Вчера Конституционный суд разместил на своем сайте постановление, принятое без проведения слушания, где уточнил критерии ликвидации для религиозных организаций.
Как это часто выясняется при рассмотрении дела в Конституционном суде, никто ничего плохого не хотел. Тихо существовала в Москве община верующих "Люблинская поместная церковь евангельских христиан", которой руководил пастор Александр Федичкин. Они даже зарегистрировались в столичном управлении юстиции как религиозная организация в 1999 году, а в 2002-м были внесены в ЕГРЮЛ. Предпринимательством община не занималась, о чем ежегодно направляла налоговикам информационные письма, а вот отчетность – не вели. Кончилось это тем, что налоговики сочли верующих нарушителями и исключили их из реестра. Христиане кинулись в суды, ведь исключение из ЕГРЮЛ лишило их статуса юрлица и возможности распоряжаться имуществом, но проиграли процессы и обратились в КС. Там рассмотрели дело в заседании без проведения слушаний и сочли, что положения статьи 21.1 и пункта 7 статьи 22 ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" Конституции не противоречат, но конституционно-правовой смысл там совсем другой.
Как напоминает судья-докладчик Гадис Гаджиев, общий порядок ликвидации юридических лиц определен в Гражданском кодексе: "Затем у нас в стране объявилось такое явление, как юрлица, фактически прекратившие свою деятельность. Это всякого рода фирмы-однодневки, которые создаются для известного рода целей и они буквально засорили реестр. Если использовать общую процедуру ликвидации в судебном порядке – это довольно большая трата и времени, и средств, расчистить эти авгиевы конюшни в короткие сроки просто не представляется возможным". Так появились в законодательстве нормы, которые позволяли в упрощенном порядке ликвидировать юрлиц, фактически прекративших свою деятельность. Гаджиев уточняет, что эта процедура была по сути административно-правовой, а не судебной и никак не учитывала специфику деятельности организации.
"Эта организация оказалась в странном положении: с точки зрения налоговых органов эта организация уже не является правоспособной, она не имеет права вступать в правоотношения, а с точки зрения минюста – это правоспособная организация, она по-прежнему находится в реестре, информирует их о том, что они живы, существуют и продолжают заниматься религиозной деятельностью", – констатирует судья-докладчик. А суды разницы между фирмой-однодневкой, для которой отсутствие движения денежных средств на счету – точный признак "смерти", и религиозной организацией, для которой предпринимательство – побочное занятие, а банковский счет может и не использоваться в течение 12 месяцев, не увидели. Вот почему в своем постановлении судьи КС, не отменяя норму, уточняют ее, указывая на необходимость оценивать деятельность религиозных организаций в контексте норм ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях". Конечно, налоговики вправе привлечь такую организацию верующих к ответственности за отказ предоставить отчетность, но прекращать ее деятельность можно лишь в судебном порядке, указывается в постановлении КС.
– Суды должны применять эту норму не формально, а видеть сущностные различия между организациями коммерческими и некоммерческими, религиозными, – считает Гадис Гаджиев, – как раз для того, чтобы показать специфику религиозных организаций, КС обратил внимание на то, что они обладают правами юрлица для осуществления права на свободу религии в коллективной форме, то есть это коллективные конституционные права.
Теперь пастор Федичкин вполне может обратиться в суд за восстановлением своей религиозной организации в правах. Хотя, судя по сайту Российского союза евангельских христиан-баптистов, он продолжает заниматься религиозной деятельностью, только уже в московском районе Текстильщики. Сам он был в дороге и для комментариев недоступен, а его супруга, узнав о решении, радостно воскликнула: "Мы молились четыре года и нам Бог помог!"
Источник: Российская газета
