В Смоленском государственном университете состоялась презентация книги Татьяны Николаевны Щипковой "Женский портрет в тюремном интерьере".
Татьяна Николаевна преподавала в Смоленском пединституте с 1961 по 1978 год. Сегодня её имя неизвестно юному поколению смолян. Но кто постарше, наверняка вспомнит, как в конце семидесятых годов по Смоленску поползли слухи, что преподаватель пединститута организовала религиозную секту, куда втягивала студентов. А вскоре Т.Н. Щипкова была осуждена к трём годам колонии и отправлена по этапу в Уссурийский край. На презентации её книги выступали её бывшие ученики: преподаватели университетов и школ, священники, которые делились воспоминаниями об этом удивительном человеке, своими впечатлениями о книге Т.Н. Щипковой. В презентации принимали участие ректор СмолГУ, профессор Евг. Кодин, епископ Смоленский и Вяземский Пантелеймон, преподаватели и студенты университета.
Открывая презентацию, ректор университета Евгений Кодин в частности отметил:
– Мы не сможем выстроить наше будущее, если не сможем принять наше прошлое. Нужно понять, когда и почему мы сделали ошибку, чтобы в повторяющейся истории не сделать её ещё раз. Понять, это не всегда простить. Но без этого, мы не выстроим хорошего будущего. Сегодня мы делаем ещё один очередной шаг в этом направлении. Мы обидели в нашем прошлом человека, который работал преподавателем Смоленского государственного педагогического института. Человека, который преподавал иностранный язык, преподавал латынь, который не мог это преподавать, не обратившись к истокам христианства, к истокам нашей культуры. И за это обращение человек поплатился лишением профессиональной карьеры, лишением учёного звания, тюремным заключением. Но книга Т.Н. Щипковой не про это, это книга не обиженного человека нашим прошлым и нами. Это книга о дне завтрашнем. Автор, как мне кажется, учит главному, учит прощать. И вот в этом суть книги и нашей презентации.
Кандидат философских наук, действительный государственный советник Александр Владимирович Щипков, сын Татьяны Николаевны рассказал о матери. Так кто же она, Т.Н. Щипкова?
Родилась в 1930 году в Алтайском крае. Её отец – сын священника. В 1948 году поступила на филфак Ленинградского университета на романо-германское отделение. По окончании университета, Т. Щипковой её преподаватель, выдающийся советский лингвист, профессор Е.А. Реферовская предлагала остаться в университете закончить аспирантуру, но она отказалась и уехала работать в Молдавию, совсем недавно в то время, присоединённую к Советскому Союзу. Работала учительницей в селе, где по-русски не говорили, за исключением председателя колхоза и директора школы. Завидев учительницу, мужчины издали останавливались и снимали шляпу. Такие были традиции в молдавском селе. Т.Н. Щипкова преподавала французский и русский языки. Она не была конфликтным человеком, но конфликты начались сразу, потому что ей запретили преподавать русский язык как иностранный. Заставляли учить по учебникам, по которым учили детей в Москве и Ленинграде. Что было совершенно невозможно. Но она добилась разрешения и стала учить детей русскому языку по методике преподавания иностранного языка. Так она отработала 4 года и в 1957 году по настоянию профессора Реферовской вернулась в Ленинград, поступила в аспирантуру Института языкознания Академии наук СССР. За время работы в Молдавии она блестяще выучили румынский язык. Она была советским лингвистом, но материалом, с которым работала, будучи специалистом по старорумынскому и старофранцузскому языкам, являлись евангельские тексты и Псалтырь. И она, ещё не будучи человеком религиозным, великолепно знала тексты Псалтыри и Евангелия. Её интересовали прежде всего грамматические формы, а не содержание, но содержание этих текстов не может не действовать на человека, если он погружается в этот текст. В 1961 году в Институт языкознания приехал эмиссар из Смоленского педагогического института для поиска молодых кадров. И он уговорил Т. Щипкову оставить Ленинград и приехать в Смоленск преподавать на кафедре французского языка, она приняла предложение. С сыном поселилась в общежитии педвуза на ул. Дзержинского, где прожили 13 лет. Татьяна Николаевна преподавала грамматику, историю французского языка, латынь. С латынью и вышла некоторая история. Она самовольно в конце каждой пары оставляла 15 – 20 минут, в течение которых в нарушение существующей программы рассказывала о культуре, мифологии, об истории, эти маленькие самочинные лекции с годами оттачивались, стали нормой. Как описывает сама Т. Щипкова в своей книге, когда она подошла в своих рассказах к смене эр, смене времени, встал вопрос, как рассказывать о Христе, как рассказывать о Евангелии? О новом мировоззрении, которое охватило весь мир? И она понемногу стала касаться этих тем. Студенты были уверены, что Христа не существовало как личности. И тогда Татьяна Николаевна говорила, был ли он Бог или не был, это не предмет дискуссии, но то, что такая личность существовала это бесспорный факт. А это уже было крамолой. Сама Татьяна Николаевна в шестидесятые годы не была человеком религиозным, относилась к Евангелию и христианству как к части культуры, которую обязан знать каждый образованный человек. Вначале 70-х у неё произошли коренные мировоззренческие изменения. Она пришла к вере, ощутила себя религиозным человеком. Поняла, что Бог есть. Когда человек начинает Бога чувствовать, он начинает с Ним разговаривать. А разговор с Богом, это молитва. Данный мировоззренческий слом не мог не отразиться на её жизни, на её поведении, общении с преподавателями и студентами. Она никогда не афишировала своей религиозности, но и не скрывала. Об этом знал ряд преподавателей и студентов. Христианство заполняет человека целиком, так что находиться в одиночестве ему практически невозможно. Само понятие Церкви означает сообщество людей. Татьяна Николаевна стала искать людей с такими же взглядами. В Смоленске её круг общения был ограничен, она стала часто ездить в Москву и Ленинград, где нашла себе единомышленников. В 70-ые годы в столицах шёл возврат интеллигенции к христианству. Властителями умов были молодые в полном расцвете сил священники Николай Ведерников, Александр Мень, Дмитрий Дудко, Всеволод Шпиллер и другие.
В 1978 году круг знакомых её семьи расширился, появилась идея издать собственный православный журнал, который они назвали "Община", поскольку и ощущали себя православной общиной. Каждый попытался написать, как пришёл в церковь. Кто-то будучи комсомольцем, кто-то будучи хиппи, кто-то будучи преподавателем ВУЗа. Авторы пытались понять, что с ними происходит. На трёх пишущих машинках в смоленской квартире Щипковых в доме № 15 на улице Кирова печатали журнал, а когда поставили последнюю точку, раздался звонок и в дверь тридцать первой квартиры вошли люди в штатском. Журнал изъяли. Разразился огромнейший скандал, который закончился тем, что Татьяну Николаевну были вынуждены уволить из института, лишить учёной степени и т.д. Всё могло бы этим и кончиться. Но надвигался 1980 год, год Олимпиады, сверху пришло указание "завинтить гайки", "гайки завинчивать" взялись очень туго. На Т.Н. Щипкову завели уголовное дело по ст. 206 ч.2 (злостное хулиганство). Странная статья для кандидата филологических наук с ростом 1 метр 40 сантиметров! Поводом послужил следующий эпизод. Т.Н. Щипкова была в гостях в Москве у одного православного философа. Пришли милиция и дружинники с проверкой документов, Татьяна Николаевна держала в руке записную книжку, дружинник стал выламывать женщине руки, отбирая записную книжку, заломил их за спину. Татьяна Николаевна, испытывая боль и вырываясь, дала обидчику пощёчину, едва достав до его подбородка. Дружинник, как потом выяснилось, был мастером спорта по боксу и очень высокого роста. Ладонь "хулиганки" едва задела подбородок дружинника, но следствие и суд квалифицировали это как нападение на представителя власти при исполнении им служебных обязанностей. Ей дали три года лагерей. Отсюда начинается книга "Женский портрет в тюремном интерьере". В книге рассказывается не о жизни в Молдавии, не о работе в Смоленске, а о лагере, в котором она провела три года. Уголовная женская зона на три тысячи человек. Бандитки, наркоманки, проститутки. В подавляющем большинстве молодые девушки от 18 до 30 лет. Ещё в Москве в "Матросской тишине" она начала с ними разговаривать, видя, что это – ущербные люди. С надломленной психикой, с больной душой, с повреждённым сознанием. Она понимала, что эти люди нуждаются в помощи. И в тюрьмах и в лагере Уссурийского края на китайской границе, все три года (она работала на швейном производстве) занималась образованием и воспитанием своих соседок, что категорически запрещалось. Но ей удалось создать что-то вроде подпольной школы, где она учила девочек французскому языку. Читала им Ахматову, Пастернака. Они за головы хватались: "Кто это мог написать"?! Она пыталась их очеловечить. Конечно, речь шла и о молитве, кому-то нравилась "Отче наш", кому-то молитва Ефрема Сирина. В 1983 году она вернулась из лагеря, больная, полуслепая старуха. А ей было тогда лишь 53 года. Семья была вынуждена покинуть любимый Смоленск и перебраться в ленинградскую коммуналку. Однако Т.Н. Щипковой не разрешили получить ленинградскую прописку и около года она находилась на нелегальном положении. Без прописки в то время невозможно было устроиться даже дворником. Её прятали по квартирам родственников и знакомых, опасаясь ареста "за тунеядство". Помогли батюшки из Псковской епархии, спрятали Татьяну Николаевну в одной деревне, сумели прописать, помогли получить паспорт. Через год власти сжалились и прописали ее в коммуналку к семье сына. Т.Н. Щипкова устроилась работать вахтёром в НИИ на канале Грибоедова, где её быстро заметили молодые люди, тоже стали общаться. Один из них – Александр Друзь заметил, что на вахте работает женщина прекрасно знающая французский и латынь. Он стал заглядывать к Татьяне Николаевне и консультироваться по филологическим вопросам для своей программы "Что? Где? Когда?". В 1985 году Т.Н. Щипкова села за эту книгу. Рассказывала, как на пересылке в Новосибирске, где были жуткие условия, одна из женщин выходя из камеры, обернулась и спросила: "Ты ведь это всё опишешь?" и Татьяна Николаевна обещала описать. Ситуация точно повторяет ахматовскую с поэмой "Реквием". Два года работала над мемуарами, и вот – книга. Её можно приобрести в Успенском соборе, в храме Новомучеников Российских на Поповке, и в книжном магазине "Кругозор".
В начале 90-х Татьяну Николаевну пригласили преподавать в гуманитарную школу при Институте богословия и философии, расположенного на территории Александро-Невской лавры. Преподавала французский язык до самой своей смерти в 2009 году. Помимо воспоминаний написала 4-х томный учебник французского языка. Занималась переводами, в частности перевела на русский роман писателя-богослова Леона Блуа, "Бедная женщина". Эта рукопись ждёт своего издателя.
Так прошла жизнь Т.Н. Щипковой. Похоронена она на скромном кладбище в старинном городе Тарусе. Вы без труда найдёте её могилу по ограде, повторяющей рисунок решетки набережной реки Фонтанки, по которой она любила бродить в юности. Единственное отличие от большинства, по свидетельству всех знавших Татьяну Николаевну состояло в её абсолютной прямоте и честности. Ей в голову не могло прийти ответить на вопрос собеседника не так, как она думает. Эта врождённая честность человека и последовательность филолога привели её к христианству. К вере во Христа она пришла не под влиянием другого человека, что встречается чаще всего, а пришла сама по себе. Так ей открылся Господь: через языки, книги, образ мысли. Однажды, рассказывал А. Щипков, студенты на её лекции обсуждали по-французски "Преступление и наказание". Речь зашла о Сонечке Мармеладовой. Татьяна Николаевна подчеркнула, что Сонечка была кроткой. Студентки ответили возмущением, быть кроткой – плохо. И тогда Татьяна Николаевна начала объяснять, что кротость есть величайшая добродетель. Сознание студентов-комсомольцев было полностью перевёрнутым. Кротость, по их убеждению, это стыд, это недостаток! Но ведь в кротости скрыта невероятная сила! И Т.Н. Щипкова, ещё не будучи христианкой, но понимая эти базовые ценности, объясняла студентам азы христианской этики. В ту пору ей самой недоставало оформления базовых ценностей христианства в окончательную форму. А окончательная форма может быть только в Церкви. Что она и обрела на своём пути, и за что она заплатила высокую цену. В каком-то смысле это правильно, человек должен платить за свои убеждения, подчеркнул А. Щипков. И продолжил: "Книга Т.Н. Щипковой не обличение, не обида, не требование реванша, это книга о несчастных людях, оказавшихся в заключении, свидетелем жизни которых она оказалась". Им, как раньше студентам, а ныне своим читателям Татьяна Николаевна Щипкова стремится помочь обрести главный ориентир жизни, это – христианская культура и христианская вера.
Где можно приобрести книгу Татьяны Николаевны, указано выше.
Источник: Смоленские новости
