Art of museum. Музейная стратегия Ивана Цветаева

– В этом и состоит уникальность ГМИИ, в том числе по сравнению с европейскими музеями?

– Совершенно верно, ГМИИ сформирован как система воспитания человека, здесь все подчинено этой задаче. Правда, и в Европе есть аналогичные музеи, например, музей Альбертинум в Германии, который Цветаев использовал в качестве образца. Там тоже образовательная функция первична. Основная задача – влиять на умы и сердца, повышать культурный уровень народа через визуальное искусство. Не случайно Пушкинский вырос из университета. Музей продолжает выполнять образовательную и просветительскую функции, как в дореволюционную цветаевскую эпоху, причем самым активным образом. Я проводила сравнительный анализ – интересовалась, как эта задача решается в других музеях, и вижу, что мы делаем беспрецедентно много, тот максимум, на который способны.

- Здесь, видимо, играет роль и уникальная коллекция музея, его фонды, обеспечивающие неограниченные возможности...

– Конечно, и основа этих фондов была опять-таки заложена Цветаевым. Несмотря на то, что он был директором музея всего два года, он многое успел сделать. Потом фонды развивались, пополнялись, формировались различные блоки. Вот, например, огромный объем копий-слепков скульптуры разных эпох, которые собрал Цветаев, уникален. Он стал частью музея, его неповторимого облика. Это энциклопедический подход к организации экспозиции, живое "иллюстрированное" пособие по истории и теории искусства.

- Сейчас люди могут ездить по миру и видеть подлинники античной и средневековой скульптуры.

– Верно, но эти произведения рассредоточены по разным странам, а у нас можно увидеть преемственность эпох: все копии в одном месте. К тому же эти слепки, сделанные сто лет назад, сами стали ценнейшими экспонатами, достоянием истории. Они создают систему главных мировых ценностей, идеальный образ мира. Ребенок, впервые попавший в наш музей, видит идеальное гармоничное пространство, наполненное лучшим из того, что дало мировое искусство. Уникальные экспонаты музея создают неповторимый образ мира, а выставки его дополняют.

- Как вы считаете, можно ли говорить о том, что ГМИИ сегодня оказывает влияние на формирование культурного контекста в нашей стране?

– Есть музеи крупнее, но Музей изящных искусств именно тем и уникален, что формировал духовный облик поколений. Огромное количество людей на протяжение своей жизни питают к нему особые чувства и считают именно его своей альма матер. Сюда возвращаются снова и снова.

– Успех ваших выставок – показатель особого статуса. Экспозиции ГМИИ горячо обсуждаются в СМИ и в блогосфере... Идет активный процесс взаимодействия с обществом?

Да, ведь ни в одном музее нет такого ажиотажа. Каждая выставка – событие.

– А прерафаэлиты, видимо, побили рекорды последних лет? Многие искусствоведы называют эту выставку главным событием года. Я сама ходила на нее несколько раз, в сентябре очереди не стали меньше. Хотя, казалось бы, живопись прерафаэлитов – вовсе не массовое искусство...

– Это очень приятно и как раз показывает, что эстетическое восприятие нужно воспитывать в музее.

- На Западе музеи не живут на самоокупаемости. Они не прибыльны, хотя и привлекают туристов. А в России подход рыночный: считается, что музей должен сам зарабатывать деньги – вопреки заверениям о следовании европейским образцам в том числе и в музейном деле. Чем объяснить этот двойной стандарт?

– Я знаю, что в дни бесплатного посещения в наших музеях случается огромный наплыв посетителей. Конечно, срабатывает психологический фактор, но немало и таких людей, которым трудно потратить большую сумму на походы в музеи. Да, доступность – огромный бонус для культурного обогащения. Но при этом в каждой стране своя специфика. В Америке, например, прекрасно работает закон о меценатстве. Он настолько эффективен, что там практически всю культуру содержат меценаты. Им это выгодно, потому что они получают за это от государства огромные бонусы. В Европе – Германии, Англии, Франции – все иначе. Там государство практически полностью содержит музеи. В Лондоне Британский и национальный музеи бесплатны, людям остается только позавидовать. Это самый лучший подход. Во Франции огромные, преимущественные дотационные средства вкладываются в культуру, огромная их часть идет именно на развитие музеев.

– А у нас?

– У нас тоже. Наше государство все-таки тратит большие деньги на музеи. Но их затраты все равно выше, и музеи нуждаются в дополнительных средствах, поэтому небольшой элемент коммерции присутствует. Может быть, это стимул делать хорошие выставки: музей заинтересован в хорошей посещаемости, ведь деньги, вырученные за билеты, идут на его развитие. Но в принципе, господдержка ощутима и превалирует.