В конце XIX века в Париже доживал свой век искусный подделыватель завещаний и иных исторических документов по имени Симонино Симонини. Однажды он встретился с представителем русской разведки полковником Рачковским и передал его помощнику, придуманные им протоколы собрания раввинов на кладбище. Протоколы содержали в себе рассказ о всемирном заговоре евреев и их желании господствовать над всем миром.
Для того, чтобы понять причины успеха "Протоколов сионских мудрецов", одну из версий создания которых и рассказывает Умберто Эко в романе "Пражское кладбище", стоит вернуться в европейское Средневековье.
Представьте себе небольшой европейский город, служба в храме только что закончилась, и народ решил послушать одного из популярных проповедников – это нищенствующий монах, способный интересно говорить крестьянами и мелкими горожанами. Инок начал свою проповедь эффектной историей: "В одном городе жили иудеи, из страха перед христианами внешне приняв крещение, внутри же оставаясь последователями своей веры. Однажды накануне еврейской Пасхи они обманом заманили маленького мальчика-христианина к себе в дом, убили его, а кровь использовали для приготовления своей пасхальной трапезы". Возбужденная толпа слушателей уже готова растерзать злодеев, но проповедник не унимается и рассказывает еще одну не менее драматичную историю: "Один священник, споря с иудеями о вере, сказал, что в его сердце находится Христос. Коварные собеседники, желая проверить правоту его слов, убили христианина, и действительно нашли в его сердце Младенца, который немедленно воскресил священника". В зависимости от настроения толпы проповедник мог завершить эти истории хэппиэндом, в котором евреи истинно обращаются ко Христу, а мог, напротив, сделать вывод об их коварстве и о том, что они притворно принимают христианство.
В Средние века антииудейские выпады особенно усиливалась во время моров, поскольку самым распространенным обвинением в этот момент было отравление колодцев, которое якобы совершили евреи.
Чаще всего нападки на них были связаны с желанием не отдавать долги своим кредиторам (евреи были чаще всего ростовщиками, поскольку христианам запрещалось давать деньги в рост единоверцам) или обогатиться, присвоив себе имущество нехристиан.
Вместе с тем отношения христиан и иудеев в Средние века далеко не всегда носили характер взаимной войны, напротив. Именно погромы или антихристианские действия были скорее свидетельством кризиса цивилизации во время крестовых походов, эпидемий или расцвета инквизиции. В остальное время христиане и иудеи вполне могли мирно сосуществовать друг с другом, а иногда евреев даже ставили в пример: средневековые проповедники могли рассказать историю об иудее, который останавливал проигравшего в азартные игры христианина от кощунств.
Резкая перемена в отношениях произошла уже в позднем Средневековье, не в последнюю очередь благодаря усилиям инквизиторов. В конце XV века перед испанскими инквизиторами встала настоящая проблема: им необходимо было убедить королеву Изабеллу устроить гонения на иудеев, однако инквизиторы могли преследовать только еретиков, то есть отступников от христианской веры. Ни мусульманин, ни иудей не мог быть объявлен еретиком, поскольку он не был христианином, а потому испанские инквизиторы сперва приложили много усилий, чтобы иудейская община приняла крещение, и лишь затем, пользуясь доносом, стала жестоко преследовать евреев-христиан, которых обвиняли в тайном следовании своим обрядам.
Однако вернемся к "Протоколам...", о которых рассказывает Умберто Эко. Впервые они были опубликованы в России известным писателем Сергеем Нилусом в втором издании его книги "Великое в малом". Автор публикации весьма туманно рассказывал об источнике этих протоколов, но выдавал их за подлинные документы одного собрания иудеев, якобы произошедшего в Париже в конце XIX века.
Как показала дальнейшая история, желающих признать всемирный заговор было достаточное количество и в России, и в Европе. Одним из них был Гитлер, чей разум давно поверил в страшных чудовищ. Причиной этой веры была не только фальшивка, созданная Симонино Симонини (не будем уходить от романа Эко), которая за сто лет стала несомненным фактом политической или идеологической литературы. Текст "Протоколов..." нашел своего благодарного читателя, которому было не слишком интересно, насколько подлинны те документы, которые он читает на русском или иных языках. Еще в начале 90-х годов прошлого столетия находились люди, передававшие друг другу ксерокопии "Протоколов...". Они верили, что правдивость текста подтверждаются совпадениями с окружающей действительностью. Фальшивые протоколы попали на очень благодатную почву страхов конца ХIX века, когда казалось, что привычный уклад жизни полетит в пропасть. Сработала средневековая схема поиска врага, которая помогла некоторым людям сохранить устойчивость собственного сознания. Если посмотреть православную публицистику в России начала и конца ХХ века, то можно найти множество рассуждений о том, что падение нравов и скорый конец света или война связаны с происками внешних врагов.
Для Симонино Симонини создание фальшивки было способом заработать денег и удовлетворить бушевавшую в нем ненависть к любому чужаку (от австрийца до коммуниста), для читателей Нилуса или других публикаторов "Протоколов..." это стало окном в "дивный, новый мир", в котором решались все их проблемы, а ненависть оправдывалась. Слишком просто было бы разрушить эту картину мира, просто говоря о том, что "Протоколы..." являются фальшивкой, а их создатель – гнусным мерзавцем. Образ врага живет в голове, а не в тексте "Протоколов". Создатель фальшивки лишь проманипулировал страхами людей, которые обостряются в кризисной ситуации, приводят к поиску врагов, на которых так легко переложить вину и добиться мнимой разрядки. Психологически "Протоколы" для некоторых остаются реальностью – в этом и кроется их самая большая опасность.
Источник: Татьянин день
