические задачи про опаздывающих сотрудников компании, с предложением представить себя начальником. А с логикой у меня всегда было плохо – поэтому мне не было смысла особо задумываться над задачами. Я сдала анкету и меня повели в другую комнату. Девушка в очках, которая пришла со мной, так и осталась думать над ней.

Итак, все как обычно: длинная нагретая осенним солнцем и работающей техникой комната, жалюзи, в прорезь незанавешенного окна – кромка асфальта, окурок и разнообразные ноги, торопливо куда-то идущие. Столы с компьютерами, чашки с недопитым чаем и свисающими оттуда ниточками чайных пакетиков. Запах бумаги и пыли. За столами, уставившись в мониторы, сидели парни и девушки. Почти такие же, как я. Правда, несколько успешнее – у них в отличие от меня была работа.

Это было какое-то агентство – набирались копирайтеры – для продвижения товара. Занятие рекламой не вызывало у меня никакого интереса. Даже хуже: вселяло отвращение. К тому же я никогда этим не занималась. Но внутри тлела надежда: вдруг я подойду? Тут уж не до жиру, как говорится. Прокантоваться пару месяцев, а там, глядишь, ещё чего найду.

– Садитесь. – Менеджер кивнула на стул. – Пробное задание. Вот есть у нас, например, синтетические машинные масла. Надо их прорекламировать. Она привычно защелкала мышкой. Открылась нужная страница. – Объём – 7-10 предложений. Коротких, понятных, ну чтоб цепляло. И везде должно быть слово "Синтетические масла" – ну чтоб человек при наборе в поисковой системе попадал по ссылке на нашу рекламу. Чтобы она в числе первых ссылок стояла.

Было видно, что ей приходится проговаривать эту речь много раз на дню. Я ей даже посочувствовала. Ещё мне очень понравилось словосочетание "человек попадал". Ра-аз! И все, Вася. Ты попал.

– Все понятно?

– Ага.

Рядом села девушка в очках. Ей тоже досталось что-то синтетическое.

Я стала тупо читать про масла. Кому приходилось заставлять себя через силу чем-то заниматься, тот знает, как это тошнотворно-пресно... Гораздо интереснее смотреть в окно на ноги. Особенный мир ног, в котором они живут сами по себе, общаются и ходят в кафе и выпивают по праздникам.

"Так. Соберись. Читай текст". Не помню давно такого – чтобы осмысливание фраз давалось мне с таким трудом.

"Оптимальная вязкость, способствует стабильности мощности..."

Понятнее, Анюта, понятнее.

"Благодаря великолепным моющим свойствам и высокой термоокислительной стабильности, они сохранят детали вашей машины от нагарообразования".

Покороче бы... Но не получается. Нет у меня ни грамма литературного таланта! Ни грамма таланта пиарщика. Ни грамма чутья – как бы этот текст получше скомпоновать и продать...

Я стала думать над названием. Должно цеплять. А как это? Я сидела, почти с силой выжимая из головы идеи. "Наши синтетические масла – топливо будущего!". Ничего более оригинального не придумалось.

Рядом сидел парень, сотрудник, который с интересом поглядывал на мой монитор. Наконец он чуть придвинулся ко мне и тихо сказал:

– Девушка, масла – это не топливо.

Я изумленно на него взглянула и подумала с тоской: "Иди отсюда, дорогая моя Анюта. Пока не поздно".

Я просто тихо поднялась и ушла. Кажется, даже файл не удалила. Пусть посмеются, может, хоть минуту, благодаря моей тупости не будет в офисе этих убитых лиц. Повезло: даже менеджера я не встретила по дороге.

Я толкнула тяжелую черную дверь и с наслаждением вдохнула запах нагретого сухого асфальта. Я – свободна, и плевать хотела на все эти синтетические масла. Сейчас мои ноги в коричневых ботинках спокойно, с презрением пройдут у того самого окна, за которым среди жужжащей оргтехники приютились люди с серьезными лицами, работающие чтобы клиент всегда попадал, куда нужно.

...Я вздрогнула от неожиданности. Передо мной возникла та самая девушка в очках.

– К метро? – неожиданно дружелюбно спросила она, вскидывая на меня светлые глаза.

– Ага.

И мы пошли к метро.

– Надя. – Тут она как-то встревожено заглянула мне в лицо. Словно боялась, что не отреагирую

Я назвала свое имя.

Мы добрели до Третьяковской, перекидываясь фразами. Про офис мы не говорили. Было и так ясно – оказаться в этой подвальной комнатке нам не светит.

Одета Надя было просто – потертые джинсы, спортивная синяя куртка, видавший виды рюкзак "Камелот". Стрижка очень короткая "под мальчика", прямые, чуть взъерошенные пряди, шатенка, лиц2961577719_09fb1cbcd2_bо – овальное и чистое. Надины глаза, быстрый пронзительный взгляд, изгиб бровей, показались мне очень знакомыми. Я долго к ней присматривалась, и, наконец, поняла в чем дело.

– Надь, а ты очень похожа на Алена Делона. Глаза и взгляд.

– Ты мне это не первая говоришь – серьезно отозвалась Надя. И с надежной добавила:

– Может, я его незаконнорожденная дочь? Пока он жив надо как-нибудь замутить анализ ДНК.

Мы расхохотались. Надя была насквозь простая, по лицу видно – необидчивая, компанейская, человек, которому можно многое рассказать. Она поймет.

"Точно, приезжая. И из какой-нибудь глубинки... Ни тени снобизма, такая открытая, милая. Хотя акцента нет". – Подумала я и спросила:

– Надь, а ты откуда приехала? Из какого города?

– Я – москвичка. – Просто пожала плечами моя новая подруга. – Даже в третьем поколении.

Мы стояли около метро, я смотрела на безмятежное лицо Нади и расставаться с ней мне почему-то очень не хотелось.

– Хочешь – в Макдоналдс? – словно прочитав мои мысли, предложила мне Надя.

– Давай!

С ней было удивительно легко. Не надо тщательно подбирать выражения, кем-то казаться, выставлять себя образованной. Не нужны никакие защитные маски. Тебя не обидят, расслабься. Можно спрашивать и говорить обо всем, что в голову взбредет. Мы так и делали.

– А ты сейчас где-то работаешь, Надь?

– Ну да. Так, подрабатываю. Почти год курьерствовала, теперь вот... ищу работу. Сейчас у соседки подрабатываю. Газеты ей читаю, в магазин хожу. На кладбище вожу.

– А зачем на кладбище?

– Ну...чтоб привыкала. – Надя улыбнулась, и неожиданно нахмурилась. – К мужу. У неё муж умер, она его могилу часто навещает.

– Ясно. И как тебе с ней?

– Она всегда удивляется – как это я не умею готовить. И ещё книги у неё какие-то однотипные. Она достала где-то Санта-Барбару, всего семь книг и это не предел. Я вот что-что, но их читать не могу – засыпаю. Она, кстати, тоже. Поэтому, когда она задремлет, я вытаскиваю своего Тургенева и начинаю его вслух читать.

– И как, она разницы не чувствует?

– Вроде нет. – Надя пожала плечами. – Главное, интонация чтоб оставалась та же. Когда у меня тоже глаза закрываются, я ей начинаю что-то от себя плести. Ну, типа "Мэйсон с Джулией долго бродили по берегу и вокруг них летали чайки". Ну и берег, природу описываю, иногда повторяюсь... Она не замечает.

Надя рассказывала это спокойно, просто перечисляла то, что давно стало для неё повседневностью. А я жадно слушала – я очень соскучилась по такой искренности и открытости в общении. С Авророй особо не поговорить – она либо спит, либо работает, либо отсутствует. Юля – тоже не собеседник, довольно скрытный человек, относящийся ко мне немного холодно.

– Вообще меня все достало, и эта Октябрина Петровна... Но вот никак не могу найти себе работу. Я в этом плане на редкость неудачливый человек. Мне катастрофически не везет. Вот ищу причину и понять не могу – в чем дело. – Надя криво улыбнулась и пожала плечами.

– А живешь ты где? И с кем?

– У бабуськи своей живу. Пока терпит. У неё однушка. Все съезжать собираюсь и некуда пока.

– А родители?

– У меня только мать. Отец неизвестно где. Его помню смутно. Человек был такой своеобразный. Художник. Помню, что он рисовал ладонями – т.е. прямо размазывал краску по холсту ладонями. Потом уехал в Лхасу, кажется, набираться мудрости с каким-то другом. Я тогда маленькая была... Оттуда он не вернулся. За ним и за мудростью решила ехать и мамашка. Она у меня физиотерапевт. Была. Сейчас она травами лечит и энергией какой-то солнечной. Ну а потом решила, что до Тибета – дорого и далеко и поближе устроилась, на курсы в школу здоровья. Стала готовить всякие вареные овощи, особенно много было вареной морковки! – Надино лицо перекосило от отвращения. – Ещё пророщенное зерно, овес варила... Водой обливалась...голышом... – Надя посмотрела на мой недоеденный кусок чизбургера и деловито поинтересовалась:

– Чего не ешь?

– Больше не лезет.

– Давай я доем. Чего оставлять? – Надя взяла кусок и, жуя, продолжила рассказ:

– Потом мамашку сделали руководителем какого-то отдела этой самой общины здоровья и гармонии, и она на радостях, к нам пригласила жить ещё двух теток, приезжих, откуда-то с Украины. Стало тесно. И брат как-то заявил, что ему надоело жрать овес и пшеницу, он не крупный рогатый скот, и он переехал к бабуське. Потом и я туда же смоталась.

– Да-а-а. А брат сейчас где?

Надя не без гордости посмотрела на меня:

– Он аудитор. Крутой братишка, ниче не скажешь, да? Снимает квартиру где-то. Давно мы с ним не виделись...года два.

– Надь, а ты сама где училась?

– Закончила медучилище, оно было рядом с домом бабуськи. Ну я туда и пошла. Я вообще медицину уважаю.

– Да ты что! Я тоже училась в медицинском! Но потом бросила... так получилось...

– Не, я закончила. С одной тройкой по педиатрии. Четверок совсем мало, так – одни пятерки. Что-то в училище не заладилось. Все время гнобили, на педсовет вызывали за год раз по десять!

– За что?

– Не знаю. – На лице Нади появилось искренне выражение удивления. – Я все время кому-то мешала, оказывалась не в том месте, не в то время... Ну вот тройку мне поставили по педиатрии, например, потому что я брызнула водой из клизмы в нашу преподавалу. Прямо в лицо.

Я рассмеялась.

– Специально?

– Ну, я как-то забылась. Она всегда надо мной прикалывалась – то халат у меня не глаженный, то медицинскую шапку забуду. То ...к ногтям приставала: "Каш-ш-ш-шкина, посмотри на свои ногти, ты же девушка! Ты медсестра, на твои руки все будут смотреть. Я к такой медсестре и близко бы не подошла..." – Надя вытянула шею и засюсюкала, изображая преподавателя. – Ань, ну это ладно, у меня правда ногти были не очень. Мне тогда не до них было как-то... Мне ещё обидно было, что она все это при Владьке говорила. Специально. Он мне ...ну, нравился. Просто я считаю – это невоспитанность, ну не при всех же про ногти говорить? Можно выйти за дверь и сказать... А она привыкла, что я молчу. Ну я вот и в-а-ак брызнула ей в лицо. На практических занятиях, когда мы с муляжами тренировались. После этого она сказала: "Только через мой труп Кашкина получит нормальную оценку". Это мне девчонки передали... Ну, неважно. Это всего лишь оценки. Из-за каждой переживать – нейронов не хватит.

Я изо всех сил старалась не смотреть на Надины руки, хотя не заметила, чтобы с ногтями что-то не в порядке было.

– А дальше ты чего не пошла учиться? Или работать в медицину?

– Не знаю. – Надя пожала плечами. – Я потом попала в больницу, на пешеходном переходе какой-то урод сбил. Было сотрясение мозга и перелом ноги. Мне сказали – сутками работать мне не рекомендуется, ну и я сама как-то не знала – нужно ли мне идти в медицину? И я поступила в МГУ неожиданно. Сама не пойму как. На философский... Но на первой же сессии вылетела. Я тогда курьером стала работать и учиться мне расхотелось.

Я сидела, подперев голову рукой, и смотрела на Надьку. Я чувствовала, что мы станем настоящими подругами.

Мы болтали до 10 вечера. У меня затекла спина от долгого сидения. И мы пошли бродить по вечерней Москве. И давно я не испытывала состояния такого умиротворения. Нас было двое, и мы были так не похожи и так одинаковы.

...Надя всегда присылала мне странные смски. Иногда они приходили с незнакомых номеров, но я понимала, что они Надины. Как-то в час ночи пришла смска: "Спишь? Мне приснилось, что ты мне звонила"

"Нет" – ответила я.

"Точно?" – Допытывалась Надя в следующей смс.

"Угу. Что случилось?"

Но ответа так и не дождалась.

Однажды вечером пришло сообщение: "Знаешь я где?"

"Где?"

"Сижу на морвокзале, жду автобус. Российская сторона Керченского пролива. Никого нет. Слушаю "Башню Rowan", Бледную моль".

"Как ты туда попала?" – восклицала я в ответ.

"На поезде, потом на автобусе".

Иногда она писала коротко и ясно: "7 ч. Вечера, м. Университет, приходи в красном, с собой – свечу и желательно красные цветы. Митинг в защиту бирманских монахов. Их убивают".

"Надь, ты здорова?" – не удержалась я в обратной смске.

"Или в 8 у памятника Индиры Ганди" – продолжала инструктировать Надя.

Одно время она регулярно по вечерам приходила к нам на квартиру в гости; здоровалась и докладывала: "Еды принесла". Чаще всего Надька приносила крабовые палочки – дешево и сердито. Главное – мы с ней очень их любили. Я могу съесть этих палочек хоть килограмм сразу.

Изредка мы пересекались, делились новостями, болтали, жевали что-то в Макдаке и обсуждали насущные проблемы – куда податься работать?

Я была в то время перманентном поиске работы. Регулярно заходила на всякие сайты, читала вакансии. Среди вакансий недели были те, которые мне никогда не подходили – сплошь менеджеры, их помощники и охранники. Мечту стать помощником менеджера я оставила раз и навсегда. Требования были для меня фантастическими – "эффективно‚ грамотно и профессионально осуществлять продажи; поддержание и развитие долгосрочных‚ партнерских отношений с клиентами" и пр.пр. Иногда требования смущали: где-то требовали видеопортфолио, где-то "любить русский и зарубежный футбол", где-то "наличие детей приветствуется", где-то лаконично: "предпочитаем мужчин".

Надя тоже сидела без работы. И мы пошли по проторенному пути, решили не оригинальничать – в Макдак. Я даже добилась там успехов и меня хвалили: "Анюта, сегодня в туалетах очень чисто". Потом меня поставили готовить картошку, потом пирожки. Я видела, как незаметно, сотрудники поднимают упавший кусок мяса, дуют на него и даже снимают невидимый волос. Я поняла, как можно широко улыбаться, при этом ненавидя свою работу и "дружную компанию Макдака" и клиента стоящего перед тобой. Я никогда не считала это лицемерием, скорее наоборот – проявлением нечто человеческого. Были и совершенно вдохновенные сотрудники, которых действительно всех устраивало, работали они виртуозно – но таких были единицы.

Кстати, изучение мира Макдака изнутри все равно не убило мою любовь к его сэндвичам. Я научилась защищать свое сознание от внешних раздражителей наушниками плеера, обходя с совком территорию около Макдака. Единственное, что меня дико бесило, и с чем я никогда не могла смириться, – если посетителей нет, унитазы блестят, в туалете удушливо пахнет освежителем воздуха, а пол, стекла и двери выдраены до блеска, – присесть все равно нельзя, даже просто поболтать с кем-то. Надо идти и искать себе работу. И от бессмысленного натирания стекол я уставала гораздо больше, чем от действительно тяжелого физического труда. Я продержалась в Макдаке 2 месяца, Надя – чуть больше. Все-таки она острее нуждалась в деньгах. Мне по-прежнему высылала деньги бабушка.

Как-то я спросила:

– Надь, у тебя же есть квартира. Да ещё трехкомнатная! Ты там прописана с матерью. Ну ты могла бы что-то себе отсудить, а?

– Да я там тыщу лет не была!

– Тем более! Извини, конечно, но может у тебя мать в какой-то секте, подпишет на них квартиру и все...

– Ну вот ты представляешь – чтоб я в суд пошла и стала там отсуживать себе часть квартиры?

– Нет. – Выдохнула я.

– И я – тем более.

Потом мы подались в няни. Я – к мальчику-инвалиду, Надя – в какую-то многодетную семью.

Я смутно представляла себе Надю няней. Как-то мы встретились после работы, пошли гулять, и я стала расспрашивать Надю про её воспитанников.

– Детей всего шесть... Нет, пять. Я щас не вспомню.

– Да ты что! А если ты кого потеряешь случайно?

– Да нет, я же не со всеми сижу! У меня только младшие – Ярик и Машка. Старшие сами – туда-сюда, в школу. Они все самостоятельные. Мне с ними хорошо. У них столько музона! Чаще всего слушаем арт-рок и джаз-фьюжн. Папа у них играет в каких-то клубах на флейте и на волынке, прикинь, какие люди интересные?

– Да уж, это точно. А сколько самой младшей?

– Это Машке? Год с чем-то. Она вообще чудо. Всегда молчит. Даже когда Ярик ей нос расквасил автобусом. Недавно проснулась, сама стащила с себя памперс и залепила им в стену, вылезла из кровати, нажала кнопку телевизора и смотрела передачу "Суд идет". Мы в это время сидели с Яриком на кухне и не слышали ничего! Только когда реклама по телевизору началась громко – я услышала и пришла. Стену пришлось оттирать... Обои облезли даже.

– А мама вообще там какая? – cкептически осведомилась я.

– Ой. – Надя махнула рукой. – Там все сложно и рассказывать долго. – Мама пока уехала на заработки, заграницу куда-то. Она с мужем поспорила, и он проиграл пари, ну а спорили они на то – кто с детьми будет... Ну папа стал искать няню. Вообще к нему должна теща на помощь приехать из Краснодара. Вот ждет.

"Нет, это талант – находить такие семьи..." – думала я.

– А сколько они тебе платят? – вдруг подозрительно спросила я.

– Ну мы вообще договорились – что я у них живу и питаюсь. Это удобно – они рядом с метро живут. Олег, это папа, вот тут мне плеер свой отдал старый...

– То есть тебе ничего не платят? – подытожила я. – Ну ты и дура, уж извини.

– Ну как... ну деньгами – нет. Понимаешь – у людей такая ситуация...

– Надь, а у тебя что – не ситуация? – я покачала головой. – Первый раз в жизни вижу человека, москвичку в каком-то там поколении, с образованием, с трехкомнатной квартирой, с бабушкой, с обеспеченным братом, которая не знает, где переночевать... И как денег заработать. Дурочка ты. И не жалуйся тогда.

– А когда я жаловалась? – Надя с удивлением на меня посмотрела.

Я молчала. Она действительно никогда не жаловалась. Надю все устраивало в её жизни.

...Окружение Нади, даже не окружение, а просто редкие друзья – все как на подбор были людьми – необычными, мягко говоря. Нет, до андеграунда в классическом понимании, наверное, они не дотягивали, многие были просто ...ну не шизофрениками, конечно, но людьми очень специфическими.

Пару раз Надя меня вытаскивала на какие-то мероприятия к своим друзьям.

Мы сидели в какой-то подвальной квартире в одном из переулков, недалеко от метро Тверская. Сидели, как правило, молча, слушали, пытались вникнуть в топик и иногда аплодировали – если кто-то из гостей играл или пел. Всякие странные длинноволосые типы (нет, не хиппи, но чем-то похожи) говорили о дискретно случайной величине, о матрицах второго и третьего порядка, какой-то поэт читал стихи на собственно изобретенном языке. И кто-то его хвалил и говорил "Особенно ярким был второй абзац..." Запомнилась милая девушка с белокурыми дредами, и с именем-ником Вермис, которая страстно увлекалась Китаем и знала китайский язык. Она была одной из немногих, с кем было возможно о чем-то поговорить так, чтобы она четко и адекватно отвечала на поставленный вопрос. Вермис настолько увлеченно рассказывала нам с Надей о Китае, что мы непременно решили там при случае побывать. Мы обменялись с Вермис телефонами и я стала немного учить китайский, но все, что осталось в памяти – это "Хуаньин" – добро пожаловать, и " Ва хэн манн" – я занята.

А как-то Надя притащила меня на какой-то поэтический конкурс в Химки. На сцену выходили поэты и читали свои творения. Мне врезались в память стихи про " тухлые туши тушканчиков" и про "идиота не в квадрате, а в кубе". Один поэт – розовощекий, улыбчивый, долго-долго читал бесконечно стихотворение, где постоянно повторялись рифмы "любил-забыл, люблю-скорблю, любить-жить". Ему похлопали люди из состава жюри и сказали: – "достаточно". Он ничуть не смутился, поклонился и ушел со сцены. В фойе в перерыве, мы с Надей встретили его таким же жизнерадостным. Оказалось, что Надя его знает.

– Толя. Поэт и ученый. Давай познакомлю.

Толя радостно нам кивал, сказал, что помнит нас с Надей. (Интересно – откуда? Надя тоже знала его заочно)

Я испугалась, что он снова начнет читать нам какой-нибудь стих и быстро спросила Толю о его научной деятельности.

– Я работаю в институте высоких давлений. В Троицке.

– Кого там давят? – поинтересовалась Надя с улыбкой.

– Никого. – Он удивился.

– Ну а вы там что делаете? Конкретно?

– Я? Выращиваю алмазы из графита.

Толя радостно и увлеченно принялся рассказывать про выращивание алмазов, и я, оставив их с Надей, пошла искать буфет. Дорогу мне преградил длинноволосый сутулый подвальный дяденька, который тоже читал сегодня стихи про Психею.

Дяденька нудно рассказывал мне про какого-то Макса, повторял – "Макс одиозен и парадоксален". Я никак не могла понять – что же это за загадочный Макс, пока, наконец, не поняла, что это он и есть. И мне стало немного не по себе. Я сказала, что мне надо срочно позвонить и бросилась в раздевалку за курткой. Оттуда я и вызвонила Надю. Она уходила с явной неохотой, но без меня остаться там не захотела. А я с тех пор побаиваюсь поэтов.

Ещё мне на всю жизнь запомнился такой случай.

Как-то раз мы с Надькой встретились в воскресенье, пошли в торговый центр, изменили Макдаку в "Крошке Картошке". В этом центре была потрясающая распродажа. Надя почти всегда ходила в одних и тех же джинсах, только меняла свитера. Я нашла для неё джинсовую длинную юбку, очень стильную, уговорила померить. Она ей подошла. Юбка была из "МЕХХ" и стоила 399 руб, хотя раньше за неё просили 1500. Я уговаривала Надю купить обновку, предлагала, заплатить половину стоимости – ну, как подарок, но она наотрез отказалась. Позже, когда мы сидели за столиками и уничтожали картошку, Надя неожиданно осияла меня взглядом и широко улыбаясь, сообщила:

– А ты знаешь – у моего брата сегодня свадьба!

– Ого. Поздравляю, – закивала я.

– Бабуська сказала, я к ней вчера заезжала... И знаешь где? – Надя смотрела на меня победоносно:

– ... В ресторане "Венеция" на Арбате! Прикинь – в ресторане! Ты была когда-нибудь в ресторане?

– Пока не приходилось.

– И мне. Ты подумай – ресторан на Арбате! – Надя смаковала это словосочетание.

Я кивнула. Ну, раз нормально зарабатывает – почему бы не отпраздновать свадьбу в ресторане? Хотя, наш Макдак тоже назывался "рестораном". Но на Арбате...

– Да, крутой у тебя братец, – выдохнула я.

– А знаешь... Поедем туда, а? – Надька вскочила, возбужденно взмахивая руками.

– В таком виде? – я с сомнением посмотрела на себя и на Надю. На мне – черные брюки и черная водолазка. Волосы собраны в хвост на макушке. И рюкзак! Хоть бы бусы какие утром догадалась нацепить. А то вырядилась как на похороны.

– Не, ну а че? Плевать. Что мы, на конкурс красоты идем? Или на показ мод? К брату же. – Надя прямо-таки загорелась идеей отправиться в ресторан.

– А что мы без подарка?

– Да ладно, ну свои же! Ну вот сама подумай, Ань – ну че мы ему даже гипотетически можем подарить, а? У него все есть. У него иномарка... Знаешь, года 4 назад, когда я ещё в училище училась, у бабуськи был юбилей, Димка неожиданно заехал к нам и подарил ей микроволновку! А у него тоже день рождение должен был быть, и я его тогда спросила – "Дим, что тебе подарить?" Ну, я стипендию получала и вообще... давно так его не видела, хотела приятное сделать. А он мне ответил: "Да что с тебя взять кроме анализа мочи!" Надя расхохоталась. Она была явно счастлива.

– Ну, поехали, Ань!

Когда мы вышли из торгового центра, Надя неожиданно вцепилась мне в руку и трагически прошептала:

– Юбка!

– Вернемся?

– Одолжишь мне сто рублей? Нет, 170...

Мы бросились обратно. Надя рьяно рылась в кошелке. Она купила юбку; тут же прямо на Наде нам отрезали ценник и она, путаясь в ней, сияющая, потащила меня к метро.

– Не привыкла ходить в юбках. Но красиво? Лучше чем в джинсах? А то они и правда заляпаны немного...

– Очень красиво.

Надя аккуратно обходила лужи (было начало ноября), подняв полы юбки и на цыпочках. В её тяжелых кроссовках это было немного смешно.

На Арбате я была всего один раз, с тех пор как жила в Москве и в принципе тоже была рада снова там прогуляться.

– Ты знаешь где этот ресторан? – спросила я.

– Не-а. Ну спросим у кого-нибудь.

Найти его оказалось не сложно. Уже стемнело, и он выплыл нам навстречу, подсвеченный, с окнами-арками, словно изящная итальянская бригантина. Не знаю, в каком стиле он был построен – рококо, барокко или ещё там в каком-то, но факт фактом: он был прекрасен.

Надя отвела меня в сторону, попросила расческу и зеркальце, пригладила непослушные волосы. Потом попросила влажные салфетки, протерла ими кроссовки. Она смело подошла к массивной двери, и швейцар с улыбкой распахнул перед нами дверь, пропуская в сказку. Мне стало очень стыдно за наш с Надей внешний вид. Но ничего не поделаешь.

– Добрый вечер! – К нам навстречу выпорхнула очаровательная девушка, словно специально нас весь вечер ждала. Она выглядела как фотомодель, только одета была поскромнее.

– Здравствуйте! – Надя выступила вперед. – У моего брата сегодня тут свадьба. Дмитрий Кашкин.

Девушка смотрела на неё с вежливой улыбкой. Белые-пребелые зубы, как из журнала.

– Добро пожаловать! Я прощу прощения, как вас зовут?

В руках у неё был листок.

– Я? Надя... – моя подруга как-то сразу сникла. – Надя Кашкина. А это – Аня, мы с ней вместе...

– Одну минутку, – Девушка продолжала лучиться улыбкой, пробегая листок глазами. Цвет глаз у неё был ненастоящий – ярко-изумрудный. Видимо, линзы.

– К сожалению, произошла, видимо, какая-то ошибка. Вас нет в списке приглашенных...

Надя стояла, вытаращив глаза. Я понимала, я с самого начала знала – нам не надо было сюда идти! Аня, ну ты идиотка! Ни в коем случае нельзя было позволять Надьке сюда притащиться!

Я понимала, что ей надо что-то сказать. Она просила помощи, растерянная, раздавленная, и её рука в царапинах судорожно сжимала лямку рюкзака на плече.

– Надь, может, ты попробуешь позвонить брату?

Она взглянула на меня дикими глазами:

– У меня... нет... его...номера.

Надя хлопала длинными ресницами. Мне хотелось немедленно взять её за руку как ребенка и увести. Никогда я ещё не видела Надю такой растерянной. И я вдруг остро поняла – ну вот этот человек заслуживает ресторана больше, чем кто либо. Надя видимо хотела что-то объяснить, но не могла ничего сказать. А я понимала одно – надо уводить её отсюда, и поскорее.

– Пошли, – я взяла Надю за руку. Рука её была ледяной и неживой.

– Я могу пригласить администратора... – все с такой же улыбкой вперемежку с сожалением проговорила изумрудноглазая.

– Не надо, спасибо. Пошли.

Мы побрели к метро. Было сыро, мокро, и пахло выхлопными газами.

– Да плюнь ты. Дался тебе этот ресторан, Надь. Что ты в самом деле? – б,рмотала я. Лицо моё горело, словно мне надавали пощечин. На подругу я старалась не смотреть.

– Да нет. – Надя смотрела себе под ноги, путаясь в юбке, её полы она уже не придерживала. И лужи не обходила. – Тут не в ресторане дело. Тут душа человека...

Она никогда не выражалась так высокопарно, с такой интонацией. Я даже испугалась немного. Я не поняла – чью душу Надя имеет в виду – свою или брата. Или этой изумрудноглазой из ресторана.

– Знаешь что... Пойдем к нам! У нас пельмени есть!

И Надя пошла. Я думаю, в тот мокрый ноябрьский вечер Надя бы пошла куда угодно и за кем угодно.

Я на секунду представила, что изумрудноглазая все-таки пробралась в шикарный банкетный зал и сказала Диме про Надю. И что он, хлопнув себя по лбу рукой и оставив невесту в одиночестве, бросился по мокрому мощеному тротуару в отполированных ботинках и стильном дорогом костюме за сестрой. Или сама изумрудноглазая в своих туфельках на шпильках зацокала бы за нами: "Надежда! Подождите, пожалуйста!" Но так бывает только в сериалах.

У нас с Авророй и Юлей был негласный уговор – на квартиру подруг с ночевкой не приводить – самим места мало. Уговор распространялся на всех кроме Нади. Надю всегда принимали тепло. Она как-то умела подстроиться под настроение, никогда не мешала своим присутствием, и в тоже время не была лишней. Загадка – как это у неё получалось?

Аврора встретила нас как всегда – кивнув и пересев к компьютеру. Юля ещё не вернулась со свидания.

Надина новая юбка была испачкана в грязи.

– Хочешь – оставь нам, у нас машинка есть, постираем заодно.

Надя кивнула. Потом помолчала и, запинаясь, добавила:

– Ты её совсем оставь. Мне она не нужна. Может, кому-то подойдет?

Я села рядом с ней на диван, обняла одной рукой за плечи, но почувствовала, как под свитером напряглись её лопатки и отпустила. Наверное, Наде надо было побыть одной. И я ушла на кухню.

Мы поели пельменей. Наде я уступила раскладушку, легла на полу, на диванном матрасе. Ночью она говорила во сне – я даже проснулась. Но слов я не разобрала.

Зимой Надя нашла себе приличную работу – чудом её взяли няней в нормальную, обеспеченную семью к пятилетней девочке. На смотринах Надя успела покорить чем-то эту девочку. Надька светилась от счастья.

Вылетела она с этой работы очень глупо, буквально через неделю.

Надя ехала на электричке к друзьям в Подмосковье. В вагоне какая-та девушка попросила Надю помочь ей вывести на перрон парня, который "ну выпил много, со дня рождения едем". Парень в темных очках валялся рядом, на сиденьях и не подавал признаков жизни. Надя согласилась помочь. Парня растолкали и под руки вывели из вагона. На перроне к ним целенаправленно подошли милиционеры, без лишних вопросов сняли с парня очки – посмотрели зрачки, сняли дубленку, закатали рукава. Исколотые изуродованные вены. У девушки локтевые сгибы тоже оказались в страшных синяках.

Надя с испугом показала свои вены и принялась объяснять, что она не знает этих людей. У неё попросили документы. Как назло – паспорта у Нади с собой не оказалось. Посмотрели содержимое её рюкзака и, обнаружив пузырек с эфедрином, грозно сказали: "Все ясно. Пройдемте с нами". Надя объясняла, что это просто капли, что она их давно купила, бабушка просила... От милиционера Надя впервые и узнала, что из эфедрина замечательно гонят "винт" – первинтин.

На помощь к наркоманам в отделение милиции пришли какие-то знакомые, и их отпустили и лишь Надю оставили в обезьяннике, для выяснения личности.

– Были б деньги – я им денег бы дала, но не было просто... – вздыхала Надя. – Я же говорила, что я патологически несчастливый человек.

Неожиданно ей пришло в голову, что родители её воспитанницы, могут подтвердить её личность. Это и было главной ошибкой. Милиционер начал свою речь по телефону так: "Вас беспокоят из Н-ского отделения милиции. У нас сейчас тут находится Надежда Владимировна Кашкина. Со слов задержанной, она у вас работает..."

Надю отпустили – ну действительно, что с неё взять кроме анализа? А в работе ей отказали.

Ко всему прочему Надя ещё ухитрилась в тот злосчастный день разбить свои очки вместе с оправой, заказала новые и пока ждала заказа, ходила сильно щурясь, заглядывая в лица. Незнакомые люди от неё чуть ли не шарахались.

...Новые очки у Нади были в круглой оправе, и она стала очень сильно похожа на Гарри Поттера.

– Тебе бы только метлу и мантию... – Заметила как-то я. – На Красной площади тебя поставить, фотографироваться с туристами, как-никак – заработок.

– Благодарю. Уж лучше волшебную палочку.

– Так. И чтобы ты себе наколдовала? – Я навострила уши: может, это будет мой будущий подарок для Нади?

– Фотоаппарат. Полупрофессиональный. Давно такой хочу.

Я вздохнула. Разумеется, о таком подарке с моей стороны даже речи быть не могло.

Потом мы не виделись с Надей полгода – я работала в семье заграницей. Когда я вернулась в Москву, узнала от Вермис, что Надя с какими-то новыми друзьями-хиппи отправилась в Индию. Мобильник Нади молчал, никаких вестей от неё я не получала месяца три. Я представляла, как Надя живет в бунгало на берегу Индийского океана, а по вечерам сидит у костра на пляже, слушает песни под гитару о свободной любви и пьет кокосовое молоко.

Потом мне пришло письмо от неё на электронную почту из... Пуэрто-Рико. Я уже ничему не удивлялась. Надя писала, что неожиданно встретила в Индии любимого человека, художника из Латинской Америки. Он позвал её замуж, и она, недолго думая, согласилась. Свадьба была скромной – в родном городе Надиного мужа. "Очень жалко, что на свадьбе не было ни одного моего русского друга, жаль, что тебя не было – как-то все быстро произошло, словно не со мной..." – писала Надя. Я тоже не верила, что обычная Надя Кашкина, насквозь московская, смешная и немного не от мира сего, теперь живет заграницей, и по сто раз перечитывала её письмо. Мужа Нади звали Круз. Видимо, все-таки Надя слишком много перечитала Октябрине Петровне "Санта-Барбары"...

Потом как-то Надя мне позвонила, и голос её звенел от полноты счастья.

– Мы живем в столице. Сан-Хуан – это столица. Здесь море! Помнишь фильм "Пираты Карибского моря"? Тут так... необыкновенно! Нам подарили фотоаппарат! Профессиональный! Я учусь фотографировать, вот порт фоткала... Анька, ты все ещё хочешь в Китай? Приезжай лучше к нам! У нас лучше!

– Надь, а английский? Выучила?

– Выучился как-то сам собой... Тут ещё на испанском говорят. Я его тоже учу. А Круз учит русский. Напиши ему что-нибудь по-русски, он обрадуется!

Мне очень хотелось написать Крузу, чтобы он обязательно водил Надю в ресторан и как можно чаще. Но, думаю, он догадается сам.

За подругу я первое время переживала – что за фрукт – этот Круз, как там моя Надя, на чужбине? Призрак её фатальной "неудачливости" витал над ней в моих мыслях. Как-то Надя прислала мне фотографию с мужем – и я успокоилась. Надьку я с трудом узнала на снимке. Волосы её отросли до плеч, закручивались в полукольца. Надю я впервые видела в платье – простое темно-зеленое платье на бретельках. И я поняла очевидное – Надя очень красивая. Очень. Особенно глаза. Круз стоял рядом – смуглый, черноволосый, с эспаньолкой и тоже в очках. Черты лица и круглые очки делали его похожим на Джона Леннона. Ему было 30. Надя была на 5 лет его младше. За их спинами вздымались огромные бирюзовые волны в пышном кружеве пены. Круз и Надя улыбались, и в прищуре её длинных ресниц, я читала одно – счастье.

По обычной почте от неё как-то пришла открытка с гербом города – посреди моря на камне или острове стоит барашек с флагом.

...Благодаря Наде я существенно обогатилась знаниями. Я узнала, что синтетические масла – это не топливо, что в Троицке выращивают алмазы, что барашек на гербе Сан-Хуана символизирует святого Иоанна и город назван в честь него. Что близкие и родные люди могут вести себя по-свински, но это можно пережить и даже что-то полезное из этого вынести. А что не убивает – делает нас сильнее – неоспоримая истина. И что есть такие чудесные люди на свете как Надя Кашкина. А значит – и счастье есть.

Аналитика
Книги А. В. Щипкова
Telegram
новости
Щипков. "Епархиальный набор"В ТАСС состоялась презентация английской версии монографии В.А. Щипкова "Против секуляризма"В Российском православном университете состоялась церемония вручения дипломов выпускникам 2024/2025 учебного годаЩипков. "Плаха – геноцид русских"Ректор РПУ: яркая дискуссия о традиционных ценностях подтвердила актуальность темыВ рамках Петербургского экономического форума официальный представитель МИД России М.В. Захарова провела презентацию монографии В.А. Щипкова "Против секуляризма"Представители Церкви приняли участие в панельной дискуссии на сессии "Религия и экономика: к новым путям взаимодействия государства и религиозных организаций" в рамках Петербургского экономического форумаА.В. Щипков выступил на сессии "Роль государства и медиа в формировании мировоззрения и ценностей человека" в рамках Петербургского международного экономического форумаЩипков. "Писательский труд"Щипков. "Беловежский сговор"Щипков. "Потёмкинские деревни"Щипков. "Окраинный нацизм"Щипков. "Магистры в РПУ"Щипков. "Священный День Победы"Щипков. "Предметный патриотизм"Неделя ваий в университетском храмеЩипков. "Ефрем Сирин и Пушкин"Щипков. "Лютер и вечная Реформация"Ректор РПУ вошел в состав V созыва Общественной палаты города МосквыЩипков. "Епархиальный набор"Ректор Российского православного университета встретился с губернатором Смоленской областиЩипков. "Защита русского языка"Щипков. "Трамп и православие"Щипков. "Александр Третий и социализм"А.В. Щипков награжден почетным знаком Санкт-Петербургского государственного университета святой Татианы "Наставник молодежи"Митрополит Санкт-Петербургский Варсонофий освятил домовый храм Санкт-Петербургского государственного университетаЩипков. "Фонд ”Защитники Отечества”"А.В. Щипков: Защита русских и Православия на Украине должна стать темой диалога с СШАЩипков. "Церковь и идеология"Щипков. "Либеральное право"Щипков. "Дмитрий Медведев про Тайвань и Украину"В рамках Рождественских чтений состоялась дискуссия с ректором Российского православного университета святого Иоанна Богослова А.В. ЩипковымВ рамках Рождественских чтений состоялась презентация учебного пособия по курсу "Обществознание" для 10-11 классов православных гимназийВ рамках Международных Рождественских чтений в Российском православном университете состоялась конференция "Образ Победы в словах и в красках"Щипков. "Русский календарь"В рамках XXXIII Международных Рождественских образовательных чтений состоится дискуссия с ректором Российского православного университета А.В. ЩипковымНа конференции в рамках XXXIII Международных Рождественских образовательных чтений состоится презентация учебного пособия "Обществознание" для 10–11 классов православных гимназийВ рамках XXXIII Международных Рождественских образовательных чтений состоится Конференция "Духовно-нравственное воспитание в высшей школе"В Российском православном университете состоится научно-практическая конференция "Образ Победы в словах и красках"Щипков. "Патриарх и будущее русского мира"Щипков. "Церковные итоги 2024 года"Щипков. "Политические итоги 2024 года"Щипков. "Российский православный университет"Щипков. "Шесть принципов Путина"Щипков. "XXVI Собор ВРНС"Щипков. "Фашизм Макса Вебера"Щипков. "Идеология вымирания"Щипков. "Грузия и Молдавия. Выборы"В Отделе внешних церковных связей состоялась презентация книги В.А. Щипкова "Генеалогия секулярного дискурса"В Российском православном университете обсудили возможность введения церковнославянского языка в средней школеВ Москве прошли общецерковные курсы повышения квалификации для преподавателей обществознания в духовных учебных заведениях Русской ЦерквиЩипков. "День Бессмертного полка"Щипков. "Новая воспитательная политика"Щипков. "Журнал ”Ортодоксия”. Полоцкий собор"Щипков. "Субкультура оборотней"Управляющий делами Московской Патриархии совершил Литургию в домовом храме Российского православного университетаПредседатель Отдела внешних церковных связей выступил с лекцией перед студентами Российского православного университетаЩипков. "Кто изобрёл концлагерь?"Ректор Российского православного университета принял участие в первом заседании Комиссии по реализации основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовных ценностей в Администрации Президента РФЩипков. "Русский мир против нацизма"А.В. Щипков выступил на заседании Высшего Церковного Совета, которое возглавил Святейший Патриарх КириллЩипков. "Религия французской революции"Щипков. "”Кем быть?” или ”Каким быть?”"Ректор РПУ и председатель попечительского совета Института теологии СПбГУ А.В. Щипков принял участие в освящении домового храма СПбГУЩипков. "Напутствие студентам"Щипков. "Глобализм и индустрия детства"Щипков: России необходима Новая воспитательная политикаЩипков. "Уроки Первой мировой войны"Щипков. "Олимпийский позор"Щипков. "Гламур убивает патриотизм"В Российском православном университете состоялась торжественная церемония вручения дипломовРектор Российского православного университета вошел в состав Совета Российского союза ректоровЩипков. "Справедливые налоги"Состоялось общее собрание Московского регионального отделения Всемирного русского народного собораУчастники ПМЮФ – о том, как зафиксировать традиционные ценности в правеПодписано соглашение о сотрудничестве между Российским православным университетом и Санкт-Петербургским государственным университетомЩипков. "Дмитрий Медведев о деколонизации"/ ещё /
университет
Лекторий
доклад
мониторинг СМИ
"Подобного еще не было в России". В Смоленске начнут денацификацию европейского мышленияНовая воспитательная политикаЧто стоит за предложением юридически оформить права и обязанности семьиАлександр Щипков: "Одна из глобальных миссий России – репатриация христианства в Европу"Русское образование должно быть русским: имперские традиции высшей школы возрождаютсяВласть "пространства"Русские выздоравливают: прививка от гибели сделана 30 лет назад15 мая. Патриарх Сергий. 79 лет со дня кончиныВрачей не хватает: кто-то уехал, кто-то погиб, кто-то прятался по подваламОбъединив потенциал лучших экспертов"А вы дустом не пробовали?"Народный социализм и православие: жизнь сложнее противостояния/ ещё /
реклама