14 марта в Московском центре Карнеги в рамках программы "Религия, общество и безопасность" состоялся семинар "Русская Православная Церковь и армия: опыт истории и современные проблемы взаимодействия".
С докладом на эту тему выступил сопредседатель Славянского правового центра, главный редактор информационно-аналитического журнала "Религия и право" адвокат Анатолий Васильевич Пчелинцев. Темой прав верующих в армии докладчик, как он сам рассказал, заинтересовался еще с середины 1980-х годов, когда работал военным прокурором.
В начале доклада был представлен положительный опыт служения военного духовенства в императорской России. А.В. Пчелинцев предложил также опираться на опыт деятельности священников в Русской освободительной армии генерала Власова. Среди перечисленных докладчиком историографических и публицистических работ, посвященных опыту работы российских военных священников, были особо отмечены "Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии и флота" протопресвитера Георгия Шавельского и "Облик генерала Власова. Записки военного священника" духовника генерала Власова протоиерея Александра Киселева.
Отношение РПЦ к воинскому долгу неизменно – он был священным для каждого православного подданного Российской империи, остается таковым и сейчас. Основывается это на словах Христа: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15, 13). Подтверждением такого отношения Церкви к воинскому долгу являются и множество прославленных в лике святых православных военачальников и простых воинов (Александр Невский, Дмитрий Донской, Александр Пересвет, Андрей Ослябя и др.) и покровительство воинских орденов святыми (тот же Александр Невский, Георгий Победоносец).
Высока была роль духовенства в патриотическом воспитании воинов. Так, во время I Мировой войны в рядах Российской армии было около 5 тысяч православных священников, около 100 имамов, священнослужители других религий, в том числе и языческих.
По мысли А.В. Пчелинцева, сегодня в сфере государственно-религиозных отношений нет более актуальной темы, чем эта. Но она совсем выпала из сферы интересов и ученых, и публицистов, и законодателей. Законодательная база по взаимодействию армии и других силовых структур и религиозных организаций несовершенна. Так, в ст. 8 Федерального закона "О статусе военнослужащих" (1998 г.) запрещается создание религиозных объединений в воинских частях и предписывается участие военнослужащих в религиозных церемониях исключительно в качестве частных лиц. В статье сказано также, что государство не несет ответственности за удовлетворение религиозных нужд военнослужащих, что религиозные строения и помещения в частях могут строиться только на личные средства военнослужащих.
Эти положение противоречит современной практике. Кроме того, оно противоречит, по мысли докладчика, Конституции РФ, российскому и международному законодательству. Так, в разных законах предписывается, что государство должно обеспечивать для заключенных и пленных возможность духовного окормления священнослужителем соответствующей религии. Получается, что на законодательном уровне военнослужащие, в том числе и заключенные военнослужащие, оказываются в ущемленном положении по сравнению с заключенными не военнослужащими и даже пленными.
Практика, конечно, совсем другая. Еще в 1994 году было подписано соглашение о сотрудничестве между РПЦ и Министерством обороны РФ. Позднее подобные соглашения были подписаны РПЦ с другими силовыми структурами. В частях строятся храмы и часовни. Более того, по инициативе президента РФ Дмитрия Медведева вводится институт военного духовенства в российской армии и флоте. При этом государство обязуется выплачивать военному духовенству жалованье.
Однако все это не только не подтверждено законодательством, но и формально противоречит указанному Федеральному закону "О статусе военнослужащих". И это в армии, где все должно бы быть регламентировано, в том числе и обязанности военного священника (например, в Уставе внутренней службы). А если что-то и делается в этом направлении, то делается без общественного обсуждения.
У наших же соседей в Украине при Минюсте создана рабочая группа по формированию соответствующей законодательной базы. При Министерстве обороны существует координационный совет, состоящий из представителей всех основных религиозных организаций страны. При этом вся работа идет в открытом для общественного обсуждения режиме, собираются конференции по изучению иностранного опыта.
Кроме того, и сама практика в сфере сотрудничества армии и религиозных организаций вызывает вопросы. Дело в том, что сотрудничество осуществляется с представителями только одной конфессии – Русской Православной Церковью. В частях строятся только православные храмы. Мусульманские лидеры выражают тревогу по поводу опасности раскола армии по религиозному признаку. И это в то время, когда в некоторых частях количество мусульман превышает количество православных военнослужащих.
Докладчик сообщил, что ему, как адвокату, приходилось сталкиваться со случаями издевательства над молодыми военнослужащими солдат-старослужащих именно по религиозной причине, с попытками обращения в свою веру с использованием служебного положения – офицеры по отношению к солдатам-срочникам.
Докладчик рассказал, что в США есть капелланы от всех религий. Так, А.В. Пчелинцев разговаривал с православным священником – капелланом американской армии, хотя на всю армию только 9 православных военнослужащих. Во многих странах священнослужители выполняют и функции психологов, для чего необходимо иметь дополнительное психологическое образование.
Также докладчик коснулся темы военной присяги, в тексте которой дважды употреблено слово "клянусь". Это, по мнению представителей многих протестантских конфессий, прямо запрещено Христом: "не клянись вовсе" (Мф. 5, 34). Во многих странах вместо слова "клянусь", да и в царской России вместо выражения "клянусь Богом" для таких случаев предусмотрена формулировка "торжественно обещаю".
В заключение доклада А.В. Пчелинцев одобрил саму идею восстановления института военного духовенства. При этом необходимо наращивать нормативную базу в условиях обсуждения с религиозными и общественными организациями (например, Комитетом солдатских матерей). Докладчик также высказался за преподавание в военных вузах религиоведения и основ государственно-религиозных отношений.
В ходе полемики мнения присутствующих кардинально разделились. По некоторым высказываниям, институт военных священников противоречит выраженному в 14-ой статье Конституции РФ принципу светскости государства. Решением вопроса было бы введение полностью профессиональной армии и удовлетворение религиозных потребностей только во внерабочее время вне части. В закрытых же частях и на военных кораблях можно было бы предоставлять комнату для удовлетворения религиозных потребностей военнослужащих, но общую и без конкретного конфессионального оформления. Высказывалась даже мысль, что доклад не говорит ничего нового о проблеме, не предлагает конкретных решений, и предлагалось поручить другому исследователю подготовить альтернативный доклад на тему "Русская Православная Церковь и Вооруженные Силы России в 1990-е – 2000-е гг."
На это заместитель зав. кафедрой религиоведения Российской академии государственной службы при Президенте РФ Михаил Олегович Шахов привел пример самой светской (а по мысли самих французов, единственной светской) страны – Франции. Государство не финансирует ни одну из религиозных организаций ни в одной сфере деятельности, кроме капелланов, так как в условиях ограниченной свободы военнослужащим трудно самим, без помощи государства осуществлять свои религиозные потребности. Вместе с тем, М.О. Шахов высказался против возложения на священников не свойственных природе их служения функций психологов.
Скептически об идее военного духовенства высказался игумен Петр (Мещеринов). По его мнению, ни патриотическое воспитание, ни психологическая помощь не являются частью священнического служения. А солдат-срочников, желающих помолиться, командиры частей должны отпускать в ближайшие храмы.
Директор Института религии и права Роман Николаевич Лункин и один из руководителей семинара в Центре Карнеги Сергей Борисович Филатов поддержали позицию докладчика о необходимости введения института военного духовенства. Если мы хотим соблюдать права верующего военнослужащего, особенно срочника, то мы обязаны предоставить ему возможность и духовного окормления, и участия в богослужении. И не важно – много ли в армии верующих или совсем не много. Они имеют право жить согласно своим религиозным убеждениям. При этом положительный момент в докладе как раз в том, что он не дает конкретных и однозначных ответов. Тема должна быть открыта для широкого общественного обсуждения.
В конце дискуссии сопредседатель программы "Религия, общество и безопасность" Алексей Всеволодович Малашенко высказал свое личное мнение, что присутствие религии в армии разъединяет. При этом сама Церковь, как он считает, не готова работать с теми, кто в армии особенно нуждается в духовном окормлении – с 18-летними солдатами-срочниками. Но, по его словам, судит он со своей колокольни (вернее, со своего минарета). Алексей Всеволодович допустил возможность своей неправоты. Истина может находиться где-то между его категоричным "нет" и категоричным "да" Патриарха Кирилла.
Источник: Богослов.ру
