Общественная и экономическая жизнь в социальном учении Католической Церкви

Общественная и экономическая жизнь в Компендиуме

Именно экономической и общественной жизни в Компендиуме социального учения Католической Церкви отводится больше всего места: 92 страницы из 332, если учитывать разделы, посвященные собственности и окружающей среде. Главные разделы касаются труда и непосредственно экономики (ее организации и учреждений).

Экономика занимает такое большое место, потому что исторически она находилась а, вероятно, и сейчас находится в центре социального учения современной Церкви. Это учение воистину родилось при Льве XIII, которому пришлось противостоять невиданному еще кризису экономического общества, глубокому потрясению, начавшемуся в конце XVIII века, еще более углубившемуся в XIX векe из-за промышленной, технической, финансовой революций и перевороте в организации производства одновременно, а особенно из-за ужасающей нищеты рабочих ("незаслуженного бедствования и нищеты", по словам Льва XIII). До 1944 года, когда говорилось о социальном учении Церкви, речь шла практически исключительно об экономической и социальной жизни, – за исключением требований естественного права, которые превосходят всякий позитивизм (расовый и классовый), требований, ставившихся наперекор гитлеровскому национал-социализму и сталинскому коммунизму 1930-х годов. Политические и национальные проблемы, как и международные проблемы, касающиеся демократии, прав человека, участия в политической жизни, организации мира, организации движений за мир в эпоху новых видов оружия, будут поставлены лишь во второй половине XX столетия и не помешают социально-экономическим проблемам оставаться в центре: мы имеем в виду предпринимательство, социально-экономическое развитие, открытие мирового рынка. В период активной политики развития общемирового обмена, то есть сегодня, социально-экономическая жизнь вновь в центре внимания, и Компендиум принимает это в расчет.

Первенство труда

Каковы же главные характерные черты подхода Компендиума к экономике, которые стоило бы подчеркнуть как особенно важные? В частности, какие из них представляются особенно благотворными?

Первое: целая самостоятельная часть посвящена труду, и она поставлена во главу всего, что касается экономики. Заголовок так и гласит: "Человеческий труд". Действительно, по сравнению со всем остальным, что происходит в экономике, труд обладает некоей особой чертой "человечности", человеческого характера. Именно этим объясняется первенство такой темы: первенство, приоритет, – если говорить выражениями самого текста. Труд находится в центре, потому что посредством труда человек прямо или косвенно вкладывает в вещи или действия самого себя: тысячью способов он воплощает в мире нечто от себя самого, творит, преобразует. При этом он одновременно формируется и развивается сам. Этому нет эквивалента ни в процессе использования плодов труда, ни их присвоения, ни во вкладе, который они вносят в совершение новой производительной операции. Все это тоже вполне человеческое, но ничто не является столь активно человеческим, "субъектным", как сказал Иоанн Павел II, как труд.

Это человеческое качество труда имеет множество следствий: в особенности нужно упомянуть многочисленные права трудящихся; внимание, которое следует уделять надлежащим условиям труда, а значит, условиям досуга и отдыха, важнейший, почти сакральный характер заработной платы. В жизни трудящегося человека нет почти ничего, что не было бы так или иначе связано с его работой. И одна из важнейших установок, родившихся на II Ватиканском Соборе и в учении Иоанна Павла II, утверждает первенство труда по сравнению со всем, что является лишь орудием производства, капиталом в привычном смысле слова, что бы ни говорилось традиционно по поводу их – труда и капитала – взаимодополняемости: последняя носит, скорее, технический характер. (В скобках замечу, с одной стороны, как сильно Собор и Иоанн Павел II подчеркивали этот вопрос, а с другой стороны, как мы еще далеки от того, чтобы извлечь все следствия из того, на что им удалось пролить свет).

Экономические институты

Только после этого ставится вопрос об институтах экономики, об организации социально-экономической жизни (под заголовком "Экономическая жизнь"). Именно здесь говорится о предпринимательстве – месте производительного сотрудничества, а затем – о торговле или рынке.

Рынок, о котором сегодня так много говорят и думают, в представлении многих стоит гораздо выше труда, но именно с этой тяжкой ошибкой борется Церковь, ставя "человеческий труд" в центр. Для нее рынок является одним из институтов, представляющим собой фактор справедливости для многих операций обмена в самом широком смысле слова, однако он имеет свои четкие границы. Есть вещи, которые не покупаются и не продаются. Точно так же есть ситуации, которые только условно можно назвать рыночными и которые, во всяком случае, по-настоящему не соответствуют ситуациям конкурентоспособности. Это очень хорошо выразил Павел VI, говоря о международных рынках: часто свободу рынка считают – хотя и не без оснований – своего рода уставом справедливости между партнерами, равными в своих покупательных способностях. Но если речь идет о неравных партнерах, он может стать своей противоположностью, то есть несправедливостью. "Подлинный конкурентоспособный рынок, – говорит Компендиум, – это действенное средство для достижения важнейших целей справедливости" (п. 347). Очевидно, что неконкурентоспособный рынок, наоборот, удаляет от достижения таких целей. Поэтому, заключает Компендиум, нужно "адекватным образом определить пространство автономии" рынка.

То, что Компендиум в целом скорее позитивно относится к рынку, объясняется памятными всем злоупотреблениями, совершавшимися столь часто в странах с управляемой экономикой (в частности, в странах, где она управлялась самим государством). Впрочем, в нем подчеркивается важная роль промежуточных, посреднических организмов, которые не являются ни полностью общественными, ни совершенно частными и тем самым работают на солидарность. Но, тем не менее, Компендиум предостерегает от искажений в рыночной экономике и экономике потребления: "Феномен потребительского общества отличает постоянство в стремлении к обладанию гораздо более, нежели к бытию". (п. 360). Компендиум подчеркивает это, говоря о проблеме экологии. В частности, он утверждает, что необходим "новый стиль жизни": "Этот стиль должен отличаться воздержанностью, простотой, самодисциплиной, как в личном, так и в социальном плане. Нужно выйти за рамки логики простого потребления и поощрять производительные силы в сельском хозяйстве и промышленности, те силы, которые способны уважать и сохранять порядок тварного мира, при этом удовлетворяя нужды всех людей" (п. 486).

Компендиум говорит также об общей тенденции мирового рынка "к возрастанию неравенства, как между развитыми и развивающимися странами, так и внутри самих развитых стран" (п. 362). А "свободного обращения капиталов, – говорит он, – самого по себе недостаточно, чтобы способствовать приближению стран третьего мира к уровню развитых стран" (п. 363).

Все эти соображения отсылают читателей к главным страницам, затрагивающим "принципы" социального учения Церкви. Речь идет о самых важных из них. Подход к решению новых проблем тоже можно почерпнуть там, ибо там находится их корень. Это принципы общего блага (речь идет об общем благе, выходящем за пределы всяких частных интересов и благ), субсидиарности и солидарности. "Субсидиарность" – слишком сложное слово, не вполне точно обозначающее, о чем идет речь. На самом деле обычно речь идет о свободе, а "субсидиарность" означает просто, что всякая верховная власть должна стараться внести свою помощь и содействие (subsidium), в то же время не вмешиваясь в то, что заинтересованные лица в состоянии свободно совершить и устроить сами. Размышления о двух принципах – субсидиарности (т.е. свободе) и солидарности – в тексте Компендиума в основном построены на инструкции "Христианская свобода и освобождение", опубликованной в 1986 году. Но и Павел VI в документе "Octogesima adveniens" (1971) говорил примерно то же, также используя слова "свобода" и "солидарность", которые считал двумя первоочередными и равноправными между собой целями. И не следует думать, что солидарность автоматически вытекает из свободных действий людей, ищущих своих интересов; она должна быть самостоятельной целью, и к ней нужно стремиться ради нее самой, так же, как и к свободе. Степень действительной солидарности – это тоже критерий, позволяющий оценить уровень и качество того или иного общества. Термин "солидарность" был очень обогащен папой Иоанном Павлом II в энциклике Sollicitudo rei socialis 1988 года. У него оно имеет множество оттенков звучания, впрочем, как и понятие "общего блага": "Блага творения, – особенно подчеркивает он, – предназначены для всех. И то, что человеческая индустрия производит путем преобразования сырья посредством труда, также должно служить общему благу" (39). И еще: "Мы все ответственны за всех".

Экология – новое требование солидарности

Третьей замечательной отличительной чертой Компендиума, является то, какое место он, – наряду с экономической и социальной жизнью, – уделяет экологии и проблемам окружающей среды. Конечно, забота о сохранении окружающей среды обладает не только экономическими аспектами; у нее есть эстетическая сторона, даже религиозная, но несомненно, что экономические аспекты приобретают все большее значение.

В целом речь идет о понимании того, что ресурсы имеют границы и могут быть исчерпаны; понимании, столь чуждом тем, кто старается развивать в экономике лишь неограниченную свободу. То, что скудно и может быть исчерпано, требует особой заботы, и нельзя позволить лишь немногим людям использовать эти блага для их собственной прибыли. Монополии на природу не могут носить частного характера, для них адекватно только социальное или общественное управление и использование, чтобы блага природы служили всем людям. Мы действительно живем в эпоху, когда приходится все сильнее осознавать ограниченность земных ресурсов, а ведь в нашем распоряжении находится только одна наша планета! Это осознание не может не приводить к серьезным реорганизациям. Среди прочих, проблема собственности ставится сегодня уже не в тех терминах, как в эпоху, когда право первого захватчика было лучшим средством ее приобрести, – тогда всего хватало на всех. Нужно напомнить, что в этих вопросах произошло много изменений даже в короткий период, отделяющий нас от II Ватиканского Собора, у которого, похоже, еще не было наших теперешних забот и который проявлял относительный оптимизм. Компендиум говорит, что существует "кризис в отношениях между человеком и окружающей средой". Кризис значит: ухудшение ситуации, угроза и опасность.

Текст гласит: "Тенденция к безрассудной эксплуатации природных ресурсов является результатом долгого исторического и культурного процесса", – но, как сказал в своей речи Иоанн Павел II, "аспект завоевания и эксплуатации ресурсов стал господствующим и сегодня грозит даже уничтожить способность "гостеприимства" окружающей среды в отношении человека: среда как "ресурсы" рискует разрушить среду как "дом". Из-за мощных средств переработки, которые предлагает современная технологическая цивилизация, иногда начинает казаться, что равновесие человек/окружающая среда достигло поистине критического состояния" (п. 461). И еще: "Природа оказывается орудием в руках человека, тем, чем он постоянно манипулирует, особенно посредством технологии. Исходя из ошибочного предположения о том, что в мире существует неограниченное количество энергии и ресурсов, что их восстановление возможно в самые скорые сроки и что отрицательные последствия манипуляции природным порядком можно легко устранить, повсюду распространилась концепция, которая видит мир природы как механизм, а развитие – как потребление. Приоритет действия и обладания над бытием влечет за собой тяжкие последствия в виде человеческого отчуждения. Компендиум критикует такое отношение, возникающее "не из подлинного научного и технологического исследования и анализа, а из сциентистской и технократической идеологии, которая его обусловливает" (п. 462). И он связывает подобное поведение с опасным пренебрежением к трансцендентному измерению бытия (см. пп. 463-4).

Затем он рассматривает окружающую среду как "коллективное благо, предназначенное для всех", благо, которое должно остаться общим во все времена. Поэтому столь важно сохранять богатства и ценность природы, ее "биологическое многообразие", сохранять леса и запасы пресной воды. "Ответственность за окружающую среду должна найти адекватное выражение на юридическом уровне", продолжает Компендиум (п. 468), что налагает обязательства на каждое государство и на каждого человека, "а также рождает необходимость действительного изменения менталитета и стиля жизни".

Затем Компендиум ставит вопрос об ограниченных и невосстановимых естественных ресурсах (п. 470). "Климат – это также благо, требующее защиты, поэтому нужно, чтобы потребители и промышленные агенты в своем поведении проявляли большее чувство ответственности" (п. 470). Здесь сразу возникает чисто экономическое последствие: "Экономика, уважающая природную среду, не может стремиться только к увеличению прибыли, потому что защита окружающей среды не может быть обеспечена в зависимости от финансовых расчетов стоимости и выгоды. Природа – часть тех благ, которые рыночные механизмы неспособны защищать или развивать должным образом".

Затем текст высказывает ясное утверждение по поводу невосстановимых энергетических ресурсов, "которые используют и высокоразвитые, и недавно индустриализированные страны" : "они должны служить всему человечеству!" (там же). Очевидно, насколько мы еще далеки от этого! "В силу связей с вопросами развития окружающей среды, использование энергии требует политической ответственности государств, международного сообщества и экономических посредников", "направлять эту ответственную деятельность должно постоянное стремление к общему благу всего мира" (там же).

Наконец, стоит добавить некоторые важные замечания по поводу особо тяжких последствий кризиса окружающей среды для беднейших слоев населения: "Нынешний кризис окружающей среды особенно тяжким бременем падает на самых бедных, либо потому, что они живут на землях, подверженных эрозиям и превращающихся в пустыню, либо потому, что они оказываются вовлечены в вооруженные конфликты или вынуждены к бегству и переселению, либо же потому, что у них нет экономических и технических средств, чтобы защититься от бедствий. Множество бедняков живут в загрязненных районах в ветхих жилищах или среди скопления полуразвалившихся домов, самих по себе представляющих угрозу" (п. 482). "Нужно всегда помнить о ситуации стран, поставленных в невыгодное положение правилами несправедливой международной торговли. Там часто существует постоянный недостаток капиталов, еще более усугубляемый бременем внешних долгов. В этом случае голод и нищета делают интенсивную и экстенсивную эксплуатацию окружающей среды почти неизбежной" (там же). За всем этим стоит также проблема миграций.

Наконец, говорит Компендиум, "вода по самой своей природе не может быть просто товаром среди прочих, ее использование должно быть разумным и строиться на принципе солидарности. Ее распределение традиционно является ответственностью общественных организаций, потому что вода всегда считалась общественным благом, и эта ее характеристика должна быть сохранена, даже если управление водными ресурсами поручается частному сектору" (п. 485). "Право на воду, – заключает текст, – это всеобщее и неотчуждаемое право".

Заключение

Все, что я изложил, далеко не исчерпывает всего богатства Компендиума, даже только в вопросах социально-экономической жизни. Но я думаю, вы увидели, насколько актуально то, о чем идет речь, будь то защита труда, которому сегодня часто угрожает опасность, и возвращение его в центр экономической жизни, или же проблема уравновешивания экономических институтов, понимаемых как обмен в широком смысле слова или, наконец, те новые проблемы, которые мы пытаемся объять терминами "экология и окружающая среда" и которые требуют пересмотра взаимоотношений между свободой и солидарностью – этими двумя важнейшими целями, которые нужно постоянно гармонизировать между собой. Синтез, совершенный Компендиумом, может оказать неоценимую помощь во всех этих размышлениях.