Смелые и для многих неожиданные слова патриарха Кирилла о "глобальной ереси человекопоклонничества – нового вида идолопоклонства, исторгающего Бога из человеческой жизни" справедливо породили очень бурное обсуждение. Сказанные в Неделю Торжества Православия, они были произнесены именно в защиту Православия, защиту христианства от нынешнего идеологического мейнстрима. Заметьте, патриарх в речи осуждал не собственно идею прав человека, а ситуацию, когда ставят "права человека выше, чем Слово Божие".
Сегодня в продвигаемой по всему миру неолиберальной идеологии все более и более заметно стремление уже не к мирному сосуществованию с другими мировоззрениями и верами, а установка на глобальное господство и прямое навязывание норм, не совместимых с христианской верой и традиционной нравственностью. И не исключено, что скоро ситуация во многих уголках благополучного пока мира вплотную подойдет к порогу или/или. Как уже более 50 лет назад говорил богослов и христианский писатель Сергей Фудель, возможно, мы живем в очень серьезное время – время окончательного определения себя как христиан или нехристиан (книга "Путь отцов"). Правда, Фудель это писал в ситуации господства идеологии коммунистической, а сегодня торжествует идеология иная. Но, так или иначе, патриарх всего лишь обозначил развилку: надо осознать, что современная идеология прав человека – это не нечто само собой разумеющееся, хотя бы потому, что она легитимизирует и оправдывает разные виды греха. Поэтому каждому человеку в конечном итоге придется выбирать, кто ему дороже – Христос или "человек как мера всех вещей", которому никто не указ кроме его якобы собственного разумения.
С другой стороны, не стоит отрицать, что горячими сторонниками современной идеологии движут благие намерения – желание счастья всем людям: ""Гуманизм"... – это когда человек, его жизнь, его счастье, его права – в центре всего, важнее всего на Земле".
Настоящая беда тут в том, что эти умные и образованные люди, которых все больше и больше, словно добровольно вступили в зону слепоты, ослепили себя. Они не отдают или не хотят отдавать себе отчет как минимум в двух вещах, довольно таки очевидных для христианского, да и любого другого непредвзятого стороннего сознания:
1) "Новая ересь человекопоклонничества" действительно глобальна и претендует на полное мироустройство. Географически она стремится к полному охвату земного шара, чтобы привести все страны мира под единый шаблон. Также она вторгается в самые разные измерения и планы человеческого бытия – тем, что перекраивает понятие семьи и отношения полов. Проблема пола центральная для человеческого существования. Когда признается допустимым и правильным, что мужчина становится не совсем мужчиной, а женщина не совсем женщиной, то неизбежно, что и человек станет не совсем человеком. Недаром в современной философии и околофилософии, разного рода "футуристике" так распространены фантазии (или не фантазии?) о пост-человеке, о "гибридных человеко-машинных комплексах" и т.д.
Тем самым поставление человека в центр мира, центр всего, ведет к упразднению самого человека, его самоаннигиляции. То есть, кажущиеся мирными и толерантными современные либералы оказываются по факту настоящими радикальными революционерами, по своему замаху на тотальное переустройство ничем не уступающими приснопамятным коммунистам. Ведь они своими благими намерениями вызвали к жизни таких духов, что те рано или поздно сильно удивят и их самих.
2) Как горячие сторонники любой другой идеологии, нынешние "человекопоклонники" становятся проводниками и игрушками тотального, глобального обмана. На входе обещают одно, на выходе получают совсем другое. Разве заманчивые обещания счастья и свободы принесли счастье и свободу в Ирак, Ливию, Сирию, на Украину? Разве там не погибли сотни тысяч людей, разве там сегодня массово не нарушаются те самые права человека? Разве сегодня в Ираке, Сирии, Афганистане, Нигерии нет массовых гонений и геноцида христиан, которые почти не замечают так называемые международные правозащитные организации? Разве не следствием "экспорта либеральной революции" является ситуация, когда "человека убивают только потому, что он в воскресенье в храм ходит, и его никто не защищает"?
По поводу слов патриарха журналист Николай Сванидзе полемически и риторически спрашивает: "Это призыв к нелюбви? Тогда где здесь Бог?". Вопрос тут в том, что понимать под любовью и нелюбовью. Ведь беспрецедентное по историческим меркам сегодняшнее распространение в так называемом цивилизованном мире технологий и жизненного комфорта совсем не тождественно распространению любви в нем. Напротив, это может сопровождаться усиливающимся холодом мира, чувством глубоко сидящего внутреннего одиночества и пустоты, бессмыслицы жизни. Хранением тепла мира и любви на самом деле занята как раз Церковь, потому что она является последним оплотом главного источника тепла в обществе – семейного очага. Папа, мама и ребенок (дети) – это, как писал Честертон, воспроизведение на человеческом уровне Божественной Троицы, настоящий Божественный треугольник, хранитель тепла и любви в мире. И именно в него все больше и больше целит современная идеология под благовидными предлогами "прав человека", которые она ставит выше Евангелия и Церкви. И при всем сожалении и любви к обманутым людям, у патриарха и любых других христиан в этой ситуации или/или просто нет другого выбора, как спокойно и твердо исповедовать то, к чему прямо обязывает христианская вера.
Источник: Фома
