В мае 2007 года, в городе Бостоне, штат Массачусеттс, умер протоиерей Роман Лукьянов. Он не дожил двух недель до события, которого ждал всю жизнь: воссоединения Русской Зарубежной Церкви с Матерью-Церковью в Москве. За двадцать лет до этого он крестил меня в своей маленькой (по российским масштабам) Богоявленской церкви в Розлиндэйле, южном предместье Бостона.
Очень много интересного и жизненно-важного рассказывал отец Роман нам, своим прихожанам. Но один рождественский его рассказ мне запомнился с особой силой и ясностью.
В 1942-м году, шестнадцатилетним юношей, из оккупированного Харькова его угнали в Германию. После долгих скитаний по дорогам войны, по лагерям перемещенных лиц, он оказался в далеком заокеанском Лос-Анжелосе. Там, не зная ни слова по-английски, он первое время общался лишь с беженцами из Германии.
Наступало Рождество – первое Рождество на новых берегах. Присматриваясь к окружающей его бурлящей жизни, к веселой праздничной суете, молодой русский делился своими наблюдениями с пожилой еврейкой из Гамбурга, для которой христианский праздник, вообще-то говоря, был чужим... К его большому удивлению, собеседница заметила с грустью, что здесь она не узнает Рождества.
– Aber warum? (Но почему же?)
– Kein Christuskind ist da geboren (здесь не рождается Младенец-Христос).
Если больше полувека тому назад постороннему взгляду открылась такая печальная истина, то что скажем о сегодняшнем дне?... И не следует ли нам, гражданам свободной России, выводящим свою землю из рабства зла и безбожия, очень-очень позаботиться о том, чтобы сохранить Младенца-Христа в нашем празднике?
Источник: Православие.ру
