В XVIII веке столичная паства стала свидетелем того, как одна за другой сменились пять форм церковного управления. О том, какая из форм была наиболее успешной и какими достоинствами и недостатками обладала каждая из них, пишет кандидат богословия протоиерей Александр Паничкин.
После завоевания новых земель и основания северной столицы духовное окормление петербургской паствы легло на плечи Новгородского митрополита Иова, так как это был наиболее близкий к городу иерарх, да и вся местность в прошлом входила в состав Новгородской епархии.
Преклонные годы митрополита Иова, в прошлом иерарха деятельного[1] (в своей епархии он основал различные благотворительные учреждения больницы, богадельни, гостиницы для странных и дома для воспитания подкидышей), позволяли ему руководить духовными делами отвоеванной у шведов территории лишь издалека. В этом отношении он проявлял достаточно инициативы, укомплектовывал причты новоустроенных храмов, посылал антиминсы, снабжал приходы утварью и богослужебными книгами. Свою деятельность сам митрополит описывает в письме к Б.П. Шереметьеву: "Из великого Новгорода в новозавоеванный и богодарованный град Яму для освящения святого храма и службы церковные священник Никита Иванов, диакон Косьма Герасимов, дьячек Андрей Никитин и пономарь Савва посланы, с ними же Животворящий Крест, Святое Евангелие, сосуды церковные сребряные с покровом, книги четьи, апостол, служебник, требник, минея общая с праздники, октой, прологи, псалтырь с восследованием, миро святое послася от нас, нынешнего иулия дня 18, со всяким усердным тщанием без мотчания"[2]. Он же посылал в Петербург и певчих, искусных "тенористов и альтистов"[3].
Понимая всю ответственность пастырского служения в столице, митрополит Иов посылает туда священников "изряднейших и искуснейших"[4] и вместе с тем принимает строгие меры против самовольного проникающих в Петербург "крестцовых" священников, которых он рассылал по монастырям на послушание. Сам он лично побывал в Петербурге только 2 раза – в 1704 и 1711 гг. В 1704 г., 1 апреля, он освятил первую в городе Петропавловскую церковь, а приезд его в 1711 г. был сопряжен с делом выговского расколоучителя Денисова[5].
Отчасти по немощи, отчасти по несочувствию к той стороне Петровских реформ, которые, по чрезмерному увлечению царя иноземными обычаями, вводили в соблазн верующих, он старался уклоняться от посещения столицы. В 1703 г. Иов пишет Меншикову: "И аз, убогий издав на со усердным моим желанием хотех видети, был богодарованные грады, иже через труд и богомудрый разум дароватася всесветлейшему государю нашему, царю и великому князю Петру Алексеевичу, и всея Великия, и Малыя, и Белыя России самодержцу, но грех ради моих ныне постиже мя лютая болезнь, уже к тому шестая неделя меня грешника мучит чрез день огневица лютая, к тому же кашель и рвота и тоска несказанная. И сего ради к тому числу моему нищему присутствию несть возможно бытии никоторым образом"[6].
Но город все время рос и обустраивался не только домами, но и храмами. При жизни Петра I в Петербурге были построены 4 собора:
1. Петропавловский [1703],
2. Троицкий [1703],
3. Успенский [1708],
4. Исаакиевский [1710].
Приходских церквей к тому времени было 12:
1. Святого апостола Матфея [1703],
2. Екатерининская в Екатерингофе [1707],
3. Сампсониевская [1709],
4. Ямская Крестовоздвиженская [1710-12],
5. Воскресенская [1711],
6. Симеоновская [1712],
7. Спасобочаринская [1714],
8. Ямская [1718],
9. Пантелеймоновская [1721],
10. Преображенская Колтовская [1721],
11. Троицкая в Галерной гавани [1721] и
12. Большеохтинская [1725].
Также умножалось духовенство, и нужен был распорядитель духовных дел на месте. В качестве такого был послан, по настоянию царя, в 1708 г. митрополитом Иовом Хутынский архимандрит Феодосий (Яновский), на которого была возложена временная миссия в качестве судии и администратора духовных дел столицы и новозавоеванной местности. Он был сыном смоленского рейтара, учился в Киевской Академии и постригся в монахи в Московском Симоновом монастыре. Отсюда за ложный донос на архимандрита был послан "Для держания в железах" в Троице-Сергиевскую лавру. Митрополит Иов, бывший в 1694–1697 гг. настоятелем лавры, освободил его от оков, а по назначении в Новгород митрополитом взял его с собой и назначил в 1709 г. архимандритом Хутынского монастыря. При своем проезде через Новгород Петр познакомился с Феодосием. Он ему понравился своей энергичностью и близостью взглядов, и поэтому при назначении администратора в Петербург царь рекомендовал его на эту должность.
В его обязанности входило обозрение церквей, наблюдение за духовенством и паствой новозавоеванных городов, назначение "заказчиков" и производство следствия и суда над духовенством по мелким делам[7]. По вопросам же, превышающим его власть, как то: освящение церквей, снабжение их антиминсами, принятие присоединившихся к православию и производство суда над духовенством по винам, "достойным наказания с ранами", он должен был сноситься с митрополитом[8].
В Петербурге Феодосий приобрел расположение царя, сделался близким ему человеком и советником по духовным делам. Почувствовав свою силу, он стал поступать во всех делах самостоятельно и игнорировать своего архипастыря.
Митрополит Иов, желая смирить его, отозвал его в 1711 г. назад в Хутынский монастырь, но Петр потребовал его немедленного возвращения в Петербург. 18 января 1712 г. митрополит Иов принужден был сообщить Меншикову: "...по получении прелюбезнейшего ми Вашея, Высочайшая Княжея Светлости писания, в Санкт-Петербург для отправления божественныя службы, господин архимандрит Хутынский Феодосий, сего иануария 18 числа отправлен"[9].
По желанию царя архимандрит Феодосий становится настоятелем вновь устроенного в Петербурге Александро-Невского монастыря и постоянным администратором духовных дел в Петербурге. В марте 1712 г. митрополит Иов снова пишет Меншикову: "По указу Царского Самодержавнейшего Величества и по повелению Вашея Княжея Светлости господина архимандрита Феодосия Хутынского в новосозидаемый честный монастырь святого благоверного князя Александра Невского, иже по реке Неве, на устье реки Черной, устрояется, благословил и о приведении его в тот монастырь благословенную настольную сего марта 1 дня послал"[10].
Управление духовенством столицы и окрестностей архимандрит Феодосий осуществлял при помощи учрежденной при этом монастыре канцелярии (иначе она называлась конторой. В состав ее входили 2 чиновника из светских, судья и копиист). Царь посылал сюда указы по духовным делам на имя "архимандрита Феодосия с братиею" (в отсутствие архимандрита Феодосия, совершившего в 1716–1717 гг. совместно с царем путешествие за границу, управление петербургским духовенством было поручено Петропавловскому протопопу Георгию Петрову). Сказки о священнослужителях и их содержании и исповедные росписи из церквей также посылались не в Новгородский архиерейский разряд, а в эту канцелярию. Канцелярия, в свою очередь, рассылала распоряжения духовенству за подписью судии и копииста[11]. Священники по церквам определялись "по Указу Его Царского Величества и по приказу Троицкого Александрова монастыря Невского, господина архимандрита Феодосия"[12]. Он же давал указы на освящение церквей и самостоятельно решал дела брачные, о блудных сожитиях и разводах[13].
Для надзора за духовенством были определены "заказчики". В столице это были протопопы Троицкого собора Иоанн Семенов и Исаакиевского Андрей Васильев. В провинции были "заказчиками" священники соборных церквей в Шлиссельбурге, Ямбурге, Выборге, Кронштадте и Петергофе[14], которым был дан наказ переписать всех священнослужителей, смотреть за нелегально проживающими в городе священниками и монахами. Таким образом, архимандрит Феодосий являлся полновластным распорядителем церковными делами в Петербурге и завоеванных землях и не подчинялся ни в коей мере Новгородскому митрополиту, но, более того, он добился приписки к Александро-Невскому монастырю целого ряда монастырей Новгородской епархии и подчинения их себе (Валдайского Иверского и Духовского монастырей).
Митрополиту Иову пришлось горько разочароваться в архимандрите Феодосии. Митрополит Иов жаловался на него в письме к петербургскому вице-губернатору Я.Н. Римскому-Корсакову от 13 мая 1712 г. по поводу его требования от архимандрита Иверского монастыря подчинения себе в резко-повелительной форме: "...указали мы архимандрит". "Истинно таковыя гордости и суетного кичения и от других архимандритов на письмах не видел"[15]. Желая отойти от неприятных с ним взаимоотношений, митрополит Иов отказался от своего архипастырского права на петербургскую паству и в 1715 г. пишет патриаршему местоблюстителю митрополиту Стефану (Яворскому): "Град святого Петра не моея Новгородской, но Святейшего Патриарха епархии"[16].
Но митрополит Стефан не вмешивался в управление столичной областью, его деятельность сводилась лишь к хиротонии определенных Феодосием к церквам священнослужителей и освящению антиминсов. Ставленников посвящал также и управлявший после смерти митрополита Иова (3 февраля 1716 г.) Новгородской епархией викарный епископ Карельский Аарон (Еропкин)[17], с которым архимандрит Феодосий церемонился еще менее. По поводу определения епископом Аароном священника к одной из церквей Петербургского округа архимандрит Феодосий пишет ему письмо совершенно неприемлемое в обращении священника к епископу: "Преосвященный Владыко Карельский и Ладожский. Давно уже Вам ведомо, что из возвращенных от Швеции и вновь завоеванных мест к Новгородской епархии Духовным Правлениям и едина деревня не определена, а ныне прежнего марта 22-го дня, над каноны отеческими отправили Вы священника в Копорский уезд, в вотчину сиятельнейшего Князя Федора Алексеевича Головина, мызу Черенковичи, к новопостроенной церкви Преображения Господня, не неведением, но неведомо каким умыслом, а знатно, что по старости бездельно преступаете уставы отеческие, которые за таковое дерзновение извержению претят епископам, обаче и Вы будете ответствовать неложно пред Высшим Судом"[18].
Это временное управление викарием Новгородской епархией продолжалось 5 лет, в течение которых архимандриту Феодосию пришлось ждать архиерейского сана, но Петр медлил с этим, так как он был занят вынашиванием плана коренной ломки всего церковного управления, замены патриаршества коллегиальной синодальной формой. И лишь 22 января 1720 г. архимандрит Феодосий был рукоположен в сан архиепископа Новгородского с оставлением его архимандритом Александро-Невского монастыря.
Через 3 дня был обнародован манифест об учреждении Святейшего Синода, торжественное открытие которого состоялось 4 февраля. Президентом Синода был назначен митрополит Стефан (Яворский), а вице-президентами архиепископ Новгородский Феодосий (Яновский) и архиепископ Псковский Феофан (Прокопович).
При этом петербургская паства совершенно вышла из ведения Новгородского архиепископа, продолжавшего оставаться Невским архимандритом, и стала непосредственно управляемой Синодом областью.
Дальнейшая судьба архиепископа Феодосия была плачевна. Отчасти по причине своей собственной гордости, отчасти же по проискам архиепископа Феофана в мае 1725 г. он был лишен кафедры. В Синодальном указе от 12 мая указаны 8 пунктов его преступлений:
1) роптал и противился царскому указу о введении духовных штатов;
2) отбирал по церквам и монастырям иконы, снимая с них ризы, а также и прочую утварь, переливая их в слитки, которые переменил на серебряный сервиз;
3) по дороге из Москвы в Петербург распилил образ святителя Николая на Столпе;
4) открыто порицал имя императорских Величеств;
5) говорил, что Петр I наказан смертью за введение духовных штатов;
6) русский народ называл идолопоклонниками и пророчил ту участь, которая настигла греков;
7) пытался без позволения въехать во дворец, а не допустивших его часовых обозвал "шелудивыми овцами";
8) говорил о бесплодности молитв за Петра I.
Сначала он был отправлен в ссылку в Николо-Карельский монастырь, но вскоре возникло дело о присягах, которые архиепископ Феодосий отбирал от духовенства. За это 14 октября с него был снят сан, а в следующем [1726] году он скончался в заключении[19].
1. Тиунская контора (1725-1727 гг.)
Церковную реформу Петр I провел параллельно гражданской, взяв за основу высшего церковного управления форму коллегии, которую он заимствовал из Швеции.
Если введение в гражданском управлении коллегиальной формы представляло собой явление прогрессивное по сравнению с прежними учреждениями, то применительно к церковному руководству эта форма являлась несоответствующей церковным канонам. Восточные патриархи по чисто человеческим соображениям признали Синод канонически правильным учреждением, равностепенным 4 патриархам. Эта форма противоречила 34-му апостольскому правилу: "Епископам всякого народа подобает знати первого в них, и признавати его яко главу и ничего превышающего их власть не творити без его рассуждения"[20].
При этой форме управления Церковь в значительной степени подчинялась государственной власти, в результате чего стеснялась нравственная свобода Церкви, и она утрачивала свое былое влияние на государственные дела. Кроме того, Церковь усваивала юридический характер государственного управления, от которого пошла "приказниченская" форма в церковных делах[21].
Эта "приказниченская" форма проявилась резче всего в епархиальном управлении Синодальной области, созданной по аналогии с существовавшей ранее Патриаршей областью, в состав которой вошли Санкт-Петербург и другие новозавоеванные города. В Московской Руси патриарх, как это и соответствовало церковным канонам, был вместе с тем и епархиальным епископом весьма обширной патриаршей области, которая во всех делах подлежала его непосредственному ведению. Но теперь патриарха не было, и столичная паства согласно §8 части 3 Духовного Регламента поступала в непосредственно синодальное управление[22].
Синод состоял из присутствия, ведавшего высшим управлением Церкви, и подчиненных этому присутствию учреждений, имевших вспомогательный характер.
Непосредственное управление епархиальными делами Санкт-Петербургской области было возложено на учрежденное 17 апреля 1721 г. "особливое духовное правление", получившее название Тиунской палаты, или конторы. Круг деятельности этого учреждения определялся подробно разработанной инструкцией, в которой ярко отражалась начавшая создаваться в ту эпоху форма бюрократического управления.
Основной задачей Тиунской конторы было наблюдение за жизнью и благоповедением духовенства, а также мирян ("В Санкт-Петербурге и при нем в новозавоеванных городах и уездах, а именно: в Шлиссельбурге, в Ямбурге, Выборге, в Копорье, на Котлине острове надсмотрение во святых церквах всего благочиния, и дабы церковные служители житие свое имели исправно и правильно, и никаких непотребств ими не чинилось, и между теми церквами и духовными, и мирскими персонами в приключающихся делах, также и в прелюбодейном грехе ятых, иметь справедливое суждение, по святым правилам и Его Царского Величества указам без всякой фальши"[23]), в частности, за призреваемыми в богадельнях (призреваемым в богадельне специальной инструкцией предписывалось, чтобы они "по улицам и приходским домом, по миру не мотались [чего ради имянным Его Императорского Величества указом воспрещено]. И ежели которые против сего повинны явятся, таковых, для смирения, присылать во оную Тиунскую контору". Также "буде, и от богаделенок, которая умрет, и о том в Тиунскую контору подавать сведения немедленно, собою же, никого без Тиунской не определять"[24]), розыск и предание раскольников ("так же и всемерно тщаться и о сыску раскольников, которые являются Церкви святой несогласные, паче же и противники, дабы тое их раскольническую прелесть весьма искоренить, и еже таковые сысканы будут, а по допросам их и по прилежному к ним увещанию, которые от той раскольнической прелести не обратятся, а пожелают оклад платить вдвое, таковых записывать в расколе и имать с них штрафы против тяглого платежа их вдвое"[25]), и сбор пошлин за вечные памяти и штрафов ("Да и в том же правлении иметь Санкт-Петербургскую откуп венечным памятям и сбор с них по пошлинным деньгам, а в помянутых названных города оный сбор ведать определенным там управителям, токмо под его тиунским ведомством, и оные с раскольников штрафные и венечные памяти и с них сборные и по делам пошлинные и штрафные же деньги записывать в приходные книги имянно без утайки, и о тех деньгах рапортовать ему тиуну во всемесячно, с доношением оныя деньги взносить в правительствующий Духовный Синод по третям года"[26]).
Ряд более важных дел, обычно составлявших круг деятельности епархиального епископа, оставлен был в непосредственном ведении Синода. Это был прием челобитных о построении церквей и дача соответствующих об этом разрешений, выдача антиминсов, поставление и перевод священнослужителей.
Но Синод, коллегия, состоявшая из лиц как епископского, так и пресвитерского сана, мог осуществлять в этих делах лишь административную сторону, т.е. принять и вынести какое-нибудь решение. Осуществление же этого решения, т.е. самая важная сакраментальная часть таинства священства или же освящения храма отделялась от акта определения и передоверялась (по занятости синодальных членов) чередному архиерею[27], т.е. иноепархиальному архиерею, вызывавшемуся по распоряжению Синода на год в Санкт-Петербург для прохождения "череды", т.е. совершения богослужений и проповеди в храмах столицы. Синод также не мог осуществить (в лице своих членов) такую важнейшую функцию епископа, как лежащая на нем обязанность быть главным вероучителем своей епархии[28]. Дело проповедничества в храмах столичной епархии передоверялось чередным архиереям, чередным архимандритам, а также "предикаторам" из числа ученого духовенства.
Таким образом, в управлении столичной областью превалировала лишь административная сторона, и бюрократические методы руководства пронизывали всю структуру и деятельность Тиунской конторы. Штат конторы состоял из тиуна, назначавшегося из духовных лиц. Должность тиуна последовательно занимали:
1. Архимандрит Колязина монастыря Трифиллий с 1721 по 1723 гг.
2. Протопоп Троицкого собора Иоанн Семенов с 1723 по 1726 гг., один из выдающихся представителей столичного духовенства, с 1712 г. бывший "заказчиком" духовных дел. С самого начала открытия Синода он был асессором. Назначенный тиуном, он продолжал считать себя синодальным асессором и отказывался принимать указы с титулом судьи, без упоминания об асессорстве. Полное присутствие синода решило спорный вопрос так, чтобы асессорство за ним более не сохранялось.
3. Архимандрит Рожденственского, что во Владимире, монастыря Сергий, состоявший тиуном до момента закрытия конторы[29], на которого возлагалась обязанность быть наблюдателем за духовенством и церковным благочинием.
На тиуне лежали следующие обязанности:
1) наблюдение за благоповедением духовенства;
2) пресечение бродяжничества духовенства, борьба с "крестцовыми попами";
3) проверка военного духовенства;
4) выявление раскольников, уклоняющихся от уплаты двойного подушного оклада и расколоучителей;
5) выдача похоронных памятей при погребении скоропостижно умерших;
6) наблюдение за правильностью венчания браков;
7) изъятие не прошедших цензуры рукописных акафистов[30].
В Тиунской конторе имелся и ряд светских чиновников, совершавших делопроизводство: секретарь с окладом 300 р. в год, канцеляристы с окладом 200 р., 2 подканцеляриста – по 120 р., 6 копиистов – по 50 р. и 2 сторожа – по 18 р.[31] Тиун получал 600 р. в год из Синодальной наличной казны. Чиновникам жалованье выдавалось из доходов конторы[32]. Промежуточным звеном между Тиунской конторой и приходским духовенством продолжали оставаться еще назначенные архимандритом Феодосием "заказчики", деятельность которых контролировалась тиуном.
На них также возлагалось, согласно разработанной в 1721 г. архимандритом Трифиллием инструкции, множество обязанностей по чисто внешнему, фискально-полицейского характера, надзору за духовенством и мирянами.
Заказчики должны были:
1. следить за отправлением богослужения;
2. следить за благоповедением духовенства и ношением приличного их сану платья;
3. следить за тем, чтобы подозреваемые в принадлежности к расколу приобщаемы бы были при болезни на дому при свидетелях;
4. выявлять расколоучителей;
5. проверять правильность ведения исповедных книг;
7. препровождать раскольников и лжеучителей в тиунскую контору;
8. выявлять причины скоропостижных смертей;
9. не допускать венчания сомнительных браков;
10. изымать из обращения не прошедшие цензуры рукописные акафисты и каноны;
11. бороться с народным обычаем "купало"-насильных купаний и обливания водой не бывших в Пасхальной заутрени;
12. принятие челобитных от мужей на жен в измене;
13. выявлять и отправлять к гражданским властям блудных девок и т.п.[33]
Тиунская контора обязана была ежемесячно представлять в Синод рапорты о "вершенных" и "невершенных" делах и статистические сведения о духовенстве и приходах[34].
Но даже с такой имевшей чисто канцелярский характер работой Тиунская контора справлялась плохо. Много дел оставалось неразрешенными[35], отсутствовала даже общая опись дел, и это объяснялось, в первую очередь, не столько нерадением "приказных", но более всего отсутствием опыта наличия в прошлом подобного учреждения. "Приказные" для того, чтобы быстрее разобраться с делами Тиунской конторы при ее ликвидации, во время всего разбора дел, держались, подобно арестантам, "в железах".
2. Тиунская изба (1727 г.)
Ликвидация Тиунской конторы и замена ее новой формой управления – Тиунской избой –произошла на основании Высочайшего Указа от 19 августа 1727 г. Тиунская контора была ликвидирована и заменена Тиунской избой.
"От сего времени тое контору конторою не именовать и не писать, а именоваться ей Тиунской избой и подлежащие до духовного правительства дела, и отпуск вечных памятей, кроме судных и других, светской команде подлежащих, отправлять в той Тиунской избе Рождественского, что во Владимире, монастыря архимандриту Сергию"[36].
(В это время Синод был разделен на 2 аппартамента, его компетенция сократилась, и он был фактически на положении, подчиненном Верховному Тайному Совету.)
Тиунская изба отличалась от конторы не столько кругом своей деятельности, сколько своим составом.
По новому указу штат чиновников упраздняли, а их места должны были быть заняты согласно древней традиции времен патриаршества певчими, привлекаемыми к канцелярской работе в свободное от богослужений время. "Указали мы в Тиунских избах в Санкт-Петербурге и Москве секретарем и подъячим не быть, а писать в тех избах, как были издревле певчим, и повелеваем Святейшему Синоду учинить о том по сему нашему указу"[37].
В сентябре 1727 г. Верховный Тайный Совет поручает Коломенскому митрополиту Игнатию (Смоле) ведать Санкт-Петербургскую синодальную область на правах епархиального архиерея. "Требовать о том в Синод письменного указа с таким повелением, чтобы оных священнослужителей ведать ему, преосвященному Игнатию митрополиту, не токмо надзиранием во благочинии, но и всяким правлением оные и Санкт-Петербургу прилежащие города и уезды содержать так, как и прочие архиереи свои ведают"[38].
Митрополит Игнатий был ревнителем старины. Он имел большое значение в Синоде, членом которого состоял с 1727 г. Митрополит Игнатий, посвященный в епископа в 1712 г. митрополитом Стефаном (Яворским), был одним из противников начинаний Петра I. В 1721 г. ему было предъявлено обвинение, что он, "ведая правильную великую государыню Екатерину Алексеевну, почитал за царицу монахиню Елену (первую жену Петра) и отдавал ей точную честь, которой весьма она отрешена". За это он понес сравнительно легкое наказание, он был переведен с Коломенской кафедры на Иркутскую, с лишением титула митрополита и запрещением носить саккос. Но ему удалось упросить Петра не посылать его в Иркутск, а уволить на покой в Нилову пустынь. Здесь он прожил до 1727 г., когда вновь был назначен митрополитом Коломенским, а вместе с тем и членом Синода[39].
По чисто внешним обстоятельствам (из-за отбытия в Москву на торжества коронации) продолжительность его деятельности по управлению епархией ограничилась лишь 3 месяцами; он оставил после себя очень незначительный след, выразившийся лишь в нескольких подписях под бумагами Тиунской избы.
Дальнейшая судьба митрополита Игнатия была плачевной. В качестве Синодального члена он разбирал дело Воронежского епископа Льва (Юрлова), задержавшего принесение присяги духовенством взошедшей на престол императрице Анне Иоанновне по причине несвоевременного получения из Синода соответствующих указаний и оправдал последнего. За это сам митрополит Игнатий, как "оскорбитель" Императрицы, в декабре 1730 г. был лишен архиерейства и священства и в качестве простого монаха был послан в Богородичный Свияжский монастырь. Управляющий Казанской епархией митрополит Сильвестр отнесся к нему не как к сосланному преступнику, но как к собрату, посещал его и вел разговоры, касавшиеся и политических тем. Это дошло до сведения правительства и оба пострадали. В 1731 г. Игнатий был отправлен в Николаевский Карельский монастырь. В 1742 г. повелено было его освободить и послать по его желанию в Нилов Столбенский монастырь, где он и скончался 25 декабря 1742 г.
3. "Заказчики" (1727-1730 гг.)
После отъезда Синода в Москву в Петербурге была оставлена Синодальная контора под управлением чередного архиерея (в 1727–1728 гг. чередным архиереем был Питирим Нижегородский, а в 1728–1729 г. Рафаил Псковский). Тиунская изба была закрыта, и все ее дела были переданы в Синодальную контору[40]. Ограничиваясь лишь общим наблюдением за синодальной областью, эта контора поручила непосредственное управление духовными делами бывшему тиуну, протопопу Иоанну Семенову, на правах "заказчика".
Это была старая традиционная форма церковного управления. И во время патриаршества частями епархий (десятинами) управляли "заказчики", состоявшие в подчинении у епархиального архиерея. Здесь же заказчик поставлялся над целой областью под непосредственной властью Синодальной конторы. Столица с прилежащими окрестностями рассматривалась то как целая епархия, то как часть епархии, "заказ". Синод определил "помянутому протопопу быть у тех дел яко заказчику так, как и в прочих епархиях в десятинах заказчики учреждены; а к управлению тех дел взять ему, протопопу, церковных причетников потребное число, удобных людей, или кого он заблагорассудит, а которых дел собою решить ему, протопопу будет невозможно, о том пресылать ему в Москву в Святейший Правительствующий Синод с приложением своего мнения"[41].
Рекомендованный Синодом допетровский порядок отправления обязанностей канцеляристов церковниками оказался непригодным. По малограмотности и неопытности причетники не могли примериться к современному усложненному Петровскими реформами делопроизводству, и Синод разрешил протопопу Семенову приискать себе в помощь "подъячных, людей добрых и неподозрительных" и брать на их содержание дополнительно "с каждой венечной памяти по 3 копейки"[42].
Заказчицкая форма управления просуществовала недолго. В 1730 г. протопоп Иоанн Семенов был переведен в Москву к Благовещенскому собору, а на его место "заказчиком" был назначен протопоп Петропавловского собора Петр Григорьев[43]. Но он оказался не на высоте и не справился с доверенным ему административным постом, и по причине последовавших на него жалоб "о чинении им волокит и обид" Святейший Синод указом от 18 марта 1731 г. заменил должность заказчика Коллегиальной формой – Духовным Правлением[44].
4. Духовное Правление (1731–1742 гг.)
Санкт-Петербургское Духовное Правление возглавили 3 столичных протопопа: Троицкого собора Иоанн Семенов 2-й (преемник прежнего асессора и тиуна), Петропавловского Петр Григорьев и Исаакиевского Иосиф Чудневский. Жалоба на "заказчика" Петра Григорьева о чинении им "волокит и обид" была только внешним поводом к замене "заказчика" коллегией.
После воцарения Анны Иоанновны вновь стали возвращаться к Петровским порядкам и с поспешностью ликвидировали все те попытки реставрации старины, которые были допущены в прежнее царствование. Все ратовавшие за старину светские и духовные сановники были отправлены в ссылку.
Деятельность нового учреждения была строго регламентирована. Протопопам предписывалось "в том Духовном Правлении для рассуждения и решения имеющихся дел, кроме воскресных и праздничных дней, заседание иметь повседневное"[45]. Свои обязанности они отправляли, не получая за это компенсации (протопопы, члены Духовного Правления, неоднократно обращались в Синод о назначении им жалованья[46]). Но вскоре, в ноябре 1732 г., все они были отстранены от руководства Духовным Правлением, которое было по Высочайшему повелению поручено одному из вызванных в Петербург чередных архимандритов, архимандриту Костромского Богоявленского монастыря Иову, с наименованием его Судией Духовного Правления[47]. Это назначение не было персональным, а передавалось следующему вызывавшемуся на череду архимандриту (преемниками Иова были архимандриты Снетогорского Псковского монастыря Никодим, Севского монастыря Варлаам, Московского Высокопетровского Пахомий и Петропавловского Брянского Моисей[48]).
Духовное Правление являлось вполне организованным учреждением с целым штатом чиновников, не уступавшим по численности штату прежней Тиунской конторы и получавшим штатное жалованье. Секретарь с годовым окладом 400 р., 3 канцеляриста по 100 р., 6 копиистов по 25-35 р., 6 солдат и 1 сторож[49].
Духовное Правление по своей структуре было более близким к Тиунской конторе, нежели предшествовавшие ему формы правления (изба, "заказчики"), отличаясь от нее лишь обособленностью от Синода и точно очерченным кругом дел. Так, Тиунская контора была отделом Синода и занималась еще делами не только касавшимися Петербурга. Духовное же Правление было самостоятельным учреждением, имевшим свою собственную печать с государственным гербом, подчиненным Синодальной конторе. Согласно данной Синодальной конторе инструкции, она должна была:
"§6. Прилежно наблюдать над Санкт-Петербургским Духовным Правлением, дабы в оном всякие случающиеся дела с надлежащим произвождением имели порядочное течение без всякого продолжения"[50], круг его деятельности ограничивался исключительно делами Петербурга и окрестностей, но права его были шире[51]. В Правлении производились дела о посвящении священников и диаконов, а также по постройке и освящению церквей[52]. Все прежние наблюдательские функции Тиунской конторы остались за Правлением. Персональная ответственность за точное исполнение возложенных на Правление обязанностей ложилась на судию – чередного архимандрита.
Он обязан был по инструкции:
"§2. Над помянутым Санкт-Петербургским Духовным Правлением надлежащее смотрение иметь, дабы в оном по присылаемым из разных команд промемориям, и по подаваемым прошениям и доношениям, всякое дело по силе святых правил, Духовного регламента и указов, провождение имели порядочное течение, без всякого пристрастия и замедления, и те дела к решению со обстоятельными выписками и с краткими экстракты, и с приложением своего мнения, вносить в Синодальную контору по реестру, что прежде прошение подал, дабы никому напрасной волокиты не происходило.
§3. Прилежно наблюдать и крайне стараться, чтобы по ведомству Санкт-Петербургского Духовного Правления при всех церквах священнослужение отправляемо было в надлежащее время без упущения, и для того, чтобы в священно-церковнослужителях недостатку негде быть не могло, и дабы все священно-церковнослужители содержали себя, но по долгу звания своего, беззазорно, и чтобы между ними драки, ссоры и несогласия и прочих непотребств происходить отнюдь не могло"[53].
В помощь ему давались члены из протопопов. Членами Правления были Петропавловский протопоп Михаил Слонский и ключарь Федор Листиев. В отсутствие судии они замещали его.
Архимандрит, протопопы и секретарь составляли собственно правление – его административную часть, которой подчинялись повытия (отделы), во главе которых стояли канцеляристы. Им подчинялись копиисты и писчики.
При поступлении к судье какого-нибудь документа с него снималась копия, а он отсылался в повытье для рассмотрения и исполнения. Повытье вносило доклад в присутствие Правления, решение которого отправлялось Синоду. Утвержденные Синодом указы приводились в исполнение посредством повытий[54].
Промежуточным звеном между Духовным Правлением и приходским духовенством в провинции (в Кронштадте, Выборге, Шлиссельбурге и Ямбурге) продолжали оставаться "заказчики", а в столице благочинные с правами несколько меньшими, чем у "заказчиков". Благочинные были учреждены в Санкт-Петербурге в 1735 г. Их было 4: на Адмиралтейской, Петербургской и Выборгской сторонах, и на Васильевском острове. Они были священниками приходских церквей и назначались на эту должность Духовным Правлением.
Деятельность Духовного Правления отличалась теми же недостатками, что и деятельность Тиунской конторы. Дела были в большом запущении: так, за 4 года накопилось до 11114 неразрешенных дел, точно так же не было реестра дел. Одной из главных причин такого положения дел была полная необеспеченность служащих, которым систематически не выплачивали жалованье. Канцелярские служащие принуждены были нищенствовать и вымогать взятки с посетителей. Не имея денег на съем квартиры, они ночевали на столах в присутствии. Они просили также прибавки жалования, на что им было отказано Кабинетом Министров[55].
Так, судья архимандрит Никодим (Сребницкий) в 1736 г. рапортовал Синоду о необходимости увеличить штат служащих и регулярно выдавать им жалованье, но Синодом не было принято никаких конкретных мер[56].
Несовершенство указанных форм управления
На протяжении 39 лет своего существования без законного главы петербургская паства находилась в положении челна, плывущего без кормчего по волнам моря. Пережитые ею 5 различных форм управления, в основном мало отличавшихся друг от друга, на практике доказали свое несовершенство.
Наиболее явные недостатки этих форм:
1. Значительная их неканоничность, выражавшаяся в передоверении дел, вести которые следовало только епископу либо лицу в пресвитерском сане, либо учреждению, руководимому таковыми лицами, например: определение в причт (2 правило Апостольское)[57], дача разрешений на освящение храмов (31 правило Апостольское)[58].
2. Отрыв административно-управленческих функций, долженствующих принадлежать одному лицу – епископу, – от священнодействий. В результате такового имели место антиканонические (противные 35 правилу Апостольскому и 31 правилу VI Вселенского Собора[59]) вмешательства иноепархиальных архиереев в дела столичной паствы, как то: определение клириков к столичным церквам и распоряжение петербургским духовенством.
В 1739 г. архиепископ Киевский Рафаил назначил по просьбе адмирала Головина на праздное диаконское место к Никольской церкви, что на Морском полковом дворе, диакона из Киевской епархии, за что ему было сделано Синодом замечание[60].
В 1740 г. Новгородский архиепископ Амвросий предписывал причту Вознесенской церкви поочередно совершать богослужение в домовой церкви графа Мусина-Пушкина[61].
3. Малоавторитетность для духовенства тех учреждений, которые управляли епархией, выражавшаяся иногда в неподчинении духовенства Духовному Правлению[62].
4. Преобладание канцелярско-бюрократических методов управления духовенством с совершенным опущением мер пастырского духовного внушения.
5. Создавшаяся в делах неразбериха и загрузка Синода множеством мелких дел, касавшихся столичного церковного округа (в Синод попадали многие незначительные дела, касавшиеся семейных раздоров, помещения бедных в богадельни и погребения внезапно умерших), что вело к волоките и несоблюдению элементарных правил церковной документации (так, многие священнослужители Петербурга не имели ставленых грамот).
Все эти недостатки могли быть устранены поставлением для Санкт-Петербургской епархии особого епархиального архиерея.
Независимое положение Александро-Невского монастыря, как ставропигиального
Находившийся в Санкт-Петербурге Александро-Невский монастырь в этот период вовсе не подчинялся ни Тиунской конторе, ни Духовному Правлению. В 1721–1725 гг. он находился под непосредственным управлением Новгородского архиепископа Феодосия (Яновского).
После него Александро-Невским архимандритом был назначен синодальный советник архимандрит Петр (Смелич), с наименованием его "первейшим архимандритом". Он подчинялся непосредственно Синоду[63].
По повелению Святейшего Синода от 31 августа 1732 г. Александро-Невский монастырь повелено именовать ставропигиальным синодальным.
В 1736 г. архимандрит Петр был назначен на Белгородскую кафедру. 20 июня 1736 г. он был хиротонисан в архиепископа Белгородского и Обоянского. В 1742 г. за разные недостатки он был отстранен от управления епархией и отправлен на покой в Воскресенский Новоиерусалимский монастырь, где и скончался 27 ноября 1744 г. На его место был переведен ректор Московской Славяно-Греко-Латинской академии архимандрит Стефан (Калиновский). В январе 1739 г. ему было повелено быть епископом Псковским, с оставлением его "содержания ради в Александро-Невском монастыре школы и для прочего лучшего и созиданию того монастыря устроения"[64].
Таким образом, единственный находившийся в Петербурге монастырь был совершенно отделен от епархии и дважды находился под управлением иноепархиального архиерея.
[1]Митрополит Иов, управлявший Новгородской епархией с 1697 по 1716 гг., проявил себя открытием в Новгороде Греко-славянского училища, где преподавали греки братья Лихуды. Полный Православный Богословский энциклопедический словарь. Репринтное издание. – т.1. – СПб. – М., 1992. – с. 1106
[2] Чистович И.А. проф. Новгородский митрополит Иов и его переписка с разными лицами. – "Странник" за 1861 г. – т. 1. – с. 17.
[3] Чистович И.А. проф. Новгородский митрополит Иов и его переписка с разными лицами. – "Странник" за 1861 г. – т. 1. – с. 87. – Письмо к Я.Н. Римскому-Корсакову от 23 июня 1710 г.
[4] Чистович И.А. проф. Новгородский митрополит Иов и его переписка с разными лицами. – "Странник" за 1861 г. – т. 1. – с. 118. – Письмо к кн. Шаховскому.
[5] Архангельский М. свящ История Православной церкви в пределах нынешней Санкт-Петербургской епархии. – СПб., 1871. – с. 42.
[6] Чистович И.А. проф. Новгородский митрополит Иов и его переписка с разными лицами. – "Странник" за 1861 г. – т. 1. – с. 76-77.
[7] Чистович И.А. проф. Новгородский митрополит Иов и его переписка с разными лицами. – "Странник" за 1861 г. – т. 1. – с. 69.
[8] Чистович И.А. проф. Новгородский митрополит Иов и его переписка с разными лицами. – "Странник" за 1861 г. – т. 1. – с. 69.
[9] Чистович И.А. проф. Новгородский митрополит Иов и его переписка с разными лицами. – "Странник" за 1861 г. – т. 1. – с. 95.
[10] Чистович И.А. проф. Новгородский митрополит Иов и его переписка с разными лицами. – "Странник" за 1861 г. – т. 1. – с. 99.
[11] Покровский И. Русские епархии в XVIII в., открытие, их состав и пределы. – "Православный собеседник" за 1907г. – т. 1. – с. 554.
[12] Рункевич С.Г. Александро-Невская Лавра. – СПб. – 1997. – с. 90.
[13] Покровский И. Русские епархии в XVIII в., открытие, их состав и пределы. – "Православный собеседник" за 1907г. – т. 1. – с. 555.
[14] Рункевич С.Г. Из истории Русской Церкви в царствование Петра Великого. – "Христианское чтение" за 1900 г. – с. 916-922.
[15] Чистович И.А. проф. Новгородский митрополит Иов и его переписка с разными лицами. – "Странник" за 1861 г. – т. 1. – с. 101.
[16] Рункевич С.Г. Александро-Невская Лавра. – СПб. – 1997. – с. 47.
[17] Викарий Новгородской епархии епископ Карельский и Ладожский Аарон (Еропкин), был посвящен из архимандритов Юрьева монастыря в 1714 г.
[18] Цитируется по документу архива Александро-Невской Лавры, напечатанному в труде Рункевич С.Г. Александро-Невская Лавра. – СПб. – 1913. – с. 75.
[19] Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего Синода за 1725 г. – т. 5 – СПб., 1897. – с. 348-349.
[20] Книга Правил Святых Апостол, Святых Соборов Вселенских и Поместных и Святых Отец. Правило 34 Святых Апостолов. – Изд. Свято-Троицкой Сергеевой Лавры. – 1992. – с.17.
[21] Патриарх Сергий и его духовное наследство. Сборник статей. Издание Московской Патриархии. – М., 1947. – с. 316.
[22] По §8 части 3 Духовного Регламента, принятого за основу управления Русской Церкви, определялось "на суд Духовного Коллегиума относить суды епископов, если кто оными недоволен, вся та дела, которыя суду патриаршему надлежали". Духовный Регламент. – СПб., 1776. – с. 61. – §8.
[23] Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству Православного Исповедания. – Петр Алексеевич. – 1721. – т. 1. – СПб., 1879. – с. 65-70.
[24] Романченко Н.Ф, Исторический очерк Санкт-Петербургского Сампсониевского собора. – СПб., 1909. – с. 95-98.
[25] Полное собрание постановлений и распоряжений по Ведомству Православного исповедания. – Петр Алексеевич. – 1721. – т. 1. – СПб., 1879. – с. 53.
[26] П.С.П.Р.В.П.И. – Петр Алексеевич. – 1721. – т. 1. – СПб., 1879. – с. 55.
[27] "А при той же церкви два придела освящены: первый святого архистратига Михаила бывшим Святейшего Синода членом, Леонидом, епископом Сарским, прошедшего 1733 г. Сентября 9 дня, а антиминс взят из Святейшего Синода и за оной поименные деньги тогда заплачены; второй Святого Иоанна Богослова поминаемым же епископом (Архангельским) Варсонофием". Романченко Н. Исторический очерк Санкт-Петербургского Сампсониевского Собора. – СПб., 1909. – с. 53.
[28]19 Правило Шестого Вселенского Собора. Книга Правил Святых Апостол, Святых Соборов Вселенских и Поместных и Святых Отец. – Изд. Свято-Троицкой Сергеевой Лавры. – 1992. – с.83.
[29] Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего Синода за 1723 г. – т. 3 – СПб., 1878. – с. 376.
[30] Барсов Т.В. проф. Синодальные учреждения прежнего времени. – СПБ., 1897. – с. 75-77.
[31] О.Д.Д.Х.А. С.С. – т.12. – СПб., 1902. – с. 312.
[32] О.Д.Д.Х.А. С.С. – т.34. – СПб., 1912. – с. 479.
[33] Архангельский М. свящ История Православной церкви в пределах нынешней Санкт-Петербургской епархии. – СПб., 1871. – с. 110-113.
[34] Барсов Т.В. проф. Синодальные учреждения прежнего времени. – СПБ., 1897. – с. 77-78.
[35] Архангельский М. свящ История Православной церкви в пределах нынешней Санкт-Петербургской епархии. – СПб., 1871. – с. 159.
[36] П.С.П.Р.В.П.И. – Петр II. – 1727-1730. – т. 6. – СПб., 1889. – с. 82.
[37] П.С.П.Р.В.П.И. – Петр II. –– 1727-1730 – т. 6. – СПб., 1889. – с. 82.
[38] О.Д.Д.Х.А. С.С. – т. 7. – СПб., 1885. – с. 271.
[39] Чистович И.А. проф. Феофан Прокопович и его время. – СПб, 1868. – с. 190-194.
[40] Архангельский М. свящ История Православной церкви в пределах нынешней Санкт-Петербургской епархии. – СПб., 1871. – с. 159.
[41] П.С.П.Р.В.П.И. – Петр II. – 1727-1730. – т. 6. – СПб., 1889. – с. 290,326.
[42] П.С.П.Р.В.П.И.. – Петр II. – 1727-1730. – т. 6. – СПб., 1889. – с. 326.
[43] П.С.П.Р.В.П.И. – Петр II. – 1727-1730. – т. 6. – СПб., 1889. – с. 49.
[44] О.Д.Д.Х.А.С.С. Т.11. СПБ.1903. С.192.
[45] О.Д.Д.Х.А. С.С. – т.12. – СПб., 1902. – с. 341-342.
[46] О.Д.Д.Х.А. С.С. – т.12. – СПб., 1902. – с. 656.
[47] О.Д.Д.Х.А. С.С. – т.12. – СПб., 1902. – с. 656.
[48] Свящ. М. Архангельский в своем труде "История Православной церкви в пределах нынешней Санкт-Петербургской епархии" неправильно полагал, что первым судией Духовного правления был архимандрит Никодим (Сребницкий) (с. 163). Это опровергается документами, говорящими, что первым судией был архимандрит Иов. О.Д.Д.Х.А. С.С. – т.12 – СПб., 1902. – с. 656.
[49] П.С.П.Р.В.П.И. – Елизавета Петровна. – 1741-1743. – т. 1. – СПб., 1899. – с. 79.
[50] Барсов Т.В. проф. Синодальные учреждения прежнего времени. – СПБ., 1897. – с. 96-97.
[51] Архангельский М. свящ История Православной церкви в пределах нынешней Санкт-Петербургской епархии. – СПб., 1871. – с. 165.
[52] Барсов Т.В. проф. Синодальные учреждения прежнего времени. – СПБ., 1897. – с. 89.
[53] Указ Синодальной конторы от 14 августа 1742 г. Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. – Вып. 3. – СПб., 1873. – с. 12.
[54] И.С.С.С-П. Е.– Вып. 3. – СПб., 1873. – с. 11.
[55] О.Д.Д.Х.А. С.С. – т. 22. – М., 1915. – с. 261.
[56] О.Д.Д.Х.А. С.С. – т. 12. – СПб., 1902. – с. 311-312.
[57] Книга Правил Святых Апостол, Святых Соборов Вселенских и Поместных и Святых Отец. – Изд. Свято-Троицкой Сергеевой Лавры. – 1992. – с.11.
[58] Книга Правил Святых Апостол, Святых Соборов Вселенских и Поместных и Святых Отец. – Изд. Свято-Троицкой Сергеевой Лавры. – 1992. – с.16.
[59] Книга Правил Святых Апостол, Святых Соборов Вселенских и Поместных и Святых Отец. – Изд. Свято-Троицкой Сергеевой Лавры. – 1992. – с.17, 87.
[60] О.Д.Д.Х.А. С.С. – т.20. – СПб., 1908. – с. 9-10.
[61] И.С.С.С-П. Е.– Вып.3. – СПб., 1873. – с. 15.
[62] Священник Богоявленской Кронштадской церкви Савва Бычковский отказался дать требуемые от него Духовным Правлением сведения, ссылаясь на то, что он подчиняется не Синоду, а конторе над портом.
О.Д.Д.Х.А. С.С. – т.11 – СПб., 1903. – с. 139.
[63] В 1732–1733 гг. был префектом Киевской Академии, в 1733–1734 префектом, а в 1734–1736 гг. ректором Московской Академии, в 1736–1739 гг. архимандритом Александро-Невского монастыря, в 1739–1745 гг. епископом Псковским и одновременно членом Синода. С 1745 г. – архиепископ Новгородский и первенствующий член Синода. Скончался 16 сентября 1753 г. Погребен в Софийском Соборе. Рункевич С.Г. Александро-Невская Лавра (1713–1913). – СПб., 1913. – с. 381.
[64] Рункевич С.Г. Александро-Невская Лавра. – СПб., 1997. – с. 307-314.
Источник: Богослов.ру
