Да, Бог есть любовь. Это огненная любовь, закаляющая человека, меняющая его

Протоиерей Всеволод Чаплин отвечает на вопросы слушателей Радио "Радонеж". Ведущий – Евгений Никифоров.

Е.Н.: Я хотел бы, чтобы мы начали с недавнего скандала. Две дамы – Ирина Карацуба и Елена Волкова, по должностям православные филологи, преподаватели православного ВУЗа устроили акцию в храме Христа Спасителя и поддержали кощунниц из Пусси Райот.Как это понимать? Ведь эти люди преподают в Свято – Филаретовском институте, это учебное заведение позиционирует себя как церковно – христианское. Как так может быть?

Прот. Всеволод Чаплин: Вы знаете, как раз это – то меня больше всего и удивило. Я не думал высказываться по поводу очередной акции – знаю, что и в Париже было совершено что – то похожее, причем французы, включая государственную власть Франции, реагировали достаточно решительно.Политики, пресса отреагировали жестко.

– А наша пресса нас обвиняла.

– Кто – то из публицистов даже сопоставил в двух колоночках, что говорилось об акции в храме Христа Спасителя и что говорилось об инциденте в соборе Нотр – Дам де Пари. Когда это касалось нас – страны далекой, непонятной и, как многие ее воспринимают, враждебной, – реакция была одна. Когда коснулось собственной святыни – реакция была другая. Но таких историй, к сожалению, в нашей стране и в других странах бывает достаточно много. Но вот что меня поразило: люди, которые это осуществили, вроде бы происходят из околоцерковной, православной или условно – православной среды.

– Эта самая Карацуба является кандидатом исторических наук, человек по определению интеллигентный и преподает в Свято – Филаретовском православном институте.

– Я давно про эту даму слышал. Я ее никогда в жизни не видел, поэтому у меня может быть субъективный взгляд. Но я знаю программу, которую она ведет много лет на одной из радиостанций. Один из вариантов названия программы звучал примерно так: "Русская Церковь – царство от мира сего". И в этой программе Карацуба и ее гости анализировали жизнь Церкви с такой точки зрения – якобы антисоветской, а на самом деле, я убежден, антицерковной. Говорилось, что наша Церковь вся проникнута коммунизмом, соглашательством с безбожными властями. Критика раздавалась как бы с точки зрения Зарубежной Церкви, постоянно раздавались обвинения в адрес митрополита Сергия (Страгородского), впоследствии Святейшего Патриарха, вообще церковных властей. Эта дама утверждала, что наши церковные власти слишком сервильны как по отношению к нынешней "нехристианской" (по ее мнению) власти, так и по отношению к нехристианской власти (это было действительно так) Советского Союза. Очень жесткие были оценки, иногда невежливые. Я тоже вел программу на этой радиостанции и постоянно получал смс – ки и звонки с критикой Карацубы. Люди спрашивали, почему я не полемизирую с ней каждый раз, каждую неделю, когда она выступает. У меня была по понедельникам программа, у нее по вторникам. И вот всю следующую неделю от меня ждали какой – то реакции. Я не считал, что нужно полемизировать, но просто подмечал духовный путь этого человека. И этот путь, как мне кажется, совпадал со спорными, печально кончающимися путями, которыми прошли многие либеральные христиане или постхристиане на Западе. Мне неизвестны богословские, религиозные взгляды этого человека, я скорее знаю ее публицистику, которая присутствовала в радиопрограмме. Но многое в жизни того слоя православных или уже условно православных христиан, который она представляет, ведет как раз туда, к оправданию кощунства. Получается так, что сначала люди ставят под сомнение жесткие нравственные нормы Церкви, нормы, касающиеся богослужебного языка, церковной дисциплины, канонической системы иерархического устройства Церкви. Потом начинают сомневаться в бессмертии души, как адвентисты, которые говорят, что душа погибает вместе с телом, а потом воскресает вместе с телом во время всеобщего воскресения. Логичная довольно мысль, рационалистически препарирующая церковный опыт. Но мы – то знаем, что церковный опыт другой, и Евангелие говорит о другом. Господь в притче о богатом и Лазаре говорит, что еще до общего воскресения одни люди находятся в Царстве Божием, а другие находятся вне этого Царства. Тайновидцы Церкви, святые не учили ничему даже близкому к тому, что сейчас нам говорят о смерти души и ее воскресении вместе с телом для Страшного Суда.

Какие – то еще на Западе возникали сомнения: то в чудесах Божиих, то в историчности евангельских повествований, в историчности житий святых – а потом все это приходит к нам. Мы знаем про госпожу Улицкую. Я не слышал ее последних высказываний, но некоторые православные люди считают, что она отреклась от Христа, заявив примерно следующее: в христианстве нет спасения. Я не знаю, так это или нет. Я не видел собственно текста. Я попрошу людей, которые этот текст озвучивали в беседе, прислать его мне. Но известно, что в течение долгого времени она утверждала: неправы те фундаменталисты, кто говорит, что только во Христе, только в Православной Церкви спасение.

ЕН: – Улицкая увлекающийся, творческий человек. Сегодня так скажет, завтра эдак. Что особенно серьезно к этому относиться? Нет смысла даже обсуждать. Печально, если она действительно высказалась в том духе, как вы описали, но, дамы, которых мы обсуждаем это же преподаватели православного университета!

– Вы знаете, это все неслучайно. Действительно, есть какое – то количество людей, которые считают, что Православной Церкви нужно не просто быть ближе к обществу. Я сам сторонник того, чтобы Церковь была ближе к обществу, к самым разным людям, от "болотников" и "белоленточников" до самых что ни на есть ярых государственников...

– За что и получаете...

– С обеих сторон, нормально. Потому что, если мы будем идти на поводу у людей, которые говорят: общайтесь только с нами и не общайтесь с другими, мы изменим своему призванию. Своей миссии.

Так вот, есть группа людей, которые считают, что не просто нужно быть ближе к людям. Нужно подстраиваться под их вкусы, под их взгляды, под их религию "бога в душе хороших людей", под оправдание разного рода грехов, под разговоры, что не может Христос никого судить, он же хороший, он же лапочка такая. Мы Его "видели", когда читали Булгакова. Вот Он такой! А что говорится в аскетических творениях – это все неправда, это все вымысел, это все попы придумали, древние или современные, а Евангелие – да, это серьезная вещь, но что – то там тоже, знаете, неисторично. Что – то придумали переписчики. Вот все эти разговоры я хорошо знаю. Я довольно плотно общался с западными христианами, в том числе с протестантами. Эти разговоры там звучали в течение всего XX века. Они попадали и сюда тоже – через эмигрантскую литературу, через влияние русских богословов, которые жили на Западе, через то обстоятельство, что некоторые наши активно мыслящие священнослужители думали и писали, некритично пользуясь приспособленческими штампами нашего эмигрантского богословия. Я назову отца Виталия Борового, которого я искренне любил. Святейший Патриарх Кирилл, будучи еще митрополитом, и я сам тоже – мы оба были одними из последних людей, которые его посещали в больнице. Но я не считаю его великим мыслителем. Я считаю, что многие вещи он заимствовал как раз у тех самых богословов, которые пытались максимально приспособить православие к западным нравам, модам и мыслям, будучи сами эмигрантами.

Многие западные христиане как раз и привели часть православных богословов к тому, чтобы приспособиться, не раздражать окружающую реальность – авангард общественного мнения на Западе, который мыслит категориями антропоцентризма, человекобожия, еще более жестко скажем: почитания и безмерного уважения грешного человека. При этом грех признается нормой, а православное богословие в целом должно к этому греху приспосабливаться, подлаживаться, не раздражать и уж тем более не обличать и не вступать в конфликт. Вот, к сожалению, у нас сегодня есть определенный слой людей, облако, которое мыслит этими же категориями, основываясь на трудах западных богословов и русских эмигрантов. И даже позволяют себе окрики в адрес тех, кто все – таки пытается говорить о целостности догматического учения Церкви. О том, что есть Божий суд и Божие наказание. О том, что Божия любовь, бывает, очень серьезно перетряхивает всю духовную жизнь человека – через испытания, через болезни, через столкновения с теми, кто эту любовь не приемлет и относится к ней с ненавистью. Вот обо всем этом сегодня не только предлагают забыть, но и агрессивно противятся этому.Но нужно, чтобы истина православия, истина христианства, истина Евангелия во всей его полноте проповедовалась и не редуцировалась ради приспособленческого стремления угодить похотям мира сего.Христианство всегда находилось в конфликте с определенной частью общества, с обывательской моралью, с грехом, с пороком. Этого никогда не получалось избежать. Не случайно все апостолы, кроме одного, закончили жизнь мученически. Не случайно Христа распяли. Не случайно были гонения на святых. Мы не будем себя сравнивать со святыми, но нужно помнить о том, что и в Евангелии Господь не обещает нам сытой, беспроблемной, спокойной жизни. Похвал, аплодисментов, вечных мест в президиуме на разных собраниях. Если Его гнали – гнать будут и нас, и не надо этого страшиться. Не нужно жить ради того, чтобы тебя обязательно похвалили, в том числе люди, которые из Евангелия берут меньшую часть, устраивающую их и их грехи – а другую часть либо замалчивают, либо агрессивно опровергают.

– Здравствуйте, меня зовут Александр, я из Петербурга. Отец Всеволод, скажите, пожалуйста. Вот по решению Архиерейского Собора выходит, что церковь одобрительно относится к добровольному вживлению микро – и нано – информационных устройств в тело человека. Правильно ли я понял, скажите, пожалуйста?

– По – моему, ровно наоборот.

Я на эту тему уже получал письма. Я знаю, о чем идет речь. Речь идет о том, что может быть добровольное и недобровольное принятие разного рода идентификаторов. В том числе наносимых на тело человека. Вот о какой фразе идет речь: это пятый пункт документа "Позиция Церкви в связи с развитием технологий учета и обработки персональных данных". Я прочту его.

"В задачи Церкви не входит подробный анализ причин отказа каждой конкретной группы людей от каждого конкретного технологического новшества или принятия подобных новшеств. Однако Церковь убеждена, что упомянутые технологии не должны быть безальтернативными и принудительными. Те, кто отказывается принимать эти технологии, должны иметь альтернативу – использование традиционных методов идентификации личности, применяемых сегодня в большинстве стран канонической ответственности Московского Патриархата. Церковь считает недопустимыми любые формы принуждения граждан к использованию электронных идентификаторов, автоматизированных средств сбора, обработки и учета персональных данных и личной конфиденциальной информации. Реализацию права на доступ к социальным благам без электронных документов необходимо обеспечить материальными, техническими, организационными и, если необходимо, правовыми гарантиями. Церковь считает недопустимым принудительное нанесение на тело человека каких – либо видимых или невидимых идентификационных меток, имплантацию идентификационных микро – и наноэлектронных устройств в тело человека".

Документ перерабатывался много раз, обсуждался в ходе работы Межсоборного присутствия, на двух сайтах, на уровне епархий. Потом он обсуждался на пленуме Межсоборного присутствия, потом на Соборе, где была очень насыщенная дискуссия. Многие архиереи выступали, и Святейший выступал. И Святейший предложил поправки, в том числе созвучные тем мыслям, которые излагала православная общественность. Теперь в документе ясно говорится, что любые новые технологии, идентификаторы, карточки и прочее должны распространяться только добровольно, что должна быть альтернатива, и что не должны подвергаться дискриминации люди, которые не принимают этих новшеств, технологий и идентификаторов. Есть и такая фраза:"Церковь считает недопустимым принудительное нанесение на тело человека каких – либо видимых или невидимых идентификационных меток, имплантацию идентификационных микро – и наноэлектронных устройствв тело человека".

Может быть, не все понимают, о чем идет речь. Речь идет о наносимых на тело человека метках, чипах каких – то, которые могут вживляться в тело человека. И вы знаете, мы не можем заставить тех, кто сам хочет их принимать, отказаться от этого. Хочет человек – значит, хочет. Сейчас даже в некоторых присутственных местах на руку человеку наносят метку, чтобы он мог выйти из этого места, а потом обратно войти. И очевидно, что некоторые люди сами этого хотят. Ну что ж, это их выбор. Я думаю, мы не можем за них принимать решение. Если человек сам этого хочет – значит, так тому и быть.

– Я думаю, что крайне важно для всех православных знать, что все эти опасения, которые еще пять – десять лет назад казались параноидальными фантазиями некоторых уж больно ревностных христиан были серьезно восприняты и осмыслены собором.

– Нам и сейчас иногда говорят: вы пугаете тем, что никогда не произойдет. Какие там чипы? Какие имплантируемые метки? Это фантастика, это бред сумасшедшего. А на самом деле мы знаем, что в некоторых странах мира работникам определенных профессий, военным например, уже делают неотделимые от тела метки, вживляют чипы. Может быть, это действительно объясняется тем, что это особенная профессия. Военный может оказаться в плену или в экстримальных условиях, попасть под горную лавину, потеряться в джунглях. Военного могут взять в заложники. И для помощи им принимают такие меры, и военные идут на это с большой готовностью. Это в Латинской Америке сейчас уже используется.

– Уверен в этом. Но мне кажется очень важным, что вот эти все опасения были услышаны, серьезнейшим образом проанализированы и там, где действительно опасность, эта опасность была обозначена. Что это все возможно, что это внесение невидимых идентификационных меток, имплантацию этих нано – устройств в тело человека – все это возможно и в ближайшее время будет массово предлагаться как услуга. Честно говоря, я с вами совершенно согласен, что громадное количество людей в очередь встанут, как за виджетами, гаджетами, новыми какими – то планшетами, новыми айфонами, телефонами и прочее.

– Это все может облегчить жизнь. Но есть еще один очень важный момент. Многие верующие настаивали на упомнинании, что они отказываются от определенных технологий, определенных устройств и идентификаторов по религиозным причинам. Вот здесь в документе тоже об этом говорится: "Основываясь на своих конституционных правах, тысячи людей, включая православных верующих, не желают по тем или иным причинам, в том числе религиозно мотивированным, принимать новую идентификационную систему, использовать документы с электронными идентификаторами личности (личным кодом, штриховым кодированием, идентификационными номерами). Многие из этих людей сообщают о нарушении их конституционных прав. Нередко этих людей лишают медицинской помощи, пенсий по возрасту и других выплат, оформления инвалидности и различных льгот. Подчас они не могут совершать сделки с имуществом, поступать на учебу или работу, вести предпринимательскую деятельность, оплачивать коммунальные услуги, приобретать проездные документы. В итоге формируется целый слой людей, выброшенных из всех сфер общественной и государственной жизни".

– То есть это все не фантазия, это то, что возможно будет происходить и в нашей стране. Вот тут, знаете, мне показался этот закон Магницкого своего рода моделью, как это будет происходить. Вот скажем, вы нарушили права человека, как это понимают Соединенные Штаты, а они понимают так, что гомофобия – это злобное и злостное нарушение прав человека. Вот мы вместе сидим с вами и имеем "несчастье" не поддерживать пропаганду гомосексуализма. Вот мы с вами об этом высказались. И моментально мы будем занесены в некий список, в результате чего нас назовут врагами человечества, нарушающими права человека. И лишат нас, как сейчас по закону Магницкого определенных прав. Сейчас это касается только права владеть собственностью или иметь счета в США. Но уже Евросоюз собирается присоединиться к этому закону. А учитывая, что наше законодательство полностью подчинено международному, то еще несколько шагов – и мы будем на коленях.

– Об этом тоже сказано в документе, который мы сейчас обсуждаем. Есть определенная связь между уровнем власти над человеком, с которого будет сниматься тотальная информация обо всех сторонах его жизни – и возможностью серьезного мировоззренческого давления. Иногда спрашивают: а какая разница верующему человеку, будет у него такая карточка или нет? Это же не означает формального отречения от Христа! Это не означает, что человек вдруг потеряет свою мировоззренческую свободу! Да, формально – нет. Я не думаю, что, выдавая карточку, вживляя в тело какое – то устройство или выдавая тот или иной идентификатор, в обозримом будущем кто – то будет прямо требовать: отрекись от Христа – и я тебе выдам карточку или идентификатор. Но представим себе: о человеке известно практически все – как он учился, от чего лечился, куда ездил, с кем рядом находился, а это тоже можно вычислить. Человек сам по себе, понимая, какая над ним есть власть, будет очень осторожно себя вести. Кто – то будет ему говорить: делай так и не делай так. Ты можешь критиковать собственную власть за какие – то действия, но ты не можешь выступать против гомосексуальных браков. Человек определенно будет задумываться – особенно молодой, стремящийся делать карьеру, стремящийся зарабатывать деньги, работать в государственных учреждениях, служить в армии, – он серьезно будет думать, стоит ли ему идти против господствующей идеологии. А дальше еще интересней. Самые разные спорные идеи могут быть заложены в закон, и это уже пытаются делать на уровне международного права. Пытаются прописать, что критика гомосексуализма или абортов – это преступление ненависти, это вещь, которая должна караться, не должна допускаться в обществе. Вот об этом и говорится в документе. Смотрите, что говорится: "Многое предупреждает нас о том, что мы можем оказаться перед лицом новых вызовов. Если сужение границ свободы, осуществляемое в том числе средствами электронного контроля, приведет к невозможности свободного исповедания веры Христовой, а законодательные, политические или идеологические акты, обязательные для исполнения, станут несовместимы с христианским образом жизни – наступит время исповедничества, о котором говорит Книга Откровения (гл. 13 – 14)".

Очень даже возможно, что при помощи этих штуковин, которые сами по себе могут быть мировоззренчески нейтральны, будет создана система идеологического, духовного, мировозренческого подавления личности.

– Любопытно, в Великобритании 30 лет лет назад был принят закон об ограничении пропаганды гомосексуализма – похожий на тот, который мы сейчас считаем своей победой. И вот через тридцать лет пропагандисты Содома просто хребет через колено переломили национальному организму. Принимается закон об однополых браках, происходит давление на церковь, требуют, чтобы церковь их венчала То, что мы приняли закон сейчас, очень важно. Дай бог, чтобы у нас еще было тридцать лет спокойной жизни, чтобы наших детей еще хоть какое – то время не окунали в эти грязные вонючие воды международного сообщества.

– Здравствуйте. Геннадий Егорович из Подмосковья. Уж простите за косноязычие. Пока ждешь, язык застывает. Отец Всеволод, вы упоминали в начале передачи об этой мадам с просодомской нерусской службы новостей. У них на радиостанции подбираются все такие люди, и отношение церкви насмешливое, саркастическое, иезуитские подходы и даже срамно повторять, что они там говорят. Во главе с главным демоном этой радиостанции.

Когда вы там бываете, не вспоминается первый псалом? Он начинается: блажен муж, и так далее. И мне просто больно за вас, когда вы бываете на это радиостанции. И все ваши слова они так извратят и так преподнесут...

Я начал там вести программу еще до ее нынешнего руководства, программа там прожила довольно долго, наверное, три с половиной года, и даже получила премию от фестиваля "Радонеж". В свое время мы ее создали, когда еще руководил Александр Яковлевич Школьник, впоследствии сенатор, сейчас общественно – политический деятель, ну и достаточно долго мы прожили при Сергее Доренко, но потом он решил, что аудитория этого канала нас не воспринимает, на что я сказал: ну и слава Богу, потому что действительно в том контексте, который там имел место, находиться религиозной программе было трудно.

– Но почему такое изменение? Откуда такое желание говорить гадости?

– Не знаю. Упомянутая госпожа, которая там часто вещает, выступает с позиции критики Церкви. Как бы традиционалистской критики, потому что она постоянно говорит о катакомбах, о Зарубежной Церкви, о дореволюционных временах, о том, что тогда было лучше, в катакомбах было тоже хорошо. А вот Церковь советских и постсоветских лет – это плохо. То, что сегодня с этой дамой произошло – это логичный исход, логичный конец, или еще не конец, но предварительный итог этого духовного пути. Этот путь вел наружу, из Церкви. И одна женщина, и другая заявляют, что они повторяют чуть ли не весь год молитву, произнесенную кощунницами, матерные слова повторяют, и сопоставление имени Божьего с бранными словами тоже. Ну слушайте, если верующий человек продолжает оставаться таковым и повторяет это каждый день как молитву – значит что – то не в порядке с его верой. Попробуйте сопоставить наши утренние и вечерние молитвы, основанные на опыте святых людей разных эпох христианства, с теми тестами, которые мы сегодня слышали от этих двух дам, с так называемой молитвой кощунниц и со всем, что эти люди и подобные им говорят в публичном пространстве. Разные планеты, разные вещи. Разные вещи, вы уж извините, я свое мнение выскажу – богомыслие и бесомыслие. Последнее мы слышим не только от этих двух дам, но и от целого ряда околоправославных деятелей, говорящих о том, что Страшного суда нет, что Богу все равно, грешим мы или не грешим. Всех Он спасет, даже отступников... Вот, не сопоставляется одно с другим. Это разные духовные планеты, разные векторы жизни, разные образы мысли: богомыслие и бесомыслие.

– Но формально – то они продолжают выставлять себя православными. Убеждения, по сути связанные с очень неправильной, несправедливой критикой Церкви, озвучивались публично годы и годы. Тот, кто хочет получить все – таки христианское образование должен задуматься, поступать ли в этот Филаретовский институт, который подвергался лет двадцать, наверное, большой критике со стороны серьезно верующих людей.

– Но сейчас идет новая волна дискуссии, связанная с событиями в Архангельске. Вы знаете, с одной стороны, я не считаю, что та богослужебная культура, которая сложилась у нас к 80 – м годам, когда большинство из нас воцерковились – это единственно возможная культура. Я много видел разных культур, вполне православных, и в греческом мире, и в западном мире, и в арабском мире, и в славянских странах. Иногда это был богослужебный упадок – есть такие случаи, когда богослужение действительно сводится к минимуму, особенно вечернее. От него остается только то, что нельзя изъять, потому что люди привыкли, а все остальное опускается, да и людей – то нет, и священник служит кое – как. Я против такого отношения к службе, но я считаю, что есть разные традиции, есть разные языки, есть разные стили, разные особенности богослужения. Поэтому меня богослужебная деятельность отца Георгия Кочеткова абсолютно не удивляла в той степени, в которой удивляют сейчас некоторые аспекты его богословского мышления. Опять же случай с отцом Виталием Боровым. Он заимствовал многие мысли, которые изобретены не им. Сейчас идут еще дальше. Распространяется рационалистическая трактовка Богооткровенных истин, идут разговоры о том, что в Евангелии много мифов, что нельзя все воспринимать буквально. Что непорочное зачатие Господа Иисуса Христа не надо понимать физически. Вот все эти мысли зрели в эмигрантском богословии и потом пришли сюда. Те немногие люди, которые могли еще в 70 – е годы читать книги богословов – эмигрантов – тот же отец Виталий Боровой, тот же отец Георгий Кочетков – они, как мне кажется, некритически их восприняли и почему – то считали, что за ними будущее, а на самом деле мы видим, что это идеи самоубийственны для Церкви. Потому что во всех религиозных общинах, где эти идеи, собственно говоря, и родились – а это прежде всего протестантские общины – людей все меньше и меньше. Реального горения пастырского и человеческого там очень мало. Есть отдельные участки социальной работы, связанные с общественной деятельностью, околополитической, международной, но ядра духовного практически нет. Оно выедено, оно уничтожено. Вместо него – пустота. Если кто – то хорошо занимается социальной работой, борется за права евреев или права палестинцев – это хорошо, но эта работа не всегда связана с настоящей духовной жизнью. И чем дальше, тем больше они от нее отрываются, уходят в самостоятельное плавание, и поэтому в конце концов многие протестантские благотворительные и общественные организации просто перестают существовать. Вот многие у нас пытаются унаследовать этот якобы прогрессивный, продвинутый путь, который ведет в никуда и который давно уже привел других людей в никуда. И который никакого будущего не сулит, который сулит только духовное оскудение и неверие. Перемена знака мышления человека в отношении христианства с плюса на минус, когда человек, который еще недавно говорил, что он христианин, начинает сомневаться, было ли во Христе что – то хорошее, утверждает, что от Него было одно зло. Вы не поверите, я говорил с одной дамой, пасторшей в одной из стран Северной Европы. Довольно влиятельное лицо в прошлом, сейчас отошедшее уже от церковного служения. Так вот эта дама, ответственное лицо одной из протестантских церквей, говорила мне, что все беды в мире из – за Христа и Евангелия. Что это нетерпимое, разделяющее учение. Что Церковь всегда была против любви (имелась в виду однополая любовь). Эта дама состоит в одной из групп сексуальных меньшинств, и заявляет, что все беды от Христа – и фашизм, и коммунизм.

Такого рода взгляды присутствуют в некоторых постхристианских общинах, и некоторые наши люди пытаются за этими взглядами угнаться. Когда они, в частности, спрашивают: ну как же Бог может судить? Он же не должен никого осуждать, Он же несет любовь. Да, Бог есть любовь. Это огненная любовь, закаляющая человека, меняющая его. Сжигающая порок и закаляющая добродетель. Читайте, господа, Евангелие. Читайте больше и чаще. Не те цитаты, отдельные и очень немногие, которые являются основой для вашего обывательского полуязыческого мировоззрения, для "религии бога в душе хороших людей" – читайте Евангелие как оно есть.

– Ну, по крайней мере, слушайте радио "Радонеж" – мы стараемся и читать Евангелие и подробнейше святоотечески толковать. Кроме того замечательно протоиерей Георгий Климов читаем и толкуем Апостол. Как жаль, что даже церковные люди не читают эти восхитительные тексты, полные премудрости в каждом стихе. Там все ответы на все вопросы современного человека.

– Богослужебные чтения Апостола у нас малоизвестны. Вот Святейший Патриарх, когда начал говорить проповеди на Патриаршей кафедре, стал обращаться к апостольским чтениям. Обычно это воскресный день, иногда это праздник. Это в принципе известные все тексты, редко бывает в будний день чтение, которого никто никогда не слышал. Когда мы вдумываемся, вслушиваемся в темы проповеди, связанной с апостольским чтением – для многих людей, в том числе иногда и для духовенства, начинает звучать как будто нечто совершенно новое. Так вот, надо все – таки вслушиваться, по крайней мере, в то, что в храме произносится. А вот вы знаете, нашим слушателям и нашему духовенству я бы очень посоветовал побольше не только читать, но и говорить, в том числе в дискуссии с теми людьми, которые пытаются свести Евангелие и христианство к бесплатному приложению к культуре потребления и к вере в "бога в душе хороших людей". Вот что сказано в документе Архиерейского Собора: "Собор призывает духовенство и всех верующих являть миру христианские добродетели словом и житием и, свидетельствуя свою преданность Христу, исполнять религиозный долг, всемерно противостоя попыткам осквернения православных святынь. Православным общественным организациям необходимо направить больше усилий на организацию всех форм мирного гражданского действия в защиту Церкви, веры и святынь. Следует также озаботиться созданием дискуссионных площадок с участием СМИ, на которых был бы представлен православный взгляд на различные аспекты общественной жизни. При этом важно помнить, что защита веры и святынь исключает проявление ненависти и нелегитимного применения силы по отношению к оппонентам. Члены Собора надеются на покаяние и исправление тех, кто встал на путь кощунственного попрания христианских святынь. Церковь скорбит об ожесточении их душ и сердец".

– Надо стараться говорить, в том числе на радио, не только на Радонеж, а на РСН или еще где – то.

– Но говорить ведь подготовленным нужно.

– Вы понимаете, иногда искреннее слово, даже без особых знаний, очень – очень дорогого стоит. Но можно, конечно, ругаться, лаяться, проявлять агрессию, нападать на кого – то...

– Это даст повод обвинить православных в агрессивности.

– Да, это будет только отталкивать людей, которые колеблются между верой и неверием. Но нужно говорить с любовью и с верностью истине. У нас, к сожалению, православной общественности очень немного. Ни в блогосфере, ни в электронных СМИ, которые сегодня все более и более доступны для высказываний обычного человека, мы подчас не слышим голосов православных людей. Сейчас очень важны тексты, очень важны устные свидетельства. И вовсе не обязательно писать большие статьи. Сейчас, к сожалению или к счастью, уходит культура написания текста. Есть большие статьи, они нужны, иногда их нужно читать, иногда их нужно писать. Но сейчас все больше и больше, все чаще и чаще люди способны слышать только очень емкие, очень краткие высказывания, в которые на самом деле можно вместить много глубоких вещей.

– Краткость – сестра таланта.

– Но вы знаете, не только таланта. Бывают очень талантливые дети, которые потом становятся неталантливыми взрослыми. Бывают люди талантливые и злые, которые свой талант обращают не на благо себе и окружающим. А иногда даже от серьезного опыта чтения, размышления, молитв, пастырского делания, христианской жизни в миру человек может сказать всего несколько слов или совершить поступок, который был бы потрясающе убедителен, и слова эти были бы потрясающе убедительны. Не нужно бояться говорить. Иначе все общественное пространство будет занято теми, кто хотел бы переписать Евангелие в сторону приспособления к неевангельскому духу, а еще скорее теми, кто просто враждует против Церкви и веры.

– Меня зовут Елена. Очень хочется спросить: а почему до сих пор отец Георгий Кочетков, которого вы упомянули, не в запрете? Он же массу церковных канонов нарушает. А у него тысячи последователей, институт. Как – то это все странно.

– Ну, вы знаете, его дело рассматривалось в свое время разными церковными комиссиями, исследовались его взгляды. И все – таки при том, что было сказано о его взглядах несколько критических вещей, Церковь не пошла по пути каких – то кар, но, может быть, эта мягкость, эта икономия, не были с должной степенью серьезности восприняты. Я не знаю, может быть, верующие люди смогут поставить эти вопросы перед священноначалием. Будем надеяться, что и отец Георгий сам разъяснит свою позицию в том числе в связи с темами, которые сейчас обсуждаются церковной общественностью.

– Здравствуйте, батюшка, вот мы про эту радиостанцию, о которой вы сегодня говорили. Там же вообще идет целая программа, такой накат на Русскую православную церковь. И к верующим там относятся плохо. Вот вы говорите: звоните. Не очень – то они и принимают. У них есть компьютерная система, она нежелательные телефоны просто блокирует и не дает выйти в эфир. Проходят те звонки, которые им выгодны. Карацуба – у нее небескорыстная такая злостность, наверное, она выполняет какую – то задачу, неплохо оплачиваемую. Так, может быть, с ней нужно было поговорить, может, она человек неглупый? Или вы думаете – бесполезно?

– Вы знаете, я эту госпожу никогда не видел и даже с ней не разговаривал, в том числе и на радио. Если бы она ко мне пришла, я бы с радостью с ней поговорил, но выходить первым на контакт особого повода не было. Потом все – таки, извините, если я правильно понимаю, у нее есть своя церковная община отца Георгия Кочеткова, в которой она, возможно, присутствует. Если он преподает в Свято – Филаретовском институте, то, может, и с общиной она связана, или, по крайней мере, есть какие – то люди верующие, которые с ней общаются каждый день или несколько раз в неделю. Преподаватели и студенты того же СФИ. Почему бы им с ней не поговорить?

– Здравствуйте, Игорь, Москва. Скажите, как сейчас обстоят дела по поводу контактов со старообрядчеством?

– Я немного далек от этой темы, прямо скажу. Действительно, сейчас развиваются отношения со старообрядческими общинами разных юрисдикций. Есть Старообрядческая церковь, Древлеправославная, где существует иерархия, где совершают и правильные обряды, и правильные таинства. Есть более сложные отношения с беспоповцами, где таинств нет и богослужение связано с особенностями, вызванными отсутствием духовенства. Но диалог ведется со всеми. Непростой диалог. Мы знаем, что старообрядцы обычно относятся очень скептически и подозрительно к любым попыткам даже начать разговор о воссоединении. Ну, наверное, это и невозможно в обозримом будущем, но, тем не менее, мы открыты к старообрядцам, стараемся им показать свою любовь, показать, что у нас один народ и одни духовные ценности. У нас общий взгляд на то, как надо противостоять общественным порокам, как нужно преодолевать расхристанность, духовную скудость нашего общества. Я думаю, что мы сможем помогать друг другу. Надо сказать, что представители Старообрядческой Церкви постоянно участвуют в наших церковных мероприятиях. Приходят на Всемирный Русский Народный Собор, участвуют в праздновании годовщин, связанных с памятными датами Святейшего. То есть взаимные симпатии есть, взаимное стремление к большему общению есть, но еще раз говорю, я не ожидаю, что в обозримом будущем старообрядцы легко будут относиться к разговорам о воссоединении.

– Их численность и так уже стремительно уменьшается. Их почти что уже не остается. Я уж не знаю, сколько их там? Ну может пара тысяч на всю страну.

– Вы знаете, есть достаточно большое количество людей, которые себя считают старообрядцами по происхождению, около миллиона. Людей, происходящих из старообрядческих семей.

– Здравствуйте, это Дмитрий. Вы знаете, мне не нравится по многим позициям эта особа, но мы не должны развивать полемику с церковью, потому что суть полемики была в наказании кощунников. Иосиф Волоцкий писал: можешь людей в огонь отправлять, как Стефан Пермский. В его житии написано :когда сошлось множество людей, Стефан сам стал посреди них и обратился к людям, сказав: "Благословен Господь! Возьмите огонь и принесите его сюда и зажгите эту крайнюю постройку, которую открыли. И подожгите, как следует, пока не разгорится". И когда это было сделано, преподобный сотворил молитву. И сотворив молитву, сказал "аминь!" – и после этого сказал людям: "Мир вам, спасайтесь!

– Очень важно поддерживать мирный дух в Церкви, обсуждать даже самые сложные темы с любовью, с бдительностью, со вниманием к собеседнику, даже если это оппонент. Иногда смотришь наши дискуссии в интернете – это кошмар какой – то. Сопоставьте эти дискуссии с теми, что происходили, иногда очень жестко, внутри христианских общин и на уровне полемики между Церковью и миром, а иногда даже между святыми людьми – в древности, и в нашей Церкви до 1917 года. Почитайте церковную полемику, имевшую место перед собором 17 – 18 года – совсем другой был дух. А тут мы читаем в интернете: я тебя, козла, урою, да руки – ноги поотрываю, ты сволочь, ты еретик, и так далее. Слишком быстро мы бросаемся такими обвинениями. Знаете, есть проблемы во внутрицерковной среде, в том числе проблема, о которой мы сегодня говорили. Лично мне кажется, что есть определенная группа людей, которые слишком приспосабливаются к нехристианскому, к языческому по сути миросозерцанию, и пытаются в него встроиться. Эту проблему нужно обсуждать честно, прямо, но без оскорблений, без лая, который сегодня стоит в интернете. И через это, даст Бог, мы добьемся того, что кто – то, может быть, увидит, что отступает от Евангелия, и изменится, а самое главное – нам всем самим станет яснее, о чем же Христос говорит в Евангелии, о чем Церковь говорит все две тысячи лет жизни, и что все это нам важно не потерять.