Недалеко от разъезда Кленовский случилось событие, о котором историки спорят уже третий век. Если верить документам, там впервые упоминается имя старца-скитальца Федора Кузьмича, которого многие по сей день считают российским императором Александром I. Впоследствии этот таинственный человек был канонизирован Русской Православной Церковью.
На 1505-м км от Москвы в сторону Екатеринбурга поезд, пересекающий Уральские горы, делает поворот влево, и глазам пассажиров открывается долина с раскинувшимся на ней старинным селом. Вот большая улица – это бывший Сибирский тракт. Видна заброшенная церковь. А вот мелькнуло и название разъезда – Кленовский.
Тут поезд остановился и дал мне возможность основательнее разглядеть то место, с которым связана одна из жгучих загадок русской истории.
Дежурная по станции на минуту отвлеклась от пульта, недоуменно реагируя на мой вопрос: "Старец Федор Кузьмич? Я здешняя, но никогда не слышала этого имени. Это кто?"
Между тем упоминаний об этом человеке в российской истории и культуре полным-полно. Так, например, в последние годы жизни Лев Толстой работал над повестью "Посмертные записки старца Федора Кузьмича". Она осталась незаконченной. Первая публикация ее фрагмента в 1912 году в журнале "Русское богатство" привела к судебному процессу над редактором этого журнала писателем Владимиром Короленко.
Дошедшая до нас история Федора Кузьмича началась именно там, в Кленовском, ровно 175 лет назад. Тогда это было значительное село, стоявшее на Сибирском тракте. Оно кормило тех, кто двигался в Сибирь, чинило повозки путников. И 4 сентября 1836 года там остановился подковать коня ехавший на телеге человек лет шестидесяти. Облик, поведение и разговоры старика показались местным необычными. Кузнец попросил его чуть подождать, а сам побежал за полицией.
Подозрительный человек был задержан как бродяга без документов. Он назвал имя, но ничего не стал говорить о своем происхождении. Вскоре было решено назначить ему 20 ударов кнутом, а затем сослать в Сибирь. Обычно бродяг отдавали в солдаты, но этот был стар и для армии не годился. 13 октября с партией ссыльных Федора Кузьмича отправили в Мариинский уезд Томской губернии, записав приметы: "Рост 2 аршина и 6 с 3/4 вершков, глаза серые, волосы на голове и бороде светло-русые с проседью, кругловатый подбородок, на спине – следы от побоев кнутом". В пути, длившемся шесть с половиной месяцев, старец заботился о слабых и больных. Кроме того, он был единственным арестантом, которого почему-то не заковали в кандалы.
Федора Кузьмича определили отбывать ссылку в деревню Зерцалы, где он жил при винокуренном заводе пять лет. Старец был здоровым и сильным, но из-за возраста работать его не заставляли. Впрочем, сообщается, что иногда он уходил мыть золото на Енисей. Этот человек вел праведную жизнь: проводил время в молитве, помогал арестантам, обучал грамоте, истории и Закону Божьему детей, давал мудрые советы. Получив свободу, Федор Кузьмич стал ходить по окрестным селам. Местные жители охотно его кормили, а от денег он отказывался. Казак Семен Сидоров построил ему келью-избушку в станице Белоярской.
В более поздних сохранившихся исторических документах о Федоре Кузьмиче появляется догадка: он – не кто иной, как царь Александр I! Умершего при загадочных обстоятельствах императора в старце узнают служившие в Петербурге казак Березин и священник Иоанн. Да и тот самый казак Семен Сидоров однажды вспомнил: недовольный начальством, ссыльный вдруг сказал, что ему достаточно лишь слово сказать и весь край содрогнется.
Кроме того, Федор Кузьмич всегда отмечал день памяти Александра Невского, небесного покровителя императора Александра I. При этом он рассказывал, какие торжества по случаю праздника видел в Петербурге. Также были свидетельства, как он вспоминал войну 1812 года, Аракчеева, Суворова, Кутузова. Старца навещали томский и иркутский епископы. Он разговаривал по-французски. Ряд исследователей утверждают, что он вел обширную переписку, иногда шифрованную. В числе своих партнеров по переписке называл доброго знакомого Александра I барона Дмитрия Остен-Сакена. Но его письма не сохранились.
В 1855 году, узнав о смерти Николая I, старец заказал панихиду, долго молился и плакал. Жители села Зерцалы в начале XX века хранили в часовне якобы оставленные Федором Кузьмичом Евангелие, Печерскую икону Божией Матери и "раскрашенный вензель на бумажном листе, изображающий букву "А" с короной над ней и летающим голубком вместо горизонтальной перемычки в букве". Старец исцелял больных, делал предсказания, которые затем сбывались. При этом ничего определенного не отвечал на вопросы о своем прошлом. Он был прост в быту: летом ходил в белой холщевой рубашке и шароварах, зимой – в длинном синем халате. Спал на обтянутой холстом доске и ел самую простую пищу.
Бывая в Томске, Федор Кузьмич приходил на исповедь к будущему епископу Парфению, к священникам Рафаилу и Герману. Все они утверждали потом, что знают, кто он, но не могут нарушить тайну исповеди.
Умер старец 20 января 1864 года, как записано в метрике, 80 лет от роду. На последней исповеди не назвал ни своего имени, ни своих родителей. Семен Сидоров вспоминал один из последних разговоров со старцем: "Благослови, батюшка, спросить тебя об одном важном деле". – "Говори. Бог тебя благословит"... – "Есть молва, что ты, батюшка, не кто иной, как Александр Благословенный... Правда ли это?" Старец, услышав эти слова, перекрестился и сказал: "Чудны дела Твои, Господи... Нет тайны, которая бы не открылась".
Известно, что смерть Александра I обросла множеством слухов. Он ушел из жизни очень уж неожиданно и далеко от столицы – в 1825 году в Таганроге. Известный историк член-корреспондент РАН Алексей Сахаров приводит факты: путаные дневниковые записи сопровождавших Александра I придворных, противоречия в протоколе о вскрытии, записки многих о том, как умерший был не похож на царя, наконец отсутствие на похоронах императрицы Елизаветы Алексеевны и ряда ближайших сподвижников. Может быть, они знали тайну? И вместо царя хоронили умершего в Таганроге солдата или (порой даже называют имя) фельдъегеря Маскова? Не случайно же могилу старца в 1891 году в Томске посетил будущий последний российский император Николай II...
Меж тем Александр I мог покинуть трон и по своей воле. Его мучила вина соучастия в убийстве отца – императора Павла I. Он не хотел роли властного, жесткого монарха, каким его воспринимали все. Им ловко и привычно управляли царедворцы, которыми по идее должен был управлять он. Он понимал, что жизнь его неправедна, что ее надо изменить... "Я величайший преступник, убийца отца, убийца сотен тысяч людей на войнах, которых я был причиной, гнусный развратник, злодей, верил тому, что мне про меня говорили, считал себя спасителем Европы, благодетелем человечества, исключительным совершенством... Я считал себя таким, но Бог не совсем оставил меня, и голос совести, не переставая, грыз меня... Одному мне было ужасно. Еще ужаснее было с женою. Ограниченная, лживая, капризная, злая... она хуже всего отравляла мне жизнь", – писал Лев Толстой от лица своего героя-императора.
Впрочем, есть и другие аргументированные версии того, кем был таинственный старец. Некоторые считают его исчезнувшим в 1827 году Федором Уваровым, гвардии полковником, мужем сестры декабриста Михаила Лунина. Он испортил свою репутацию, пытаясь через суд заполучить имущество заговорщика, лишенного всех прав состояния за участие в восстании на Сенатской площади Петербурга. Есть основания считать старца и братом Александра I – внебрачным сыном Павла I и Софии Ушаковой, названным Семеном Афанасьевичем Великим.
А вот факт посещения Александром I Кленовского не вызывает сомнений. За год до своей смерти, настоящей или мнимой, он ездил на Урал и остановился в этом селе. Там император указал место для строительства Никольской церкви. Она еще строилась, когда там задержали Федора Кузьмича – на улице, ныне ведущей к железной дороге.
Источник: Гудок
