Свободные женщины Ирана

Когда в Европе говорят о правах женщин, в Иране только смеются. Однако лауреат Нобелевской премии мира иранка Ширин Эбади, высказавшись о нелегкой доле иранской женщины, в родной стране была немедленно предана забвению. Имена других борцов за права и свободы слабого пола в Иране тоже не произносятся. Да и зачем? Здесь женщины, живущие по законам, придуманным мужчинами, и не всегда имеющие права даже на развод, все равно считают себя самыми свободными. Корреспондент "Газеты" попытался разобраться в этом парадоксе на месте.

Редкий серьезный европейский политик в свое время не отметился на поле борьбы за права и свободы женщин. Когда уже стало чрезвычайно сложно придумывать, каких еще прав не хватает европейскому слабому полу, перешли на права женщин Востока. Тема очень благодарная, поскольку почти неисчерпаемая: благо о жизни восточных женщин мало что известно. Хотя много ли нужно: от одних слов "многоженство" и "чадра" у феминистически настроенных европейских женщин глаза немедленно загораются праведным гневом.

"А вы считаете, что во Франции, где носить чадру в школах и институтах запрещено законом, женщины более свободны, чем у нас, где ее запрещено снимать? " – лукаво улыбаясь, спрашивает меня выпускница Тегеранского университета Захра Мохаммади.

Иранский dress-code

Знакомство с иранскими традициями начинается еще на борту самолета, летящего рейсом Москва – Тегеран. За двадцать минут до посадки услужливые иранские стюардессы с настойчивой вежливостью помогают всем гостьям своей страны завязать на голове платочки. Уже с этого момента пора забыть о том, какой ты национальности и вероисповедания, и вспомнить старую английскую поговорку "приезжая в Рим, веди себя как римлянин". Потому что в Иране отдельных правил для иностранцев не существует, а деление всего и вся происходит по половому признаку. Даже паспортный контроль мужчины и женщины проходят в разных очередях.

Повязав пассажиркам платочки, стюардесса забывает сказать о том, что по иранским правилам прикрыты должны быть не только голова, шея и локти, но и "заднее место". В результате я долго не понимала значения гневной жестикуляции иранской пограничницы, пытавшейся заставить меня застегнуть плащ, под которым, кстати, была вполне цивильная по нашим понятиям, но слишком короткая по иранским правилам рубашка.

Правила одежды для женщин в Иране чем-то напоминают dress-code в серьезных коммерческих фирмах: уволить – не уволят, но замечаний от "старших по званию" будет много. Вот и ходят консервативные иранские женщины, спрятавшись в хиджаб – напоминающее капор приспособление, прикрывающее одновременно голову и шею, – и укутывающую до ног чадру. Если выйти на улицу с непокрытой головой, рискуешь нарваться на полицию нравов. Тогда уже придется, как минимум, идти в их сопровождении в ближайший магазин за платком или платить штраф и дожидаться приезда родственников или мужа в полицейском участке.

Под чадрой

Однако никакие религиозные и государственные законы не в силах уничтожить желание женщин быть красивыми. В обход всех навязанных правил под чадрой женщины прячут яркие европейские футболки и джинсы, которыми пестрят витрины магазинов. Похвастаться своими одеждами можно не только у себя дома, но и в гостях у друзей. Кстати, на молодежных вечеринках, заменяющих иранцам клубы и дискотеки, можно изучать закон противодействия: чем больше закутаны девушки в повседневной жизни, тем короче будут юбки и тем глубокомысленнее будет вырез на платье в кругу друзей.

Более молодая часть населения чадру и вовсе заменила на вполне современные платьица, опускающиеся до колен, которые носят поверх джинсов. "У нас все те же модные журналы, что и у вас: и Vogue можно купить, и Elle. Просто стоят они очень дорого – по 30 долларов, приходится в складчину покупать. Или находим спутниковый канал про моду. Здесь все то же самое можно надевать, только подлиннее", – поясняла нам дочь бывшей российской тренерши по гимнастике, отправившейся преподавать в Иран, семнадцатилетняя переводчица Катя Морозова. Хотя правила есть и здесь. Теоретически платьице может быть довольно обтягивающим, но важно, чтобы из пуговиц не вылезал живот – ведь все части тела должны быть скрыты. При этом платки и туфли прогрессивная молодежь внимательно подбирает под цвет своих полуплатьев-полуплащей.

Спустя всего пять лет после того, как в Иране официально разрешили использование косметики, с лиц женщин ее можно снимать килограммами. Несколько лет назад пришла еще и другая мода – на прямые носы. Так теперь каждая третья девушка на улице с пластырем: операция по выпрямлению носа обходится от 400 долларов до 1.5 тысяч. "А платки – они ведь особо не мешают. Модно сейчас, чтобы волосы из-под них вылезали, так эти хиджабы почти на самый затылок прицепляют, чтобы побольше волос было видно, и никто ничего не говорит", – учит хитростям иранских женщин Катя Морозова.

Во всем виноваты мужчины

Вообще вопрос обязательного наличия платков на голове, который европейцу может показаться главным камнем преткновения на пути к свободам женщин уже с первых секунд пребывания в Иране, на повестке дня иранских феминисток даже не стоит. Они если и говорят о его отмене, то только как о перспективе далекого будущего и всегда не про себя. Самого понятия "феминизм" здесь тоже стесняются. Заведующая кафедрой изучения проблем женщин Ирана Тегеранского государственного университета Кобра Рошанфекр, мать троих детей, выглядит благообразной и вполне счастливой семейной жизнью. "У нас нет необходимости бороться за свои права. У иранских женщин та же проблема, что и у женщин всего мира, – мужчины", – заявила мне Кобра Рошанфекр. Причем, на ее взгляд, женщины в Иране даже свободнее, чем в других странах. Чем в этом случае занимается ее кафедра, она так и не смогла пояснить.

При разговоре с женщинами создается впечатление, что все проблемы и недостатки женской доли остались в дореволюционном периоде. Однако при этом о достижениях революции иранки говорят довольно невнятно. К примеру, редактор крупнейшего женского журнала "Иранские женщины" Акираме Хосейни, выходившего еще до революции, на вопрос, как поменялась жизнь после свержения шаха, ответила кратко: "За одну ночь". Трудности перевода, на которые я готова была списать краткость ответа, оказались ни при чем. Пришлось переводчице Кате своими словами растолковывать ситуацию. "Раньше женщина была у мужчины как куколка: он ее холил, лелеял, одевал, заботился о ней, но никуда не отпускал. Она могла надевать, что захочет, но должна была сидеть дома с детьми и мужем. Получается, как в тюрьме жила. А теперь женщина свободна, может делать, что хочет, может учиться и работать. Только платки теперь носим. А так, конечно, лучше все стало", – заученно рассказывает Катя.

Правда, листая "Иранскую женщину", особых изменений к "лучшему" не увидишь. Сорок страниц посвящены тому, что и как носят, с вкладками выкроек и макетов для шитья, советам по уходу за детьми и кухонным рецептам. Причем рецепты в основном европейских блюд. Иранская кухня только славится своей легкостью и разнообразием, а на самом деле ежедневное блюдо иранской семьи – мясная котлетка "кебаб" и горы риса, не разбавленного салатом даже для вида. Хотя, может быть, виной тому стала так называемая "болезнь овощей", или попросту холера, из-за которой этой осенью овощи и фрукты перестали быть популярными гостями на столах.

Разрешите познакомиться

"После революции все наши государственные законы пишутся на основе Корана. Что прочитают имамы в Коране, тому мы и должны следовать. Только читает каждый по-своему, – рассказала Захра. – Но нигде в Коране не прописано, что Аллах дал мужчине больше прав, чем женщине. Так что по нашему главному закону мы свободны".

В поддержание теории равенства прав уже через несколько лет после свержения шаха женщинам было разрешено поступать в высшие учебные заведения, и сейчас число студенток в университетах гораздо выше, чем студентов. Понятие "неженские профессии" тоже ушло в небытие: теперь большую часть полиции нравов составляют девушки. Правда, оружие до сих пор доверяют только избранным. Раздельное обучение осталось только в школах: те, кто решает продолжить обучение, могут запросто оказаться за одной партой с противоположным полом. Так что не приходится теперь родительницам работать сводницами и ходить в женские бани выбирать себе невесток: знакомятся в основном или в вузах, или на вечеринках. Хотя есть и другой, чисто иранский способ знакомства – "машинный": в популярные здесь малолитражки залезают сразу по пять-шесть молодых людей и начинают ездить кругами вокруг главной городской площади. Как только увидят, что у набитой девушками машины открылись окна, бросают туда записочки с телефонами, а дальше уже ждут, захочет ли девушка позвонить.

Свадебный переполох

Оскорбительно звучащее для европейских женщин слово "многоженство" у здешних женщин вызывает только улыбку. "Теоретически иметь мужчина может и четырех жен, но пусть попробует хоть двух потянуть, – усмехаясь говорит мне Захра. – Среди моих знакомых ни одного такого нет".

Траты у мужчин начинаются еще до женитьбы. Свадьба по иранским законам – дело непростое, и готовиться к ней с особой тщательностью приходится именно будущему супругу. Дело в том, что женщине в виде достойного приданого достаточно прихватить с собой самостоятельно вытканный ковер. Все остальное – на плечах жениха: ему и квартиру покупать или снимать (с родителями молодоженам жить не принято), и оплачивать совместную жизнь (по закону все, что женщина зарабатывает, она должна тратить на себя). А с того момента, как в Иране женщинам разрешили получать высшее образование, в искусстве составления брачных контрактов они оставили далеко позади "продвинутых" европеек. А как же иначе: забудешь написать, что имеешь право развестись, когда захочешь, на вею жизнь будешь к мужу веревкой государственного закона намертво привязана. Не менее важный пункт – содержание: можно прописать сумму, которую супруг должен выдать единовременно по требованию, а можно указывать "в безусловных единицах" – например, чтобы покупал по три шубы в месяц. Единственная проблема – дети: что в контрактах ни прописывай, по иранским законам они все равно достаются отцу. И только в 15 лет ребенок снова сможет вернуться к матери – если захочет.

Все расходы на свадьбу тоже несет будущий супруг. А свадьбы здесь справляют, как говорится, всем аулом: 500 человек гостей – это еще скромно. В результате сначала счастливому молодожену нужно приготовить около 5 тысяч долларов, а потом уже идти за невестой в дом к ее родителям. Причем в ночь перед свадьбой по традиции жених должен принести золотой выкуп: минимум 50 граммов украшений. Вот и маются будущие женихи лет до тридцати, копят деньги. А тем временем процветает здесь так называемый "сиге" – временная свадьба, или, по-нашему, сожительство. Однако девушек, решающихся на такое, родители до сих пор выгоняют из дому, а подруги называют "проститутками".

Если же "ах, любовь" возникла по молодости, можно пройти законную процедуру помолвки – и потом спокойно зарабатывать деньги, сколько понадобится: девушка уже никуда не денется. Помолвленные девушки называют своих нареченных "супругами", носят обручальное кольцо и с удовольствием сдают анализы крови на генетическую совместимость: без этого браки здесь не регистрируют.

Не надо политики

Таким образом, единственной пока почти недоступной для женского влияния сферой иранской жизни остается политика. Хотя нынешний президент Ирана Махмуд Ахмадинежад немедленно после своего избрания и нашел в составе правительства места для нескольких женщин, тем не менее представительниц слабого пола, желающих заняться политической деятельностью, пытаются не пропустить даже в составы партий, не говоря уже о парламенте – меджлисе. Но женщины все равно не теряются. Так, потерпев поражение на политическом поприще и не сумев войти ни в одну из партий, Шахло Шерхят уже тринадцать лет руководит "Женским журналом", который выпускает на собственные деньги. Героиней каждого нового номера становятся нобелевские лауреатки, женщины-режиссеры, писательницы и победительницы автомобильных гонок. Шахло первой решилась посвятить целый номер объяснению, как бороться со СПИДом, а в каждом новом выпуске рассказывает читательницам про то, как юридически решать проблемы с мужчинами. При этом она старательно избегает любых обвинений в феминизме. "Я не феминистка, я просто борюсь с деспотизмом мужчин", – заявила Шахло "Газете". Бороться приходится еще и за понимание женщин. В отличие от журнала "Иранские женщины", выпускающегося тиражом 200 тысяч экземпляров, "Женский журнал" выходит только в 40 тысячах экземпляров. "Не каждая женщина захочет читать наш журнал", – пояснила редактор. При этом, чтобы расплатиться с долгами и работниками, Шахло уже не раз приходилось продавать машину и сотовый телефон. Но она верит, что когда-нибудь журнал будет писать не о проблемах женщин, а о проблемах человечества.

19.10.2005