"Папская обитель"

Папа Римский Иоанн Павел II умер так же, как жил, – тихо и стойко

Тихая стойкость была самой сутью его характера и пастырского служения. "Бога благодарите, духа не гасите!" – сказал он однажды перед огромным стечением своих земляков, когда Польша стояла на пороге гражданской войны, и потом не раз повторял эти слова в тех странах, где не было гражданского мира.

Смертию смерть поправ

Нет сомнения, что его тихая стойкость передавалась сотням миллионам людей, иначе не стояли бы они сейчас, опустив головы, с зажженными свечами на площадях почти всех континентов. Не только католики – о кончине Иоанна Павла II скорбит весь христианский мир, а телевидение не оставляет сомнений и в том, что к скорби христиан присоединились последователи почти всех вер на земле. В том числе и атеистической, хотя лишь ее одну верой назвать нельзя.

Эти феноменальные земные проводы сами по себе показатель того, что католическая церковь первой на нашем свете приобрела глобальный характер. По числу верующих – больше миллиарда – с ней может сравниться только ислам. По силе влияния на состояние душ воцерквленных народов и на течение мировых дел она вне конкуренции. "Смертию смерть поправ" – философская глубина этого изречения предстала нашим глазам как никогда.

При всем том мы оказались бы непочтительны к усопшему Папе, если бы этот спонтанный объединительный порыв человечества приписали только его личной заслуге. Начнем с того, что 264-й верховный строитель мостов и представитель Христа на Земле – из восьми титулов Папы этот самый главный – впервые в истории взял себе тройное имя: Иоанн Павел II.

Предшественники

Иоанн XXIII (Анджело Джузеппе Ронкалли) взял церковные бразды в свои руки в 1958 году и правил пять лет. Истекал восьмой десяток его жизни, он чувствовал, что времени в обрез. Однако начал он свою деятельность с заявления: "Я всего лишь Папа", и попросил газету "Оссерваторе романо" заменить напыщенные обороты вроде "тот, кто царствует над умами" ясной фразой "Папа сказал".

Из литургии убрал слова о вине евреев за распятие Христа, так же как и упоминание о "блуждающих в потемках ислама". Наконец, блеснула молния: Римский Первосвященник (это еще один папский титул) отменил распоряжение Пия XII об отлучении от церкви тех, кто поддерживает контакты с левыми партиями. В высших церковных кругах пошел ропот: ведь еще шаг, и этот "красный отец" замахнется на догмат о "безошибочности Папы". Однако то, что он сделал, вызвало настоящую бурю: Иоанн XXIII решил созвать Вселенский собор. При этом – я чуть забегаю вперед – он специально попросил перевести ему постановления Русского Поместного собора 1917 – 1918 гг., внимательно их изучил и пришел к выводу, что Русская православная церковь того времени сумела дать наиболее точную установку взаимоотношений между епископатом, духовенством и церковным народом. Все это "красный Папа" задумал перенести в католическую церковь.

Думаю, что наш соотечественник богослов П. Ковалевский, приглашенный в Ватикан для перевода постановлений Русского Поместного собора, не мог не иметь на этот счет дискуссий с Иоанном XXIII, которому он даже прочел несколько лекций.

Шестнадцать текстов, выработанных за три года работы 2-го Ватиканского собора, круто изменили судьбу католической церкви. Все ее четыре "проклятия" – православию, протестантской реформе, французской и русской революциям – были отменены. "Латинские" священники получили право служить мессы на местных языках и не спиной к мирянам, как раньше, а лицом к ним. Но вместе с небывалой встряской церкви родилось и небывалое сопротивление реформам: т. н. "традиционалисты" даже избрали своего "антипапу", как бывало в средние века.

Павел VI (Джованни Баттиста Монтини) возглавлял церковь следующие пятнадцать лет. Ватикан подписал Заключительный (Хельсинкский) акт совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, установил дипломатические отношения еще с тремя десятками стран, Папа посетил Иерусалим и поцеловал Святую Землю, затем Стамбул, где обнялся с Патриархом Константинопольским Афинагором и даже перекрестился по-православному, справа налево. Но церкви опять стали пустеть: социальная политика Павла VI разочаровала верующих. "Я говорил Папе, что его энциклика "О человеческой жизни" выставила Ватикан на посмешище во всем мире, – рассказывал мне писатель и верующий католик Грэм Грин, с произведений которого, запрещенных курией, снял "проклятие" Павел VI. – Мне казалось, что он все понимает". Но когда комиссия по делам деторождения, учрежденная еще Иоанном XXIII, наконец закончила работу (более 60 ее членов высказались за применение противозачаточных средств, только 4 – против), Папа в угоду "традиционалистам" неожиданно примкнул к мнению меньшинства. А последние дни Павла VI были омрачены нашумевшим "делом Альдо Моро": сколько ни взывал к нему за помощью узник "красных бригад" , Папа так и не откликнулся.

Иоанн Павел I (Альбино Лучиани) впервые в истории взял двойное имя, дав понять, что намерен продолжать политику двух предыдущих пап. Это был поистине "божий человек". Он, как и Иоанн XXIII, происходил из простой крестьянской семьи, в детстве ему приходилось есть солому с крыш. Тогда-то, видимо, у него и сложилось убеждение, что церковь, утешение для бедных, сама должна быть бедной. Из Венеции, где он оставил пост кардинала, "божий человек" приехал со скарбом, который весь уместился в один саквояж. Он даже отказался от новой сутаны, решив, что надо доносить сутану предшественника. Узнав, что у Ватикана большие денежные затруднения, Иоанн Павел I отменил себе десерт. Но на 33-й день его понтификата католический мир ошеломила страшная новость: здоровый, ничем не болевший 65-летний Папа наутро был найден мертвым в своей постели. Часть кардиналов, съехавшихся на конклав, высказывалась за полное исследование причин так внезапно наступившей смерти, но победила точка зрения, что даже мысль о медицинском вскрытии наместника Христа на Земле недопустима.

Счастливая случайность

Тогда само собой подразумевалось, что новый Папа примет имя Иоанна Павла II, но кто же им станет? Выборы были нелегкие: семь раз над Сикстинской капеллой взвивался черный дым, прежде чем повалил белый. История избрания Кароля Войтылы, бывшего архиепископа Краковского, известна до деталей благодаря тому, что впервые эта процедура снималась на пленку, хотя предназначалась она только для Ватиканского архива. Уже эти семь дымов полностью развеивают догадки, долго гулявшие по страницам мировой печати, особенно печати социалистических стран, будто бы этой процедурой тайно руководил другой знаменитый поляк, бывший госсекретарь США Збигнев Бжезинский. На конклаве были кардиналы с куда большим весом, чем у Краковского кардинала, но они окончательно "заклинили" друг друга. И тогда неожиданно для всех прошла кандидатура "Папы, пришедшего из холода".

В самом деле, если сравнить Альбино Лучани и Кароля Войтылу, которые во время 2-го Ватиканского собора были еще епископами, в них никто не угадал бы будущих пап. Первый был твердым последователем Иоанна XXIII: все религии равны, а второй признавал это только с оговоркой: да, равны, но "истиной обладает только одна".

Если оглянуться в начало его пастырской службы, нетрудно убедиться, что она проявилась сразу, просто не сразу была замечена и понята. Вот две сценки, которые проиллюстрируют внешне незаметное, а на самом деле весьма существенное различие двух понтификатов – Павла VI и Иоанна Павла II. Первая сцена произошла в 1978 году: за обедом в миссии Ватикана при ООН какой-то молодой иезуит, узнав, что напротив него собственной персоной восседает "отец нейтронной бомбы" Сэмюэл Т. Коэн, выронил ложку из рук и лишился чувств. Придя в себя, иезуит заявил, как если бы перед ним сидел сам Сатана, что рассматривает его нейтронную бомбу как "вызов теологическим и моральным принципам". Тогда возмутился физик: "Доведенный до отчаяния, я крикнул, что придерживаться абстрактных установок, не учитывающих реальностей нашего мира, – это тоже аморальная позиция. Его преосвященство кардинал Агостино Казароли не сказал ни слова, но через несколько дней прислал мне медаль от имени Папы Павла VI". Вторая сцена – в Риме год спустя. Сэмюэл Т. Коэн, который, оказывается, тоже мучительно размышлял о природе и назначении своего оружия ("Что это, Зло или Добро? Является ли нейтронная бомба носителем мира? Может ли она помочь нам избежать войны?"), был представлен его преосвященству Иоанну Павлу П. "Папа посмотрел мне прямо в глаза и сказал: "Надеюсь, вы работаете на благо мира?" Я ответил, что сделаю все, что только будет в моих силах".

Через некоторое время телеграф принес сногсшибательную новость с обратной стороны Земли: к пацифистскому движению, которое бурно разрасталось и в Соединенных Штатах, примкнул... "отец нейтронной бомбы". Он даже выступил с самокритикой: "Я отвергаю свою бомбу. В ней больше нет смысла". А затем вышла его книга, в которой он написал, что окончательное и бесповоротное решение принял после встречи с Папой Войтылой. Хотя что такого особенного сказал ему Кароль Войтыла? Самые простые слова.

Молитва вдогонку пуле

Новый Папа так никогда и не дал хода расследованию обстоятельств загадочной смерти своего предшественника, хотя его наверняка толкали под руку. Банк Святого Духа оказался втянут в аферу с банком "Амброзиано", а когда финансовые волки перегрызлись, выяснилось, что нити тянутся в Ватикан. Как предстоятель государства (иначе сказать, президент, ведь у пап есть еще и такая функция), Лучани заготовил проект смещений и новых назначений, в котором значились светские и духовные лица – 121 имя. Начиналось оно с имени американского епископа Пола Марцинкуса, который отвечал за охрану Папы и которому очень не хватало (при его росте 1, 89 метра) пурпурной шапочки на голове. Этот список Папа отдал на просмотр своему госсекретарю Жану Вийо. Это была роковая ошибка: в первой половине списка, где говорилось о смещениях, кардинал нашел свое имя. А на следующий день Папа был найден мертвым.

Теперь вы понимаете, что счастливая случайность, выпавшая Каролю Войтыле, оказалась крестом, который наместнику Христа на Земле оставалось нести до конца, как сам Христос его нес. Между тем самые нетерпеливые ковбои в политике еще в начале понтификата Иоанна Павла II сочли его виновником промедления генерального сражения двух систем, не говоря уже о его "заигрывании с исламом". Все это и стоило ему пули турецкого "серого волка" Мехмета Али Агджи в мае 1981 года, к которой четыре года спустя попытались примазать "болгарский след" и, конечно, "след КГБ". А одиннадцать лет спустя из кишечника раненого пришлось вырезать опухоль, и с тех пор здоровье Папы пошло под уклон. Так стоило ли из какого-то христианского милосердия навестить своего убийцу в тюрьме, во всеуслышание простить его и даже назвать "братом", что впоследствии побудило итальянскую юстицию передать террориста в руки турецких служб. Да, стоило! Послав молитву вдогонку пуле, Папа послал мощный сигнал исламу: несмотря ни на что, религии должны дружить.

Уже в год своего избрания Папа произнес такие страстные речи за мир, сначала в Мексике, затем в США, что американские епископы испросили у Святого отца папскую буллу о своем прямом подчинении Святому престолу. Папа обещал и такую буллу дал, но уже после выздоровления от пули, которая чуть не оборвала его жизнь. Католический епископат тотчас развернул такую критику военной программы Рейгана, с ее "звездными войнами" и доктриной "ограниченной войны на европейском ТВД", что следом в пацифистский протест включились и церкви Старого Света. Так неужели вышколенный турецкий стрелок хотел только "предупредить Папу", как все твердил на суде, периодически вскрикивая, что это он "посланец Христа" и даже "новый Христос", снизошедший на грешную землю?

Папа доверил своему стражу, мечтавшему о пурпурной шапочке, еще и финансы Святого престола. Но вскоре выяснилось, что Марцинкус закупил крупные партии оружия для экстремистов из "Солидарности". На папской комиссии епископ оправдывался желанием "угадать намерения Папы", хотя Иоанн Павел II уже все понял: его охранник-финансист служил в ЦРУ. Как же эту новую пулю Папе удалось заклинить в стволе? В январе 1981 г. он сказал лидеру "Солидарности" Леху Валенсе: "Не спеши, Польша не игрушка, успех кружит тебе голову и мешает видеть реальность. Советуйся и повинуйся епископату Польши и помни слова Христа: не судите, ибо сами судимы будете" (свидетельство его секретаря о. Святослава Дзивича). В те годы Папа совершил четыре поездки в Польшу, пока своей святой водой не окропил "круглый стол" оппозиции и власти, что и помогло им избежать братоубийственной гражданской войны.

"Эпоха Войтылы"

Когда кардинал Войтыла уезжал в Рим на конклав, он попросил своего секретаря перенести встречу со студенческой "Солидарностью" на более поздний срок. Однако в Польшу Папа вернулся только через год – сначала отправился в Мексику, Ирландию, США. Так начались его знаменитые пастырские поездки, число которых, по-моему, перевалило за сто. Не стоит скрывать, что тогда в Ватикане многих раздражали эти бесконечные разъезды Папы. Тогда напомню, что статус папской государственности на дипломатическом языке именуется так: глава Святого престола. А он очень точно чувствовал, что не ватиканские дела, а положение церкви в формирующемся глобальном мире – вот что должно быть его главной заботой, пастырской миссией.

В списке режимов, павших за более четвертьвековой понтификат Иоанна Павла II, больше всего латиноамериканских диктатур. И не случайно: по удельному весу прихожан это теперь "самый католический" континент на земле. Франсуа Дювалье – помните, по Грину: "кровожадный Бэби Док"? – изгнан народом Гаити. Отдан под суд глава военной хунты Аргентины генерал Леопольдо Галтиери, развязавший "священную войну" за Фолклендские острова. В Чили (апрель 1987 года) между сторонниками и противниками режима вспыхнул настоящий бой, 600 человек были ранены, Святого отца пришлось эвакуировать с поля боя, и он кричал в микрофон: "Любовь сильней!" На других, кому приходилось принимать Папу, сходила как бы благодать, например, на острове Свободы были сделаны ощутимые послабления именно в сфере свобод, а Фидель Кастро даже издал книгу бесед с духовным лицом, которому признался, что в юности учился в колледже иезуитов. В ходе этого визита (1998 г.) Папа опять осудил США за экономическую блокаду Кубы, как сделал это еще в год своего избрания, находясь с пастырским визитом в США. От того, что дерутся правительства, народы страдать не должны. В принципе это сценарий "бархатных революций", которые, однако, даже Папе удавались далеко не везде. Там, откуда он пришел – "из холода", – они почему-то удавались куда легче, чем в "мире капитала".

Это еще и потому, что главное дело своей жизни Папа связывал именно с Польшей и "польским эффектом", а этот эффект – со всей Европой, а не только с какой-то ее частью. Из двенадцати энци-клик Папы самая знаменитая – "Центезимус аннус" ("Столетие"), увидевшая свет за семь месяцев до крушения СССР. Как же ей рукоплескала мировая антикоммунистическая рать! Но следующие ее сильно озадачили. В конце концов, он сам внес ясность в свою политическую позицию: "Я могу сказать, что испытываю почти политическое неприятие коммунизма, однако, когда я вижу, что представляет собой общество цивилизации на Западе, невольно задаюсь вопросом, какой из двух режимов лучше".

Если бы епископ Марцинкус и получил пурпурную шапочку кардинала, после таких слов он сам грянул бы ее оземь. Простив своего бывшего охранника-банкира, Папа давно отослал его назад в США, где тот теперь служит в каком-то заштатном костеле. А на его место пригласил своего соотечественника кардинала Щока, который за год, за два полностью поправил финансовые дела. Именно при Иоанне Павле II впервые был опубликован бюджет Ватикана, и католический мир ахнул: да наши первосвященники бедны как церковные мыши! Но так можно было сказать только о самом Папе, который всегда обходился таким же минимумом, как и его предшественник. Лет десять назад из-за стесненности средств Ватикан даже закрывал по всему миру малопосещаемые церкви. На помощь пришли сами верующие, жертвуя церкви "грош святого Петра". Все это было сделано тихо, без скандалов, без выноса мусора из ватиканской избы.

За годы понтификата Иоанна Павла II в лоно католической церкви пришло не меньше ста тысяч верующих. При нем канонизировано столько же новомучеников и новых святых христианской веры – от Филиппин и Китая до Латинской Америки, сколько при семи его предшественниках. Это при том, что со 2-го Ватиканского собора он ни на йоту не изменил своих консервативных взглядов на проблемы морали: секс, аборты, противозачаточные средства, разводы, однополые браки, внебрачная любовь, эвтаназия, пьянство, наркомания, нарушение священнослужителями обета безбрачия абсолютно несовместимы с Евангелием. "Каким должен быть критерий принадлежности к Европе? Должна ли им быть свобода? Какая свобода? Свобода убивать еще не родившихся детей? Это оскорбляет мир великой христианской культуры, который мы совместно создавали ценой наших страданий".

И не случайно в последние годы созрело движение за проведение 3-го Ватиканского собора, который определил бы роль и ответственность церкви за чистоту моральных принципов, за умение воспитывать эти принципы в приверженцах веры. Иоанн Павел II не успел провести новый собор, но он расчистил ему дорогу. Для этого необходимо было ввести церковь в 3-е тысячелетие "без грехов". Так созрела идея покаяния, воплотившаяся в документе "Память и примирение: Церковь и грехи прошлого". После долгих и сложных дискуссий специально созданная Международная теологическая комиссия назвала семь главных грехов, за которые католики должны покаяться, чтобы очистить свою совесть. Вот этот перечень: религиозные войны, крестовые походы и костры инквизиции; церковные расколы; "презрение, акты враждебности и умолчания"; насильственная евангелизация Америки; дискриминация женщин, некоторых рас и наций; проявления социальной и экономической несправедливости; наконец, отход от духа Евангелия. Папа и сам попросил прощения за грехи и грешников всех прошлых веков. Безотцовщина католической церкви будет недолгой: имя преемника Иоанна Павла II мы узнаем уже в конце недели. А заветы он уже знает.

05.04.2005