В дни празднования пятой годовщины подписания Акта о каноническом общении между Русской Православной Церкви Заграницей с Русской Православной Церковью Московского Патриархата невозможно не вспомнить о Джорданвилльском Свято-Троицком мужском монастыре, "Лавре Русского Зарубежья", как с любовью называл его митрополит Анастасий (Грибановский)
Протоиерей Владимир Цуриков: Свято-Троицкий монастырь – духовный центр Русского Зарубежья
Прошло более 80 лет с тех пор, как в связи с русской революцией первые русские переселенцы, оставив дом, а иногда семью, детей, оказались за рубежом. Один из первоиерархов Русской православной Церкви за Границей как-то произнес такие слова: "русская эмиграция – это политическая эмиграция", с тех пор прошло много лет, и теперь уже ясно, что русская эмиграция была эмиграцией духовной.
Оказавшись на чужбине, не имея пристанища, русские эмигранты в первую очередь начинали строить храмы, и только потом приступали к решению вопросов личной жизни. В 1920-е годы в глубокой провинции на севере штата Нью-Йорк архимандрит Пантелеимон (Нижник), желавший приобрести пустынное место в лесу, при источнике, устроить там часовенку, молиться в ней и жить вдали от суеты и шума мирского, его духовный сын, регент-псаломщик Иван Колос, впоследствии архимандрит Иосиф и, чуть позже присоединившийся к ним монах Иаков (Машерук), купили участок земли в Джорданвилле.
Вначале появился деревянный корпус, в котором разместился храм, кельи и подсобные помещения. С первых дней своего существования монастырь стал местом паломничества и пристанищем для духовно страждущих эмигрантов. В первые годы основатели монастыря, чтобы оплатить стоимость купленной ими земли, работали на фабрике знаменитого конструктора вертолетов И.И. Сикорского в соседнем штате.
Постепенно монастырская братия пополнялась. Так, в ноябре 1946 года из карпатского селения Ладомирово прибыло 14 человек иноческого братства из обители созданной архимандритом Почаевской Лавры Виталием. Именно с ее приездом связан новый этап жизни монастыря – начата иконописная деятельность под руководством архимандрита Киприяна (Пыжова), одного из самых известных иконописцев русского зарубежья. Именно отцом Киприяном написана знаменитая икона Новомучеников и Исповедников Российских после их прославления Русской Православной Церковью Заграницей в 1981 году.
Начала крупную деятельность типография преподобного Иова Почаевского, известная своими изданиями в годы советского режима, когда издавать духовную литературу на родине было невозможно. Наиболее известной книгой, изданной типографией, стал "Закон Божий" отца Серафима Слободского, переизданный в России уже много раз.
В 1948 году по благословению митрополита Анастасия (Грибановского) была основана Свято-Троицкая Духовная семинария, единственная духовная школа Русской Церкви Зарубежом, среди преподавателей которой необходимо упомянуть архиепископа Аверкия (Таушева), митрополита Лавра, архимандрита Киприана (Пыжова), архимандрита Константина (Зайцева), протопресвитера Михаила Помазанского, Николая Димитриевича Тальберга, и соловецкого узника и сподвижника Дмитрия Сергеевича Лихачева Ивана Михайловича Дмитриевского. Учебники, написанные в духовной семинарии, до сих пор используются в духовных заведениях в России.
Свято-Троицкий монастырь и семинария стали духовным центром русского зарубежья, местом паломничества, местом хранения духовных традиций, исторических и культурных ценностей. Митрополит Анастасий с любовью называл монастырь "Лаврой Русского Зарубежья", именно по этой причине туда стали направляться святыни, музейные экспонаты и архивы. Так, в семинарии, например, оказались предметы, найденные на месте убийства Царской семьи. Наследие Свято-Троицкого монастыря напрямую связано с наследием русской эмиграции в широком смысле. Думаю, благодаря обители русский мир смог сохранить себя в изгнании.
Продолжая свое служение в стенах обители для нас важно и ценно самим не только познать и сохранить это наследие, но и преподнести подвиг наших предшественников вниманию наших соотечественников. Как сказал когда-то архимандрит Константин (Зайцев), "вот мы попали заграницу, на свободу – попали, продолжая, милостию Божией, находиться за нашей исторической церковной "перегородкой". Чего нам еще надо? Ничего. Мы все имеем. Наша "перегородка" истинно доходит до небес – небесами она и образована. Мы – с Христом... Мы не скрываем себя... И если вывел нас Господь на просторы мира, то не для того ли, чтобы мы являли верность Ему, исповедуя свою веру и тем являли бы Его, Истинного Христа? Сохраняя верность Христу в своей "перегородке", мы не только спасаем свои души. Мы сохраняем себя для тех путей, на которые волен нас направить Господь во спасение России. Более того: мы открываем возможность всему, "отступившему от Христа миру воочию знакомиться с истинной верой...".
Максим Шостакович: Обо всех в монастыре вспоминаю с большой любовью
Вот так, на запущенной фермерской земле появился один из главных центров русской жизни на чужой земле. Деревянный храм, построенный первооснователями, в день освящения сгорел, каменный возвели много позже, уже после приезда почаевской братии. Постепенно православные эмигранты купили или построили дома по соседству с монастырем. Об этом с теплотой вспоминает Максим Дмитриевич Шостакович, довольно долго проживший в Джорданвилле, и даже крестивший своего сына Максима в Свято-Троицком монастыре.
Мы прожили в Америке около 20 лет. Сначала в штате Коннектикут, где посещали маленькую церквушку, которую построил Сикорский. Ростропович как-то пригласил меня поехать в Джорданвилль, где я и познакомился с владыкой Лавром[1].. После встречи с ним все наше стремление было направлено на переезд в Джорданвилль. Приезжали по большим праздникам, потом купили дом у одного из прихожан, триста метров от монастыря.
Обо всех в монастыре вспоминаю с большой любовью. Но с наибольшим трепетом именно владыку Лавра. Очень по нему тоскую. Удивительный был человек! Всем сердцем любил монастырь. Если по долгу службы ему приходилось уехать, вы бы видели, с какой радостью он возвращался. И всегда для всех у него находилось время, каким бы уставшим он не был. Его уважали и боялись как строгого отца, хотя он излучал только доброту.
Владыка благословил нас вернуться в Россию, примирил с ней, с тем, что мы когда-то покинули. Помню, как он радел за единение церквей , прилагал очень большие усилия, чтобы люди поверили в благость этого единения. Пожалуй, это было целью его жизни.
Помню, как с архиепископом Аврекием (Таушевым) мы беседовали о музыке, он, конечно же, понимал, что мне это было особенно приятно. Никогда не забуду монаха Алексия, очень духовный был человек. Строгий, мог и резкое слово сказать, коли за дело. Никого и ничего вокруг себя не видел, когда на службе был, но уж на улице поговорить любил.
Нашим первым духовником был игумен Гурий (Голосов), он страшно болел, к сожалению, равно, как и архимандрит Киприан (Пыжов), а ведь тот собственноручно расписал всю обитель...
Не могу не вспомнить архимандрита Иова (Котенко). Курьезный у нас с ним случай вышел. Пришел я как-то к владыке Лавру, говорю, мол, у вас кто-то на тракторе ездит, а у нас около дома снег некому убрать, попросил прислать кого-нибудь мне в помощь. Владыка заверил, что поможет. И вот приезжает к дому нашему трактор, а на нем сидит какой-то дедуля в шапке и ватнике. Быстро все почистил. Я порылся в кармане, достаю 10 долларов, отдаю ему, с предложением купить на них "горячительное". Тот решительно отказался, как я не настаивал. А потом, в праздник Пасхи, смотрю я на батюшек, все стоят в расшитых одеждах, а среди них архимандрит Иов, в котором я узнал "дедулю", что снег у меня чистил.
После смерти отца Гурия нашим духовником стал отец Василий Нестеренко, у которого в свое время исповедовался владыка Лавр. Его очень любили. Почему-то новоприезжие эмигранты именно к нему тянулись. А для детей в карманах его подрясника всегда было полно сладостей, которые он раздавал даже в храме.
Трудно описать словами, что значит жить подле обители такого уровня, быть с этими людьми, ощущать их присутствие...
Алексей Родзянко: Мы считали, что наша столица – это именно Троицкий монастырь
Монастырь удивительно красив. Паломники говорят, что впечатление такое, будто вновь переносишься в Россию, и не в современную, а в дореволюционную. Его почти сказочная архитектура для Америки действительно очень необычна. Он величественен, но, в то же время, по-иночески прост. Главный храм обители посвящен в честь Святой Троицы; нижний – в честь преподобного Иова Почаевского, кладбищенский – в честь Успения Пресвятой Богородицы, а храм у пруда, устроенного еще самим отцом Пантелеймоном – в честь святых Новомучеников и Исповедников Российских и преподобного Иоанна Рыльского. Главная святыня обители – почитаемый список Почаевской иконы Божией Матери. Как рассказывает правнук епископа Василия (Родзянко), Алексей, сегодня входящий в состав консультационного совета Свято-Троицкой духовной семинарии, по праздникам сюда съезжаются со всей Америки.
Моя тётя вышла замуж за протоиерея Серафима Слободского, он и мой отец вместе строили приход. С раннего детства я очень отчетливо помню дебаты о разделении церквей , о революции, о политике. Как отрадно было сознавать, что от всего этого можно укрыться на островке Святой Руси на чужбине, в Свято-Троицкой обители.
Вспоминаю слова архиепископа Аверкия: "У нас есть наша Русская Зарубежная Церковь , которая хранит свое историческое преемство от прежней Российской Православной Церкви ... Будем всячески оберегать и ограждать нашу Церковь , как последнее прибежище наше в этом мире, от увлечения "духом времени"... Надо крепко стоять за свою веру и ни в чем не поддаваться той растлевающей душу среде, в которой приходится жить и работать. Не Церковь нашу надо "модернизировать" и "реформировать", а самим нужно приспособлять себя и всю жизнь стараться приноравливать к церковным правилам, установлениям и традициям". Очень верно сказано.
Мы тогда жили в Нью-Йорке, но приезжали в обитель на престольный праздник, Рождество, Пасху. Фотографии с одной из поездок до сих хранятся у моих родителей. Мы считали, что наша столица – это именно Троицкий монастырь. А для многих он и по сей день остается частичкой той России, давая спасительное успокоение, оставаясь хранительницей истинного православного вероучения.
Источник: Церковный вестник
