Федеральный закон "О противодействии экстремистской деятельности" не должен распространяться на вероучительные тексты религиозных организаций, официально зарегистрированных в России, считают в Общественной палате РФ. Во-первых, об этих вероучительных текстах уведомляется Минюст, который принимает решение о регистрации религиозного объединения. Во-вторых, невозможно адекватно оценить на языке современных юридических терминов, тем более таких расплывчатых, как "экстремизм", тексты, написанные тысячи лет назад, наполненные специфическими религиозными смыслами.
Поводом для заседания стала судебная тяжба в Томске о признании экстремистской книги "Бхагавад-гита как она есть" – одного из толкований индуистского текста "Бхагавад-гита". По мнению членов палаты, при желании под нынешний закон можно подвести и Библию, и Коран (напомним, что сборник хадисов – изречений исламского пророка Магомета, которые мусульмане чтят почти наравне с Кораном – уже объявляли экстремистским).
В ОП отметили, что понятие "экстремизм" фигурирует только в одном международном документе – это Шанхайская конвенция 2001 г., где экстремизм связывается с насилием. Поэтому, по мнению ОП, ненасильственные действия не должны подпадать под действие закона об экстремизме. Что же касается дел, связанных с оскорблением разного рода (например, дело "Pussy Riot") то они могут рассматриваться в гражданском процессе. Предлагается также отказаться от федерального списка экстремистских материалов.
Корреспондент Regions.Ru попросил священнослужителей прокомментировать эти инициативы ОП.
Протоиерей Олег Стеняев
клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках
"Бхагавад-гита как она есть" есть именно современная интерпретация древнего текста и комментарии, которые составил Свами Бхактиведанта во второй половине прошлого века. Древний текст там искажен до неузнаваемости, люди других вер называются собаками, свиньями и т.д. Там оскорбляются христианские священнослужители, еврейские раввины. Такие комментарии явно разжигают межрелигиозную рознь. Это проповедовалось и не раз приводило к уголовным преступлениям в разных странах. В нашей стране один кришнаит отрезал голову священнику. Все эти факты хорошо известны.
Поэтому я думаю, что вот так безоговорочно придать одинаковый статус Библии и другим т.н. "священным" текстам, а уж тем более их толкованиям, было бы слишком поспешно. На мой взгляд, это близорукая позиция тех представителей ОП, которые предлагают такие решения.
Все комментарии нужно тщательно анализировать. Я сам многие из них изучал и могу сказать, что действительно иногда проповедуется и человеконенавистничество, и неуважительное отношение к людям других культур, которые не разделяют религиозных ценностей авторов этих комментариев.
Протоиерей Александр Лаврин
клирик храма иконы Божией Матери "Живоносный источник" в Царицыне
Конечно, рассматривать древние религиозные тексты как экстремистские нельзя – прежде всего, потому, что собственно с религиозной точки зрения они к экстремизму не вели. Их можно воспринимать как экстремистские только если интерпретировать их в специальном конъюнктурно-политическом смысле, подгоняя их под уже некий априори готовый ответ, под известную точку зрения сегодняшнего дня.
С этой точки зрения можно обвинить в экстремизме и христианские тексты. При желании даже Моисея и иных пророков Ветхого завета, обличавших свой народ, можно вообще антисемитами выставить. Но сами религиозные тексты принципиально направлены не на экстремизм, а на общение с Богом или, если мы берем древние языческие культы, – с языческими божествами. Переводить их в плоскость современной юриспруденции просто бессмысленно и неисторично. Поэтому попытка использовать древние священные тексты в экстремистских целях будет всегда сопровождаться явным же искажением их изначального религиозного смысла.
Священник Александр Шумский
клирик храма Святителя Николая в Хамовниках
Во-первых, кришнаиты суть, безусловно, экстремистская секта. Они очень изменили изначальный смысл "Бхагавад-гиты" и их комментарии имеют отчетливо экстремистский характер. Собственно к индуизму кришнаиты вообще имеют весьма опосредованное отношение, сами индуисты относятся к ним как к маргиналам.
В-вторых, вообще сравнивать "Бхагавад-гиту" с Библией, ставить их на одну доску нельзя. На мой взгляд, у нас экстремизмом является то, что враждебно православию, христианству, откуда бы это ни исходило. Православная Церковь всех призывает к миру, поэтому любое выступление против православной веры, против Православной Церкви я считаю экстремизмом. А кришнаиты православие ненавидят, это известно.
У нас должен быть очень простой критерий – все, что идет против Церкви, против учения Православной Церкви, против святейшего патриарха, безусловно, является духовным экстремизмом. Мы должны жестко стоять на этой позиции, в оценке экстремизма исходить именно из этого. Церковь проповедует мир. Сейчас вообще весь мир держится только на православии, на Церкви. Без нее он давно бы уже разлетелся на мелкие кусочки.
Священник Антоний Скрынников
Главный редактор официального сайта Ставропольской и Невинномысской епархии, преподаватель Ставропольской духовной семинарии, клирик храма целителя Пантелеимона в Ставрополе
При всем уважение к Общественной палате не могу согласиться с ее предложением.
Регистрация какой-либо организации Министерством Юстиции совершенно не означает, что организация является безвредной, а тексты ее "священного писания" душеполезными. Регистрация означает лишь то, что организация собрала нужное количество подписей, написала устав и заплатила пошлину – то есть соблюла формальности. В противном случае мы бы не наблюдали судебных решений, согласно которым закрыли "Аум Синрике", "Свидетелей Иеговы" в некоторых регионах страны, сайентологию итд.
Что же до судебного процесса в Томске – мне стыдно, что судебная система уступила внешнему давлению. Одно дело сама "Бхагавад-гита", другое – ее толкования. В кришнаитской обработке "Бхагавад-гита" есть книга человеконенавистническая и экстремистская, не имеющая никакого отношения к классическому индуизму.
Иеромонах Макарий (Маркиш)
священнослужитель Свято-Алексеевской Иваново-Вознесенской православной духовной семинарии
В обсуждаемой проблеме две стороны. Дело в том, что когда зарождается какой-то яркий и бесспорный процесс, то к нему тут же присоединяют зловредный законодательный акт, в надежде на то, что он пройдет за первым, как за локомотивом.
Вот и в данной ситуации идет сразу два процесса. Один совершенно законный и очевидный – выделить документы исторической значимости и исторического наследия, принадлежащие к традиционным религиозным конфессиям, и законодательно определить список, который не может рассматриваться в качестве экстремистского. Конечно, в этом списке будет Библия, Коран, Талмуд, какие-то основные буддийские документы.
И к этой инициативе присоединяют попытку ослабления законодательной практики, чтобы ее размыть и уничтожить, переведя рассмотрение дел по экстремистской литературе на уровень гражданского процесса. Но процесс должен быть уголовным, потому что в таких случаях мы видим не факт оскорбления одной личности другой, а факт оскорбления всего общества. Так что с первым пунктом я согласен – это здравое предложение, а вот второе предложение является попыткой размывания существующего вполне нормального закона.
Иеродиакон Лаврентий (Полешкевич)
кандидат богословия, зам. декана факультета церковного служения Российского православного университета
Я очень осторожно отношусь к позиции ОП. Эту инициативу должны как следует обсудить религиоведы и богословы. Инициаторы данного законопроекта должны внимательно отнестись к последствиям своих действий – а эти последствия могут быть неожиданными и нестандартными.
Если исключить религиозные тексты определенного рода из числа экстремистских, то мы тем самым легализуем их. Получается, что мы оправдываем источник экстремизма, и при этом заявляем, что боремся с ним.
Отмена списков экстремистских текстов дает возможность любому гражданину России приобщаться к любой литературе, пропагандирующей экстремистские взгляды. С экстремистом бороться будет труднее. Согласитесь, что лучше заниматься профилактикой. Поэтому, на мой взгляд, данная инициатива сомнительна. Почему запрещают рекламу алкоголя и табака? Почему до сих пор ведутся исследования по поводу содержания тех или иных публикаций? Потому что вред может идти не только от наркотических средств, но и от интеллектуальных.
Эта инициатива, которая стремится стать законом, должна быть взвешена самым серьезным образом представителями разных религиозных конфессий. И все мы должны помнить, что вне зависимости от нашего вероисповедания, мы являемся гражданами России и должны соблюдать ее законы, не вести себя в России бесцеремонно, навязывая свои правила, а уважать те традиции и законы, которые в нашей стране складывались веками. И уважение к стране позволит избежать экстремизма.
Если же представители различных культур не желают уважать традиции нашей страны и пытаются утверждать какие-то свои интересы, то это, по меньшей мере, является непатриотичным, а по большому счету ведет к обострению ситуации в обществе и к развитию экстремизма.
Альбир-хазрат Крганов
Член Общественной палаты РФ, муфтий Москвы и Центрального региона России
К чему обсуждать книги, ниспосланные Богом? Другое дело, когда слова из священных книг миролюбивых религий радикалы хотят переиначить, оправдывая священными понятиями свои деяния. Это совершенно недопустимо. И нужно усилить требования к толкователям и переводчикам, которые занимаются именно новыми толкованиями.
Когда в регионах школьных учителей без духовного образования приглашают в роли экспертов, чтобы те дали характеристику: экстремистская литература или нет – это тоже абсурдно. Наличие и постоянное пополнение списка запрещенной литературы тоже не совсем понятно: вроде бы запрещают книги читать и распространять, а в интернете они легко доступны: любой желающий, особенно молодой человек, легко может их посмотреть или скачать себе. Так что Общественная палата только начала обсуждения этой темы. Проблема требует тщательного и всестороннего рассмотрения.
Фатых-хазрат Гарифуллин
председатель Тюменского казыята Духовного управления мусульман Азиатской части России
На сегодняшний день не какой-то специальный редакционный совет, а обычный провинциальный суд любой области, не понимая сути, может объявить книгу экстремисткой. Списки запрещенной литературы растут. Мы уже беспокоимся за свою библиотеку на работе, ведь завтра могут придти и сказать, что все эти книги являются экстремистскими.
Еще десять лет назад выходили хорошие книги, такие как "Личность мусульманина", "Программа изучения шариатских наук", которые состояли сплошь из цитат Корана. Они были в подарочном исполнении – в красивом переплете, мы их дарили губернаторам, мэрам, почетным гостям. И вдруг эти книги стали запрещенными. Помню, два года назад ко мне приехал представитель ФСБ, и мы отправились с ним по сельским мечетям изымать эти красивые и хорошие книги из библиотек. Эти издания не несли никакого негативного смысла, но кто-то посчитал иначе. Поэтому я думаю, нет никакой гарантии того, что в один прекрасный день и Коран отнесут к списку экстремистской литературы.
Конечно, я согласен, что Библия, Коран и Талмуд должны быть неприкосновенными, а списки надо упразднить. И если книгу признают экстремистской, то должен быть конкретный повод и доказательство, мол, такое-то предложение является экстремистским. А то мы зачастую даже не знаем, за что именно литературу относят к списку запрещенной.
Роман Силантьев
исполнительный директор Правозащитного центра Всемирного русского народного собора
Я присутствовал на том круглом столе в Общественной палате, там излагались разные точки зрения.
Безусловно, можно согласиться, что священные писания традиционных религий должны быть выведены в особую категорию, чтобы их никогда даже пытались рассматривать в рамках борьбы с экстремизмом. Такие книги должны иметь иммунитет.
А вот разные толкования и современные переводы вполне законно вносить в эти списки. Например, есть такие толкования Корана, где из его текста вычитывают призывы к убийству – это, безусловно, провоцирует терроризм. Экстремисты специально создают почву для формирования особого мышления террористов. Между прочим, на одного террориста приходится 10-15 экстремистов, которые ведут специальную пропаганду с помощью такой литературы, собирают деньги и защищают от различных юридических преследований. Так что экстремистская литература играет существенную роль и ее надо запрещать.
Кстати, если отказаться от федерального списка экстремистских материалов, то как быть с "Майн Кампф" Гитлера? Или же плакаты с призывами "Бей жидов" или "Режь Кавказ" теперь станут считаться безобидными? И еще у нас есть 282 ст. УК РФ. Так что список экстремистской литературы нужен. Только не надо вносить в список видео файлы, листовки и мелкие брошюрки, на запрет которых приходится потратить гораздо больше времени, чем тратится реально на их производство. Надо запрещать те вещи, на которых экстремисты основывают свою пропаганду.
Александр Копировский
магистр богословия, профессор Свято-Филаретовского православно-христианского института
Конечно, к древним священным писаниям нужно подходить очень осторожно. Что ни говори, и из Библии, и из Корана можно вычитать такое, что вне контекста, вне традиции толкования будет чистым экстремизмом. Ничего тут не поделаешь. Если, во-первых, их рассматривать вне контекста. Когда, например, говорится: "Оставь мать свою и отца", или "Не мир, но меч", или про скопцов ради Царствия Небесного – и это уже в Новом Завете! А что говорить о Ветхом?
Поэтому дело не в том, чтобы Библию или священную книгу другой религии представить и признать экстремистской, а в том, что из текста можно сделать совершенно разные выводы и то, что нет единства даже между адептами одной религии.
То же касается и других текстов. Так, слова "люби врагов своих и бей врагов Отечества", которые приписывается свт. Филарету Московскому, или афонский лозунг "православие или смерть" могут восприниматься как экстремистские. Понятно, что изначально эти слова понимались как "я готов умереть, но не предать православие", а сейчас они могут пониматься как "кто не православный, тому – смерть". Было бы правильно именно указать, что некоторые тексты Священного Писания могут быть истолкованы экстремистски. – Да, могут быть. Но это не повод их запрещать, а повод более глубоко в этом разбираться, что это момент тонкий не в плане юридическом, – что, мол, надо найти именно какой-то юридический вариант, отменить там список или создать список, – а что надо, наконец, отходить от формальных критериев.
Я за то, чтобы к таким вещам подходили все-таки очень глубоко и неформально. Фактически ничего не поделаешь – есть прямо экстремистские тексты, если их применять, вырвав из духовного контекста, применять их в политических целях. Да, к сожалению, это возможно. Со священными книгами нужно быть осторожными. Это вещь обоюдоострая, как меч.
Источник: Regions.ru
