Изоляционизм русских протестантов

Попытки оценить состояние протестантизма в стране, отметить то, что было достигнуто в постсоветский период нашей истории и проанализировать допущенные ошибки предпринимаются различными протестантскими церквями, Союзами и Объединениями. Об этом, в частности, говорит и большое количество появившихся в последнее время статей, семинаров и конференций, посвящённых современному российскому протестантизму. Протестанты предпринимают попытки найти своё место в современной России, тем более, что в последнее время появились и новые возможности заявить о себе. Собственные СМИ, различные комитеты (в том числе общепротестантские), клубы, иные формы работы открыли для протестантов в России новые перспективы построения взаимоотношений с обществом и другими деноменациями.

В то же время, в протестантских церквях стали всё явственней обозначаться две противоположные тенденции. Первая тенденция – это стремление выйти в своей работе за границы церкви, желание заявить о себе, усилить степень своего влияния в обществе. Это проявляется в частности в попытке установления открытого диалога с представителями различных слоёв населения, с представителями власти, с другими христианскими конфессиями; в попытке переосмыслить и лучше осознать свою роль в современном обществе. Вторая тенденция – прямо противоположная. Это стремление к изоляции, к сохранению того обособленного положения, в котором по понятным причинам оказались российские протестанты. Конфликт этих двух интересов иногда проявляется как на уровне Союзов и Объединений, так и на уровне общин, когда у лидеров нет единого взгляда по этому вопросу.

Стремление идти в мир и общаться с миром у многих российских протестантов ассоциируется со слиянием с миром и, следовательно, кажется неприемлемым или, по крайней мере, потенциально опасным. Если воздвижение этой условной стены между протестантами и их окружением изначально было инициировано властями, то впоследствии эту инициативу подхватили и сами протестанты.

Это, в частности, проявляется в определённом перекосе в фокусировке миссионерских устремлений. В настоящее время основные усилия большинства протестантских церквей сосредоточены на маргинальных группах населения. Почти каждая община имеет определённые проекты по работе с беспризорниками, наркоманами, алкоголиками. Есть также множество специальных евангелизационных проектов, ориентированных, прежде всего, на лиц, находящихся в местах лишения свободы. Существуют и проекты по работе с тяжелобольными людьми в хосписах. В результате можно сказать, что человек, имеющий специальность, относительный достаток и не выброшенный различными обстоятельствами на обочину жизни оказывается вне фокуса большинства протестантских церквей.

Попечение о маргинальных группах населения сегодня уже никого не удивляет и, тем более не шокирует, а в некотором смысле даже становится модным. Люди же, исповедующие показную религиозность, скорее одобрят такое служение, нежели возмутятся.

О причинах низкого внимания протестантов к дееспособной, не попадающей в какую-либо группу риска части населения можно спорить, но одна из этих причин это неумение и боязнь общаться на равных. Проще и безопасней, как это не парадоксально звучит, придти в исправительное учреждение строго режима для особо опасных преступников, чем, скажем, в dысшее учебное заведение. Здесь вас ожидает собеседник с иным жизненным опытом, с иным уровнем жизни, с иным образовательным уровнем. Вопросы, задаваемые этими людьми, могут оказаться достаточно "неудобными", а их аргументация достаточно убедительной. Возможно, именно поэтому, в сотнях протестантских общин говорят о проектах по евангелизации бомжей, и лишь в единицах – о работе с интеллигенцией.

В определённом смысле отделённость российских протестантов находит своих сторонников и с одной и с другой стороны условной стены, воздвигнутой в силу исторических обстоятельств между российскими протестантами и окружающим обществом.

Возможности своеобразной социальной и культурной резервации представляется протестантами, особенно уже давно существующих в России деноминаций, весьма привлекательными, так как любая изоляция воспринимается не только как препятствие для своего влияния на общество, но и как возможность сохранить себя от влияния извне.

Помимо изоляции от общества есть и определённые сложности в общении внутри самого протестантского сообщества. Вопрос уважительного отношения к другой точке зрения всегда был сложным вопросом в среде российских протестантских церквей. Вместо сотрудничества между различными протестантскими церквями часто можно встретить взаимные обвинения и претензии на собственную исключительность. Кто-то называет себя истинным и самым традиционным протестантом, давая понять, что другие не очень истинные, кто-то заявляет о своей исключительной по сравнению с другими духовности, кто-то претендует на интеллектуальную элитарность, подчёркивая, что только в рамках его конфессии находят себе место представители интеллигенции. Присутствие большого количества протестантских церквей в одном районе или городе приводит к тому, что проповеди в отдельных протестантских общинах по сути являются критикой других протестантских церквей.

Замкнутость на самих себе ещё более создаёт впечатление о протестантах, как о людях, существующих в какой-то своей, совершенно особой субкультуре, недоступной для посторонних. Этот особый мир, часто представляется со стороны чем-то абсолютно оторванным от действительности.