"Католическая Церковь в СССР в 1920–30-е гг."

15 – 17 октября 2011 г. в Москве состоялась научно-просветительская конференция "Католическая Церковь в СССР в 1920–30-е гг.", посвящена 65-летию со дня кончины епископа Пия-Эжена Невё, апостольского администратора Москвы. Организаторами конференции выступили Ассоциация UnaVoceRussia при поддержке Римско-Католической Архиепархии Божьей Матери в Москве и международное общество Мемориал.

Первый день – 15 октября работа конференции проходила в помещении центра "Мемориал", в последующие дни в культурно-просветительском центре "Покровские ворота".

Как было заявлено организаторами, целью конференции является "сохранение исторической памяти о жизни католиков в Советском Союзе в предвоенные десятилетия, то есть в период нарастания антирелигиозных преследований и "Большого террора"". Сохранение исторической памяти, по мысли организаторов, включает в себя "обмен результатами научных изысканий между специалистами; популяризацию новых и уже известных научных данных среди католиков, христиан иных конфессий и всех людей, интересующихся историей христианства в нашей стране; распространение народного почитания пастырей, монашествующих и мирян, чья святость просияла в годы гонений, в том числе за пределами отдельных приходских или монашеских общин, к которым они принадлежали в земной жизни".

В первый день, перед тем как дать слово докладчикам, ведущие зачитали приветствие от митрополита Архиепархии Божьей Матери в Москве Павла Пецци. В частности, он отметил, что "страшное зло агрессивного тоталитаризма, повинного в гибели и страданиях огромного числа беззаконно преследуемых людей, было попущено Богом (как и всякое попускаемое Им зло) для вразумления последующих поколений: зло не должно повторяться. Попуская зло, Господь призывает людей учиться на ошибках предшествующих поколений. Не искать правых и виноватых, но выявлять ошибки, приведшие к беде, чтобы избегать их и впредь". Далее, отметив серьезную работу исследователей, митрополит высказал уверенность в том, что "видение Славы Божией, неизменно являемое через жертвенное служение мучеников и исповедников, надежно защитит нас от греха осуждения и от опасности внесения соблазна национальной и конфессиональной вражды". Также было зачитано приветствие от апостольского визитатора для греко-католиков Белоруссии архимандрита Сергея Гаека.

Ольга ЛиценбергерПервый доклад "Репрессии против католических священников Поволжья в 20–30-е гг." прочитала профессор, доктор исторических наук, проректор Поволжской академии госслужбы Ольга Лиценбергер. Ее выступление участники конференции смотрели по скайпу. Коротко остановившись на истории развития католицизма в России, О. Лиценбергер перешла к рассказу о том, как существовала Католическая Церковь в России после революции. Ее рассказ был построен на примере Тираспольской епархии. Так, например, в 1918 году, из Саратова в Одессу, а затем и в Румынию, тайно бежало все руководство епархии, так что даже некому было служить мессу. Несколько священнослужителей было расстреляно. Затем начались аресты священнослужителей по всей епархии, "под дулом пистолета священников заставляли подписывать заявления о передаче храмов государству на культурные нужны". В 1930–1931 годах осуждено более 100 священников. В итоге к 1939 году были ликвидированы все приходы, и фактически Католическая Церковь прекратила свое существование на территории всего СССР. В период с 1918 по 1939 годы репрессировано около 500 священников, из них погибло более 200. До сегодняшнего дня многие католические храмы, построенные до революции и затем закрытые, находятся в разрушенном и заброшенном состоянии.

Следующий доклад кандидата исторических наук, преподавателя ВГИ (Усть-Каменогорск, Казахстан) Людмилы Бургарт был посвящен "Католической Церкви и её верующим в СССР в 20–30-е гг. в современной отечественной историографии российских немцев". Она отмечает, что 20–30-е годы – один из наиболее активно изучаемых периодов истории немцев, в том числе и католиков. Но при этом часто в публикациях по истории Католической Церкви и религиозной жизни верующих период с 1917 по 1941 годы рассматривается как один сплошной отрезок, что не совсем соответствует действительности. Докладчица выделила два подпериода в истории взаимоотношений немцев с государством: первый – с 1917 по конец 1920 годов, когда антирелигиозная политика пока еще набирала темпы, и основное наступление шло на саму Церковь и священнослужителей, и период с конца 1920-х по 1930-е годы, когда репрессии приобрели особый размах и достигли "своего апогея", положив начало разрушению традиционного уклада жизни в немецких колониях.

Касаясь проблемы репрессии немецких колонистов, автор затрагивает и так называемую "проблему геноцида": "речь идет об утверждении некоторых политиков и историков из среды российских немцев о том, что у большевистского режима к советским немцам была особая ненависть... по отношению к ним проводилась особая политика геноцида, сходная с той, что проводили германские нацисты в отношении евреев". Людмила Бургарт, ссылаясь на исследователя А.А. Германа, опровергает эту точку зрения: "...в основе политики сталинского режима по отношению ко всем социальным и национальным группам СССР лежал все-таки классовый подход..., а жестокое отношение к немцам вызывалось их недостаточной, с точки зрения режима, лояльностью к власти". Сторонники антинаучной идеи о "геноциде в отношении немцев" по-прежнему абсолютизируют историю российских немцев и не рассматривают их положение в контексте общей человеконенавистнической политики тоталитарного режима в СССР.

Далее в докладе рассмотрены причины и направления репрессии против советских немцев – борьба с влиянием семьи, воскресной школы, изменение роли женщины в семье и т.д. Также автор рассматривает и проблемы современной историографии, посвященной этой теме, отмечая, что "отечественная историография российских немцев располагает целым рядом важных результатов в области исследования религиозной жизни немцев-католиков и истории Католической церкви в СССР в 1920–30-е годы..., вместе с тем имеется целый ряд неисследованных проблем и недостатков в организации исследовательской деятельности, но, прежде всего, насущно требуется более тесное сотрудничество Церкви и науки".

Иринв ОсиповаДоклад Ирины Осиповой, сотрудницы НИПЦ "Мемориал", был посвящен "Упоминаниям о еп. Невё в следственных делах арестованных католиков". Она сделала "обзор донесений сексотов и показаний обвиняемых на допросах по групповым делам католиков относительно деятельности епископа Пия (Неве)". Епископ Пий (Неве) получил официальное разрешение служить в храме Св. Людовика 21 октября 1926 года, но при условии, что будет исполнять обязанности пастыря лишь в отношении французских граждан; так что апостольским администратором Московского деканата официально был назначен Карл Лупинович, настоятель храма Петра и Павла. Возле него сразу же была организована группа сотрудников, следивших за его деятельностью. "Первым пострадавшим от знакомства с Неве стал настоятель прихода русских католиков Потапий (Емельянов), арестованный в январе 1927 года", который "периодически получал материальную помощь не только деньгами, но и продуктами питания и одеждой" от Неве.

15 февраля 1931 года в Москве вместе с прихожанами были арестованы священники русских католиков Сергий Соловьев и Александр Васильев. С первых же допросов отец Сергий стал подписывать серьезные обвинения против себя и других, показав, что именно Неве "выдвинул перед Римом мою кандидатуру для назначения в вице-экзарха русских католиков"; священник Александр Васильев под руководством Пия (Неве), тайно перешедший в католичество, обвинялся в распространении "контрреволюционной литературы, полученной от епископа Неве". Весной 1931 года по групповому делу "контрреволюционной организации католиков" были арестованы настоятели двух католических храмов в Москве – Карл Лупинович и Михаил Цакуль, которые также дали показания против Неве: "роль Неве в СССР абсолютно несомненна и безусловно контрреволюционна", "Неве – разведчик и агент Ватикана и, возможно, французского посольства". Летом 1933 года в Москве была арестована группа недавно освобожденных монахинь Абрикосовской общины вместе с игуменьей, Анной Абрикосовой. Показания Абрикосовой завершались утверждением, что "Анна Ивановна Абрикосова получила через Неве ответ от Папы Римского, в котором он "благословил ее "на борьбу за русское дело"".

21 февраля 1935 года были арестованы священники и монашество церкви Рождества Богородицы в Путинках во главе с архиепископом Варфоломеем (Ремовым). "В 1932 году, – как показал Владыка, – я, по предложению Неве, перешел в тайное католичество и в 1933 году был официально утвержден Ватиканом в должности нелегального помощника Неве..." Владыка Варфоломей подтвердил также на допросе: "Я сообщил Неве о том, что вся деятельность митрополита Сергия протекает в соответствии с органами государственной власти, и без ОГПУ он не делает ни одного шага. Начиная с 1933 года, я был, действительно, не по форме, а по существу активным помощником Неве, являясь негласным представителем Ватикана и исполняя его поручения, вместе с Неве боролся против советской власти".

Однако все попытки советской власти выслать Неве на основании многочисленных показаний потерпели неудачу; как отметила докладчица, "Неве не сломался". В итоге, после завершения очередного отпуска епископ Пий (Неве) просто не получил въездной визы и не смог продолжить свое служение в храме Св. Людовика.

Затем был зачитан доклад не прибывшей на конференцию Татьяны Недзелюк, кандидата исторических наук, доцента НГПУ (Новосибирск), "Священник и община: сибирские католические приходы начала ХХ века".

В последующие два дня также с докладами выступил: протопресвитер БГКЦ, настоятель прихода Матери Божьей Неустанной Помощи, историк о. Евгений Усошин (Минск, Беларусь), историк Церкви, вице-постулатор процесса беатификации м. Екатерины Абрикосовой и о. Потапия Емельянова Павел Парфентьев (Санкт-Петербург), настоятель прихода св. Станислава, автор книг и статей, посвященных еп. Малецкому о. Кшиштоф Пожарский (Санкт-Петербург), профессор, вице-ректор семинарии в Намюре о. Паскаль Еруманис (Намюр, Бельгия), к. и. н., историк Церкви, доцент РГГУ Алексей Юдин (Москва), Любовь Шестакова, доктор церковной истории, постулатор процесса беатификации российских новомучеников монс. Бронислав Чаплицкий (Польша), к. и. н., с. н. с. ИРИ РАН Игорь Курляндский (Москва) и секретарь постулатуры беатификации российских новомучеников Александра Романова (Санкт-Петербург).