Греческий остров Корфу позволяет совместить летний отпуск на море с паломничеством и средиземноморский загар – с осмотром достопримечательности разной степени древности. Кроме храма святителя Спиридона Тримифунтского и его мощей, на острове множество святынь.
Паломничество VS отдых
Возможность совмещение летнего расслабления у моря с осмотром святынь никак не умаляет ценности "настоящего" сосредоточенного паломничества. Если ваша цель – духовный труд, и вы считаете его несовместимым с водными аттракционами и ежедневными посиделками в деревенских тавернах за шашлыком и домашним вином, а то и ракией, то ехать на Корфу разумнее, наверное, в октябре. Туристов уже меньше, купаются только самые целеустремленные, отели становятся дешевле. Но если вы приехали в отпуск в высокий сезон и каждый день располагаетесь на лежаке под зонтиком, разве стоит лишать себя посещения уединенных монастырей в горах и деревенских храмов?
Остров для одного храма
Первая "дорога к храму" на Корфу – воздушная. Аэропорт Керкиры, куда прилетают летом чартерные самолеты, вытянул свою взлетно-посадочную полосу в море, едва-едва не дотянувшись до Влахернского монастыря. Кажется, что сейчас самолет сядет прямо в воду, пока под крылом не мелькнет белый храм на маленьком островке, и через минуту шасси коснутся земли.
Этот самолет не приделан в Фотошопе. Кажется, что он зацепит колокольню по дороге к посадочной полосе
На такси от аэропорта до Влахерны можно добраться за 15 минут и 15 евро (нужно просить отвести вас в Канони). Конечно, лучше съездить туда не в последний момент. По пути из окна машины увидите разрушенный храм с высокой колокольней и табличку "археологическая площадка Палеополис" – сюда можно отправиться отдельно и увидеть в том числе древности языческой эпохи.
Храм во Влахерне крохотный, сувенирная лавка едва ли не больше, вокруг монастыря – два-три метра суши. В лавке словоохотливый продавец расскажет, что в обители живут два священника, и что людей приходит очень много – чаще всего приносят детей для наречения имени.
Влахернский монастырь
От Влахерны видно "мышиный остров" – Понтикониси, куда вас за несколько евро в любой момент отвезут на лодке, чтобы осмотреть церковь XIII века. Существует легенда, что "мышиный остров" – это корабль, который доставил Одиссея обратно в Итаку, и был превращен в камень разгневанным на феаков Посейдоном.
Сидеть и слушать службу под орган
На воскресное богослужение отправиться удобнее не в крохотный храм вроде Влахернского, а в церковь побольше. Мы отправились в храм Митрополии.
Храм Керкирской митрополии
В греческих храмах сидят на многих частях Литургии. Большинство женщин не покрывают голову. И еще в храмах на территории Керкирской Митрополии (хотя и не всюду на Корфу) на богослужении используется орган. Правда, он не играет самостоятельной роли, как на мессе, а задает тон хору и затем держит иссон – низкую ноту. Получается очень красиво; кроме того, орган сопровождает чтение – почти пение – отрывка из Апостольских посланий.
Перед Литургией греки всегда служат утреню (вечером всенощная состоит из вечерни и повечерия), но храм наполняется не в 8 утра при начале службы, а примерно через час. Прихожанки явно знакомы между собой и, выбирая скамейку, коротко здороваются – причем здороваются и с нами, молчаливо занявшими несколько сидений.
Стоит запомнить звучание нескольких богослужебных возгласов по-гречески – и вы сможете ориентироваться в богослужении: заметите, что ектений у греков гораздо меньше, часы не читают (после Великого славословия на утрене почти сразу прозвучит "Благословенно Царство" – начальный возглас Литургии), "Символ Веры" и "Отче наш" народ вместе с хором не поет.
К святителю Спиридону Тримифунтскому мы пришли не на службу, а просто поклониться – прикладывались к мощам в недлинной, но неоскудеваемой очереди русскоязычных паломников. Потом взяли такси – водителя звали Спирос (Спиридон).
– А правда, что на Корфу каждого второго мальчика так зовут? – спросили мы.
– Все-таки не каждого второго, а по одному мальчику в каждом поколении каждой семьи, – улыбнулся он. – Иначе братья в именах будут путаться.
Вид от монастыря Пантократор
Гора Пантократор – самая высокая точка острова (914 метров). На вершине – монастырь Спаса Вседержителя, престольный праздник здесь отмечают на Преображение Господне. В этот день к началу Литургии уже казалось, что в храм нельзя войти, столько внутри людей. Правда, заглянув с бокового входа, мы поняли, что все толпятся в крохотном притворе, а ближе к алтарю свободно. Многие богомольцы предпочитали сидеть на монастырском дворе и слушать трансляцию богослужения.
Прямо внутри монастыря располагается телевизионная вышка, а у стен – множество высоких антенн и спутниковых тарелок. Говорят, раньше это был военный объект. На Преображение телебашня была украшена традиционными для греческих церковных праздников вымпелами и флажками – Греческого государства и Митрополии.
– Не туда вы поехали, – сказал нам позднее один корфиот. – Не на вершине Пантократора праздник, не в монастыре, а в селении пониже: целые барашки на вертелах, оркестры, фестиваль!
Но есть барашков мы не поехали, а отправились в заброшенную деревню на склоне Пантократора – в Старую Перифию. Правда, чтобы не съезжать с асфальта, пришлось спуститься по серпантину к морю и снова взобраться наверх.
Старая Перифия – деревня восьми храмов. Построена она была в византийские времена – около XIV века, когда жители покидали поселки на побережье из-за частых пиратских набегов. Позже островитян удерживала в горах малярия: чем ближе к морю, тем больше было москитов. К началу ХХ века здесь жили более 1500 человек, были школа, полицейский участок и даже суд, деревня была центром муниципалитета. Потом угрозы с моря прекратились, и жители стали спускаться на побережье, так что к 1955 году деревня была заселена только летом, а к 1975 здесь остались лишь несколько человек.
Кто-то вернулся в Старую Перифию навсегда в 1979 году, уже в пустую деревню
Теперь Старая Перифия – музей под открытым небом. Большинство домов разрушились: рухнули перекрытия и кровли, окна зияют небесной синевой, можно подняться на расшатанное крыльцо и оказаться в проеме второго этажа, а внутри все будет заплетено ежевикой. Где-то осталась печка и утварь. Дико разрослись оливки и инжир, изредка встретится слива или айва, и снова ежевика – зацепится за одежду, поманит спелыми черными ягодами, но слишком высоко...
Многие развалины украшены табличкой "Продается" с номером телефона. Например, трехэтажный дом с солнечными часами на стене, или романтичная руина с арочной галереей. В отреставрированной жилой части деревни есть электричество и канализация, прекрасно чувствуют себя аж четыре таверны, в этом году даже открыли небольшой отель.
Заброшенные храмы в Старой Перифии – совсем не то, что заброшенные храмы в средней полосе России. Все аккуратно заперто, по праздникам жители из новой – прибрежной – Перифии приходят сюда крестным ходом. Никаких деревьев на стенах, выбитых окон.
Атмосфера и тишина в деревне непередаваемы. Пасека, огороды оставшихся жителей (если закажете в таверне салат, кто-то отправится за овощами на грядку), шнур, праздно висящий из церковного колокола (хулиганить мы не стали). А с вершины Пантократора из монастыря доносятся в деревню звуки трансляции окончания праздничной службы.
Монастырь большой и маленький
На Корфу несколько сотен монастырей и храмов: четыре монаха – это большой монастырь, один священник, приходящий послужить – маленький монастырь.
В Палеокастрице – монастырь во имя иконы Божией Матери "Живоносный источник", довольно большой и благоустроенный. Впрочем, иноков мы почти не видели: туристов и паломников здесь столько, что насельники тщательно скрываются от посторонних глаз. История обители прослеживается с 1228 года, однако нынешняя архитектура не старше XVIII века. Можно зайти в трогательный однокомнатный музей: бивни мамонта соседствуют c византийскими иконами и облачениями.
В Миртиотиссе – маленький монастырь: здесь живет единственный монах отец Даниил с собачкой Мирушкой и бесчисленными кошками.
У обители есть англоязычный сайт, да и на русских паломников она неизменно производит впечатление. Дата его возникновения точно не известна. Амвросий Пактитис (сперва служитель, а затем настоятель монастыря с 1892 по 1956 гг.) считал, что обитель восходит к XVI веку. По преданию, единственный сын персидского царя Албея, посланный отцом в Европу, по внушению Святого Духа принял христианскую веру и стал священником с именем Даниэль. Узнав о чудотворных мощах святителя Спиридона, он приехал на остров Корфу, и однажды во сне ему было явлено, что он должен идти к горе Триалос, в местность, называемую Кондракас. Там он найдет пещеру среди миртовых кустов, а в ней икону Богородицы. В честь Божией Матери он построит в этом месте церковь. Не сразу уверившись в необходимости отправиться в путь, со временем он обрел эту икону (она приписывается кисти апостола Луки) – и бывший мусульманин стал основателем монастыря Панагии Миртиотиссы.
В благодарность за исцеления греки приносят к иконам изображения излеченных частей тела
Сегодняшний отец Даниил, сын греческих эмигрантов, родился в Дюссельдорфе, служил в армии в Греции, работал гидом, в том числе сопровождая группы и на святую гору Афон. 12 лет он провел на Святой Земле, в Вифлееме. Он говорит на пяти языках, сам шьет себе облачения, занимается иконописью. Заброшенный и обшарпанный монастырь он восстановил и благоустроил.
Монах Даниил – единственный насельник монастыря Миртиотисса
У ворот обители нас встречает рыжий котенок. Через минуту выбегает еще один. Еще через минуту – третий. Атака клонов! В углу на цепи обнаруживается дружелюбная овчарка. А в храме – прямо на орлецах на солее – вычесывается мелкая рыжая лохматая собачка Мирушка. Старушка уже много лет разделяет будни и праздники с отцом Даниилом, смешно чихает, здороваться с паломниками подходит очень выборочно.
Кроме главного храма – Богородицы Миртиотиссы – в монастыре почитается пещера, где была обретена икона Божией Матери. Икона царственных страстотерпцев также сразу обращает на себя взгляд русского паломника.
– Люди из России! – окликает нас отец Даниил по-английски. – Идите сюда, я принес холодной воды.
Мы уселись в беседке, глядя на играющих котят, и монах улыбнулся вопросу о своем одиночестве:
– Слава Богу! Монастырь восстановлен, мне никто не нужен. Приходит помогать одна русская женщина – она ни слова не говорит ни по-гречески, ни по-русски.
Ниже монастыря – прекрасный песочный пляж. Еще недавно он был известен как единственный полностью нудистский пляж Корфу, но в этом году мы купались здесь среди совершенно обычных туристов – и видели, как кто-то поймал большого осьминога.
Отпуск на Корфу – это не только дивные красоты и споры о том, что перед вами за дерево – апельсиновое, лайм или кумкват; это рыбки, подплывающие на мелководье ущипнуть за пятку, это черепаха, с любопытством делающая круг вокруг яхты в открытом море, это бесконечные оливковые рощи, это маленькие часовни в память о разбившихся на горных серпантинах или о чудесных спасениях во время аварий. Это еще и козий сыр, домашний йогурт с медом и тушеный кролик (отдыхать вкуснее не в пост), панорама острова с высоты замка Ангелокастро, вид на колокольни Керкиры с вершины Новой крепости, целые кварталы сувенирных магазинов в центре города.
Памятник святому праведному воину Федору Ушакову в Керкире у Новой крепости
Отечественными дискуссиями из соцсетей повеяло разве что в день, когда корфиот Кристос, взявшийся покатать нас на яхте, стал пространно излагать, почему он не ходит в церковь. Мол, священники в золоте, а учат нестяжанию, да и надо работать летом по воскресеньям, а то не переживешь зиму, так что в церквях якобы нет молодежи...
Впрочем, на приближавшийся праздник святителя Спиридона в Керкиру наш собеседник, как мы поняли, собирался пойти. А в лавке, где мы покупали фрукты, мы заметили икону блаженной Матроны Московской.
Источник: Нескучный сад
