Клерикализация образования и реакция современного российского общества

Данная статья написана на основе доклада "Клерикализация образования в России: общественная дискуссия о введении предмета "Основы православной культуры" в программу средних школ", подготовленный автором для Института гражданского анализа. Полная версия доклада готовится к публикации в ноябре 2004 г.

В настоящее время в России существует 430 централизованных и более 21 тысячи местных зарегистрированных религиозных организаций (из них более 11 тыс. относятся к Русской православной церкви (далее – РПЦ), 4 600 к протестантам, 3.5 тыс. к мусульманам). Согласно статье 5 федерального закона "О свободе совести и религиозных объединениях" (принят в 1997 г.), каждый гражданин имеет право на получение религиозного образования по своему выбору, индивидуально или совместно с другими гражданами. Религиозные организации имеют право в соответствии со своими уставами и с законодательством России создавать образовательные учреждения от детских садов, до вузов. В настоящее время этим правом воспользовалось как минимум 20 религий и конфессий.

Программа и методика обучения в этих заведениях разрабатывается самими религиозными организациями. Если она предусматривает передачу базовых знаний учащимся в соответствие с государственным стандартом, то такие заведения могут рассчитывать на государственное финансирование в соответствующем объеме.

Кроме того, пункт 4 статьи 5 Закона РФ "О свободе совести и религиозных объединениях" гласит: "По просьбе родителей или лиц, их заменяющих, с согласия детей, обучающихся в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, администрации указанных учреждений по согласованию с соответствующим органом местного самоуправления предоставляют религиозным организациям возможность обучать детей религии вне рамок образовательной программы". Это делает возможным обучение детей вере в тех же классах, но уже после основного времени занятий – фактически во второй половине дня и по выходным.

Таким образом, в России существуют, как минимум, два пути реализации одного из важнейших прав родителей – на обучение детей в соответствии со своими убеждениями: в специальных религиозных образовательных учреждениях и в обычных, но за рамками учебной программы.

Вместе с тем, начиная с 2002 г. на федеральном уровне (на региональном с 1997 г.) стали предприниматься конкретные шаги, направленные на введение в средних учебных заведениях предмета "Основы православной культуры" (далее – ОПК). Одновременно, в 2002 г. был утвержден государственный стандарт по специальности "теология", что означало, что отныне специалисты по этой дисциплине будут готовиться в государственных высших учебных заведениях, а их подготовка в негосударственных вузах будет оплачиваться из бюджета. Оба нововведения породили оживленную общественную дискуссию. В особенности много вопросов у представителей различных социальных групп вызвало предполагаемое введение ОПК, поскольку оно касалось судеб миллионов школьников – то есть практически каждой российской семьи. Хотя Министерство образования РФ в 2003 г. заявило об изменении названия предполагаемого предмета на "Основы (История) мировых религий" опасения у противников предмета продолжает вызывать роль РПЦ в лоббировании этой инициативы (как и во введении стандарта "теология"). И если в настоящее время в России заходит речь о клерикализации образовательной сферы, то ни у кого не вызывает сомнений, что речь идет об усилиях РПЦ в этом направлении, а не об участии в данном процесс других религий или христианских конфессий.

Борьба за введение ОПК и противодействие этому стали весьма важным для современной России выяснением отношений между различными группами влияния в гражданском обществе с использованием государства в качестве арбитра. Встал вопрос (не существовавший как таковой до 2002 г.) о допустимых границах проникновения религиозных организаций в общественно-политическую жизнь и образовательную систему. Именно поэтому эта тема привлекла внимание Института гражданского анализа, который стремится высказать свою позицию по одной из ключевых дискуссий в современном обществе и проанализировать деятельность РПЦ в светской образовательной сфере, а также реакцию на нее государства и институтов гражданского общества.

Представляемая статья не исчерпывает всех проблем, связанных с клерикализацией образования – в том числе проникновением религиозных идей и аргументации в учебники и на уроки по базовым предметам (в первую очередь гуманитарным), патриотического воспитания на "православных" примерах, практикой приглашения священников на церемонии открытия и закрытия учебного года, а также для освящения школы, присутствия в классах христианских символов, вывешенных по инициативе педагогов, строительства "домовых храмов" на территории высших учебных заведений (в настоящее время более 50 случаев) и даже школ, полупринудительной катехизации школьников во время экскурсий по храмам и монастырям. Число подобных примеров огромно, но все же доклад посвящен систематизированной и институциализированной активности сторонников РПЦ по трансформации образовательной среды в соответствии со своими убеждениями.

Доклад был подготовлен на основе официальных материалов государственных и церковных организаций, прессы, а также интервью с сотрудниками системы образования, религиозными и общественными деятелями, проведенными автором и О. Сибиревой в рамках проекта в течение 2004 г. в Москве, Московской, Рязанской, Тульской областях.

Зачем это надо Церкви?

Церковь списывает нежелание подавляющего большинства населения России систематически посещать храм на пережитки атеистического воспитания и надеется, что новое поколение россиян удастся воспитать в вере. Своих сил на это у РПЦ нет, и единственным выходом из этой ситуации стало обращение Церкви к государству. Именно за счет его средств и возможностей РПЦ надеется получить молодых прихожан, которые со временем приведут своих детей в храм и тем самым продолжат прерванную "безбожниками" традицию. Ведущий православный лоббист в этой сфере – ректор Православного Свято-Тихоновского богословского института (ПСТБИ) [1], заместитель председателя Учебного комитета Московской Патриархии протоиерей Владимир Воробьев, обращаясь к церковной аудитории, говорит об этом прямо: "У нас в Церкви закрепилось представление, согласно которому гораздо важнее реставрировать храмы, монастыри, развивать хозяйство, золотить купола, а потом для отчета открыть крохотную воскресную школу. ... и мы радуемся каждому вновь открытому храму, но нужно понять и то, что некому будет ходить в отреставрированные храмы, если мы упустим молодое поколение. А эта ошибка совершается на наших глазах. Нужно смело признать, что состояние религиозного образования в нашей стране далеко нельзя назвать удовлетворительным, но Церковь одна не может справиться с этой проблемой. Лишенная кадров, материально-технических условий и финансовых возможностей, она способна лишь ползти в образе крохотной черепашки вслед за уходящим поездом современной образовательной системы" [2].

По замыслу активистов православного образования первым серьезным шагом на пути привлечения в Церковь молодого поколения должно стать обязательное введение в средних школах некого предмета по образцу дореволюционного "Закона Божьего" – дающего основные знания о православной вере (в том числе учащего молитвам, почитанию святых и самого института Церкви) и укрепляющего религиозность детей. По словам игумена Иоанна (Экономцева), председателя Синодального (общецерковного) отдела религиозного образования и катехизации: "До революции 1917 года у нас не было необходимости в секторе религиозного образования, потому что вся государственная система была пронизана православными идеями. Вот к этому мы должны стремиться теперь, в наше время" [3].

Руководство РПЦ предполагает полную смену образовательной парадигмы современной российской школы и наполнение всего корпуса учебных предметов глубоким религиозным содержанием. Об этом красноречиво говорит, например, резолюция принятая 24 апреля 2001 г. на Круглом столе в Государственной думе, имевшем подчеркнуто нейтральное название "Религиозное образование в России: проблемы и перспективы" и на деле собравшем лоббистов православного образования и их сторонников в российском парламенте. В резолюции утверждалось: "Учебные курсы базового гуманитарного образования, а также преподавание естественнонаучных дисциплин, должны опираться на духовное, культурно-историческое и нравственное наследие народов России. Они должны включать изучение памятников древнерусской литературы, церковно-славянского языка, сочинений и материалов религиозной мировоззренческой направленности. ... Это относится и к моральной оценке таких направлений практической науки как ядерные исследования, генная инженерия и подобным, особенно же к искажающим образ Божий в человеке. Преподавание основ дарвинизма (имеющего в своей основе неоязыческое расистское учение Мальтуса) должно сопровождаться уведомлением, что это – всего лишь одна из конкурирующих научных гипотез о мироустройстве" [4].

Однако из-за явной неготовности к подобной постановке вопроса большей части общества и государственных чиновников представители РПЦ предпочитают продвигаться к своей цели поэтапно.

В то же время учительская среда в общеобразовательных школах, полагающая, что на учебных заведениях лежит не только задача передавать знание, но и воспитывать, испытывает потребность в моральном и нравственном идеале, "базовых ценностях", которые могут предохранить детей от различных напастей "современного общества": пьянства, криминала, наркомании, ранней сексуальной жизни. Прежний, коммунистический идеал (а, следовательно, отлаженная для учебного процесса система примеров, доводов, контраргументов, авторитетов, моделей поведения и сакральных текстов) рухнул, и многие учителя считают, что принципов гуманизма, на которых основана современная светская школа, недостаточно в новых условиях (подробнее об этом мы будем говорить во второй части доклада). Убеждение учителей в полезности предлагаемой РПЦ модели нравственного образования, а также формирование корпуса своих сторонников за счет интенсивного выпуска и обучения соответствующих учителей-предметников (по учебным специальностям "теология" и "Основы православной культуры"), на наш взгляд, является для Церкви не менее важной задачей, чем "обработка" чиновников.

Вхождение РПЦ в систему образования, а также в тесно связанные с нею академические круги ведется на всех уровнях – от детских садов до Министерства образования и Академии наук. Предметом нашего особого внимания стали средние школы – наиболее массовый тип российских учебных заведений, формирующий в современном государстве и обществе сознание гражданина страны. Миновать среднее учебное заведение современный человек не может и именно там он не только научится грамоте и получит основные сведения о государстве, в которой он живет, но и во многом определит свои ценностные ориентиры.

Проникновение Церкви в государственную образовательную систему

Из-за недостатка времени мне придется пропустить рассказ об основных этапах проникновения Церкви в образовательную систему и связанных с этим перипетиях и перейти к состоянию дел на современном этапе и связанных с ними проблемах.

Внедрение Церкви в образовательные учреждение невозможно без содействия со стороны религиозно-мотивированных представителей педагогических коллективов. Во многих школах найдется одна–две учительницы, верящие в полезность православного образования, хотя не всегда при этом регулярно посещающие храм. В каждой области есть и несколько директоров школ с аналогичными представлениями, готовых использовать подведомственное учреждение в качестве экспериментальной площадки для отработки методов православной педагогики. Поддерживают воцерковление образования и некоторые сотрудники министерства образования и региональных органов управления образования. Еще в 1996 г. Церковь сделала попытку эти кадры выявить и консолидировать. По всей стране практически одновременно прошла серия "научно-практических" конференций, организованных епархиальными управлениями совместно с местными образовательными учреждениями и областными администрациями [5]. Как правило, они назывались "чтениями" и были посвящены памяти местного святого. Хотя чтения вскоре стали рассматривать гораздо более широкий круг вопросов, чем первоначально предусматривалось, они помогли окончательно определить круг православных педагогов, но в то же время выявили его ограниченность. В полной мере потенциал этого круга представлен на общероссийских "Рождественских чтениях", проходящих ежегодно в Москве во второй половине января. К концу 1990-х годов РПЦ стало очевидно, что таких энтузиастов недостаточно для масштабного проникновения в школы и реализации задачи по введению "Закона Божьего" в качестве обязательного предмета для большей части подрастающего поколения. Для этого понадобились подготовленные квалифицированные кадры, поэтому при поддержке местных властей в некоторых регионах епархии начали налаживать взаимодействие с педагогическими институтами и университетами.

Помимо кафедр православной педагогики, другой путь по воцерковлению учителей лежал через организацию курсов при региональных Институтах повышения квалификации и переподготовки работников образования (ИПКиПРО). Подобные институты существуют в каждом российском регионе и являются важной частью системы образования, помогая учителям получать новые знания по своему предмету, либо приобретать новую специализацию. Раз в пять лет учитель из обычной школы во время каникул обязан прослушать курс лекций в ИПКиРО и сдать экзамен. Как правило, учителя (особенно в сельских школах) стараются получить специализацию по нескольким смежным предметам, чтобы не только подменять заболевших коллег, но и брать дополнительные "часы нагрузки" для увеличения своих зарплат.

Для части педагогов, особенно "недозагруженных" по своей основной специализации, обретение знаний по новому предмету, получившему легальный статус в ряде регионов в 1997–1999 гг., в остальных с конца 2002 г. означало не только реализацию своих религиозных убеждений, но и расширение возможностей заработка. В дальнейшем каждый педагог, сертифицированный по ОПК в ИПКиПРО, объективно становится лоббистом этой дисциплины. От количества классов, которые будут заняты в его факультативе (степень добровольности в этом случае отдельный вопрос), напрямую зависит его зарплата. Поэтому усилия энтузиастов православного образования еще на начальной стадии были сконцентрированы на работе с местными ИПКиПРО и умножении сторонников ОПК с их помощью. При этом православные епархии прямо вмешивались в этот процесс и жестко контролировали, чтобы ОПК не становился религиоведческим предметом.

Что несет учебник Аллы Бородиной и реально ли ОПК в качестве школьного предмета

В начале 2002 г. под грифом "Рекомендовано Координационным советом по взаимодействию Министерства образования РФ и Московской Патриархии РПЦ" издательством "Покров" был опубликован учебник "Основы православной культуры", написанный Аллой Бородиной (стартовый тираж – 10 000 экз.). Он стал первым подобным изданием, получившим широкое распространение. Его появление подхлестнуло дискуссию об ОПК и сделало ее из предмета закулисных и региональных баталий проблемой общенационального масштаба.

Автором учебника стала заместитель директора московской школы, методист Московского Института переподготовки работников образования Московского комитета образования А.В. Бородина. Она предложила не просто учебник, а цельную концепцию, означающую, по сути, введение в школьную программу нового предмета, охватывающего все классы.

"Положительный результат обучения ... достигается предусмотренным поэтапным приобщением учащихся к духовно-нравственным и эстетическим ценностям человечества: в начальной школе – через освоение более близкой и понятной, традиционной и культурообразующей религии России – Православия; затем, в 5 классе, дети овладевают церковнославянским языком, знакомятся с памятниками древнерусской литературы и текстами Библии на церковнославянском языке, сравнивают с адаптированными переводами; в 6 классе обобщается и углубляется ранее изученное, вводятся более глубокие и сложные понятия, исторические факты, знания об особенностях церковного искусства; в 7 классе дети изучают раннее христианство, причины отделения католической церкви (в научной литературе это описывается термином "разделения восточной и западной церквей" – Н.М.), возникновения ересей, течений в христианстве, знакомятся с трудами Святых Отцов; в 8 классе изучается история христианства в V – XV вв.; в 9 – история христианства с XVI до современности; в 10 – учащиеся знакомятся с древними религиями; а в 11 классе курс завершается современной конфессиональной картиной мира. Предусмотренное для пятиклассников изучение церковнославянского языка позволяет решать задачи не только данного курса, но и через лингвистический аспект преподавания значительно повышает грамотность учащихся, углубляет их знания по русскому языку и знакомит с истоками и художественными особенностями высокого литературного стиля, что способствует лучшему восприятию и пониманию поэзии. Кроме того, изучение церковнославянского языка является прекрасной базой для последующего освоения современных славянских языков [6]. Курс рассчитан на 10 лет обучения по 1 часу в неделю в каждом классе" [7].

Несмотря на то, что сторонники ОПК убеждали общественность в том, что курс будет передавать детям культурное наследие и нравственность, даже краткое изложение ОПК устами создателя учебника показывает нам глубину погружения в вопросы теологии (в первую очередь в изучение Ветхого и Нового Заветов, житий святых), но достаточно скромное место, отводимое курсом как этике, так и эстетике. При этом в качестве эстетического образца представляется собственно храмовая культура (иконы, храмы), но не "расшифровка" православных культурных кодов в светском искусстве XVIII-XX веков, и уж тем более не само это искусство.

На практике объем учебника Бородиной исключал следование курсу со стороны учителей обычных школ, и его классификация во втором издании в качестве "учебного пособия" стала констатацией сложившейся ситуации. В руках педагогов учебник Бородиной стал источником полезных сведений и примеров и, быть может, задавал общее направление курса. Однако в таком случае учитель считал себя вправе добавлять все, что считает полезным. Поэтому под ОПК понимаются и культурологические курсы, основанные на стихах И. Бродского и картинах эпохи Возрождения, и последовательный пересказ библейских сюжетов, и чтение "Закона Божьего" с дополнительной краеведческой информацией.

В распространении учебника Бородиной есть и коммерческий аспект. Издательство "Покров", опубликовавшее учебник, стало фактическим монополистом в издании всех материалов по курсу (это не только учебник, но и всевозможные методические материалы и хрестоматии, а также газета "Воскресная школа"). Всего в настоящее время оно предлагает около 30 книг, в том числе написанные А. Бородиной пособия по преподаванию ОПК по ее учебнику, а также альтернативный учебник "Основ нравственности", созданный литовским учителем Закона Божия и христианской этики О.Л. Янушкявичене (выпускницей ПСТБИ). При этом учредители издательства входили и в состав Координационного совета МП и Министерства образования. Таким образом, де-факто обеспечив себе государственный заказ и монополию на его исполнение, соучредители издательства были заинтересованы в как можно более широком распространении предмета, что поднимало тиражи и, соответственно, увеличивало прибыль.

После скандала, разразившегося вокруг письма министра образования В. Филиппова от 22 октября 2002 г., отношение федеральных органов к ОПК с начала 2003 г. по лето 2004 г. несколько раз очевидным образом менялось. На момент окончания доклада (август 2004 г.) ситуация складывалась не в пользу курса ОПК. 9 августа 2004 г. в Министерстве образования и науки под председательством министра прошло совещание, на котором было принято решение дождаться разработки учебника "Основные религии мира", который должны разработать Институт всеобщей истории РАН совместно с кафедрой религиоведения РАГС. Участники совещания выразили серьезную обеспокоенность сложившейся практикой преподавания ОПК в школах ряда регионов. При этом власти некоторых крупных регионов, где вводилось ОПК (Москва, Московская область, С-Петербург), в 2003 – 2004 гг. приняли решение отказаться от его применения.

Учитель ОПК из Москвы с десятилетним опытом преподавания предмета (под разными названиями) дает следующие советы коллегам, по сути, раскрывая причины такого сдержанного отношения региональных властей и представителей системы образования: "Прохождение курса должно фиксироваться в основном журнале или журнале дополнительного образования с разъяснением при этом учащимся важности изучения предмета в школе. Уроки желательно проводить в начале или середине учебного дня. Нужно предупредить, что факультативность и добровольность курса означает свободу его выбора учеником и родителями, но не свободу его посещения, т.е. для свободно избравших он становится таким же обязательным для посещения, как и базовые предметы. Не рекомендуется ставить этот предмет последним или вообще в отрыве от базовых предметов, т.к. дети могут уйти с последнего урока (если он к тому же ещё и не основной), даже если он им и очень нравится. Любой серьёзный, а не игровой, курс должен преподаваться в нормальных условиях, в том числе и по времени.

Если же преподаватель поставлен администрацией в невыгодные условия, то придется с целью привлечения детей после их основной трудовой деятельности остаться ещё и на дополнительные занятия идти на введение в курс не чисто познавательных, а игровых элементов, что весьма проблематично для серьёзного предмета. В моей практике в 4-х школах я пытался вести факультатив после уроков, но результат был почти нулевой. Дети после уроков не будут изучать никакой предмет, за исключением того, который нужен их родителям. А родители сегодня далеки от понимания необходимости религиозного образования, главное с их точки зрения – это научить детей зарабатывать деньги и получить хорошую мирскую специальность" [8].

Общественная дискуссия вокруг ОПК

Стремление РПЦ максимально широко распространить ОПК и осуществить пересмотр содержания некоторых других предметов школьного курса встретило поддержку трех сил: части региональных и федеральных органов власти, общественных и политических организаций русских националистов (в целом весьма немногочисленных) и достаточно узкой группы воцерковившихся или материально заинтересованных предметом педагогов. Они вынуждены преодолевать сопротивление со стороны четырех основных групп: детей, для которых любая новая нагрузка в тягость; родителей, не желающих обучения их детей "фанатизму"; основной массы педагогов, имеющих свое представление о нравственном идеале, который должен был быть внушен подрастающему поколению; и либеральных общественно-политических организаций, видящих в усилении влияния РПЦ в общественных институтах угрозу демократическому развитию России и нарушение прав других религий и конфессий.

Впервые вопрос о клерикализации образования был поставлен в связи с введением стандарта "теология" в ВУЗах. В 2000 г. протесты специалистов вызвали подчеркнуто уничижительные отзывы духовенства и сторонников РПЦ о предмете "религиоведение" и читаемое между строк намерение в перспективе заменить в образовательной системе религиоведение (расцениваемое последними как устаревшее и принципиально атеистичное знание) – теологией. При этом специалисты указывали на то, что в национальной образовательной традиции нет опыта преподавания теологии (светское и духовное образование в Российской империи было разведено в конце XVIII века) и апелляции лоббистов стандарта к европейской традиции (что само по себе уникально для сегодняшней РПЦ и противоречит ее доктрине обособления России от общеевропейских процессов) не учитывает западных реалий – когда университеты во Франции или Германии создавались в первую очередь для преподавания богословия и лишь потом там получали поддержку другие науки. Однако эти аргументы, раздававшиеся в основном из академической среды, остались незамеченными широкой общественностью [9], хотя именно на этом этапе, например, через решения Конституционного суда, мог бы быть разрешен существенный для нации вопрос – готова ли она оплачивать из своего бюджета религиозные эксперименты в системе образования и, в частности, нуждается ли она в том, чтобы готовить духовенство за счет налогоплательщиков.

Совершенно иную реакцию вызвала публикация первой версии учебника А. Бородиной и тем более информация о содержании письма Министерства образования от 22 октября 2002 г.

Учебник, опубликованный в начале 2002 г., оказался дискуссионен сам по себе с точки зрения современного российского общества. Хотя автор лишь в мягкой форме изложила основные православные политические и этнические мифологемы (в частности, что русский – это православный, "гости или новые жители не всегда так же благородно ведут себя на территории традиционно православного государства", о вреде сект и "ересей", а также о том, что еврейский народ распял Христа, поскольку "идея вечной жизни через спасение от грехов, страстей и зла была непонятна ему") [10], даже в таком виде он вызвал бурные протесты со стороны правозащитников, которые быстро осознали себя в качестве барьера, сдерживающего клерикализацию образования. Ведущей организацией, начавшей кампанию против учебника, стало общероссийское общественное движение "За права человека" во главе с Л. Пономаревым. Оно пользуется поддержкой коалиции крупнейших российских правозащитных организаций "Общее действие", которая после погрома в музее им. ак. А. Сахарова, устроенном православными фундаменталистами (активистами Общественного комитета "За нравственное возрождение отечества") в 2002 г., стала все более активно выступать с антиклерикалистских позиций.

Причиной, почему правозащитники втянулись в противостояние с РПЦ, точнее с Московской Патриархией, стало все более острое осознание обеими сторонами принципиальных противоречий между Церковью (точнее ее иерархией и основной массой воцерковленных) и либеральной интеллигенцией (в том числе давними прихожанами РПЦ), обнаружившихся в первой половине 1990-х годов. Либералы, которые активно поддерживали Церковь в вопросе нарушений прав верующих, реституции собственности и других видов компенсации за трагедию коммунистического времени, оказались не готовы принять ее требования о необходимости ограничения гражданских свобод – в первую очередь свободы совести и свободы самовыражения, а также с возрастающим недоумением смотрели на ее сотрудничество с коммунистами и русскими националистами. Претензии Церкви в образовательной сфере и поддержка, оказанная А. Бородиной первыми лицами РПЦ и всем пропагандистским аппаратом Московской Патриархии, лишь обозначила расстояние между мировоззренческой и политической позициями сторон.

Протесты, как говорилось выше, вызвали довольно активную реакцию власти и Церкви. Учебник Бородиной был несколько отредактирован и в таком виде был опубликован во второй редакции в 2003 г. (хотя автор оставила в сохранности пассажи, вызывавшие наибольшие протесты). Министерство образования, в свою очередь, опротестовало собственное письмо и заявило о разработке нового курса. Фактически тем самым был поставлен крест на ОПК (во всяком случае, на федеральном уровне). При этом движению "За права человека" удалось избежать юридического преследования со стороны фундаменталистских организаций и прокуратуры, как это произошло в случае с музеем им. ак. А. Сахарова. Это можно в общем и целом считать удачным результатом деятельности либерально настроенных организаций гражданского общества.

Какие мы можем сделать выводы из кампании по поводу ОПК

Как выяснилось в ходе подготовки доклада, уровень консолидации сторонников ОПК, их количество и глубина их проникновения в систему образования намного превышает возможности либеральных структур гражданского общества. Сторонники либеральных идей, безусловно, присутствуют в системе образования и совместно с "просто" гуманистически настроенными педагогами, возможно, представляют большинство в педагогических коллективах (равно как православные педагоги пользуются поддержкой этнонационалистически и милитаристски настроенных коллег), но они объединены по иным принципам. В критической ситуации – например, острого противостояния в суде (или при уголовном расследовании), вполне могло оказаться, что институциализированные либеральные общественные организации могут проиграть "битву", поскольку у них отсутствует реальная взаимосвязь с массовыми, но иначе оформленными группами поддержки (например, тем же движением педагогики толерантности, учителями, читающими курс "Уроки Холокоста", редакциями большинства педагогических газет и другими). В критической, судебной ситуации правозащитники не смогли задействовать в свою поддержку даже такой ресурс, как созданный еще в 2001 г. при Министерстве образования Координационный совет по реализации федеральной целевой программы "Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе".

Либералам не хватало понимания того, что им в образовательной сфере противостоят не отдельные "консерваторы", а сплачивающаяся с каждым годом коалиция, имеющая внятные и реально работающие механизмы реализации своих пожеланий.

Сторонники клерикализации образования за более чем десятилетний период проведения Рождественских и региональных чтений, на которых присутствовали тысячи человек, не просто обрели сторонников среди педагогов, но и смогли консолидировать их на региональном и федеральном уровне через легитимные для государственного аппарата институты (общественные советы, методические группы, Координационный совет при Министерстве, кафедры православной педагогики и т.п.). При этом они имеют и внятный идеологический центр – Московскую патриархию (и Чтения, как место сборов и обмена опытом и связями), систему поощрений (награды РПЦ, реже премирование околоцерковными фондами), а с распространением учебника Бородиной и аналогичных изданий – и единый методический материал. В случае необходимости они могут апеллировать к православным общественным организациям (представители которых обязательно участвуют в Чтениях), численность рядов которых не так велика, но заведомо выше, чем у институциализированных либеральных групп (пример судебных процессов в отношении сотрудников музея ак. А.Д. Сахаров в этом отношении показателен). Их взгляды будут представлены и на страницах федеральной прессы, причем отнюдь не только националистической и коммунистической – но и вполне центристской. В ходе дискуссии вокруг ОПК на стороне Церкви с резкими обвинениями в адрес правозащитников выступили такие крупные издания, реально читаемые на региональном уровне (в том числе местными decision makers), как "Российская газета", "Трибуна", "Гудок" [11]. Хотя уровень взаимодействия между православными педагогами еще может совершенствоваться, он на порядок выше, чем у либералов в образовательной среде и в алармистской части правозащитного движения. Ситуация вокруг учебника Бородиной ярко отразила эту ситуацию. Сторонники ОПК смогли представить суду десятки "экспертиз" от людей с учеными степенями, подтверждающих их точку зрения против единственной, написанной либералом (качество экспертиз было примерно одинаковым).

Именно по этой причине каждое следующее "дерганье тигра РПЦ за хвост" со стороны правозащитников и либералов может иметь для движения все более неприятные последствия. Либеральные группы не только не имеют возможностей мобилизовать своих сторонников, но и практически не имеют представление об оппонентах и их возможностях, а, следовательно, не могут адекватно просчитать последствия своих действий и приготовится к вариантам развития ситуации. Аргументация к атеистическому сознанию постсоветских граждан (интенсивно возрождающемуся в последние годы благодаря безапелляционным действиям РПЦ), периодически свойственная либералам за неимением (или скорее неподготовленностью) аргументов логических и юридических, действует далеко не всегда, тем более что сторонники РПЦ довольно интенсивно обучаются методам использования правовых механизмов для обоснования своих действий. На кажущийся либералам бесспорным тезис "об отделении церкви от государства" у сторонников РПЦ уже сейчас вполне достаточно юридических (не говоря уж о демагогических и политических) доводов. Именно поэтому дальнейшая борьба против клерикализации образования и общественной жизни России должна вестись путем не только создания гораздо более широких коалиций и повышения уровня координации между их участниками, но и на основе гораздо более обстоятельной доказательной базы.



[1] Этот ВУЗ возник в 1992 г. в Москве на основе курсов катехизаторов. В настоящее время является основным церковным образовательным учреждением для мирян.

[2] Проблемы православного образования сегодня / интервью с протоиереем Владимиром Воробьевым // Воскресная школа (Москва).

[3] "Мы идем к сближению..." Беседа с игуменом Иоанном (Экономцевым), председателем отдела религиозного образования и катехизации Московской Патриархии // Русь державная. Москва. 2000. № 2 (69). С. 4.

[4] На круглом столе в Госдуме принят итоговый документ о православном образовании в России // Сайт "Pravoslavie.ru". 2001. 24. 01.

[5] Нам известно более десятка мест, где они проводились: Владивосток, Вологда, Вятка, Кемерово, Мичуринск, Пермь, Ростов-на-Дону, Самара, Смоленск, Тольятти, Алма-Ата, но, по всей вероятности, этот список не полон. В 1997–1999 гг. подобные чтения прошли еще как минимум в пяти регионах.

[6] При минимуме реальных контактов современных россиян со славянским населением Европы подобное обучение (к тому же фактически в начале курса) реально направлено на преодоление лингвистического раскола между языком граждан страны и языком православного богослужения.

[7] Доклад методиста Московского института Открытого Образования (бывшего МИПКРО) МКО А.В. Бородиной на Десятых Международных Рождественских чтениях. Направление 1.3. "Православные ценности в современной школе". Зал Совета Федерации, ул. Новый Арбат, 19. 31 января 2002 г. // Сайт Аллы Бородиной.

[8] Зверев В. Необходимость введения курса ОПК в современную систему образования и некоторые рекомендации по этому поводу, основанные на 10-летнем опыте преподавания ОПК в городе Москве. Прочитанный на 12-х Международных Рождественских чтениях. Секция:"Реализация системного подхода в сфере духовно-нравственного воспитания". // Сайт храма Владимирской иконы Божьей Матери в Бутово.

[9] См., например: Андреева А., Элбакян Е. Теология и религиоведение в современной России. "Новые научные и образовательные специальности" носят характер жесткой конфессиональной ориентации // НГ-Религии. 2000. 28.06. Е. Элбакян – д. философ. н., ответственный секретарь журнала "Религиоведение", редактор редакции религиоведения Большой российской энциклопедии. Жесткой критике подверг стандарт и известный православный богослов, см.: Иоанн (Павлов), игумен. Негодный стандарт. Заметки о государственном стандарте по специальности "теология" // НГ-Религии. 2000. 28.06. Осталась без внимания и, пожалуй, самая интересная и подробная статья по данному вопросу: Солдатов А. "Светская теология": наука о том, как научиться вере, не став верующим // Отечественные записки. 2002. №1. С. 150 – 154.

[10] Научный анализ содержания учебника был сделан научным руководителем Центра изучения религий Российского государственного гуманитарного университета (Москва) д.филос. н. Н.В. Шабуровым и доступен на сайте "Религия и СМИ".

[11] См., например: Лысенков Д. Кому мешают "Основы православной культуры"? // Трибуна. 2004. 19.02.

29 октября 2004 г.