Читайте Патриарха. Как Церкви удалось предсказать главные события современности

В издательстве Российского православного университета святого Иоанна Богослова вышла в свет новая книга Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла "Настоящее и будущее Русского мира". В книге собраны статьи, написанные на основе выступлений Его Святейшества на соборных съездах Всемирного русского народного собора.

Хронологические рамки книги охватывают период с 2009 по 2023 годы. Эти выступления отражают логику тех изменений в общественном сознании России, которые произошли за это время. Они показывают, как в переломные моменты истории Церковь предвосхищала тенденции ближайшего будущего, способствовала становлению суверенного национального самосознания, инициировала общественный диалог о фундаментальных ценностях русской традиции. Статьи выстроены в хронологическом порядке, что позволяет проследить развитие идей Святейшего Патриарха Кирилла и соотнести высказываемые мысли с текущими общественно-церковными реалиями.

Ректор Российского православного университета святого Иоанна Богослова Александр Щипков делится своими впечатлениями от нового труда Святейшего Патриарха Кирилла.

Церковь представляет собой моральный камертон общества – это общеизвестно. Но есть у нее и другая социальная роль. В переломные моменты истории Церкви приходится выступать общественным провидцем, поскольку ей присущ метаисторический взгляд на общество. Это придает церковной мысли особую зрячесть.

Сегодня провидческая роль Церкви во многом связана с проповедническими трудами ее Предстоятеля. Конечно же, речь идет не о буквальном угадывании тех или иных событий или их сроков. Но на протяжении многих лет мысли и суждения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла нередко предвосхищали события, тенденции и общую логику мировых процессов, которые разворачивались в реальном времени позднее, спустя месяцы и годы.

Никакой мистики здесь нет. Чтобы понять этот феномен, следует учитывать особую свободу мысли, доступную Патриарху, который, в отличие от многих экспертов, не скован внешними "партийными" интересами и может смотреть на вещи, просчитывая происходящее наперед. Эта возможность особенно важна в наше время, отмеченное сменой общественных критериев и переосмыслением пройденного пути.

Например, Патриарх Кирилл ввел в активное публичное обращение понятие "Русский мир". Оно давно напрашивалось, можно сказать, висело в воздухе, но сдерживалось инерцией советского и постсоветского мышления.

Все это время шла борьба внутри российского общественного сознания. Борьба с ущербностью национальной самооценки и национального самоопределения, ориентированных на западные стандарты, на утопическую идею интеграции России в западный мир на условиях утраты национального суверенитета.

После болезненной атмосферы 1990-х обществу требовалась смена дискурса, кардинальная переоценка ценностей. Изменения шли очень медленно. Но каждое выступление Патриарха так или иначе влияло на политические, социальные и геополитические процессы, порой подталкивало их.

Тяжело было делать первые шаги, избавляясь от зависимости, выводя себя из зоны комфорта – чтобы начать дышать воздухом национальной и религиозной свободы. Эта вечная коллизия описана еще в Ветхом Завете, в истории Исхода народа Израиля из рабства. Наше духовное освобождение стало отголоском библейского Исхода. Русские уходили от влияния транснациональных структур глобального мира – современного аналога египетского рабства и вавилонского плена. Это было в том числе и нравственным очищением. Ведь мы отказывались не просто от колониального состояния, но, что важнее всего, от постоянных сделок с собственной совестью.

Мы начинали осознавать, что русские, как и другие народы, ценны для мировой истории прежде всего своим уникальным цивилизационным ликом и своей исторической миссией. И то, и другое – ответ на Божий замысел, существующий относительно каждого народа, как и относительно каждого отдельного человека. Этот ответ Николай Данилевский определял как необходимость исходить "все поприще" культурно-исторических возможностей, лежащих перед человечеством.

Патриарх Кирилл в свою очередь напоминает: "Не случайно в рамках христианского мира стало возможным возникновение разных цивилизаций: Византийской, Западноевропейской, Русской, Латиноамериканской. Это произошло потому, что христианство – религия универсальная, но не унифицирующая. Бог предоставляет каждому народу возможность раскрыть свои дарования и не утратить национального лица".

***

Книга "Настоящее и будущее Русского мира" начинается со статьи, датированной 2009 годом. Многие события того времени нам доведется оценить много позднее.

Прошло несколько месяцев после Пятидневной войны. Тогда коллективный Запад с помощью Михаила Саакашвили впервые проверил нас на прочность, санкционировав нападение на Южную Осетию и расположенных в ней российских миротворцев. Зачистить наш кавказский форпост не получилось. А между тем, противник бросал тогда лишь первый пробный шар.

Другой ключевой процесс 2009 года – это кризис мировой экономики, который временно притушили, но не остановили. Именно началу кризиса в 2008-2009 гг. мы обязаны сегодня многими потрясениями в мировой политике.

В этот момент Патриарх Кирилл произносит речь о духовно-нравственных причинах экономических кризисов. Он убеждает аудиторию в том, что мир не вращается вокруг экономики, сколь бы ни утверждали обратное либеральные экономисты, что общественный базис – это нравственность, отношение людей друг к другу, а не к материальным ресурсам. "Многие возлагали свое упование на способность рыночной экономики к саморегулированию. Сейчас нам все более очевидно, что этот подход не работает", – говорит Святейший. Работает, по его убеждению, "нравственное измерение жизни", без которого нельзя оздоровить и экономику.

Экономика для человека, а не человек для экономики – таков главный тезис. На Восточном экономическом форуме 2024 года президент Владимир Путин заявляет о том же самом: "Экономика будущего строится вокруг человека". Это говорит об изменении общественного взгляда, но еще 15 лет назад, имея в запасе несколько спокойных, мирных лет, мы начали делать первые корректировки.

На Соборе 2011 года Предстоятель вновь напоминает о традиционных ценностях как основе единства России: "Русская Православная Церковь инициировала процесс диалога о фундаментальных традиционных ценностях, перечислю их: Бог, вера, приоритет духовного над материальным, жизнь, семья, нравственность, трудолюбие, самоограничение, жертвенность, патриотизм, служение Отечеству, историческая память, преемственность поколений, единство народа, солидарность, справедливость, мир, достоинство, свобода, честность, взаимопомощь, взаимоуважение, культура, национальные традиции. (...) Мы должны найти механизм актуализации этих ценностей, чтобы они не превратились в археологический материал. Ценности не могут умирать, но они живут только тогда, когда они реально вдохновляют людей и определяют их жизнь".

И вот – сегодня мы видим, как эти ценности не дают нам разбежаться по разным углам в условиях войны. У российской армии полиэтнический состав, но общие цели и общее восприятие происходящего на линии фронта.

В 2012 году Собор был посвящен историческим рубежам России. Патриарх подчеркнул, что это не только географические границы, ведь "понятие рубежей наполнено духовным смыслом. Оно включает в себя, прежде всего, нравственные пределы, за которые мы не можем и не должны отступать". В пример были поставлены Патриархи Гермоген, Тихон и Сергий, св. Иоанн Кронштадтский, новомученики. А также защитники Москвы 1941 года, говорившие: "Отступать некуда, позади Москва!". Сегодня их дело приходится продолжать в Донбассе, Запорожье, под Курском. И новые защитники Русской земли уже вполне буквально понимают слова Святейшего, сказанные им 12 лет назад: "Отступать некуда, за нами – наша страна, православные святыни, сердце нашей цивилизации". Скорее всего, Патриарх в какой-то мере предвидел сегодняшнее развитие событий.

В 2013 году Собор поднимает тему цивилизационной уникальности России. Патриарх говорит о стране-цивилизации, преемнице Древней Руси, чье значение подчеркивали Николай Данилевский, Арнольд Тойнби, Освальд Шпенглер. То, что наша цивилизация может предложить миру, это, по мысли Патриарха, национально-культурное равенство: "Не было на Руси народов-господ и народов-рабов. Россия никогда не была тюрьмой народов, здесь не было народов первого и второго сорта".

Сегодня это выглядит как предупреждение. Ведь 2013-й стал годом майдана в Киеве, повлекшего гражданскую и межцивилизационную войну, которая длится больше 10 лет.

2014-й – год возвращения домой Крыма и начала Русской весны. Мы еще не верим, что вступили на путь национального освобождения. Некоторые ждали этого момента большую часть своей жизни. Патриарх в этот период говорит о единении и предостерегает русских пассионариев от бессмысленной "красно-белой" вражды: "Сегодня нередко слышатся голоса, призывающие принять как некий эталон какой-либо один период нашей истории... В любые времена, несмотря на все реформы, революции, контрреволюции, Россия сохраняла свою цивилизационную основу".

2015-й принес и надежды, и разочарования. Сегодня нам трудно понять наивные мечты тех, кто верил в выполнимость минских договоров с Украиной. В этот год Предстоятель призывает обратиться к историческим корням, напитаться от них духовной силой. Он говорит о наследии князя Владимира, об отличиях русского менталитета от протестантского секуляризма Запада. И находит слова с мощным антифашистским зарядом: "Скажем сразу, что религиозный выбор и выбор цивилизации не тождественны между собой... (...) Принимая христианство, Русь сделала шаг навстречу истине. Однако крещение не означает, что наши предки вошли в некое особое, элитарное сообщество народов – в этническом, социокультурном или географическом смысле. Такого выделения элитарной части человечества, такого толкования не приемлют ни византийская, ни русская культура. У Христа нет избранных народов, Он любит и ждет всех".

И другая, не менее важная мысль Патриарха, прозвучала как нельзя более своевременно: "Солидарное общество – это русский социальный идеал, также непосредственно связанный с христианским выбором князя Владимира. Как я уже говорил, это такое общество, в котором отношения взаимопомощи и сотрудничества стоят выше взаимной ревности и конкуренции. Это общество, в котором нет "лишних людей", нет обреченных и проклятых. Таков идеал, основанный на самой сути евангельского учения".

В числе прочих стала неизбежной тема "Россия и Запад" (2016 г.). Тогда еще была надежда, и Патриарх Кирилл призывал к рациональному разрешению конфликта, который воспринимался как конфликт интересов, а не конфликт цивилизаций. Увы, потом нам пришлось пережить удары натовских ракет по Белгороду и почувствовать себя жертвой на алтаре "западных ценностей". Но в этот момент Патриарх Кирилл обращает внимание на то, что слова "братство" и "равенство" ушли из либерального политического словаря. Зато появилось много уточняющих определений слова "демократия", что свидетельствует о проблемах с демократическими институтами и принципами". Сегодня мы видим это как на ладони, когда проводится культура отмены и подавляется свобода совести на Западе.

В 2017 году на очередном соборном съезде Всемирного русского народного собора (ВРНС) говорили о будущей России ХХI века, о качестве элит и революциях, а также о значении института семьи. По точному выражению Патриарха, "цветные революции стали технологическим понятием, оправдывающим нарушение конституции и норм международного права".

Как известно, кураторы и диспетчеры цветных революций чаще всего апеллируют к интересам отдельных ("малых") социальных групп, в том числе и к такому искусственному и спорному понятию как "активная часть общества" – данный термин уже сам по себе работает на общественный раскол.

Антидотом от таких технологий является понимание глубинной природы российского общества. "Общество, – подчеркивает Патриарх, – опирается не на малые группы, а на семью. Семья – структурная единица стабильного, здорового социума".

В связи с этим и российское общество в целом структурируется по модели большой семьи. Отсюда в русской культуре такие фразеологизмы, как "всем миром", "с миру по нитке". А метафора семьи, семейственности всплывает во многих сферах русской жизни. О хорошем коллективе отзываются так: "они как одна семья", бойцы на передовой говорят о "фронтовом братстве". Эти идиомы и фигуры мысли проявляются вопреки потребительской морали и идеям превосходства, навязанным России либеральной пропагандой.

Отсюда и убежденность Патриарха в том, что "нравственное государство предполагает и справедливое устроение экономики", а потому "необходимо преодолеть разрыв между деньгами и трудом, реальными ценностями и спекулятивной экономикой – разрыв, угрожающий экономической стабильности не только России, но и всего мира".

2018 год стал юбилейным для Всемирного русского народного собора. Патриарх говорил о Соборе как об интеллектуальном центре, который "шел по пути собирания всех здоровых сил нашего общества".

Крайне важна тема "Церковь и секулярный мир". На эту тему Патриарх Кирилл говорил в 2022-м – это был год начала СВО и осознания реальных намерений противников России. События 2022 года полностью перекроили нашу картину реальности, поменяли нашу оптику. На многое мы теперь смотрим иначе. Мы знаем, что воюем за собственную идентичность, религию, историю и культуру. Как подчеркивал Святейший Патриарх, "Русский мир – это не этническое понятие. Русский мир включает в себя все народы, принадлежащие к другим религиям, но разделяющие одни ценности общественной жизни вместе с русским народом". Этот культурный симфонизм и пластичный универсализм, доставшийся нам от Византии, не устраивает секулярно-протестантский лагерь. Отсюда кампания против термина "Русский мир", его непризнание на фоне признания мира арабского, британского, тюркского, греческого, Pax Americana.

Читая эти выступления, легко заметить, что Патриарх мыслит концептуально и стратегически, рассматривая ближайшие события в исторической перспективе. В итоге даль времени кое-где оказывается легким занавесом, который удается отодвинуть. И это позволяет голосу Церкви звучать предупреждением и предостережением – не только от греховных устремлений, но и от невольных ошибок, от непродуманных шагов.