""Los Angeles Times": Перемена пола в Иране"

"Нет причин этого не делать", – говорит религиозный лидер об операциях по смене пола. На самом деле Хомейни разрешил их 40 лет назад.

Шепчась, как заговорщики, двоюродные сестры, засунув большие пальцы за брючные ремни, бросают взгляды на женщин, совсем как мужчины, которыми они стали. В нескольких шагах от них лохматый мужчина морщит перед зеркалом курносый нос, пытаясь повязать на голову шелковый шарф, как это делают женщины, исповедующие ислам.

Почти все, кто находится в стерильной приемной клиники в центре Тегерана, меняют свой пол. Ожидая очереди на прием к врачу, они расхаживают неестественной походкой, репетируя свое будущее поведение.

"Я была жената. У меня были жена и дети, – говорит бывший водитель грузовика Мария Пакгохар, на нем надет цветастый берет и фальшивые меха. Эта "дама" говорит, что ей за 40, но в удостоверении личности указан возраст – 62 года. "Духовный лидер пришел ко мне домой и сказал моей жене: "Что ты от него хочешь? Он женщина, а не мужчина".

В Иране секс между двумя мужчинами до сих пор карается смертной казнью, а лесбиянок бьют плетьми, но сотни людей вполне законно меняют пол с благословения шиитских духовных лидеров.

"Разрешение на перемену пола не означает одобрения гомосексуализма. Мы против гомосексуализма, – говорит Мухаммед Махди Кариминья, духовный лидер из священного города Кум, один из главных защитников использования гормонов и хирургических операций для смены пола. – Но мы заявили, что, если гомосексуалист хочет сменить пол, этот путь для него открыт".

Нельзя сказать, что сменить пол в Иране легко. Исламская республика остается традиционным консервативным обществом, где царит атмосфера суровых суждений и строгих нравов. Указы духовных лидеров едва ли могут заставить мать хотеть, чтобы ее сын стал женщиной, или воздействовать на сотрудников, которые прыскают, слыша, что голос их коллеги стал на несколько октав ниже. Реакция правительства тоже неоднозначна, некоторые его члены по-прежнему выступают против смены пола.

"Люди нашего возраста знают и принимают нас, – говорит Тумик Мартин, 28-летний бизнесмен, родившийся девочкой и названный Анитой. – Наша проблема – это родители. Они не делают разницы между трансесексуалами, геями и лесбиянками".

Как и у их собратьев во всем мире, у этих людей сложные и часто печальные истории. Их изгоняли из семей, увольняли с работы. Им трудно найти любовь.

Мартин, ставший мужчиной шесть лет назад, сделал предложение женщине, которую любил с тех пор, как они учились в школе.

"Она ответила: "Да, я люблю тебя, я понимаю тебя, но не знаю, что скажут родители", – говорит Мартин, преуспевающий бизнесмен, импортирующий витамины из России.

Когда они обратились к родителям девушки, то получили решительный отказ. "Они считают, что я лесбиянка, – говорит Мартин. – Они сказали: "Мы не выдадим свою дочь замуж за женщину". Мать была особенно сурова со мной". Сердце его разбито, отношения сошли на нет.

15 лет назад, когда д-р Бахром Мир-Джалали впервые начал делать операции по смене пола, возмущенные родители грозили ему смертью. Один отец, вспоминает он, показал ему кинжал и пообещал перерезать глотку. Но постепенно, говорит он, общество смирилось. Он судит по количеству ссор с семьями, которых, по его словам, стало гораздо меньше.

"Это исламская страна, и очень старомодная, – говорит Мир-Джалали, учившийся в Париже. – Я стараюсь объяснять: "Они не дьволы, это нормальные люди". Но обществу трудно это принять. По крайней мере, сейчас это обсуждается".

Иран – не единственная мусульманская страна, которая теплее относится к смене пола, но по-прежнему настороженно – к гомосексуализму. Суд Кувейта недавно принял решение о том, что 29-летний мужчина, сменивший пол, может на законных основаниях жить как женщина. Позже это решение отменил суд высшей инстанции, но оно вызвало жаркие дебаты в стране, где тема гомосексуализма является табу.

В Саудовской Аравии судья исламского суда поддержал права наследника, претендовавшего на долю наследства, которую получают сыновья, хотя он сделал операцию, чтобы стать женщиной. Даже Аль Азхар, древний центр обучения суннитов в Каире, в середине 1990-х годов издал религиозный эдикт, одобряющий смену пола в некоторых случаях.

Но ни одно мусульманское общество не подходит к проблеме с такой открытостью, как шиитский Иран. Возможно, дело в том, что сам отец революции, аятолла Хомейни, подписывал фатвы, одобряющие смену пола, 40 лет назад.

Если мужчина или женщина так сильно хочет изменить пол, что полагает, что ему досталось чужое тело, счел Хомейни, им надо разрешить изменить тело. В Коране о смене пола ничего не говорится, значит, нет оснований считать операцию запретной.

До Хомейни несколько исламских эдиктов разрешали смену пола гермафродитам, но никто не разрешал менять пол при отсутствии анатомических аномалий.

В каменном доме в извилистых переулках Кума Кариминья пишет диссертацию о законе о смене пола. Он ставит правоведческий вопрос так: если замужняя женщина хочет стать мужчиной, должна ли она получать разрешение от мужа? Должен ли мужчина спрашивать разрешения у жены?

Мир-Джалали говорит, что за 15 лет он превратил в женщин примерно 320 мужчин, и 70 женщин – в мужчин.

Он подчеркивает, что это лишь половина тех, кто к нему обращался, остальным он отказал после того, как они прошли собеседование с комиссией из трех психиатров.

Психиатры пытаются провести различие между гомосексуализмом и расстройством пола, задавая ряд контрольных вопросов. Например, мужчину, желающего стать женщиной, спрашивают, мечтает ли он избавиться от пениса. Гомосексуалисты при этой мысли приходят в ужас, а мужчины с расстройством пола реагируют с энтузиазмом.

Но это единственное ограничение в сравнительно мягкой иранской системе. Во многих странах, где делаются операции по смене пола, врачи уговаривают пациентов пожить некоторое время в другом обличье, прежде чем идти на радикальные меры.

Но в Иране такого периода нет. После психологической проверки начинается процесс лечения.

"К моменту, когда эти люди приходят ко мне, решение уже принято, – говорит Мир-Джалали. – Они уже делают макияж и носят женские платья".

25 лет, прошедших после революции, стали эпохой хаоса и освобождения для тех, кто хочет сменить пол. Несмотря на толерантность фатв Хомейни, после его прихода к власти эти люди страдали, становясь жертвами чисток, направленных на превращение Ирана в настоящую исламскую республику.

"20 лет назад мы таились и боялись", – говорит 54-летняя Марьям Хатун Молькара. Одна из старейших деятельниц движения за смену пола говорит: "Я хотела стать женщиной и другие тоже".

В первые дни революции Молькару преследовали чересчур рьяные группировки. Для желающих сменить пол режим построил специальную тюрьму. "Я хотела умереть", – говорит Молькара, распространяя вокруг плотный запах духов.

Но вместо этого она обратилась к правительству, пошла по инстанциям и добилась встречи с братом Хомейни. Именно он ввел ее к самому Хомейни. В тот же день Молькара получила право жить как женщина. По указанию Хомейни ей дали чадру и зарегистрировали как женщину.

Это было только началом борьбы Молькары. Недавно она объединилась с сочувствующими ей представителями власти, чтобы создать организацию по защите прав сменивших пол. По ее просьбе связанное с правительством благотворительное общество имени Хомейни недавно решило давать кредиты на операции.

Но Молькара не удовлетворена. Ей не нравится удостоверение личности, из которого явствует, что раньше она была мужчиной. Ей не нравятся консерваторы, которые ей угрожают.

"Никто не спрашивает, почему собака это собака, – говорит она. – Но почему-то им надо объяснять, что когда-то я была мужчиной".