В середине октября лейбл альтернативной музыки "Выргород" издал сингл рок-музыканта Юлии Теуниковой "Пара песен о Родине". На пластинке два остросоциальных трека: ретроавангардный хит "Гагарин жив" и баллада о войне на Донбассе "Беженцы".
С любезного согласия автора мы размещаем на "Религаре" весь музыкальный материал и рецензию на него.
Юлия Теуникова – Гагарин Жив
Юлия Теуникова – Беженцы
Само название сингла выглядит нарочито небрежным и даже слегка ироничным. Не "две песни", а "пара песен"... Словно речь идет о паре сапог.
Откуда же эта легкость?
Поклонникам Юлии Теуниковой прекрасно известно, что автор лишен комплексов интеллигентствующего либерала, и его поэтический дискурс никогда не запинается на понятии "Родина". Напротив, благодаря некоторым своим вещам Юля успела завоевать в блогосфере статус, скажем так, социал-патриота. Достаточно послушать хотя бы нашумевшую в свое время "Песню сумасшедшего менеджера о конце света".
А все дело в том, что здесь мы имеем дело не с прямой, а реверсивной иронией. Она означает провокативное использование "чужой речи" (говоря на постбахтинском жаргоне) и направлена на чужую публику. Например, на представителей так называемого "креативного класса" и других церберов патентованного российского неолиберализма. Словом, всех тех, для кого признаком особой продвинутости и социальной успешности является зоологическая брезгливость в отношении "неуспешных" – отсталых совков и "ватников с убогостью в глазах".
Это не точка притяжения, а точка разграничения. Невозможность прямого высказывания в отношении одного адресата и открытость, коммунитарная теплота – в отношении другого. По другому быть и не могло. Убеждения Теуниковой не совместимы с ницшеанским "в будущее возьмут не всех", поскольку у Господа нет и не может быть "лишних" людей.
Теперь о самом материале.
Песня "Гагарин жив" написана в 2012 году, но студийный вариант появился только в мае нынешнего года. В жанровом отношении это типичный апокриф – жизнеописание почитаемого в народе святого. Первый космонавт – и вдруг святой? И снова Юлия идет по тонкой границе двух ракурсов. Народное почитание Гагарина – факт общеизвестный. Вопреки официальному госатеизму религиозные архетипы порой проявлялись самым неожиданным образом в чистосердечном отношении к фигурам советского времени.
Но это даже не главное. Поскольку Теуникова ведет речь о скрытой стороне жизни "первого человека в космосе", недоступной обычному взгляду. В ее версии Юрий Гагарин вовсе не погиб, а "ушел отшельником в леса", потому что "не вынес лжи" и роли "жупела КПСС". И в "деревнях его встречают в летном шлеме даже в наше время".
А каждую весну почитающих этого святого людей посещает одно и то же видение: "Все полыхает и ревет, перед глазами все кружит его горящий самолет и проявляется в тумане зыбком его улыбка".
Гагарин, всенародно любимый герой, действительно объединял людей разных поколений и взглядов. Он и сегодня остается популярной исторической фигурой. Символом того, что у русского человека в его отношениях со вселенной нет и не должно быть посредников в виде капитала, биржи, ТНК и, в числе прочего, партноменклатуры. Важный вопрос, второй по счету, но отнюдь не по значению, – обитает ли Бог в этой вселенной – ни в каком случае не отменяет первого.
На ум неизбежно приходит самое известное фото Гагарина: непостижимым образом фотографу удалось сделать окоем летного шлема похожим на границы иконного оклада; поворот головы, искренняя улыбка – все напоминает об иконных ликах. Это случайность или закономерность?
Трагическая гибель в достаточно молодом возрасте добавила образу Гагарина загадочности и народной любви и создала ореол мученичества: есть данные о том, что космонавт был убит, причем не в последнюю очередь за религиозные убеждения – уж очень неудобной фигурой он становился в таком качестве...
В музыкальном отношении "Гагарин" – это танго. Не странно ли слушать житие в форме танца, да еще такого? Но, как сказал в свое время Борхес, "танго – это абсолютная свобода, но не вседозволенность." А еще Борхес считал: если танго напишет европейский композитор, этот жанр поменяет свою суть и станет скорее танцем идеи, а не тела. И вот танго написал русский композитор, и свершилось по слову великого Борхеса.
В студийной версии в звучание добавился аккордеон – инструмент в высшей степени не модный и несовременный – и мощные духовые: уж не отзвуки ли это архангельской трубы? Но главную роль по-прежнему играет виолончель Петра Акимова. Темп – слегка замедленный по сравнению с энергичными концертными версиями. Оттенок ретро и трагическая задумчивость о судьбах Родины явно перевешивают природную "пассионарность" жанра. Как и было предсказано.
В "Гагарине" много не свойственного Теуниковой воздуха: и сама Юля, и слушатель успевают продышаться под натиском музыки. Маленькие паузы в конце каждой строки и более длительные (проигрыши между куплетами) не просто с треском рвут ткань песни, как часто бывает у этого музыканта, а словно распахивают окна в то самое небо, где возникает видение гагаринской улыбки.
Сама Теуникова считает, что это "песня о безнадежно проигранном в общем-то деле – противостоянии русского духа мировой энтропии зла". Но в конце сказано, что "наш народ еще проснется и покажет диво див". Пока жива надежда на чудо. Конечно, эта песня непременно будет популярна и любима.
И причина лежит на поверхности. Ведь если говорить совсем точно и откровенно, "Гагарин" – не просто житие, а житие апокрифическое. Между тем, русская религиозность, загнанная в угол церковно-секулярным "реформизмом" и всяческим официозом, по самой своей природе апокрифична. И, стало быть, идет от души, а не от прописей. Да, это слишком часто ведет к суевериям. Но еще – к искренней и чистой вере в таких обстоятельствах и контекстах, где любая другая религиозность была бы бессильна.
Второй трек сингла – "Беженцы" – представляет собой явный жанровый контраст к апокрифической первой части. Это псалом. То есть жанр сугубо книжный, литературный.
Песня свежая, написана летом этого года, когда война между украинским режимом и Новороссией набирала обороты. И, конечно, она совсем не похожа на "Гагарина" по духу, настрою и музыкальному решению. Хотя отнюдь не является "бисайдом".
Это медленный, панорамный и сперва почти отрешенный взгляд на реальность – реальность земного ада.
Такой же прием был задействован Теуниковой в песне о московской стройке, которая напоминает физиологический очерк в стихах. Там тоже нарочито, излишне внимательный авторский взгляд выхватывает детали городского пейзажа.
Но здесь, в "Беженцах", это пейзаж пылающего, разрушенного, расстрелянного города. Славянска? Донецка? Луганска? Да разве это это имеет значение...
Лирическая героиня перевоплощается в малороссийскую "тетушку с тюками". У ее дочки температура, на вокзале давка, "на багажной полке гремит сито", а во сне – налеты авиации и женщина без ног.
Песня сверхэмпатична по отношению к покидающим Родину донбасским беженцам. Начинается она как бытовая зарисовка, но постепенно перерастает первоначальные жанровые границы. Момент перехода очень резкий.
Лирическая героиня вдруг оказывается в роли комментатора: "Город их меж крупными игроками – их отцы в кровавых ранах". Выражение "отцы в кровавых ранах" (и далее, например, "смертельные враги") архаично, оно перенастраивает читателя с военного быта на тему трагедийную и возвышенную. Так в частоколе образов современного "каталогизирующего" искусства возникает брешь, в которую врывается волна духовной поэзии.
Как уже было сказано, "Беженцы" не что иное как псалом. Напомню, что еврейское название этого жанра – "мизмор" – обозначает пение с музыкой во славу Божию.
Таким образом, "Беженцы" – это песня-упование на Господа. Только Он может остановить безумие войны. Это ощущение усиливается приемом синонимического библейского параллелизма: повторением наиболее важных мыслей дважды, обычно с некторыми перефразами, вариациями и уточнениями ("как в одной стране людей поссорить" – "как с другой страной людей поссорить" и т.д.).
Здесь мы позволим себе на минуту погрузить читателя в библеистику. Именно различные виды параллелизма на протяжении более чем двух последних веков исследователи называют самой характерной чертой библейской литературы. Причем движение в паре высказываний идет от частного – к глобальному.
Например, в 26 псалме:
Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся? Господь Защититель живота моего, от кого устрашуся?
Или в в 37 псалме:
Господи, да не яростию Твоею обличиши мене, ниже гневом Твоим накажеши мене.
<...>
Не остави мене, Господи Боже мой, не отступи от мене; вонми в помощь мою, Господи спасения моего.
А вот как это происходит у Юлии Теуниковой:
"Сколько из горячих точек вывезут народа, кто останет и там умрет?
Чего же стоит вся ваша великая свобода, если этот маленький умрет?"
Или:
"Как в одной стране людей поссорить и калечить, как врагов.
Как с другой страной людей поссорить – видеть в них смертельных врагов".
Заканчивается песня, как это часто происходит в псалмах Давидовых, – молитвой, прямым обращением к Богу, повторенным дважды дословно:
"Забери меня прямо сейчас,
Лишь останови во мне убийцу,
Только примири скорее нас".
Текст поражает именно этим сближением современного бытового языка и высокой архаики, наслоением страшных, протоапокалиптических картин. Например, вида "горящей прокуратуры", известие о которой на миг переводит картину в разряд трагикомических: прокурАторы-обвинители уничтожили самое себя. Автор "Беженцев" объясняет эти стилистические и смысловые расхождения так: "Наверное, трагическое и комическое соседствует здесь потому, что начиналось-то все с почти веселого Евромайдана, со скаканий, а потом стало совсем не до смеха. Вот и у меня в песне получился такой странный и немного циничный контрастный душ."
Музыкально "Беженцы" близки к фольклору. Вначале на концертах Юля пела эту вещь а-капелла. В студийной версии получилось довольно аскетично: партия виолончели в исполнении Петра Акимова составляет единственный аккомпанемент и довершает сходство с псалмами. Ведь, как известно, псалмы пелись в сопровождении единственного струнного инструмента. Хочется отметить и прекрасный вокал Теуниковой. "Беженцы" спеты не просто безупречно. Тонкое и целомудренное интонирование заставляет вспомнить о лучших явлениях советской эстрады. Так могла бы спеть эту песню Анна Герман, если бы была жива. На моей памяти, при прослушивании "Беженцев" замирали даже те, кому вообще не близка социальная тематика многих теуниковских песен. Собственно, вокал и является тем гармонизирующим средством, который переводит эту вещь в разряд высокого искусства.
Но – примечательный момент – несмотря на все это "Беженцы" никогда не будут популярнее "Гагарина", потому что у народа псалмы всегда менее популярны, чем апокрифы. И ничего с этим не поделаешь. Слышим как дышим.
_____________
Весь тираж сингла лейбл "Выргород" распространяет совершенно бесплатно. Но автор просит делать пожертвования в пользу Православной службы помощи "Милосердие".
А еще – перечислять деньги украинским беженцам на счет Синодального отдела по благотворительности
Любые вопросы по приобретению диска вы можете направить музыканту на tyunya76@rambler.ru или http://vk.com/id42460462 Диск можно приобрести здесь
