Когда мифы оживают

Праздник "Шествие колесниц" – одно из наиболее ярких событий в жизни миллионов индийцев. По своей популярности древняя Ратха-ятра (название праздника на санскрите) сравнима разве что с праздником красок Холи, а по столпотворению напоминает знаменитый праздник "Кувшина воды" близ истока священного Ганга. По накалу религиозных переживаний Ратха-ятре, пожалуй, нет равных. На это обращали внимание еще англичане, господствовавшие в свое время в Индостане.

Мистерия начинается

Недавно мне представилась возможность непосредственно пережить это событие, когда я вместе с группой туристов совершил путешествие в сердце индийского штата Орисса город Пури, что на побережье Бенгальского залива. Причем как раз в дни Ратха-ятры.

Дух грандиозной мистерии ощущался уже накануне. Орисское телевидение на целый день прекратило показ рекламы и светских передач. Их заменили передачи духовного содержания, а затем и прямая трансляция праздника.

Суть Ратха-ятры вкратце сводится к тому, что Джаганнатх (одно из имен Кришны, означающее "повелитель Вселенной") совершает путешествие из своего главного храма в городе Пури во дворец Гундичи (так звали супругу легендарного царя Индрадьюмны). Поездка символизирует возвращение Кришны в его родную пастушескую деревню Вриндаван, где 5 тыс. лет назад он провел детство и раннюю юность и откуда уехал навсегда, оставив многочисленных влюбленных в него пастушек жить лишь надеждой на встречу. Собственно, возвращения так и не произошло, было только короткое свидание на знаменитом поле Курукшетра в день полного солнечного затмения. Поэтому праздник Ратха-ятра – это смешанное чувство ликования от встречи и горя от неизбежной разлуки.Когда мы собирались на праздник, нам пришлось изрядно поломать голову над тем, откуда лучше наблюдать мистерию. Вопрос не праздный. Находиться в гуще толпы рядом с колесницами небезопасно – в процессии участвуют сотни тысяч паломников. В конце концов наш выбор пал... на крышу одного из домов, расположенных напротив входа в храм Джаганнатха. Но и тут нас ждали трудности. Во-первых, чтобы попасть наверх, нужно было заплатить довольно большие деньги, и, во-вторых, крыша уже была забита до отказа с вечера.

Поток паломников и зрителей постоянно нарастал, и все же каким-то чудом мы оказались в крохотном магазинчике с видом на площадь. Прямо перед нами возвышалась колесница Баладева (брата Джаганнатха), за ней – колесница Субхадры (его сестры), а дальше всего от нас и ближе всего к входу в храм – колесница самого Джаганнатха.

Бревна для постройки колесниц в Пури свозили еще в апреле. Потом всего за несколько недель здесь выросли три гигантские колесницы с шатровыми куполами высотой 15 м. За считанные дни местные мастера украсили колесницы резьбой и росписью. И вот наконец колесницы и целая армия служителей стоят в ожидании трех божественных ездоков. Последние приготовления к отъезду продолжаются – из бревен сооружают мостки, по которым они "взойдут" на свои колесницы.

Вдоль колесниц выстроились шеренги курсантов местной Академии полиции. За ними в голубой форме стоят грозного вида спецназовцы, вооруженные автоматами. В узкий проход между двумя кордонами пытается протиснуться толпа, едва сдерживаемая дюжими полисменами.

Божества выходят из храма

Уже одиннадцатый час, и солнце печет нещадно. То и дело мимо нас проносятся санитары-добровольцы из местных благотворительных миссий, таща над головами носилки (то одному, то другому пожилому человеку становится плохо из-за духоты и давки). Другие добровольцы щедро поливают всех водой из опрыскивателей и раздают питьевую воду. От обилия воды дорожная пыль превращается в грязь, ее и прочий мусор тотчас собирают в большую корзину – к появлению Джаганнатха везде должно быть чисто!

Давка нарастает. Замечаю мальчишку, ползущего буквально по головам паломников. Мимо нас семенит большая семья, члены которой, боясь потеряться, держат руки на плечах друг у друга. В толпе то и дело мелькают бородатые садху (мудрецы) с причудливыми знаками на теле. В самой гуще толпы, воздев руки к небу, самозабвенно танцуют кришнаиты...

Зазвучали гонги, из храма выносят статую Баладева, но кажется, что божество идет само, раскачиваясь, опьяненное атмосферой праздника. Толпа ликует: "Джая Баладев! " (Да здравствует Баладев! ) Внезапно гигантская цветочная корона божества, напоминающая расходящиеся во все стороны солнечные лучи, цепляется за купол колесницы и падает на землю. Служители тут же набрасываются на эту корону, разрывают ее на части и прячут доставшуюся реликвию под одежду, радуясь выпавшей им удаче. Статую Баладева удобно устраивают на огромной подушке, после чего его засыпают цветами.

В полдень из храма выносят Субхадру. Ее статую без приключений поднимаюет на колесницу. Все ждут "выхода" Джаганнатха. Наконец слышится уже знакомый звон гонга и радостный рев толпы. Все, кто сидел, вскакивают со своих мест. Воздев руки к небу, они кричат: "Хариболо!" ("Славьте Господа!") и "Джая Джаганнатх!"

Фигура божества похожа на черное солнце с сияющей короной. Впрочем, через считанные минуты короны на Джаганнатхе уже нет. В отличие от Баладева и Субхадры, он "не дает" с первой попытки завести себя на колесницу, то и дело опрокидываясь на руки служителям. Те стараются изо всех сил, тянут веревки, пытаясь заставить Джаганнатха сделать шаг вперед, а он, как бы играя с ними, падает назад. В конце концов, видимо, поддавшись уговорам даитов (служителей храма), он "занимает" свое место на колеснице.

В это время к колесницам прибывает в паланкине глава царской фамилии, правящей в городе Пури с незапамятных времен. Публика приветствует его земными поклонами. Он поднимается на колесницу Баладева и проводит здесь богослужение, в ответ на которое... с неба проливается долгожданный дождь.

Колесницы срываются с места

Дождь стихает. Царь подметает все три колесницы метлой с золотой ручкой. Перед ним спиной вперед идет даит и разбрызгивает из кувшина розовую воду. После этого мостки разбирают, и в каждую колесницу символически "впрягают" по четверке деревянных коней: в колесницу Баладева – вороных, Субхадры – гнедых, Джаганнатха – белых. Возницы – тоже даиты. Полицейские разматывают канаты. Все это занимает еще два часа.

В полдень даиты бьют в гонги и трубят в трубы. Еще несколько секунд, и колесница неожиданно срывается с места. Огромные деревянные колеса вращаются со страшным гулом, и колесница, раскачиваясь из стороны в сторону, начинает свое движение. Возницы на деревянных конях встают на стременах и машут кнутами над головой. С колесниц даиты бросают в толпу фрукты и сладости. Колесница катится несколько сотен метров и останавливается. Вслед за первой трогается в путь вторая, а затем и третья...

Возвращаясь домой по узким улочкам Пури, мы видим еще три колесницы. Первая высотой в человеческий рост. Один даит вместе с ватагой счастливых ребятишек тянет ее вдоль улицы. Чуть дальше встречаем колесницу поменьше – высотой около метра. Возле нее тоже веселятся дети. Проехав еще немного, видим совсем маленькую колесницу. Она, должно быть, уже достигла места назначения, и никого рядом нет...

Вечером того же дня Джаганнатх, Баладев и Субхадра достигли дворца Гундичи. Они простоят у ворот всю ночь и весь следующий день, и только потом войдут внутрь. А еще через неделю божества вернутся домой в Пури.

Наш сосед, кришнаит из Германии, сегодня был в самой гуще событий и тянул за собой все три колесницы. Вернулся ночью в порванной одежде. На вопрос о том, как ему удалось добраться до колесниц, ответил: "Это был тяжелый бой".

Немец поведал, что каждый год взбирается на колесницу, чтобы обнять Джаганнатха. Обычно неиндусам это не дозволяется (равно как и входить в храм Джаганнатха в Пури – легенда гласит, что однажды явится белый человек и уведет его с собой). "Поздно ночью, когда поток желающих прикоснуться к Джаганнатху прекращается, – раскрыл свой секрет наш сосед, – я, закутавшись по глаза, взбираюсь на колесницу". По его словам, в это время на "палубе" дежурят лишь несколько даитов.

Божества выясняют отношения

Утром незнакомый индиец предложил себя в качестве проводника на колесницу Субхадры. Обговорив цену и поспешно собравшись, мы отправились к дворцу Гундичи. К нашему приезду ограждение только начали устанавливать, и я беспрепятственно пробрался к колесницам, но зато потерял своего проводника.

Тогда я решил добраться до Джаганнатха самостоятельно, заручившись поддержкой даита (за небольшую мзду). На колесницу вела узкая шаткая бамбуковая лестница, по которой нужно было вскарабкаться примерно на высоту второго этажа. Причем по этой лестнице одновременно одни пытались спуститься, а другие подняться. Посередине застрял какой-то старик. Он забыл, куда ему нужно – вверх или вниз. Внизу образовалась уже целая очередь желающих залезть на колесницу. С нашим появлением в очереди даиты на колеснице принялись возмущенно кричать, что нас не пустят. Но подкупленный даит сказал им что-то, после чего парни наверху благосклонно закивали головами.

Оказавшись наверху, я устремился к Джаганнатху, пока никто не останавливает. Рядом со статуей божества сидело много даитов, которые тоже потребовали плату. Я дал нескольким из них по сто рупий, и, пока рассчитывался, мои спутники успели подойти к Джаганнатху, дотронуться до его руки и даже обнять обеими руками. Даиты решили, что им причитается больше, и принялись отпихивать меня прочь. С боем я все-таки дотянулся до божества и тут же спешно отступил, а даиты не отставали, требуя еще денег. Они даже спрятали трап, чтобы не дать нам спуститься на землю, к большому возмущению ждавшей внизу очереди. Когда народный гнев достиг апогея, лестницу пришлось вернуть на место, и мы позорно бежали.

По сценарию Ратха-ятры, на пятый день супруга Джаганнатха, богиня процветания Лакшми, раздраженная долгим отсутствием своего повелителя, на паланкине приезжает за ним во дворец Гундичи. Она "ломает" колесницу Джаганнатхи, а ее служанки "колотят" и связывают даитов. Затем Лакшми заходит внутрь и, бросив гневный взгляд на Джаганнатха, возвращается назад.

Спустя еще пять дней Джаганнатха, Баладев и Субхадра собираются в обратный путь. Эта финальная часть мистерии уже не вызывает всеобщего ликования. Кришнаиты вообще не желают тянуть колесницу обратно, ибо не хотят, чтобы Кришна уезжал из Вриндавана. Жители Пури, напротив, с нетерпением ждут его приезда и тянут колесницы с большим воодушевлением.

В первый день праздника я не смог пробиться к канатам, поэтому решил воспользоваться предоставившейся возможностью.

Цель путешествия достигнута

Все происходило в точности, как в первый день. Только людей собралось поменьше. Солнце палило гораздо нещадней, и теперь уже добровольцы с опрыскивателями не смогли оросить прохладной водой всех желающих. На помощь пришла пожарная машина. Полицейский размотал шланг и лихо ухватился за брандспойт. Водная струя, описав в небе высокую дугу, вернулась вниз, обрушившись на людей, которые безуспешно пытались защититься от нее зонтиками. Один индус надел на голову мотоциклетный шлем. Промокнув до нитки, все почувствовали большое облегчение, но вскоре снова стало невыносимо жарко.

К каждой колеснице было привязано по четыре каната толщиной с ногу человека и около двухсот метров длиной. Видя, что ухватиться за канат рядом с колесницей мне не удастся, я пролез вперед в надежде найти свободное место. Дойдя до самого конца каната, который уже распустили и от которого вовсю отрывали веревки на сувениры, я тоже оторвал себе веревочку.

Вдруг колесница пошла прямо на меня. Все отступили, но с обочины к канату, ничего не подозревая, продолжали пробираться люди. Возникла давка. Завизжали от страха две девочки лет десяти – непонятно, зачем родители пустили их в такое опасное место. Подоспевшие полицейские принялись дубасить палками тех, кто атаковал канат во избежание давки.

Многие рвались к канату, чтобы просто дотронуться до него. То и дело кто-то за спиной громко славил Джаганнатха. Это помогало тянущим за канат помнить, что они не какие-нибудь бурлаки, а слуги божества.

В какой-то момент я почувствовал, что кто-то роется в моих карманах. Обернувшись, я увидел воришку, который одной рукой тянул канат, а другой пытался меня обчистить. Мне вдруг стало очень смешно. Карманник недоуменно посмотрел на меня, а я сказал ему, что забыл взять с собой деньги. Тогда он разочарованно бросил канат и отправился искать счастья в другом месте.

Через некоторое время я отошел на обочину и, пропустив вперед колесницу Субхадры, вернулся к колеснице Джаганнатха. Там собралось больше всего людей, и я с трудом добрался до каната. Давка была неимоверная. Полицейские усмиряли людей бамбуковыми палками с железными наконечниками.

Достигнув вечером своего главного храма, божества простоят на улице еще три дня, так как считается, что на одиннадцатый и двенадцатый день после полнолуния и новолуния входить в храм неблагоприятно.

Праздник, который будет проводиться всегда

Одиннадцатый день знаменит тем, что вечером Джаганнатх, Баладев и Субхадра надевают золотые одежды. По официальным данным, число участников возросло с восьмисот тысяч до миллиона. Как и в первый день праздника, власти назначили множество дополнительных поездов. Иногда на Ратха-ятру собирается полтора миллиона человек.

Вечером мы с толпой паломников движемся к Львиным воротам главного храма, напротив которых стоят колесницы. Божества уже облачили в золотые одежды, поблескивающие в свете прожекторов. Если дворец Гундичи символизирует пасторальный Вриндаван, то для храма Джаганнатха характерно царское пышное богослужение. Впечатление просто непередаваемое. Боясь вновь попасть в давку, идем строго вдоль стены храма.

В этот день Джаганнатху подносят расагулы (особая сладость из творога) и блюдо из кокосовой стружки, бананов и какой-то крупы. Говорят, что после поднесения Джаганнатху раса-гулы приобретают совершенно неземной вкус.

Около десяти часов вечера колесницы тормозят у ворот храма. По легенде, Джаганнатх не может сразу попасть внутрь, потому что богиня Лакшми, обидевшись на своего божественного супруга, закрыла ворота и наотрез отказывается пускать его домой. Джаганнатх через даитов приводит супруге разные аргументы, но та неумолима. Наконец Джаганнатху удается уговорить Лакшми впустить в храм хотя бы Баладева, ведь он как-никак приходится ей свояком. Потом Лакшми сама впускает внутрь Субхадру, чтобы не держать женщину среди ночи на улице. В конце концов Лакшми сжалилась и над супругом, когда тот сказал, что... очень проголодался. Все кончается благополучно: Джаганнатха вносят в храм, где он будет стоять до следующего летнего путешествия.

Николай Юрьевич Кравцов – этнограф и путешественник.

05.10.2005