Продолжаем публиковать дневник сотрудника исправительной колонии Николая Михайлова. В прошлом номере рассказывалось о том, как проходят в зоне плановые обыски, и о том, как спасали честь жены прапорщика К.
15 ДЕКАБРЯ
Сегодня батюшка Тихон окрестил пять осужденных. Крещение началось со скандала. На входе в зону у попа изъяли две бутылки кагора.
- Это не вино – это кровь Христова,
- возмущался священник.
- Обойдетесь чифирем, святой отец,
- отшучивался оперативник Д. – А алкоголь не пропущу и еще в епархию напишу, что запрещенные предметы под рясой проносите.
Священник смирился. Крещение проходило в молельной комнате. Ее открыли в начале 90-х в зоновской библиотеке. Тогда Сергей Коновалов, осужденный за торговлю наркотиками, написал лики Божией Матери и Христа, а умельцы навырезали кресты. Сейчас иконы висят во всех каптерках, а у всех зэков в тумбочке обязательно лежат Библии или Кораны. К Богу в местах лишения свободы обращаются все, правда со своим уклоном. По отрядам гуляют рукописные молитвы от "неправедного обыска", от "закрытия в шизо" и даже молитва "во спасение души бродяжьей". Заведует православной молельной комнатой в зоне осужденный Баранов. У него третья ходка за серию грабежей и разбойных нападений. Наш старший смены Владимир всегда спрашивает:
- Зачем грабил, раз так в Бога веришь?
Баранов закатывает глаза, вздыхает:
- Бес попутал, гражданин начальник.
У мусульман своей молельной комнаты нет. Они читают суры в комнате отдыха 5-го отряда. Муллой выбрали татарина Сабирова, зарезавшего земляка в разборке. Однажды он посетил Мекку, а теперь Аллах привел его в тюрьму. Впрочем, регулярно слушать молитвы разбойника Баранова и убийцы Сабирова ходят лишь полсотни из тысячи зэков. А вот на концерты заезжих проповедников из евангелистских церквей собирается до трехсот заключенных.
Миссионеры заранее присылают бумагу: просим организовать беседу с осужденными. А потом приезжают сами, привозят гитары и барабаны, пару длинноногих девчонок, которые радостно улыбаются зэкам, и начинаются песни с проповедями. Сотрудники колонии терпеливо обеспечивают охрану, а заключенные радостно хлопают, когда слышат, что все "менты" будут гореть в аду, а зэковские грехи Бог простил уже сегодня. На прощанье миссионеры раздают кучу литературы.
Отец Тихон перед каждым таким концертом ходит к начальнику и просит не пускать сектантов в зону.
- Если я их не пущу, то правозащитники сразу поднимут такой вой о свободе вероисповедания, – устало говорит ему начальник, – что вместо твоей молельной комнаты здесь только их барабаны стоять будут.
Впрочем, сегодня батюшка на коне, он окрестил сразу десять человек.
Нам, контролерам, верить в Бога не полагается. Раз в год мы проходим медкомиссию с психологическим тестированием. Говорят, если в тестах указываешь, что веришь в Бога, то сумма баллов в результате показывает на склонность к самоубийству.
25 ДЕКАБРЯ
Шмонаю зэка, вернувшегося с длительного свидания. Оперативники сказали, что у него должны быть деньги, а деньги в зоне запрещены. Снимаю с него кепку и бушлат, прощупываю швы. Никакого хруста. Зэк нагло улыбается. Я злюсь, потому что, если после меня его прошмонают опера и найдут рубли или доллары, мне не поздоровится.
- Раздевайся полностью!
- Это еще зачем? – возмущается зэк.
- Положен полный обыск, – непреклонен я.
Он снимает ботинки и брюки.
- Нет у меня ничего с собой. Возьми пачку сигарет и отцепись.
Старший смены Володя смотрит на него с усмешкой.
- Снимай трусы, ноги на ширине плеч, десять приседаний.
Зэк приседает. На пол выпадает трубочка.
- Разворачивай.
Зэк обреченно сдирает целлофан. Пять бумажек по сто баксов.
- Это еще что?! В прошлом году один кадр сто тысяч рублей проносил в зону, – смеется Владимир.
Зэк плачет.
15.04.2005
Источник: Родная газета
