Люди органически включены в определенные общности – семьи, общины, народы, соединенные узами взаимной привязанности и обязательств. Атомизированное общество, состоящее их одиночек, которые взаимодействуют друг с другом, как было сказано в рекламе "по быстрому, без обязательств", не только обречено в близком будущем – оно сразу отказывает людям в одной из базовых человеческих потребностей: переживании общности со своими ближними.
Поэтому у всех народов существуют те или иные формы празднования своей национальной идентичности – ключевых событий национальной истории, важнейших проявлений культуры. Люди проводят шествия, парады, которые позволяют им пережить их общность. В "Русском Марше" как таковом нет ничего ужасного – но в нем чувствуются две связанные между собой проблемы. Во-первых, он озлоблен, в нем больше гнева, чем радости; и во-вторых – он недостаточно русский.
Нынешнее русское общество атомизированно, конечно, не полностью – но в опасной степени. Это порождает проблемы, связанные с взаимодействием русских с другими, не-атомизированными национальными общинами, у которых сохраняется чувство взаимной принадлежности и обязательств. Люди неизбежно конфликтуют, и в таких конфликтах нерусский участник часто оказывается членом общности, русский – никем, и поддержки ему искать не у кого. Государство в этой ситуации воспринимается (с большим или меньшим основанием) как коррумпированное, слабое, и обслуживающее интересы кругов, в которые обычный русский человек не вхож.
Такое восприятие государства особенно усиливается в связи с проблемой неконтролируемой миграции. Какая-то миграция была всегда, и в каких-то пределах в ней не было бы ничего ужасного, но в нашей стране (хотя не только в нашей) она принимает пугающий характер "замещения населения". Это создает у людей впечатление, что они утрачивают контроль над своей жизнью. Кто будет жить вокруг них, как будет выглядеть среда их обитания, насколько она будет безопасной – решают не они, а какие-то другие люди, которые не принимают во внимание их интересы.
Массовый ввоз бесправных и низкооплачиваемых иммигрантов, конечно, в интересах людей, которые извлекают выгоду из их сверхэксплуатации – а о том, каковы интересы обычных жителей, никто не спрашивает.
Когда люди чувствуют себя оскорбленными и встревоженными таким положением дел, им пытаются объяснить, что замещение населения – это что-то необходимое и неизбежное, а всякий, кто выражает беспокойство по этому поводу – дурной человек, расист, скинхед и вообще фашистская гадина.
Это оказывается самосбывающимся пророчеством – ситуация приводит к росту довольно озлобленного национализма, и к явлениям несомненно уродливым, таким как массовые беспорядки в Бирюлево. Видя проявления националистической ненависти, многие – и в среде публицистов, и во власти – призывают давить фашисткою гадину и насаждать толерантность.
Однако экстремизм в данном случае это не сама болезнь, это симптом болезни, это неправильная реакция на совершенно реальные проблемы, которые требуют своего решения.
Вы не сможете ни побороть экстремизм, ни насадить толерантность, не устраняя причины тревоги и озлобленности людей.
Что бы можно было сделать? Первое – это преодолеть отчужденность между людьми и государством. Это отчужденность во многом связана с отсутствием навыка обращаться к государству и требовать своих законных прав. Государство воспринимается глубоким недоверием, беспорядки – как единственный путь чего-то добиться. В этой области необходимо развитие местного самоуправления и овладение навыками взаимодействия с государством – как именно следует добиваться своих целей мирными и законными путями, как донести свои нужды до государство и побудить его действовать.
Конечно, развитие самоуправления и навыков законной борьбы за свои интересы не всем понравится – те, довольно могущественные и богатые круги, которые заинтересованы в дальнейшем ввозе бесправной и дешевой рабочей силы, будут этим недовольны. Но гораздо лучше создать механизм, который позволял бы учитывать мнение людей, чем дожидаться взрывов, как в том же Бирюлево. Игнорирование тревоги и недовольства коренных жителей неизбежно породит ситуацию, в которой любая борьба с экстремизмом и насаждение толерантности будет просто бессмысленной.
Второе, что совершенно необходимо – это формирование позитивной русской идентичности. Бывает негативная идентичность, основанная на выделении и отторжении чужаков, "мы" против "них", и "национализм" в негативном смысле означает именно это. Юная гопота, которая говорит на смеси русского матерного с английским матерным, и играет в немецких нацистов – пример такого рода "русских националистов", которые, похоже, куда охотнее были бы немцами или, на худой конец, англичанами.
Позитивная идентичность – это не "мы" против "них", а "мы друг для друга". Она строится на признании благодарности за свое наследие, и своих обязательств по отношению согражданам. Ее ключевые понятия – благодарность, почитание, обязательства и ответственность.
Как в других национальных общностях, она строиться на почитании значимых событий, военных и культурных героев – тех, кто защищал страну и тех, кто сделал русскую культуру одной из величайших мировых культур. И стержнем, вокруг которого созидается такая идентичность, является Православная вера. Личная вера – это тайна отношений Бога и человека, и мы не можем ожидать от всякого русского патриота личного обращения. Но ни один русский патриот не может относиться к вере своих предков, к вере, создавшей наш народ, с враждебностью и пренебрежением.
Выстраивание такой положительный идентичности – мы считаем за честь быть русскими, мы благодарны нашим предкам, которые сохранили и прославили наш народ, мы чтим их святыми, которые являются и нашими святынями – это не просто вопрос возвышенных чувств. Это вопрос выживания.
