– Валентин Владимирович, события на Манежной площади показали, что наша страна находится на опасной грани начала гражданской войны, сильных социальных потрясений. На Ваш взгляд, что должны предпринять православные граждане, чтобы остановить этот процесс?
– В данной ситуации естественно необходима консолидация всех здоровых сил общества, традиционных религиозных конфессий нашей страны, общественных организаций, движений, всех неравнодушных к судьбе Отечества людей. На наш взгляд, эта консолидация должна найти своё воплощение в создании новой правой политической партии традиционалистов-консерваторов, которая реально, а не на словах будет заниматься решением насущных задач общества, а не удовлетворением чаяний различных олигархических групп, чем собственно и занимаются все значимые политические партии Российской Федерации. Создание такой партии, её активное участие в предстоящих выборах и политических процессах, должно способствовать обновлению, кадровой ротации политических элит, реальному, а не декларируемому обновлению российского общества, возрождению основ общества гражданского.
– Валентин Владимирович, вы упомянули о новой "правой" политической партии. Что Вы подразумеваете под понятием "Правой"?
– Правой, значит, прежде всего, правильной – консервативной, традиционалистской. Либералы-западники, стремясь в своё время, дискредитировать этот термин и внести путаницу в массовое сознание наших сограждан, демонстративно назвали свою партию Союзом Правых Сил. На самом деле, это была гораздо более левая, чем, например КПРФ и иже с ними, политическая организация, ставящая себе целью не возрождение Исторической России, традиционной государственности, уклада жизни нашего народа, а продолжения губительного для России курса либеральных реформ.
– Но ведь уже был печальный опыт создания таких партий...
– Да. С самого начала перестройки возникла целая группа достаточно многочисленных христианско-демократических движений и партий. Верующим стали доступны парламентские методы борьбы за свои права, но ни опыта, ни эффективной стратегии использования этих возможностей у них не было. К сожалению, политическая активность их часто протекала вне контакта с руководством Церкви, более того, по своей диссидентской привычке некоторые деятели не нашли ничего лучшего, как обличать наше священноначалие и требовать от него покаяния чуть ли не перед собою лично. На таких основаниях возможно было лишь личное сопротивление давлению государства, возможна идеология коллективного противодействия государству. На таких основаниях невозможно построение идеологии, главная ценность которой – не "свержение режима", а благо страны. Поэтому у власти оказались не православные консерваторы-традиционалисты, а последовательные либералы-западники, развалившие Советский Союз. Правые организации никак не смогли противостоять этому.
После расчленения СССР, последующее пробуждение веры, возвращение Церкви ее значения не могло не вызвать огромного интереса к православному аспекту общественного и политического действия. В идеологию и мировоззрение различных партий, движений разной направленности верующие люди привнесли православные элементы. Уже к 92-м году в нашей стране достаточно явно обозначилось противостояние правых и левых политических сил (в подлинном, опять же, смысле этого слова). Разумеется, в число правых входили группы самого разного плана: и национал-патриоты, и национал-коммунисты, и совпатриоты, и ностальгически-романтические группы, и любые другие, вплоть до чисто языческих. Однако все эти организации (будь то РХДД, КРО, СПАС и другие) не смогли стать реальной политической силой, утратив своё влияние среди православных мирян.
В следствие чего, большинство православных организаций в настоящее время не занимается собственно политическими проблемами, а демонстративно сосредоточилось, за исключением нескольких общественно-активных групп, на социальной, миссионерской, просветительской деятельности. Однако, в конечном счете, проблемы эти взаимосвязаны: если мы занимаемся, к примеру, образованием, то для нас принципиально важно, какое место в школьной программе займут Основы православной культуры; защищаем общественную нравственность, противодействуем ювенальным технологиям – значит, стоять нам в пикетах и на митингах, собирать подписи, потому что иначе от власти многого не добьешься. Особенность православной общественно-политической деятельности в том и состоит, что это борьба не за власть, а за общество, это не политический проект какого-то лидера, а защита основополагающих, важнейших для нас вещей, и порой бывает трудно сказать, где кончается церковное дело и начинается политическое. Поэтому и методы нашей борьбы, если мы хотим, чтобы она приносила конкретные результаты, должны отличаться от методов светских, созданных "сверху", в рамках концепции "управляемой демократии" политических партий.
События на Манежной площади показали, что официальная власть и "управляемые" партийные структуры утратили доверие народа. Не замечать этого недальновидно и, даже преступно. Наиболее эффективный путь разрешения этой ситуации – консолидация вокруг Церкви ответственно мыслящих политиков, общественных деятелей, национальной элиты, что и делает наше Священноначалие, собирая ежегодно Русский Народный Собор. Воцерковление отечественной политики, привлечение политиков к защите прав и интересов религиозного большинства страны – это то, что делает Союз православных граждан. Это и есть консолидация и координация православного общественного действия в различных сферах политической и общественной жизни. Сейчас назрела необходимость, создать новую не "начальственную" правую консервативную политическую структуру, которая могла бы отражать интересы консолидированного гражданского общества. Наше действие – не разделение, а объединение, собирание вместе людей, желающих послужить своей стране, работать на ее благо – в системе образования, в искусстве, в средствах массовой информации, в общественных организациях, в органах власти. Именно так мы можем и должны создать широкий православный фронт в масштабах всей страны, повернуть Россию к свету, дать ей шанс на достойную жизнь в будущем.
Источник: Радонеж
