Ушел из жизни писатель-"деревенщик" Василий Белов
Главное в Василии Белове, сказал кто-то, – он писатель русский. С этим не поспоришь – и дело, понятно, не в графе "национальность". Попробую объяснить, как я это понимаю.
Прожил Белов почти всю жизнь (а в последние годы вовсе безвылазно) в Вологде и своей родной Тимонихе. Угощал он в своей Тимонихе гостей дорогих чаем с морошкой в сахарном сиропе – и потом эти гости уезжали, а вкуса беловской морошки забыть не могли. И мир Белова им потом так и виделся – чистым и светлым, как ягода морошка.
Ну да, он был сермяжным и упертым: во что верил, от того не отступался ни за какие коврижки. Хотя дочка его, Анна, вздохнула как-то, провожая заезжую журналистку (редкую – Белов их не привечал): "Папа создал свой мир. Так и остался в деревне Тимонихе. И не хочет знать, что все вокруг изменилось"
И дочка тоже – по-своему была права. И те, кто находил в книгах Белова совсем не одни лишь "преданья старины далекой", – правы. В том-то и дело, что Белов весь – в противоречиях, сомнениях, метаниях и поисках душевных. Бесхитростный и хитрованистый, разухабистый и замкнувшийся, всякий. А сила внутри, с какой стороны ни подойди, – нет к ней разгадки. К литературе "деревенщиков" ведь и потянулись когда-то – не только чтоб припасть к патриархальным истокам. Тут же главное – все вокруг Совести, все ею меряется, к ней закручивается. В этом и есть, видно, ключик к силе беловской.
У него и любовь же в книгах такая – как костер, а совестливая, аж горло перехватывает: "Весь вечер я, как в огне, сам себя не помню, как на улицу с гармоньей ходили, как плясал – не помню. Она меня нет-нет да и обожгет глазами. Провалиться на этом месте, один этот момент и был за всю жизнь, больше такого и не бывало. Как погляжу на нее, будто меня ошпарит чем, ноги плясать просятся, а горло будто... хм".
У него и с деньгами та же проблема – вроде и без них не проживешь, да и с ними тошно: "Не их любить надо, а человека, иначе все теряет смысл и становится безнравственным".
В разные времена его записывали, бывало, то в националисты, то в кого-то еще, то даже в женоненавистники. А все было глупостью страшной, и он то сердился страшно, то горевал, то усмехался. Ну не укладывался он, старичок-боровичок, ни в какое прокрустово ложе. Потому как – ширше и глыбже. Хотя жизнь вроде прожил простую, не какую-то там мудреную.
Родился в октябре 1932-го в Тимонихе. Мальчишкой работал в колхозе. Учился в школе ФЗО на плотника и столяра. После армии работал в районной газете. По совету земляка, поэта Александра Яшина, поступил в Литинститут (тот самый, что теперь записан в "неэффективные"). Известность принесла ему повесть "Деревня Бердяйка". Потом были повести "Привычное дело", "Плотницкие рассказы", цикл юмористических миниатюр "Бухтины вологодские", роман "Кануны", сборник очерков "Лад" и "Дорога на Валаам"... Рядом с ним все эти годы была жена, Ольга Сергеевна, учительница русского языка и литературы. Да, и дочка у них выросла, Аня.
В Тимонихе Белов восстановил Никольскую церковь – своими руками, топориком, тюк-тюк. Возле церкви – сельское кладбище. Отца, погибшего на войне, похоронили на Смоленщине. А мать, Белова Анфиса Ивановна, лежит здесь.
И Василий Иванович не раз напоминал: "Хочу, чтобы меня похоронили здесь, а не в каком-либо другом месте". Только в Тимонихе, его маленькой сгущенной Вселенной.
Кстати
Совсем недавно, 23 октября, праздновалось 80-летие Василия Белова. И к юбилею писателя в Доме Пашкова (филиале Ленинской библиотеки) в Москве прошла презентация 7-томного собрания сочинений Василия Белова. Уникальный издательский проект, по сути последний прижизненный памятник Белову, стал возможен благодаря совместным усилиям правительства Вологодской области и издательского центра "Классика" при поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям. Здесь собрано все творчество Белова: и его известные произведения, и стихотворения, поэмы, публицистика, воспоминания, письма, многие из которых публикуются впервые.
Источник: Российская газета
