Совладелец СУАЛа и ТНК-ВР Виктор Вексельберг выкупил коллекцию изделий Фаберже (200 предметов). Самая знаменитая ее часть — 9 пасхальных яиц для императорской фамилии. А в это время...
Параллельно с умилительной историей с яйцами развивался совсем другой сюжет — о том, как Россия навсегда лишается семи икон из поистине бесценного иконостаса Спасо-Преображенского собора Соловецкого монастыря, датируемых 1570 г.
История иконостаса трагична, как трагична и сама история России. При патриархе Никоне соловецкие монахи ушли в раскол, и большинство из них погибли после семилетней осады обители. Однако часть монахов смогла бежать с островов на Урал и забрать с собой иконы. Потом следы иконостаса теряются. Снова он обнаружился в конце 1960-х годов в Прибалтике.
Шесть из тринадцати икон погибли, но некий частный коллекционер купил оставшиеся семь досок и после распада СССР вывез их на Запад. В 2001 году иконы были выставлены на аукционе в Голландии.
Живущий там бизнесмен Константин Макаренко уговорил владельца повременить с продажей и попытался выкупить реликвию для возвращения ее в Россию. Макаренко известил о существовании иконостаса патриарха Алексия II и заручился его поддержкой. Но именно РПЦ тут ничего сделать не может: иконы не принадлежат ей уже больше 300 лет. С сугубо юридической точки зрения, это собственность старообрядцев.
Нынешний анонимный владелец икон, по его собственным словам, искренне желал бы, чтобы святыня вернулась на Соловки. В течение двух последних лет он тщетно ждал, что российские бизнесмены изыщут средства, нужные для приобретения икон. Сейчас иконы соловецкого иконостаса оцениваются в 1,7 млн евро. Это стартовая цена, по которой иконостас будет выставлен в мае на аукцион Сотбис в Лондоне и, похоже, будет уже навсегда потерян для России.
Попытаемся взвесить на мысленных весах ценность коллекции Фаберже и сохранившуюся часть соловецких икон. Совершенно очевидно, что как национальную реликвию иконы из Соловецкого монастыря невозможно даже сравнить с пасхальными яйцами. Слишком много в нашей истории связано с северным архипелагом. На нем сфокусировалась трагическая величественность российской истории последних четырехсот лет: раскол, петровские реформы, превращение Соловков в лагерь, распад СССР… Все переплелось в судьбе иконостаса.
Для национального российского самосознания иконы Спасо-Преображенского собора Соловецкого монастыря без преувеличения имеют то же значение, что Владимирские соборы или «Слово о полку Игореве». Нравственную силу древних темных досок переоценить невозможно. И вот они уходят — и кажется, уже навсегда.
Почему же никто из олигархов не заинтересовался их судьбой? Ответ прост: в денежном выражении ценность икон не идет ни в какое сравнение с яйцами Фаберже, сверкающими камнями и драгметаллами. Нет сейчас ни Третьяковых, ни энциклопедически образованных Морозовых и Мамонтовых, а потому блеск брильянтов застилает глаза современному русскому бизнесу, не способному разглядеть духовной ценности древних икон.
Но дело не только в этом: несопоставима «пиароемкость» икон и яиц. Как средство саморекламы предметы общей стоимостью в 100—150 млн долларов конечно же гораздо ценнее, чем какие-то старые темные доски ценой в 1,7 млн евро. Еще больше понимаешь пиаровскую ценность яиц в контексте того конфликта, что разгорелся в современной российской политике: противостояния Российского государства с олигархами.
Купивший яйца Фаберже Виктор Вексельберг владеет целой империей, вполне сопоставимой по экономической мощи и влиянию с империей Ходорковского. На г-на Вексельберга работают и алюминиевые заводы, и нефтяные компании, порты в Приморье и Петербурге, локомотивные заводы… Владелец заводов, газет, пароходов — иначе говоря, олигарх.
Арест Ходорковского олигархов напугал. Еще больше напугало их то, что дело «ЮКОСа» показало: срок давности не действует. Рано или поздно придется расплачиваться за грехи. Больше того — отовсюду раздаются голоса, требующие наконец установить в бизнесе общечеловеческие нормы морали. И это очень серьезный сигнал: он означает, что олигархическую модель развития России отвергает не только государство, но и общество.
Олигархи бывают разные. Те, кто попроще, решили, что деньги могут все, и нарвались на неприятности. Теперь они ожидают визита аудиторов Счетной палаты. Те же, кто поумнее, все поняли и стали выказывать признаки лояльности. Среди них оказался и Виктор Вексельберг, явивший миру пример самого бескорыстного патриотизма.
Но уж очень настораживает совпадение во времени двух событий: закупки партии яиц и ссоры г-на Вексельберга с «Газпромом» (читай: с государством) по поводу Ковыктинского газового месторождения. Уж очень сильным было ликование по поводу покупки яиц в некоторых средствах массовой информации — слишком сильным для того, чтобы с порога, с гневом и возмущением отвергнуть предположение об опытном режиссере, стоявшем за радостными реляциями о покупке коллекции.
Выставка коллекции Фаберже откроется в музеях Кремля 18 мая. По иронии судьбы, возможно, именно в этот день состоится аукцион, после которого соловецкие иконы навсегда уйдут из России.
"Новая газета", 25 марта 2004 г.
