Совместимы ли православие и бизнес, что такое дауншифтинг и как правильно рассчитать сумму пожертвования – об этом и о многом другом мы беседуем с профессором Московской духовной академии, автором официального учебника "Основы православной культуры" протодиаконом Русской Православной Церкви отцом Андреем Кураевым.
– Отец Андрей, в свое время американский философ и, как его называют, "психолог успеха" Наполеон Хилл говорил: "Вы не сможете стать успешным, если не доведете страсть к деньгам до кипения". Насколько эта формулировка приемлема для российского бизнеса, тем более для православных бизнесменов?
– Я не думаю, что православие надо как-то подлаживать под мнение этого американца. И православный бизнесмен не должен принимать такого рода мотивацию. Страсть к деньгам – тем более ради денег – бессмысленная страсть. Точно так же, как охота ради охоты, еда ради еды и так далее. Человек должен жить в мире, где есть иерархия ценностей, и четко понимать, где цель, а где средства. То, к чему приводят такого рода установки – влюбленность в деньги, азарт в погоне за ними, в итоге оборачиваются тем кризисом, в который мы попали два года назад и из которого еще не вылезли.
– Конечно, это крайняя форма проблемы, греховная страсть, но некоторые, даже очень порядочные, бизнесмены скажут вам, что если не иметь в определенной мере вкуса к зарабатыванию денег, то дело не будет иметь полноценного развития. Получается, в самом занятии бизнесом заложено противоречие для православного человека между желанием и чувством долга?
– Из того, что есть алкоголики, не следует, что не алкоголик не имеет права заниматься виноделием. Скорее даже наоборот. В монастырях на Балканах, где выращивают виноград и делают вино, виночерпием назначают, как правило, непьющего монаха. Такого монаха, для которого это не опасно. Точно так же и к власти надо допускать того, кто не кайфует от власти. Человека, который от нее кайфует, нельзя назначать ни настоятелем, ни президентом. То же касается и денег. Есть иные мотивы для того, чтобы работать, создавать богатства, в том числе и всемирные. И я не думаю, что в задачи православного бизнесмена входит обязательное состязание с американскими миллиардерами из списка "Форбса". Нужно просто решить задачу обеспечения работой коллектива и честного имиджа своей фирмы.
– Но ведь "Никто не может служить двум господам"?
– Как часто бывает в жизни. Есть физкультура, а есть спорт высоких достижений. Профессиональный спорт калечит, это уродство под видом здоровья. Когда слишком многое подменяется, это реальные травмы. Плюс к этому современные олимпиады, это скорее олимпиады по химии. Можно заниматься физкультурой, спортом, но при этом не стремиться стать лучшим в мире. Если ты к этому не стремишься, то и спать будешь лучше, и здоровье будет крепче.
– Отец Андрей, а многим известным Вам успешным бизнесменам-благотворителям удалось совместить участие в социальных проектах и бизнес?
– Любому человеку, наверное, хочется чего-то лучшего. Но в современном, а именно западном, обществе набирает силу движение, которому я глубоко симпатизирую, – дауншифтинг. Это когда человек, у которого в жизни многое уже состоялось, задается вопросом: сколько можно кататься по "американским горкам" и в социальных лифтах? В три рта не поешь и в десяти домах не поживешь. И человек начинает говорить себе: "Обеспечил себя, обеспечил своих детей на время их социального старта, и теперь я хочу больше времени быть не функционером, а самим собой. Больше времени быть с семьей, туризмом заняться, хобби каким-то и так далее. И человек просто нажимает на тормоза – отказывается от дальнейшей карьеры, остается на низкой должности, не очень ответственной или даже просто уходит. Это не юродивый, это не тот, кто лишается всего и живет в бочке, как Диоген. Нет, у него есть свой домик, есть хороший банковский счет, но при этом он понимает, что больше ему не надо. И число такого рода людей умножается. Поэтому не стоит суждения идеологов бездумного обогащения выдавать за некую социальную норму, что, дескать, если уж выпало в империи родиться, то быть ненасытным приобретателем – неизбежно.
– Отец Андрей, в 2004 году Всемирным Русским Народным Собором принят Свод нравственных правил и принципов хозяйствования. Давайте для примера разберем один из его пунктов: "Предприниматель должен помнить, что неуплата налогов, положенных по закону, – это хищение у сирот, стариков, инвалидов, других самых незащищенных людей". Но в наше время многие предприниматели (если не большинство) считают, что существующая система налогообложения, учитывая общую экономическую ситуацию в стране, не позволяет платить все налоги. Ссылаясь на высокий уровень коррупции и воровства бюджетных средств в нашей стране, люди предпочитают самостоятельно жертвовать на социальные нужды.
– Есть серьезнейшая проблема, когда не только бизнесмены, но и другие, очень многие, люди не считают наше современное Российское государство своим союзником. В советские времена такая ситуация тоже была. И действовал известный принцип: они делают вид, что мне платят, я делаю вид, что на них работаю. Нечто подобное и сейчас, потому что общество не допущено к освоению бюджета, к контролю за его расходами. Это мог бы делать парламент, но парламент назначается у нас, по сути говоря, голосом сверху, теми или иными формами политической манипуляции. А раз так, человек не чувствует парламент своим представителем, а значит, и в этом смысле нет основания для доверия избираемой власти. Мы видим немало прецедентов совершенно иррационального расхода бюджета. И бизнесмены прекрасно знают, что такое взятки, откаты и распилы и так далее. По этой причине нет ни малейшей уверенности в том, что действительно эти налоги, тем более какие-то подоходные, идут именно на помощь бедствующим слоям населения. И если я бизнесмен, то что для меня важнее: выплатить достойную зарплату моим сотрудникам и тем самым сохранить профессионалов моей компании, поддержать знакомых мне людей, которые мне доверились, или отдать несколько десятков тысяч рублей в госбюджет с тем, чтобы они потом ушли на проведение чемпионата мира по футболу, до которого мне совершенно фиолетово? И пока у нас есть разделение на "мы" и "они", где государство – это "они", некое непонятное, враждебное "оно", чаще угрожающее и вымогающее, чем помогающее, все эти слова будут оставаться розовым компотом, который не убедит никого.
– Некоторые православные проповедники утверждают, что добро, сделанное не ради Христа, не имеет ценности перед Богом. Если добро делается из тщеславных или иных страстных побуждений, то здесь нельзя не согласиться. Но, предположим, если человек неверующий совершает доброе дело по зову совести, то разве можно говорить о том, что оно Богу не угодно? Ведь язычники "показывают, что дело закона у них написано в сердцах..." (Рим. 2:15).
– Есть известная поговорка, что история повторяется дважды, первый раз как трагедия, второй раз как фарс. В данном случае я не в первый раз слышу, как пробуют реанимировать самые экзотические идеи блаженного Августина. Остается сказать: "Дорогие отцы, церковь забыла эти идеи и простила блаженного Августина за то, что он их высказал. Чего сегодня их вытаскивать и размахивать ими?"
– А что, на Ваш взгляд, на практике означает "ради Христа"? Я вспоминаю проповедь одного батюшки деревенского, который говорил: "Вы же жертвуете на пропой души!"
– Здесь налицо конфликт авторитетов. Есть слова Христа "просящему у тебя дай", и в этих словах есть своя великая правда, очень серьезная и жертвенная. А есть слова учения двенадцати апостолов конца первого столетия – Дидахэ, в котором сказано: "Милостыня пусть запотеет в руке твоей, прежде чем дашь ее..." То есть подавать надо разборчиво, вдумавшись, на пользу пойдет или на погибель тому человеку, которому тебе хочется помочь сейчас. Но, поскольку мы не можем составлять досье на каждого просящего и бывает трудно решить, подавать этому человеку или нет, здесь иногда интуиция, совесть подскажет. И дай Бог, чтобы так оно и было. Если же этого нет, я бы предложил так: определитесь, посмотрите вокруг себя. Кто из знаемых вами людей в худших условиях, чем вы. Найдите такого человека и помогите ему. Но помогите не копеечкой, а всерьез. Главное, чтобы сумма пожертвований была такова, чтобы ваша "жаба" вам не простила. Потому что если я подаю милостыню, а моя "жаба" молчит, то одно из двух: или я святой человек, что маловероятно, или сумма пожертвования ниже порога болевой чувствительности моей "жабы". А слово "жертва" предполагает некую чувствительность. То есть потом, отойдя от этого нуждающегося, хорошо бы, чтобы я начал кусать кулак или локоть: "Зачем я отдал такие деньги, столько можно было бы купить для себя и что-то сделать..." Это хорошо, если "жаба" проснулась, а ты ее, тем не менее, поставил на место.
Источник: Православная ярмарка
