"Под крестом полюсов"

Район Аоста, место, исполненное особой благодати, хотя бы потому, что здесь любили ходить в горы римские Папы Иоанн Павел II и Пий XI. Местные жители даже выделили для пап Шетиф – одну из своих вершин, что прямо напротив Монблана, которую так и назвали "Горой Пап". Не задолго до вступления в ЕС новых стран на Шетиф установили Крест Полюсов – специальный такой крест, побывавший по заданию Ватикана на Северном и Южном полюсах. Этот крест символизирует глобальное влияние христианства в пределах крайних точек трехмерного пространства, освоенного человечеством. Тема особенно актуальная в русле расширения ЕС.

Богослужение на вершине Шетиф по поводу водружения Креста Полюсов возглавил епископ Аосты Джузеппе Анфосси, в компании священников местных приходов. На литургии также присутствовали многочисленные паломники, и туристы, а вокруг алтаря развевались флаги всех стран расширенного ЕС. Религиозно-политическое значение этой акции прокомментировал монсеньер Андреатта, управляющий Римского агентства паломничеств: "Преемник Петра рекомендовал водружать Крест Христов до крайних пределов Земли. Во имя дела мира мы решили исполнить этот призыв в буквальном смысле слова. По этому случаю уместно вспомнить слова Гете о том, что Европа рождена в паломничестве".

Ай, хорошо сказал монсеньер Андреатта! Но зачем же на гору-то лезть? А затем, что горы еще во всех первобытных религиях считаются жилищем богов, средой особой духовной эманации. Перемещение по вертикали -символический акт гармонизации всех сфер мироздания, метафора любого развития, прогресса как такового, просветления и духовного психологического апгрейда. Именно это тянет в горы человека, где даже замшелый атеист испытывает катарсис. Тем более что поэтические метафоры в горах зачастую конвертируются химической формулой адреналина. Так что в архаических религиях следует искать психологические основы горнолыжного спорта и альпинизма.

AVE, CESAR!

В Аосте, над которой теперь сияет Крест Полюсов, и без спорта есть, чем заняться. Она сама всегда была своего рода "полюсом" цивилизации, завязывая в узел "меридианы" всех дорог от римлян к галлам, и обратно. Пересечение дорог с перевалов Монблана, Малого и Большого Сен-Бернара, соединяющих Италию с Францией и Швейцарией, обрекли Аосту на вечное стратегическое значение, за которое ее ценили цезари и берегли варвары, включая отмороженных лангобардов. Поэтому Аоста – единственный римский город, сохранивший первоначальную планировку, стену по всему периметру и даже все башни.

Прежнее название города – Корделла, по имени Корделлиуса Летьелуса, вождя кельтского племени салассов, обитавших в этих горах, основавших на месте Аосты укрепленное поселение и никак не желавших подчиняться Риму. Даже тогда, когда все вокруг было завоевано Юлием Цезарем, эти кельты торчали у Рима как кость в горле, контролировали дороги и перевалы, брали плату за проезд, случалось, грабили караваны. То, что не смог силой сделать Юлий Цезарь, сделал его преемник – император Август дипломатическим путем. Он каким-то образом договорился с вождями и отписал каждому кельту почетное римское гражданство. В результате, в 25-м году до нашей эры римский легион под предводительством Таренция Варрона торжественно вошел в Корделлу, ставшую с этого момента Аостой, – в честь императора. А сам Август любил величать этот город "Альпийским Римом". И он был не последний в истории, кто любил эту местность.

ЧТО ОБЩЕГО У БАЙРОНА С МУССОЛИНИ?

Сюда стоит приехать летом, или в сентябре, когда спадет жара. От средневековья здесь осталось... впрочем, здесь от него осталось столько всего, что кажется, оно отсюда и не уходило. Замки... Они здесь кругом. Они столь органичны в этом горном ландшафте. Сбежать бы с работы на месяц, взять бы в прокате машину, пригласить знатока данной местности, и объехать здесь все. А пока зима, и с койки встаешь уже на лыжах.

Чем Аоста хороша – подъемник в горнолыжную деревню в Пилу ведет прямо из центра города. Да и кругом масса первоклассных курортов, каждый из которых имеет свою "фишку".

Стильную Червинию воспевал великий прекрасный Байрон, а обустраивал великий и ужасный Муссолини. Нынче это место отдыха спортивного стиля. Все его 200 километров трасс проходят на высоте 2.050-3.488 метров, самая протяженная – 12 километров с перепадом высот 1.500 метров. Желающие могут пройти "вне лыжни" до самого швейцарского Цермата. При этом сам городок может быть покажется даже слишком модным, что сказывается на ценах. В демократичном, и еще более спортивном Грессонее, исторически связанном с именем королевы-альпинистки Маргариты, все несколько дешевле, правда, кому-то вечера покажутся чересчур спокойными. Ну а в Курмайоре появляться на вечеринке без бриллиантов может показаться милым чудачеством. Здесь тусуется европейская элита, всевозможные знаменитости. Катание спокойное и не агрессивное. Некоторые вообще сюда не берут лыжи.

Прорайдер шотландец в баре сказал, что на курортах Аосты видели самого Кэйдзо Миура, который имеет привычку праздновать дни рождения на разных трассах мира. В этом году он будет праздновать свой 101-день рождения. Мало того, что горнолыжный сэнсэй способен держаться на склоне, он, говорят и в баре первый перец, к девчонкам, в порядке Apres Ski, любит пристать. Секрет своего активного долголетия гуру видит в том, что проводит в горах минимум 120 дней в году. Его рецепту следует и сын Юхиро Миура, в молодости прославившийся своим спуском на лыжах с Эвереста, а в старости – ровно напротив; в позапрошлом году он стал самым пожилым человеком, совершившим самое высотное восхождение в мире. Так что горнолыжники вообще живут долго. Видимо, адреналин их каким-то образом консервирует. Так что латинское изречение aetate decursa, "на склоне жизни", звучит равно актуально, хоть на циз-альпийских, хоть на трансальпийских склонах, и не важно, какую сторону водораздела своей жизни ты правишь своими кантами.

В горах все же наоборот. "Лежа в горах – стоишь, стоя – лежишь, доказывая, что лишь падая, ты независим. Так побеждают страх, головокружение над пропастью, или восторг в горах", – сказал еще один эстет Италии Бродский, на лыжах не катавшийся, но с горами знакомый. Когда одновременно и стоишь, и лежишь, и падаешь, и независим, и головокружение, и страх, и восторг – это вот оно. И оно – твое.

ВСЕ ВИДЫ ГИДОВ

Чтоб все оно было уж совсем твое, желательно не заблудиться. В принципе, можно обойтись и без проводника, но тогда стоит прожить здесь несколько лет, чтобы что-то узнать об этой местности. Но с медиумом как-то лучше. Представить только, что Данте попадает в Ад без Вергилия. Что бы он подумал? "Кирдык мне!" – подумал бы Данте и вряд ли стал бы интересоваться стратиграфией этой важной сферы христианского Универсуума. Вот и журналисты думают примерно так же когда, по каким-то причинам, -в силу обстоятельств или собственной глупости остаются без гида. Впрочем, гид гиду рознь. Одно дело Вергилий, а другое, допустим, Горлум...

К счастью, наш гид, Ирина Стародубцева, известная в Альпах и в "Яндексе", не похожа ни на того, ни на другого. В отличие от Вергилия, она не грузит авторитетом, ну и с Горлумом, ее, конечно, нельзя сравнивать. Горлум – это грустный и некрасивый мифологический как бы мужчина, а Ира – веселая, очаровательная, и очень даже женщина. Горлума интересует только один предмет, Иру – радует все вокруг, оттого она все время весьма заразительно смеется. А Горлуму обычно не до смеха. Он был неграмотный, а у Иры три высших образования. Горлум зеленый, а Ира рыжая. Единственное, что у нее с Горлумом общее – это обязанности гида, да и водят они своих клиентов по местам похожим. Горы... Замки... Тоннели... Правда, клиенты не всегда такие положительные персонажи, как хоббиты или журналисты, но... и тут следует восхититься профессионализмом – она их тоже любит. А я поубивал бы.

Завтрак в шикарном отеле "Европа". Коллеги медленно возвращаются из садов Морфея, продирают глаза, и видят еду. Отличный чай... Свежие фрукты.Волшебные краусаны... За соседним столиком семейство гоблинов в трениках негромко матерится по-русски.

- Туристы из Екатеринбурга, – поясняет Ирина, – Все время всем не довольны. Они почему-то решили, что в этом отеле должен быть бассейн, и каждое утро его требуют.

- Ну, налей им воды... Хотя бы в треники. Вообще, работа гида, обслуживающего среднестатистических российских туристов требует перевоплощения, самообладания и прочих качеств, за которые принимают в космонавты. Помню незабываемый эпизод в Ватиканском музее. Во внутренний дворик выходит экскурсовод, с ним небольшая группа теток, имидж каждой из них не позволяет употребить иное определение – всякие там "мисс", "леди", "сеньоры", и "мадемуазели" отдыхают. Чисто конкретные тетки, все в чисто конкретных цацках.

- ...и вот Микеланджело, ...дочь кардинала, ...помните, в "Санта-Барбаре", девяносто второй серии, была похожая ситуация с доном Педро номер восемнадцать...

- ...ах, как же он смел, подлец... Доносились отдельные реплики из недр группы, не вполне внятные, так как над всем этим жужжанием гремела русская речь другой тональности. Вокруг всего этого выводка широкими шагами ходил чисто конкретного вида, совершенно нео-фольклорный братан, крывший в мобильник каких-то педерастов, которые почему-то не отгружают кому-то алюминий с далекого сибирского склада.

Сюрреализм... Но профессионализмом экскурсовода, столь тонко настроившегося на волну своей публики, восхищал.

КОГДА ФИЗРУК СТАНОВИТСЯ МАЭСТРО

В Италии горнолыжных инструкторов и гидов принято куртуазно величать "маэстро". Умри – точнее не скажешь, ибо движенье их лыж по склонам сравнимо лишь с кистью каллиграфа. Прибегать к их услугам разумно и рационально не только тем, кто только учится кататься, но и продвинутым прорайдерам. Хотя бы для того, чтобы за ту неделю, на которую вы сюда приехали успеть увидеть все, что гиды открывали и осваивали годами.

"For experts only" – читаю на желтом плакате. А поскольку я уже давно отбился от группы, решаю, что вот там самое оно скатиться... Еще через две секунды трасса ведет себя так, что пора ориентировать тело в соответствии с инструкцией "лежа в горах стоишь, стоя, лежишь". Что там дальше по тексту? "...и пивший из них сокрушатся после о том что пил". Что пил? Что, что! Глинтвейн, разумеется! Как же без него. Пока начинаю сокрушаться, глинтвейн выветривается, и черная трасса, местами переходящая в вертикаль, предстает в объективно-жестких очертаниях, и выглядит еще ужаснее. О! Где ты, добрый маэстро Фабрицио, предупреждавший о существовании трассы "Кусок Дьявола"! Сумерки поглотили вопль, как губка...

Вообще-то в измененном состоянии сознания кататься глупо и опасно. Но пятьдесят грамм "егерьмейстера" на трассе идут на пользу даже пожилым подагрикам, беременным женщинам и детям с малокровием. С другой стороны, в мировой культуре настолько полно и красиво прописаны обычаи возлияния спиртных напитков, что после трассы "Кусок Дьявола" решаю глинтвейны бессмысленно больше не пить, а пить их, как завещали известные барды, только с особенным смыслом.

В этикете древних народов важное место отводится застольным коммуникациям, в которых совместным возлияниям придается ритуальное значение. Впрочем, не российскому читателю это объяснять. Но неповторимые формы и образы культуры всегда интереснее универсального архетипического содержания. Можно лаконично сказать по-русски "на здоровье", (по-шведски "сколь", по-японски "кампай", не понятно по-каковски "чин-чин") и синхронно опрокинуть стопки. Можно с наполненным вином рогом тура, произносить витиеватые речи, вытекающие, как реки, одна из другой, согласно кавказскому принципу "алаверди". Можно, согласно алтайскому принципу "чой-чой", попеременно пить с гостями из одной чашки разбавленный спирт. Суть будет одна -совместный переход в измененное состояние сознания, в котором все индивидуальные сознания сливаются в одно над-сознание, маленькую, как учил Вернадский, ноосферу. Правда, правильно выпивать Вернадский не учил, ну да бог ему судья. Нас же правильно выпивать научили наши лыжные маэстры.

Перед последним спуском мы все завалились, гремя ботинками, в кафе на горе и заказали себе Валь-д'Аостанский кофе. Ингредиенты – 1/3 эспрессо, 1/3 граппы, 1/3 местного ликера джинипи. Причем пить его следует исключительно по Валь-д'Аостански, из специального "Кубка дружбы" – вырезанной из цельного куска дерева круглая бадейки, с крышечкой и множеством носиков от четырех до шестнадцати. Каждому гостю – свой носик. Пить надо по кругу, при этом, не ставя кубок на стол до тех пор, пока в нем еще что-то плещется, чтобы, как пояснил маэстро, дружба не прерывалась.

Редакция благодарит компанию Ascent Travel за помощь в организации поездки.
Ascent Travel: (095) 744 0606, 744 0608

31.01.2005