"Непризнанное православие"

"Враги грузинского народа"

Итогом грузино-осетинского и грузино-абхазского конфликтов, разразившихся в начале девяностых, стало не только провозглашение суверенитета двух бывших грузинских автономий – Южной Осетии и Абхазии. Самоопределились и местные православные. После событий 1989-1992 годов общение с Грузинской православной церковью, прямо поддержавшей ультранационалистическую политику первого президента Грузии Звиада Гамсахурдия, более не представлялось возможным. Наиболее ярким примером такой поддержки является изданный Католикосом-Патриархом Всея Грузии Илией II в 1990 году чрезвычайный приказ, слова которого абхазы и осетины не забудут никогда.

"Отныне убийцу каждого грузина, несмотря на вину или невиновность жертвы (убитого), объявить врагом грузинского народа, – говорится в этом документе. - Занести фамилию и имя убийцы в специальную книгу патриаршества и передавать из поколения в поколение как постыдное и подлежащее осуждению. Чрезвычайный приказ этот принят, дабы в Грузии навеки был изжит тягчайший грех и преступление против бога и нации – братоубийство"...

Пытаясь изменить негативное отношение к ГПЦ, на католическое Рождество Илия II провел торжественный молебен о мирном урегулировании конфликтов на территории Грузии. В обращении Илии II и Священного синода Грузинской православной церкви "к грузинам, абхазам и осетинам, проживающим как в Грузии, так и за ее пределами, всему населению Грузии" отмечается, что "к сожалению, в последнее время мы совершили друг перед другом страшный грех и стали свидетелями противостояния между братскими народами". "Враг посеял между нами недоверие, и мы подняли руку друг на друга. Покаяние и мир есть единственный путь к нашему спасению, – отмечается в обращении. – Мы обязательно будем вместе, и чем раньше это служится, тем лучше будет всему населению".

Католикос-Патриарх вместе со священноначалием Священного синода обратился к грузинам, абхазам и осетинам с призывом "встать на путь покаяния и примирения". Президент Грузии полностью поддержал эту идею, но в Сухуме и Цхинвале не поверили ни ему, ни Илии II...

Православие в Южной Осетии: священные рощи и Святой Георгий

70-тысячная Южная Осетия моноконфессиональна. Здесь нет мусульман, разве что несколько приезжих. Кроме православных, есть пара десятков католиков – армян, перебравшихся из южных регионов Грузии.

Однако тут, как и во многих других местах бывшего Советского Союза, активно действуют не испытывающие недостатка в средствах различные сектанты – пятидесятники, баптисты и "Свидетели Иеговы". Все они (кроме последних) подчиняются своим грузинским иерархам и, по словам наместника Аланской епархии священноархимандрита Георгия (Пухатэ), "ведут откровенно подрывную деятельность, занимаясь шпионажем в пользу Грузии", вследствие чего испытывают притеснения со стороны властей. Во время спровоцированного Тбилиси обострения грузино-осетинских отношений сектанты, замечает он, скрылись с глаз, а теперь опять ломятся в дома. "Пик популярности сект уже пройден, – говорит наместник Аланской епархии. – Люди видят, что все это – одно словоблудие и никакого реального соучастия".

Для Осетии характерны окруженные всеобщим благоговением священные рощи. Даже проезжая мимо в машине, осетин обязательно снимет шапку и поклонится. "Мы не имеем никакого отношения к язычеству, – объясняет эти обычаи о. Георгий. – Язычество – это многобожие, которого у осетин, одного из древнейших индоевропейских народов, никогда не было. Всенародно почитаемый Уастырджи – это Небожитель великий святой Георгий. Священные рощи, известные более семи тысяч лет, – пример синтеза дохристианских культовых традиций с христианскими. Осетины вовсе не поклоняются деревьям, а чтут место, в котором когда-то появился ангел Божий с предупреждением или благословением".

В Цхинвале четыре действующих храма. По селам их еще шесть. "Другие – в плачевном состоянии, – констатирует о. Георгий. – Духовенства мало. Многие не выдержали жизни в страхе насилия со стороны Грузии и подали прошение об отставке. Во время августовских боевых действий в крышу построенного в X веке храма Святого равноапостольного царя Константина и Елены снова попал снаряд. Другие храмы, например известная с V века церковь, освященная в честь жен-мироносиц, также подвергались ежедневному обстрелу". Отец Георгий уверен, что это были целенаправленные действия грузинской стороны. "Пока не определится наше положение и статус, не прекратится война между Южной Осетией и Грузией, о восстановлении разрушенных храмов говорить не приходится, – резюмирует он. – Сейчас все наши средства идут на оборону республики, например, закупку провианта для армии. Многие воины – наши прихожане".

Православие в Абхазии: "У нас ваххабитов нет!"

В 220-тысячной Абхазии действуют около двадцати храмов и Новоафонский монастырь. До революции храмов было 137, причем половина приходов была абхазская, и лишь несколько грузинских находились в Гальском районе. "Абхазы были изгнаны из храмов, но не приняли ислам, – отмечает управляющий Абхазской епархией о. Виссарион Аплиа. – Крест – это оружие, это – все. Если нет креста, нельзя чувствовать себя защищенным". "За 80 лет великая православная Россия потеряла христианство, окоммунистилась, а тут, пережив столько нашествий, абхазы все-таки сохранили православие", – отмечает о. Игнатий. И в священных для абхазов рощах чтут не грабы-громоотводы, а ветхозаветного единого Бога.

Сказать, что местные власти очень уж пекутся о православии, нельзя. "Все кандидаты в президенты Абхазии приходили в церковь, чтобы показать, что они христиане, – рассказывает о. Виссарион. – Но дела их не христианские. Вот когда государство вернет церкви древний Пицундский храм (сейчас в нем находится орган) и Драндский монастырь, в котором ныне расположена тюрьма, тогда и можно будет о чем-то говорить".

Многие считают Абхазию мусульманской республикой. Однако, по словам о. Виссариона, здесь "есть некрещеные, а не мусульмане", хотя Османская империя владела этой землей триста лет и в ней сохранились исламские корни. Но даже те, кто осознанно причисляют себя к последователям ислама, не соблюдают принципов веры.

Пару лет назад появились сообщения о наличии в республике ваххабитов. "Ваххабиты сейчас везде, но у нас их нет", – отмахивается управляющий Абхазской епархией. Смысл всех этих разговоров, по его мнению, в одном: представить Абхазию, вместе с мусульманским же Северным Кавказом, исламским клином, вбитым между православными Россией и Грузией.

"Московская патриархия не уделяет должного внимания малым народам Кавказа, – считает о. Игнатий. – В одной Кабарде 40 тысяч православных, но ими никто не занимается". И все же говорить о том, что православие сдает позиции в регионе, явно преждевременно. Возможно, после недавней встречи нового президента Абхазии Сергея Багапш с Патриархом Московским и Всея Руси Алексием Вторым, на которой обсуждались вопросы сохранения и возрождения православных очагов историко-культурного наследия Абхазии (прежде всего, Новоафонского монастыря), сдвинется с места и проблема "подведомственности" Абхазской епархии. А проблема эта стоит очень остро...

Долгая дорога под омофор

...После разрыва церковных связей с Тбилиси православные Южной Осетии и Абхазии выбрали разные пути.

Югоосетинские верующие неоднократно обращались к Русской православной церкви Московского патриархата с просьбой о принятии под свой омофор. Однако, следуя церковным канонам, РПЦ посчитала невозможным удовлетворить эту просьбу.

Тогда югоосетинская православная церковь обратилась к Русской православной церкви за границей и стала ее канонической частью. После раскола в РПЦЗ благочиние Южной Осетии, не поддержавшее раскольников, осталось без духовного окормления и обратилось к Греческой православной церкви с просьбой о принятии под ее юрисдикцию. 1 февраля 2003 года эта просьба была удовлетворена.

Законным каноничным представителем православного церковного Благочиния на территории РЮО в данный момент является наместник Аланской епархии священноархимандрит Георгий (Пухатэ). Между государством и Православной церковью Южной Осетии заключен конкордат...

Абхазская епархия, управляемая о. Виссарионом Аплиа, не имеет официального юридического статуса, однако окормляется Московской патриархией и ни "под Грецию", ни к "зарубежникам" уходить не собирается. "В связи с бегством во время войны из Сухума епископа Грузинской православной церкви Даниила мы были вынуждены обратиться к соседним патриархиям, но все отказали нам в помощи, – говорит о. Виссарион. – Политический разлад повлек за собой и церковный".

Через некоторое время епископ Даниил предложил: "Надо сделать так, чтобы я вернулся". "Вам не нужно было уходить", – ответил о. Виссарион. "У нас не может быть никакой личной неприязни ни к Илии II, ни к епископу Даниилу, Бог им судья, – продолжает он. – Но в молитвах мы их не поминаем. Мы-то никуда отсюда не бежали - остался я, остались отец Петр в Лыхнах, отец Павел в Гаграх, архидьякон Григорий... Сегодня абхазский народ ничего грузинского не примет. Грузин может придти сюда только патриархом Абхазским, но примут ли его – большой вопрос".

В Сухуме видят выход в восстановлении Абхазской поместной церкви, существовавшей до конца XVIII века: "...но нужна помощь Божья и всех живущих в мире православных людей". О создании своей поместной церкви размышляют и в Южной Осетии.

"Вдохновители грузинского неонацизма"

"...При образовании Грузинской ССР Южную Осетию отдали в состав Грузии, в которую она никогда ранее не входила", – напоминает о. Георгий. Однако и после 1917 года в здешних церквях не появилось ни одного грузинского священника. Сюда направлялись священнослужители из Моздокской и Владикавказской епархий, выпускники Алагирской (Северная Осетия) семинарии.

"Как таковых связей с РПЦ у нас нет, – говорит о. Георгий. – Русская православная церковь неоднократно предавала православных Южной Осетии, заявляла, что не намерена портить из-за нас отношения с грузинским престолом".

А как же разговоры о том, что церковь – вне политики?

"Церковь всегда была политизированной, – откликается наместник Аланской епархии. – Нравится это или нет, но это факт. С 1989 года Грузинская православная церковь – и митрополит, и клирики – является вдохновителем грузинского неонацизма. Это касается всех, но мы, Южная Осетия, находимся на переднем крае и терпим от этого множество бедствий".

Примеров агрессивного национализма полно и помимо пресловутого приказа Илии II. Иерархи ГПЦ, например, распоряжались о поддержке именно грузинских, а не всех православных многодетных семей Грузии. Они благословляли бандитов "Мхедриони" на геноцид осетинского населения. "Есть видеокадры, на которых все это зафикисировано, – возмущен о. Георгий. – Зачем делить паству на своих и чужих?"

Крайний национализм грузин отмечает и управляющий Абхазской епархией иерей о. Виссарион – настоящий фронтовой священник. Со времен грузино-абхазской войны 1992-1993 годов у него хранится пробитая пулей скуфья: "Было страшно, но крест и это одеяние обязывают!" Священника хорошо знали в абхазских окопах и на позициях.

В Абхазии невозможность дальнейшего общения с ГПЦ, пожалуй, осознается еще болезненней, чем в Южной Осетии. "Кто и кому дал право идти на захват чужих земель? – спрашивает о. Виссарион. – Это преступление перед Богом. И после всего, что они (как и в Южной Осетии, в Абхазии "они" – это всегда грузины) творили здесь, кто-то называет абхазов сепаратистами! Представьте, если муж будет постоянно избивать свою жену – она что, не убежит разве? Разве она сепаратистка?"

"Они жили здесь, как в раю, но их раздражала даже наша речь, – вступает священник Сухумского кафедрального собора о. Игнатий. – Их полному благополучию мешали только абхазы. Они бросали цветы под входящие в город танки и кричали: "Наши пришли!"

"Да, если бы местные грузины повели себя так, как приднестровские молдаване, никакой войны бы не было", – добавляет о. Виссарион.

"Равноапостольный подвиг"

Наместник Аланской епархии удивлен влиянием, оказываемым грузинскими православными иерархами на русское духовенство. Тем более что русофобия, характерная для грузинской политики последних пятнадцати лет, проявляется и в сугубо церковных делах. В тбилисских церквях, как и в русском женском монастыре, службы на русском языке запрещены.

"Русское духовенство бежит из Грузии, – комментирует о. Георгий. – Русскоязычные приходы опустели не только из-за оттока русского населения... После получения независимости ГПЦ активно муссирует русофобскую тему, это приняло характер истерики. Характерно, что в России свободно действуют грузинские приходы и их никто не преследует".

Тбилисское священноначалие неоднократно пыталось использовать для достижения своей цели российских духовных лиц. По словам о. Георгия, непризнанную республику, по распоряжению "сверху", несколько раз посещал благочинный Северной Осетии о. Владимир Самойленко, склонявший югоосетинские власти выгнать неугодного Тбилиси священника и заставить местных православных подчиниться Илии II. Последний раз такой визит состоялся в 2000 году, однако из затеи ничего не вышло.

"Московская патриархия ведет совершенно иную политику, чем светские власти России в отношении своих южных рубежей, – недоумевает наместник Аланской епархии. – Южная Осетия – форпост, стратегический регион России. Мы умоляем взять нас под свой омофор – МП демонстрирует хладное, если не сказать наплевательское отношение. Известно, что на службах в ряде приходов Северной Осетии поминается не только Алексий II, но и Илия II. Получается, что это – территория двойного протектората? Подобные странные вещи заставляют задуматься, какую позицию в действительности занимают российские церковные иерархи в отношении своей паствы на Кавказе".

"Владикавказская епархия находится "под колпаком" Грузии, – подтверждает и о. Виссарион. – Возможно, это связано с тем, что Илия II родился и долгое время прожил во Владикавказе". Епископу Владикавказскому и Ставропольскому Феофану, уверены священнослужители, следовало бы разогнать собравшихся в его окружении прогрузинских деятелей и положить конец этой непонятной ситуации.

...В отличие от Цхинвала, Сухуму удалось наладить отношения с Москвой. По словам о. Виссариона, Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II "совершил в отношении Абхазии равноапостольный подвиг". Он ни разу не дал понять, что "абхазский вопрос" создает сложности в общении между РПЦ и ГПЦ. Грузинские иерархи, полагает управляющий Абхазской епархией, сами должны попросить Патриарха Всея Руси взять Абхазскую православную церковь под свой омофор, поскольку не могут окормлять абхазскую паству.

"Проблема должна быть решена в духе любви, а не территориальной целостности, – говорит о. Игнатий. – Вместо этого Грузинская православная церковь печется только о своей канонической территории. Церковная иерархия ведет себя так же, как и грузинские политики. С ними нельзя иметь никаких отношений".

"Нам неоднократно предлагали: оставьте Россию, и мы дадим вам все, – вспоминает о. Виссарион. – Рукоположим в епископы ваших священников и даже предоставим автокефалию. Но ни один православный христианин никогда на это не согласится". "Лезли к нам и "зарубежники", и Папа Римский, – продолжает он. – Но я их не допустил, я стоял на своем – будем только с Россией, Россия – защитница. Мы стали гражданами России еще в XVIII веке, и нам самим решать, с кем нам быть. В Алании такого священнослужителя не оказалось... На мой взгляд, у о. Георгия единственный путь – находить контакт с РПЦ, разрывать отношения с Греческой православной церковью".

Подворья как возможный выход

По мнению пресс-секретаря Союза православных граждан Кирилла Фролова (эксперта, "не претендующего на выражение официальной позиции Русской православной церкви"), в Южной Осетии и Абхазии сложилась очень сложная ситуация.

"Они действительно не хотят возвращаться в Грузинскую православную церковь, – говорит Кирилл Фролов. – Единственным каноническим шагом в данном случае может стать организация подворий РПЦ в Сухуме и Цхинвале, которые, не нарушая целостности ГПЦ, будут окормлять абхазскую и осетинскую паству". К ним будет приписано и местное духовенство.

Такое решение не является чем-то из ряда вон выходящим. В Москве, например, действует возглавляемое епископом подворье Грузинской церкви, окормляющее проживающих здесь грузин, и деятельность его не вызывает никаких нареканий. В противном случае положение православных в непризнанных республиках может только осложниться. "В Южную Осетию уже лезут раскольники всех мастей", – подчеркнул Кирилл Фролов. По его мнению, "несомненную позитивную роль в разрешении проблемы может сыграть Аланское Патриаршье подворье, расположенное в московском храме Рождества Богородицы на Солянке и возглавляемое о. Саурмагом Баззатэ, прекрасно знающим ситуацию".