"Я – сам себе капитал"

Родился в 1961 году в Москве. Образование – три курса филологического факультета университета, что совсем не мало, если учиться в Тарту, в провинции у моря, и учиться у Юрия Лотмана. Профессионально умеет точить ножи, вкручивать лампочки, класть кирпич, печь вафли, ухаживать за зелеными насаждениями, преподавать черчение. Будучи создателем методично растущей сети заведений, в которых круглосуточно клубится студенчество столицы, а также издателем, продюсером и владельцем популярного интернет-сайта, считает себя асоциальной личностью и интровертом. Заветная мечта – выпустить пластинку, на которой будет петь Лев Рубинштейн. Дочь служит в израильской армии.

Любой бизнес – это вавилонское столпотворение. Люди живут и объясняются между собой на разных диалектах, даже не догадываясь об этом. Архитектор и подрядчик, офисный бухгалтер и банковский клерк – все говорят на собственном языке, полагая, что он и есть универсальный. В том же издательстве менеджер отдела продаж и автор не в состоянии никогда понять друг друга, потому что в слово "книга", слово ключевое в их общении, каждый вкладывает свой смысл, о котором собеседник и не подозревает. Самая трудная и важная задача бизнесмена – коммуникативная. Он должен обладать высокой толерантностью к бесчисленным языковым системам, должен успевать переводить, уметь синхронизировать так, чтобы в одной точке все и все воспринимали одинаково, иначе ничего не срастется и не получится. Я – умею.

Учился этому, например, в стройбате, куда попал благодаря собственному идиотизму, счастливой случайности и пятой графе. Благодаря собственному идиотизму, потому что умудрился поступить в единственное медучилище в Москве, из которого забирали в армию. Благодаря счастливой случайности, потому что по общему самочувствию и фактуре годился в десантники. Но поехал прыгать с парашютом, и мне парашюта не хватило. Если бы хватило, если бы государство на меня потратилось, я бы наверняка оказался в берете. А это был 1979-й, год первого призыва в Афганистан. Благодаря пятой графе, потому что вместе со мной забирали Леву Гизенбандта (в детстве мы с ним играли в оркестре русских народных инструментов, я – на домбре, он – на баяне).

Нас обоих сначала направили в железнодорожные войска, потом военкоматовское начальство решило, что негоже двух евреев разом посылать в одно место. И меня определили в стройбат, где я и провел два года среди согнанных в кучу, очень мало сопрягаемых друг с другом людей, совершенно лишенных общего языка. А откуда ему взяться у чабана и семинариста, у кукловода из Казани и уголовника со стажем?

Стройбат был плохой институт, гнусно устроенный, людоедский, но именно в нем я научился осваивать чужие наречия. И не только. Я узнал много негативного про себя, про собственную слабость и много интересного про жизнь, про неистребимую радость бытия как способа выживания: каждую ночь в казарме кто-то кого-то насиловал, кто-то чем-то кололся, вокруг хрипели, стонали, рычали. И каждое утро – подъем, все идут с полотенцами умываться и все поют! Я петь не пел, но прилагал специальные усилия, чтобы быть благодарным каждому дню, каким бы он ни был.

Полезный навык...

Второй важный принцип успешного бизнеса очень простой: встал с утра – ступай работать. А у кого иначе? Как возникли многие крупные компании? Кто-то челноком поехал в Турцию, привез тюк, потом два тюка, потом десять, потом обналичил для кого-то миллион долларов, потом еще что-то. Я, например, ходил по подъездам, точил ножи, ножницы, мясорубки, пек вафли, которыми сам и торговал на Ленинградском вокзале, потом начал печатать полупиратским способом план счетов бухгалтерского учета, потом с минфиновцами делал книгу "Налоговая система России 1992 года", потом издал в 1996 году первый Лотмановский сборник, что по смыслу деятельности уже было зачатком О.Г.И. Реактивность и работа, толерантность и работа, поставленные цели и работа, работа и работа – вот вся рецептура.

У ярчайшего Виталия Аркадьевича Найшуля есть такая гипотеза: у каждого народа есть свой национальный ресурс, свой бесплатный бензин, благодаря которому он развивается -невзирая ни на что. Платный бензин для этой цели не годится – он не дает никаких преимуществ. У Америки бесплатный бензин -это свобода. У немцев – трудовая этика. Немец вкручивает гайку на днище машины, гайку, которую никто никогда не увидит, но он ее лакирует, тратит на нее уйму времени, потому что так надо. У китайцев бесплатный бензин – феноменальная дисциплина.

А у русских? У русских – трудовая аскеза. Я сильнее всего уважаю людей, для которых главное в жизни – это труд. И это моя национальная черта. Американец не уважает сильнее всего тех, для кого в жизни главное – труд. Он уважает удачливых и богатых. Для нас же трудовая реализация выше, чем семейная, общественная, любая другая. Часто это приобретало самые уродливые и извращенные формы – с песней на целину, с раскладушкой на работу. Но это все равно было, есть и будет нашим реальным богатством, нашим бесплатным бензином.

Есть еще август девяносто первого, важная веха в судьбе страны. Люди, которые стояли возле Белого дома, были готовы честно погибнуть. И я там стоял с зонтиком; и все было, как надо, было весело, я был влюблен, и дом девушки был виден с крыльца, что усиливало переживание, -и это было настоящее счастье. Где-то там враг, неважно, что он скрыт. Встали к нему лицом, стоим, ждем, все, что надо, примем.

Супер! Отличная была эмоция, историческая, вполне созидательная, вполне пригодная на то, чтобы долго быть нашим бесплатным бензином, если бы мы сумели правильно ответить на вопрос, кто тогда победил.

А кто победил? Демократия? Я с ней не знаком. Не может абстрактное понятие победить. Я считаю, что победило конкретное общество, к которому я себя причисляю.

И это важно. Потому что победить мало, с победой надо остаться. Да, история продолжает свой путь, да, ветераны спиваются, убивают друг друга из рогаток. Но победу нельзя просто так отдавать, ее надо присвоить, ее надо держать, ее надо считать своей. А мы не смогли. И здесь другой вопрос, вопрос об интеллигенции. Сейчас она преображается в креативный класс, который становится основой нового среднего класса. Его представители воспринимают как свой начальный капитал самих себя: я сам свой капитал и я начинаю распоряжаться собой. Это не совсем интеллигенция в старом понимании. Они связаны иным способом, в основном через интернет. Для образования гражданского сообщества через интернет не требуется единого физического пространства и даже знакомства.

Нынешние молодые люди отделены от скалы, к которой мы все были прикованы. Их легче, например, убедить, что Сталин был хороший. Я не знаю, есть ли преемственность у активного, думающего сейчас поколения и интеллигенции. Я об этом все время размышляю, смотрю в разные стороны, беру кого-то на работу и однажды, наверное, что-то пойму. Пока не понял. Но чего мне не хватает в свежем поколении, я уже сформулировал, – в нем нет серьезной личной ангажированности, которая передается только большими людьми, живущими рядом. Мне таких людей Бог послал с младых ногтей. Достаточно сказать, что мама работала в Институте русского языка, и кто знает историю нашего общественного движения, тот понимает, что это было центровое место диссидентской и интеллектуальной тусовки. Или Лотман.

При регулярном контакте с такими личностями возникает соревновательность. Но она не мелочная, потому что дается вместе с потребностью служения им. А с кем соревноваться, кому может служить молодой интеллигент сейчас? Вот почему, например, когда Андрей Леонидович Зорин принял предложение стать профессором Оксфорда, я, не имея никакого отношения к РГГУ, воспринял его отъезд как личное горе: это означало, что через пять лет будет еще меньше людей, рядом с которыми хочется жить. Хотя есть пересечения, и дай Бог, чтобы, преодолев разночинность, неимоверную суицидальность и закомплексованность классической интеллигенции, нам удалось сохранить то великое, что в ней было: умение держать внутри себя свободу, даже когда снаружи ее нет, трудовую аскезу и беспощадную талантливость.

* * *

Бесплатный бензин русского народа – трудовая аскеза. С песней на целину, с раскладушкой на работу...

17.01.2005