Принадлежность к православной Церкви, о которой заявляют большинство участников социологических опросов в России, не предполагает религиозной практики, в большинстве случаев не имеет отношения к повседневной жизни, никак не сказывается на взаимоотношениях людей. Такой вывод делают известные социологи: директор Аналитического центра Юрия Левады Лев Гудков и руководитель отдела социально-политических исследований этого же центра Борис Дубин.
Результаты многолетних социологических исследований, снабженные подробными статистическими выкладками, они представили в своих докладах 28 сентября на открытии Международной конференции "Служение Богу и человеку в современном мире". Ежегодный форум организован Свято-Филаретовским православно-христианским институтом (СФИ), Культурно-просветительским центром "Преображение", Преображенским содружеством малых православных братств.
[Лев Гудков] Лев Гудков констатировал, что за последние 20 лет радикально изменилась религиозная самоидентификация россиян. Если в конце 1980-х г. православными называли себя 17-19% респондентов, а неверующими – 70%, то сейчас это соотношение "перевернулось": соответственно около 70% и 7%. Близкие данные привел Б. Дубин: 72% взрослого населения считают себя православными, 6% – мусульманами, 6% – верующими, но конфессионально не определившимися, 9% – неверующими.
Наряду с увеличением количественных показателей руководитель "Левада-центра" отметил особый характер религиозной самоидентификации: она в большей степени стала этно-конфессиональной ("православный значит русский" и наоборот), заменив собой "советскую идентичность". Последняя была основана на "сознании собственной исключительности", государственно-патерналистском мировоззрении, двоемыслии и "приспособлению к насилию", ориентации на "самые простые образцы поведения" и т.д.
Эта матрица в общественном сознании является настолько устойчивой, что она проявляется и сегодня, несмотря на смену поколений, утверждает Л. Гудков. По его мнению, высокий уровень религиозной идентификации в России – "временное явление, оно представляет собой реакцию на распад тоталитарного общества, проявление мировоззренческого кризиса".
Он привел ряд характеристик российского большинства, которое считает себя православным. В числе "сильнейших парадоксов" исследователь называет, во-первых, то, что только 2/3 (55%) из православных (здесь и далее указывается доля в процентах именно от этих 70-72% россиян – ред.) верят в Бога. Последние замеры показывают, что 34% из них (из 55%) не сомневаются в существовании Бога, а 21% – верят, но сомневаются. Эта пропорция сохраняется в таком виде последние 8-10 лет. По данным соцопросов, регулярно в богослужении участвует менее 10% православных, более половины бывают в храмах лишь дважды в год – на Рождество и Пасху. Большая часть православных не молятся, не знают основных христианских молитв, а из таинств или обрядов Церкви для них являются значимыми только крещение и отпевание. Менее 1/3 православных родителей говорят с детьми на религиозные темы. Как добавил Б. Дубин, не причащаются 62% из этого большинства. Из 13 стран в России самая низкая доля верующих и при этом бывающих в храме более одного раза в год – 20%, тогда как в США этот показатель 57%, в Италии – 61%, в Польше – 78%. Отвечая на вопрос об общем снижении внимания к религии в мире, Л. Гудков сказал, что исключение составляют Польша, Испания и Словакия, а наиболее религиозной страной остается США.
Второй "парадокс", описанный Л. Гудковым, – это отношение к смерти, не свойственное религиозному сознанию. Тема смерти является "почти закрытой для большинства населения", она вытесняется из массового сознания и табуируется, обсуждение темы становится "почти неприличным". Согласно данным "Левада-центра", в 1991г. 27% православных свидетельствовали о вере в жизнь за гробом, в 2008 г. их число снизилось до 17%. В существование рая верят 41%, ада – 48% православных, столько же верят в религиозные чудеса. "Таким образом, для большинства православных проблематика путей к вечной жизни оттесняется на задний план, является совершенно не актуальной", – делает вывод социолог.
Далее специалисты обратили внимание на крайне низкий уровень участия православных в жизни церковной общины. Здесь у России тоже самый низкий показатель из стран, в которых проводились подобные опросы. Так, 93% из православных россиян никогда не участвовали в приходской жизни. В Германии таких "неучастников" 20%, в США – 31%, в Венгрии – 63%. Самые активные прихожане оказались в США, Словакии и Италии. Однако надо отметить, что если в 1998 г. "никогда не участвовал" говорили 96% российских православных, то сейчас это число снизилось на 5-10%. Неудивительно при этом, что уровень взаимного доверия в российском обществе крайне низок: "Никому нельзя доверять" – под этим готовы подписаться 70% россиян.
[Борис Дубин] Эксперты делают вывод: "возможность идентифицировать себя с православным большинством снимает необходимость собственной душевной работы, любую личную ответственность и саму проблематику этического выбора, резко упрощая восприятие реальности" (Л. Гудков). Ему вторит Б. Дубин: "Постсоветский человек тоскует по целостности, а РПЦ в массовом сознании представляет такую целостность, поэтому люди заявляют о принадлежности к ней. Налицо демонстрация веры – без каких бы то ни было обязательств, без индивидуального включения, вне всякой связи с общиной верующих. Демонстрация принадлежности к православию никак не связана с повседневной жизнью, не побуждает к реальному изменению поведения, отношения к другим людям (менее 6% опрошенных за месяц совершили тот или иной акт благотворительности)". Напротив, доминантами сознания большинства россиян являются "вера в деньги", которые "решают все", а также разного рода "мифы": о великой державе и ее особом месте в мире, о наличии постоянной угрозы извне и т.д. При этом только 5% опрошенных сторонников российской "особости" связывают ее с православной цивилизацией; более значимыми критериями являются "власть, земля, историческое прошлое", отметил Б. Дубин.
Несмотря на это, 80% опрошенных связывают сегодня с РПЦ определенные ожидания, продолжил Л. Гудков. Среди запросов выделяются две фундаментальные и неудовлетворенные потребности постсоветского человека: это необходимость моральных основ и наличия смысла, а также то, что связано с взаимоотношениями между людьми. "Церковь может помочь быть более терпимыми к людям", – формулируют респонденты.
При этом авторитет РПЦ в российском обществе стабильно высок – это устойчивое явление социологи также наблюдают в течение двух десятилетий, добавляя, что большей степенью доверия, чем Церковь, пользуется только президент РФ. По словам Л. Гудкова, максимальный показатель доверия (91%) зафиксирован в 1991 г.
Вместе с тем социолог считает возможным говорить о "поверхностном авторитете Церкви" – он "безусловен и не подлежит сомнению, но имеет тенденцию к снижению".
Особенно эта тенденция заметна в молодежной среде. Социологи прогнозируют, что в следующем поколении наиболее вероятен "откат от Церкви", все более скептическое и равнодушное отношение к ней. В чем причина этой тенденции?
По мнению ученых, "дело тут не только в состоянии общества, но и в позиции РПЦ, которая не считает нужным откликаться на острейшие проблемы современности: социальной несправедливости, насилия, коррупции, осмысления нашего прошлого, солидаризуется с властью" и т.д. Социологи отмечают, что особенно "критически настроена по отношению к РПЦ" образованная часть общества.
Касаясь главной темы конференции – идеи служения, социологи отметили, что она обнаруживается лишь в малых маргинальных группах, при этом направленность этого служения разная: от политического протеста и националистического фундаментализма до "работы по культивации внутренней жизни человека". По словам Б. Дубина, есть "точечная активность, и ее убить нельзя". Но "почти нет возможности объединить эти активные "точки" в единую сеть и обеспечить их воспроизводство".
Источник: Благовест-инфо
