Упоминание в Конституции роли православия – лекарство для выздоровления России

Представители общественных деятелей и ученых общественной организации "Романовский юбилей", Российского института стратегических исследований, кафедры конституционного права МГИМО подписали обращение с призывом закрепить особую роль православия в Конституции России. Обращение стало своего рода итогом работы конференции "Триумф и крушение империи: уроки истории" в рамках выставки-форума "Православная Русь". Документ был поддержан участниками прошедшего на днях в Госдуме заседания межфракционной депутатской группы в защиту христианских ценностей.

Подробно об инициативе в интервью "Интерфакс-Религия" рассказал один из авторов обращения, доктор юридических наук, профессор кафедры конституционного права МГИМО Максим ИСАЕВ.

– На днях вы вместе с группой общественных деятелей и ученых подписали обращение с призывом закрепить особую роль православия в Конституции России. Обращение стало своего рода итогом работы конференции "Триумф и крушение империи: уроки истории" в рамках выставки-форума "Православная Русь". Настало ли, на Ваш взгляд, сейчас время для подобных инициатив? Разве что-то изменилось в общественном сознании с тех пор, когда, по словам Валерия Зорькина, Конституционное собрание решило отказаться от подобных формулировок в преамбуле Конституции?

– О каком Собрании идет речь, может, о Конституционном совещании лета 1993 года? Но тогда все понятно. Тот год – год кровавой развязки затяжного конституционного конфликта, страсти кипели нешуточные. Традиционные ценности в почете не были. Страна находилась в своеобразной эйфории по поводу рынка и демократии – вот сейчас их введем, и, как по мановению волшебной палочки, все само собой устроится. Ныне действующая Конституция – типичный образчик тех настроений. Сейчас ситуация иная: ликующая либеральная часть нашего общества все более и более маргинализируется, дискредитация идей либерализма в стране полная, соотношение сил в обществе иное. Напомню, что, по классическому определению Лассаля, Конституция – это документ, закрепляющий соотношение политических сил в обществе. Простая логика подсказывает нам необходимость изменений. Кстати, на конференции прозвучал крайне интересный доклад директора ВЦИОМ Валерия Федорова, представившего убедительные цифры, которые раскрывают динамику изменения общественных настроений в сторону традиционных для России институтов. И это правило: общество – живой организм, исцеляясь, он мобилизует свои внутренние силы – те силы, которые создали его самого. Ну не либеральная демократия создала великую Россию!

– Не кажется ли Вам достаточным закрепление исторической роли православия в законе "О свободе совести и религиозных объединениях"? Изменит ли что-то перенос этой формулировки в Конституцию?

– Вообще-то кашу маслом не испортишь. Просто несколько повысится статус традиционной для России религии. Драматических изменений ожидать не стоит.

– Что даст с юридической и практической точек зрения констатация в Основном законе того факта, что роль православия в истории России была и остается исключительной? Например, куда более эксплицитные христианские конституционные формулировки не остановили ряд североевропейских стран от появления законов, которые многими рассматриваются как антихристианские.

– Я бы даже сказал – предваряющие появление антихриста. Хороший пример Вы взяли из практики скандинавов. Такие законы, их появление стало возможным как раз потому, что с начала этого тысячелетия Конституции этих стран пережили ряд изменений, в ходе которых государственная гарантия протестантизму была удалена из текста Основных законов этих стран. Исключение составляет только Дания, а в Норвегии и Швеции все уже не так. Например, всего чуть более год назад знаменитый второй параграф норвежской Конституции, обязывавший граждан этой страны воспитывать своих детей в духе лютеранства, был заменен на новый, объявлявший "Основной базовой ценностью" норвежского общества "общее гуманистическое наследие". Понимай это наследие как хочешь. Почти двести лет существовала старая редакция второго параграфа, но вот ситуация изменилась.

Что же касается первой части Вашего вопроса, замечу, что внесение упоминания об исторической роли православия будет иметь юридическое значение в зависимости от того, в какую часть текста Конституции вносится это упоминание. Главы 1 и 2 Конституции объявлены неизменными, для их изменения придется принимать новую Конституцию, остальные главы предполагают особый порядок внесения в них изменений. В данном случае практическое значение тесно связано с юридическим.

– Как известно, ваш призыв был уже услышан некоторыми российскими законодателями, в частности, депутатом Госдумы Еленой Мизулиной, которая предложила внести соответствующие изменения в преамбулу Конституции. От чего будет зависеть реализуемость инициативы?

– Надо заметить, отличное предложение и, пожалуй, своевременное. Текст преамбулы не имеет нормативного значения и, кстати, прямо не упомянут в законе о внесении поправок в Конституцию от 1998 года. Грубо говоря, перед нами пробел в законодательстве, его надо заполнить инициативой по внесению поправок в текст преамбулы. Сама преамбула имеет сугубо морально-политическое значение, она ориентирует общество на определенные цели и ценности. Раз, как мы выяснили выше, ориентир этот поменялся, нам необходимо дополнительное лекарство для выздоровления всего общественного организма. В конечном итоге реализация этого предложения будет зависеть от доброй воли депутатов и других субъектов внесения поправок в Конституцию.

– Чтобы Вы ответили тем, кто будет рассматривать эту инициативу как на создание условий для "сращивания" Русской церкви и государства в ущерб иным религиям?

– Я бы посоветовал сходить к психоаналитику. До сих пор не могу понять логики этих господ. Вот, например, президент Путин ходит в храм, крестится там, молится. Это сращивание государства и Церкви? Сращивание – это когда государство вмешивается в церковную жизнь, когда в составе правительства существует особый министр по делам Церкви, когда есть особый государственный орган, типа пресловутого Совета по делам религий при Совете министров СССР. Другая часть вопроса требует очень тонкого толкования понятия "ущерба иным религиям". Как юрист я не вижу здесь прямого или косвенного ущерба ни в моральном, ни в материальном плане. Безусловно, может возникнуть чувство некоторой обиды у других традиционных религий. Я это допускаю. Но чтобы купировать эту возможную неловкость, законодателем должен быть проявлен необходимый такт как при формулировке планируемой поправки, так и по выработке механизма ее внесения и обсуждения. Еще раз напомню, налицо явная лакуна в тексте законодательства.