Руки брадобрея, или к методологии оппозиции

Глеб Олегович Павловский – не то философ, не то политтехнолог, не то одесский учитель истории, не то рупор Кремля – осчастливил читающую публику очередным сочинением под названием "Власть и оппозиция" (М.: ОГИ, 2005). Более того, первоначально (в феврале сего года) публика осчастливилась выступлением Павловского в московском клубе – литературном кафе Bilingua в рамках проекта "Публичные лекции Полит.ру", а книга – стенограмма лекции и последующей дискуссии. Издательское введение заранее предупреждает читателей об одном важном обстоятельстве: "Сам текст не отражает степени переполненности помещения клуба, а также не содержит всех выкриков с мест в жанре "долой" или наоборот, но в том же духе". Эмоции слушателей можно понять: лектор превзошел сам себя в искреннем изложении собственной веры. Поскольку, по авторскому определению, смысл выступления сводился к тому, чтобы "ругать оппозицию", воспользуюсь случаем ответить.

Главный посыл Павловского таков: "оппонирующая общественная среда" ощущает себя внешней по отношению к правящей политической системе, но только и думает о том, чтобы занять место "людей власти". Беда России, ее "политическая психопатология", согласно Глебу Олеговичу, состоит в том, что властвующая команда сменяется здесь каждые 10-15 лет. И бывшие крамольники чинно шествуют в Кремль, не имея опыта, не чуя под собой страны, отрицая опыт предшественников. В общем, всякое десятилетие у руля встают новые "чужие", а государство страдает от этого марсианского нашествия, "внешнего управления выработкой политического курса России".

Вот это и есть то главное, что отличает "идеолога власти" г-на Павловского от представителей оппозиции: последние совершенно не пользуются лексикой типа "управление", "чьи именно деньги", "отдай нам страну" (это все цитаты из книжки). Хождением во власть занимаются персонажи типа самого Глеба Олеговича. Но к чему экстраполировать свой личный опыт на других?

Оппозиционность – и политическая, и общественная, и культурная – это не борьба за место у кормушки, а санитарно-гигиенические процедуры по очистке оной. "Власть отвратительна, как руки брадобрея", – написал поэт Мандельштам. И не надо, Глеб Олегович, накладывать на нас свои замечательные руки. Вы пишете (или произносите – все-таки лекция): "Стандартная реакция невежды при столкновении с реальным миром – это взвизг о его безобразиях". Вся мировая культура только тем и занималась на протяжении своего существования, что взвизгивала о несовершенстве мира. Более того, увы, все мировые религии – каждая на свой лад – талдычат о грехах, порочности, недостатках человеческого существа и т.д. И ощущение себя чужим на общем празднике жизни – как в голливудском "Чужом" или в "Постороннем" Камю (всякий выбирает по себе) – счастливая прерогатива мыслящего существа. И она совершенно не предполагает желания стать почетным гостем на этом празднике. А вот испортить его, дабы гости не перебрали и стали медленно приходить в себя, – это да.

В своей замечательной лекции Павловский несколько раз возвращается к теме неких прерогатив, которые вменяет себе оппозиция ("Прав только угнетенный, а угнетен тот, кто назначен таковым", "Оппозиция стремится вывести из-под угрозы набор привилегированных имен, список которых вы найдете на любом либеральном сайте" и т. д.). С чего вдруг? Вывести кого-либо из-под угрозы чаще всего не получается (примеры – Ходорковский, Лебедев, Лимонов), а назначениями в угнетенные все больше распоряжается сама власть. Прерогативы, алиби, презумпции и дотации – это опять-таки все больше относится к Глебу Олеговичу. А нам чужого не надо – пользуйтесь, дорогой товарищ. Но только, снова прошу, уберите свои руки.

И последнее. Еще одна цитатка: "У меня тут в плане написано "глупость оппозиции". Можно сказать "глупость", а можно сказать "народничество", это будет одно и то же". Так "народничество" для Кремля – это грех? Более красивой иллюстрации к тезису об "антинародной власти" придумать трудно. На воре и шапка горит. Лучше, впрочем, чтобы земля под ногами.

Кстати, клуб Bilingua, где выступал Павловский, в самом деле сгорел.

12.09.2005