Эксгумация фашизма

Необходимо восстановить в правах понятие "фашизм", напомнить о его подлинном содержании.

Когда-то термин "фашизм" обозначал локальное явление – режим итальянского диктатора Бенито Муссолини. Позднее он поменял смысл и стал синонимом нацизма (национал-социализма) Третьего рейха. В течение 1950–1990-х западная политология стала называть фашизмом любой репрессивный режим и отождествляла его с паранаучным термином "тоталитаризм". Это было сделано для того, чтобы объединить нацизм и коммунизм, явления идеологически полярные и имеющие разные социальные базы. В одном случае – крупную буржуазию и средний класс, в другом – пролетариат и городские низы.

Теория бинарного тоталитаризма не имеет серьезного научного статуса. Термину "фашизм" сегодня возвращен его исторический смысл. Это синоним расизма и всех его разновидностей – культур-расизма (идея культурного превосходства), социал-расизма (идея социального неравенства как от природы данного разделения людей на господ и холопов) и т.п.

Основная идея этих доктрин одна: миф превосходства и принцип "градации человеческого материала". При этом всегда находится группа, в отношении которой "закон не писан" и "всё дозволено".

Фашизм направлен против той части идентичности, которую человек не может изменить, – этнической. Этим он принципиально отличается от обычного авторитаризма, требующего к себе идеологической лояльности. Фашизм не оставляет человеку никакого "или". Именно поэтому теория двух тоталитаризмов, пытающаяся соединить фашизм и коммунизм, – кощунственна.

Обычно выделяют несколько признаков фашизма. Так, итальянский философ Умберто Эко насчитал их 14. Но такой подход лишь размывает предмет разговора. Миф превосходства – важнейший признак. Остальное факультативно. Дополнительные определения порождаются желанием "прицепить" к фашизму что-то еще.

Например, "национальную гордость". Нормальные люди гордятся своим народом и его культурой, но не стремятся уничтожить другие народы. В этом отличие национализма от нацизма.

Или "традиционализм". Если бы дело было в традициях, народы бы веками пребывали в состоянии фашистской лихорадки. Традиция – враг "голоса крови", в ней нет логики исключения, а фашизм этой логикой живет. Не случайно он связан с протестантской линией в христианстве и ее идеей "избранности ко спасению". Помимо идеи исключительности, фашизм рожден духом обновления, уничтожения слабого и "ненужного" ради победы силы, новизны и рациональности. Повторю: традиция – главный враг фашизма.

Идея сильного государства сопутствует фашизму, но не определяет его. Олимпиада 1936 года, "Олимпия" Лени Рифеншталь – это символы сильной государственности. Но фашизм Гитлера заключался не в Олимпиаде, а в Нюрнбергских расовых законах, казнях славян, евреев и цыган, планах колонизации восточных территорий.

Да, война 1941–1945 годов была противостоянием авторитарных государств, но лишь с немецкой стороны она была войной этнической. Намерений проводить геноцид "неполноценных арийцев" не было ни у советских солдат, ни у Иосифа Сталина.

В Европе в последние десятилетия было модно рассуждать о фашизме как "реакции на большевизм". Действительно, рост влияния левых идей в Европе первой половины XX века вызвал активизацию ультраправых сил. Но корни фашизма куда древнее марксистских и большевистских. Фашизм возник как оправдание колониальной экспансии. Гитлер не придумал ничего нового. Он лишь перенес с окраин мира в центр Европы кровавые колониалистские методы англичан, французов, испанцев... и сделал уничтожение людей быстрым и технически совершенным: газовые камеры, массовые захоронения.

Режим 1930-х годов в Германии – законный ребенок европейского либерального капитализма. Но этот вывод серьезно ранит европейское самосознание. Такие идеи жестко табуированы. Но шила в мешке не утаишь. Авторы левого направления всё чаще развивают эту идею.

Сегодня мы наблюдаем архаизацию общества и скольжение его к состоянию "новой дикости". Отсюда рассуждения европейских политиков об Украине как "форпосте цивилизации". Впрочем, утверждение, что Россия "не соответствует демократическим стандартам", уже вряд ли может кого-то обмануть. Эвфемизмы – продукт языка, а не политической реальности. Эта фраза маркирует Россию как "неполноценное" государство, населенное "неполноценными" людьми – ватниками, колорадами. Неофашистская модель в рамках либерализма часто выстраивается путем смещения границ толерантности. На одних толерантность распространяется, на других – нет. Условием защиты прав одной группы является уничтожение прав другой.

Политический миф о глубинном противостоянии либерализма и нацизма всегда опровергался независимыми историками. Сегодня этот миф окончательно дискредитирован.

Родство двух идей – фашистской и либеральной – очевидно. Обе они восходят к идее естественного отбора, перенесенного на человеческое общество. Иначе говоря, сильнейшие должны выживать за счет слабейших. В эпоху социализма эту доктрину принято было называть "социал-дарвинистской". Действительно, принцип "сохранение приспособленных рас", перенесенный в общественные науки, вылился в принятие Нюрнбергских законов, призванных охранять "чистоту расы и крови" – "Закона о гражданине рейха" и "Закона об охране германской крови и германской чести".

Возвращение фашизма – признак определенных исторических ожиданий. На эту меру экономические элиты идут ради отсрочки финала мирового кризиса. Но в итоге фашизм приведет западное общество к краху.