Совсем скоро, в начале сентября, будет шесть лет, как в Чечне идет "контртеррористическая операция". Мирная жизнь, как утверждает кремлевская пропаганда, давно вернулась в города и села — люди сражаются за компенсации, а почти всех, кого хотели, перебили. И вот на тебе — опять джихад. На сей раз — ваххабитам и террористам.
Официально это объявил новый республиканский мусульманский начальник — муфтий Султан Мирзаев. Он собрал мулл всех районов на производственное совещание, где в присутствии командиров всех чеченских силовых подразделений (Ямадаева, Кадырова, Руслана Алханова и др.) зачитал соответствующее решение.
Оно означает: теперь ямадаевцы, кадыровцы, кокиевцы и милиционеры могут убивать других чеченцев, а тем более нечеченцев, если подозревают их в терроризме и ваххабизме. Во-первых, без официального суда и следствия. Во-вторых, что особенно важно, с чистым сердцем и уверенностью, что как мусульманин убийца поступает правильно. При этом муфтий уверял, что и сам готов взять в руки оружие.
Откуда же этот ветер?
Ветер джихада веет из Бороздиновской. Летние события в этой станице на границе Чечни и Дагестана, о которых наша газета писала неоднократно (зачистка 4 июня, похищение 11 человек, грабежи, убийства, поджоги силами ямадаевцев, уход сотен жителей в Дагестан), все-таки поставили существующую в Чечне систему внесудебных казней под некоторый удар. Даже несмотря на то, что расследование произошедшего в Бороздиновской теперь пытаются свести к жалкому минимуму, отвечать кому-то из ямадаевцев (отряд под командованием Сулима Ямадаева, имеющего официальную принадлежность — ГРУ Генштаба) все-таки придется.
Может, и несерьезно отвечать, но даже этого киллеры на госслужбе испугались. История вышла наружу, ее не затолкнешь обратно и уже не опровергнешь — о ней теперь знают по всему миру. Так, в среде кадыровцев, ямадаевцев, милиционеров и всех прочих силовиков, кто обслуживает официальный режим в республике, начались брожения: мы убиваем по вашему заказу — а вы нас сдаете…
"Мы" — понятно кто. "Вы" — прежде всего оба брата Ямадаевы, Сулим и Халид (депутат Госдумы), а также Рамзан Кадыров. Так сказать, полевые командиры чеченизации — гражданской войны чеченцев с чеченцами, для успеха которой им выдали федеральные погоны, оружие и частичный иммунитет. После Бороздиновской Кадыров и Ямадаевы поругались, так как именно Кадыров сделал многое, чтобы прижучить Ямадаевых на фоне событий в Бороздиновской. И вот "подружиться" решили "мирным договором" — джихадом. Эту индульгенцию на киллерство пробивал через муфтият прежде всего Кадыров — для всех себе подобных.
И пробил — муфтият пал. Все без исключения муллы, из всех районов республики, проголосовали за джихад не по отношению ко всем, кто совершает бессудные расправы и продолжает гражданскую войну, — нет, они освятили дальнейшее разделение чеченцев на "хороших" и "плохих", наделив первых религиозным благословением для уничтожения последних.
Без сомнения, это принципиальный шаг. Не стоит относиться к нему несерьезно: мол, джихад объявили — джихад заберем, как уже было неоднократно в истории Чечни последних 11 лет.
Для части киллеров, состоящих на государственной службе, это имеет большое значение — они чувствуют себя куда лучше с джихадом в кармане, чем без него. Куда "лучше" — это значит куда разнузданнее. И доказательства не заставили себя долго ждать. 4-го джихад был анонсирован. И в ту же ночь, с 4-го на 5-е, событие "отметили" убийством в станице Шелковской, зоне ответственности ямадаевцев. Причем убийством особой наглости, открытости и жестокости.
Поздно вечером, около десяти часов, к дому учителя арабского языка и основ ислама в местной школе Вахамби Сатиханова, сорокалетнего отца большого семейства, подъехали несколько серебристых машин "Нива", на которых обычно перемещаются ямадаевцы. В них сидели вооруженные, в камуфляже люди, говорившие по-чеченски.
Они забрали Вахамби, отошли все метров на сто от дома и там поставили свои "Нивы" в круг с пятачком-ареной в центре, где оказался учитель. Соседи и односельчане пытались вмешаться и вызволить его, но "камуфляжи", угрожая расстрелять, отгоняли всех.
Дальше началась ночь. Люди видели, как одни машины куда-то уезжают, другие появляются из темноты, и слышали крики и выстрелы. Только на рассвете палачи сняли блокаду и уехали прочь из станицы. Когда люди подошли к центру круга, там было тело Вахамби Сатиханова — его линчевали. Десять ножевых ранений, пальцы рук переломаны, ногти вырваны…
Односельчане уверены: убийство — на совести батальона "Восток" ГРУ Генштаба РФ, где командир — Сулим Ямадаев, теперь носитель звания Героя России, полученного уже после событий в Бороздиновской от Путина, чем высшее начальство страны фактически подтвердило правильность, с его точки зрения, действий ямадаевцев в Бороздиновской. Учителю Сатиханову ямадаевцы и раньше много раз угрожали за то, что он преподавал арабский не так, как им хочется.
Можно подумать, "они" знают по-арабски… И что в связи с этим теперь такое в России — свобода вероисповедания? Молиться можно лишь так, как Кадыров-папа научил — в контексте вульгарно-силового просоветского ислама? За все остальные "вольности" ты — субъект джихада, как его поняли те, ради кого он оказался введен?..
Настаиваю: объявление джихада в Чечне было "позволено" свыше, из Кремля. Ведь ни один правоприменительный орган страны — Генпрокуратура, МВД, Верховный суд и т.д. — так и не взял на себя смелость публично заявить, что джихады на территории страны абсолютно антизаконны. Никто не отстранил от исполнения обязанностей министра внутренних дел ЧР Руслана Алханова, лично присутствовавшего на объявлении, так же как и Кадырова, пробившего джихад. Никто не объяснил, что будут делать те же прокуратуры теперь в Чечне, если в них нет надобности, потому что есть джихад. Что, следователи прокуратуры будут искать только военных преступников православного вероисповедания?
А теперь о смешном — о дежавю. Предыдущий джихад в Чечне объявлял Кадыров-папа — Ахмат-Хаджи. В 1995 году — России, в первую войну. И тоже тогда грозился взять в руки оружие против неверных, не важно, собственно, каких.
В те годы Ахмат-Хаджи числился за Дудаевым, был муфтием полевых командиров, но по мере укрепления федеральных войск в Чечне уже во вторую войну, на сломе 1999-го и 2000-го, Ахмат-Хаджи все более прозревал. Так он и джихад России отменил, и путинцем стал. Сын же его довел судьбу переметчика до абсурда — до крайней противоположной точки. На все про все ушло десять лет.
Источник: Новая Газета
