Когда великого французского писателя, Франсуа Мориа, спросили — в чем он видит надежду на выход из тупика, в котором оказалось современное человечество, писатель ответил — "Единственная светлая точка в будущем человечества — это пробуждение веры у современной русской интеллигенции". Такой неожиданный ответ известного французского академика имеет исключительное значение. Мориа — римокатолик, человек западной культуры, полагает надежды не на западную цивилизацию и её плоды, как можно было бы ожидать, но на веру, которая просыпается в распятом православном русском народе. Вероятно, перед смертью он почувствовал всю притягательность Православия, и был не единственным в Европе, кто ощутил эту его исключительную силу.
Православие на Западе долго оставалось в забвении, если не сказать — в презрении. Для того, чтобы Запад оказался способен понять, что за сила заключена в кажущейся "неэффективности" восточного православного христианства, должны были произойти огромные потрясения и в истории западной цивилизации, и в истории православного Востока.
В Новом Завете мы находим вопрос, который, как нам кажется, человек западного менталитета, сформированного протестантским и римским христианством, веками задавал христианскому Востоку — Нафанаил задает его апостолу Филиппу. После того, как апостол Филипп рассказывает Нафанаилу о том, что они нашли долгожданного Мессию, тот удивленно спрашивает — "Из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему, пойди и посмотри!". И после встречи с Христом Нафанаил восклицает — "Равви! Ты — Сын Божий, Ты — Царь Израилев" (Ин. 1, 43-49).
Подобное недоуменное отношение к Православному Востоку было характерно для культурно развитого Запада на протяжении многих столетий: с Востока, униженного, истоптанного турецким, татарским игом, а позже — современной атеистической идеологией — может ли быть что доброе?! Многие разделяют это мнение и сейчас, а такой вопрос, к сожалению, часто можно услышать и от представителей самой восточной культуры, воспитанных на почве Православия, но утративших свое историческое самосознание, поклонившихся "золотым тельцам" и идолам современной цивилизации, страдающих комплексом неполноценности перед преходящими авторитетами сего мира. Так повторяется история, уже случившаяся однажды на Синае с Моисеем и его народом: пока пророк принимал от Бога Откровение Вечной Истины и Закон, народ его в долине кланялся золотому тельцу, забыв и своего вождя Моисея и Бога, Которого он исповедывал и Которому служил. На все эти недоумения и сомнения православный Восток и прежде и теперь отвечает словами апостола Филиппа: Пойди и посмотри!
И в самом деле, каждый, кто с сердечной чистотой Нафанаила приходит к Православию и православному Христу, рано или поздно повторит его слова: "Равви, Ты — Сын Божий, Ты — Царь Израилев!"
В чем же заключена эта притягательная сила Православия? Что его поддерживает и хранит, что вечно его возрождает? Суть, сердце Православия, его непобедимая сила, сокрыты именно в этом дивном и единственном лике Христа, Сына Божия, с Которым встретился Нафанаил, и тысячи других людей после него. Главная забота Православия была о том, чтобы через всю свою историю пронести и сохранить этот неизъяснимо прекрасный лик евангельского Христа и правильно прославить Его. Что такое Православие? Уже само слово — Православие, свидетельствует его правоту, и правильность прославления Христа как совершенного Бога и совершенного человека. Православие — истинное прославление Бога в человеке и человеком; прославление человека в Боге и Богом; прославление Его непреходящей вечной славы — той славы, которую уготовал Господь от века любящим Его. Православие есть истинная вера и добродетельная жизнь, полнота жизни в добродетели и вере, явленные и воплощенные в удивительной личности Иисуса из Назарета. Истинные вера и добродетель неразделимы между собой, также как Бог и человек неразделимы в Самом Христе. Также как дерево без корней не может расти и плодоносить, так и без истинной веры не может быть плодоносной жизни.
Чудный образ Христа Спасителя, соединяющий в себе истинную веру и истинную жизнь и спасение мира, хранился и хранится, присутствует и вечно действует в Церкви. Христос — глава Церкви, а Церковь — Его живой богочеловеческий организм. Церковь — святая закваска, она взращивает человека, в ней сила преображения неба и земли в новые небо и землю. На протяжении всей истории христианства существовало множество общин, считавших себя христианскими, между тем, только та историческая община, во имя Христово собранная, которая хранила и хранит истинную веру во Христа и жизнь во Христе, может быть названа истинной церковью, т.е. Православной Церковью. Как Христос один, так и вера одна, и Дух Святой, животворящий и исполняющий, и крещение — "едино", так и Церковь — одна. Как Христос не может раздвоиться и разделиться, так и Его Церковь, Его Тело святое, не может раздвоиться; можно отделиться и отпасть от нее, но разделить невозможно. И отпадают от нее все, кто искажает истинную веру, уродует неподдельный светоносный образ Христа Богочеловека, извращает Его святое учение.
Православная Церковь, называемая еще и Восточной (к которой мы принадлежим), на протяжении всей своей истории старалась сохранить этот святой образ и свидетельствовать о вере, свидетельствовать и хранить истину о Боге и человеке, открытую Самим Богом в личности Богочеловека Христа, без Которого нет и не может быть спасения никакой живой твари. Это единство Церкви и Богочеловека Христа подтверждается и другим её названием — "Восточная" (по-сербски, слова Восток и Исток, звучат одинаково), под этим, как правило, подразумевается географическое понятие, т.е. место её исторического пребывания. Но сейчас, когда Православная Церковь разбросана по всем континентам, такое название уже не соответствует её фактическому положению. В этом определении нет каких-либо специфических особенностей религиозности христианского Востока. "Восточная" — прежде всего та, которая от "Истока", Источника, родника. Восток — Сам Христос, Исток — Источник всего существующего; место, где рождается солнце: Христос — "Солнце правды", Альфа и Омега, Начало и Конец, всего того, что есть. Следовательно "Восточная Церковь" — Христова Церковь, истинная, непобедимая, вечная. Церковь — единая и святая, апостольская и соборная. Единая, потому, что полагает основание на едином Боге Отце, Сыне и Святом Духе, святая потому, что призвана наполняться святостью единого Бога "единого Святого". Апостольская потому, что стоит на проповеди и предании двенадцати апостолов Христовых, апостольском преемстве. Соборная потому, что собирает в себе, соединяет Бога и человека, людей и ангелов, всё Божие творение, призывает всё и вся войти в её святое общение. Призывает все народы земные стать единым народом Божиим, чтобы все "были едино", как Отец и Сын и Дух Святой, сохраняя при этом свои особенности, свои дары. В этом заключен соборный, кафолический, вселенский характер Церкви, и её историческое призвание.
Все эти свойства и такой характер делают Православную Церковь современной всегда, она и во "всяком" времени и вне времени. Еще в прошлом веке великий русский православный богослов Алексей Хомяков справедливо отметил, что Церковь не является некой авторитарной властью. Авторитет это — нечто внешнее, а власть всегда несет в себе насилие, Церковь не обладает ни видимой властью, ни внешним авторитетом. В Православной Церкви существует свой порядок, устав, но порядок и власть — не одно и то же, Православная Церковь ни разу не поддалась искушению господством и властью. Главная её цель и призвание — нести свет и святость, спасение миру. Она существует в мире не для того, чтобы мир служил ей, но чтобы послужить миру и, подобно Христу, приносить себя в жертву "за жизнь мира". И каждый, кто живет её соборной, вселенской жизнью, жизнью жертвенной Христовой любви и единства в Духе, становится истинно воцерковленным, церковным существом, соединенным с Христом Богом и ближними своими нераздельным единством. Господь основал Свою святую общину, т.е. святую Церковь, на самоотверженной любви, взаимном уважении, смирении и терпении, и там где их нет, нельзя говорить о настоящей Церкви. И Сам Христос, как основатель Церкви, явил, воплотил в Себе и жертвенную любовь, и смирение, и терпение. Из любви к людям Он принял распятие и мученическую смерть, отдал жизнь за ближнего Своего, оставив Своей Церкви пример смирения и жертвенности. В свидетельстве и исповедании такой святой любви заключены вечная современность и вечная молодость Церкви Христовой. Христос как вечная Любовь — её единственный неизменный путь. Своей Любовью Он зовет каждого уверовать в Него, войти в Церковь, принять святое крещение и стать "древом масличным в духовном раю" Церкви. (О Святом Савве говорится, что он чад своих, сербский народ, посадил как "древо масличное в духовном раю".)
Христос в Православии открывается и исповедуется как сокровенная тайна и истина жизни, истина, требующая всей полноты жизни в ней, но никогда как внешняя власть и сила. Однажды и навсегда сказал Он Своим последователям: "Кто хочет следовать за Мной, отвергнись себя, возьми крест свой и ступай за Мной". Именно такая ненасильственность и привлекает молодые души. Никогда еще человек не подвергался такому давлению и манипулированию, как в наше время. Мича Попович, выдающийся сербский художник, на одной из своих выставок представил картину "Манипуляция". На ней изображен человек с завязанными глазами, железной рукой удерживающий за руку другого. Вероятно, художник хотел символически показать страшное насилие над человеком, манипулирование человеческой свободой, совестью и сознанием, особенно в тоталитарных системах и идеологиях. К сожалению, в истории существует немало примеров манипулирования людьми, не только во имя безбожия, но во имя ложных богов, искаженных понятий о Боге. Красота православного Христа заключена именно в Его бесконечном уважении человеческой личности и человеческой свободы, в Его Божественной деликатности. С другой стороны, это безграничное уважение человека и его свободы обязывает и призывает к такой же безграничной жертве, какой была Христова жертва и Его богочеловеческая любовь. На такой жертвенной любви, безграничном смирении и уважении к человеку Бог созидает Свою Святую Общину, Свою Церковь.
Православная Церковь обладает еще одним свойством, имеющим исключительно важное значение для воспитания молодежи. Православная Церковь с самого начала по самой природе своей — Церковь свидетельства и свидетелей — Церковь мучеников. Сам Христос — свидетель верный, свидетель Истины, которая — Он Сам, Которую Он Сам свидетельствует распятием и мученической кровью. И подобно Своему свидетельству об Отце небесном, Своей верности Отцу, верности до крестной смерти, Он посылает в мир Своих последователей, чтобы они стали Его верными свидетелями до конца времен. Такими свидетелями стали Его апостолы, святые мученики и все святые, одни свидетельствовали о Господе своим словом, делом и мученической кровью, другие тем, что называется "мученичеством совести", бескровным мученичеством, т.е. непрестанным духовным подвигом, терпением, борьбой со страстями, со всяким злом в себе и вокруг себя. Тех, кто свидетельствовал о Христе своей кровью, было множество во все времена, но мы с уверенностью можем сказать, что ни одна эпоха не дала столько мучеников, свидетелей своей верности и любви к Нему, как наше столетие. Миллионы православных христиан, закланных за Христа по всей России, в Сербии — в Ясеновце, Глине (места концлагерей, в которых во время Второй Мировой войны хорватами-усташами были замучены тысячи православных сербов — прим. переводчика), других местах, пример и доказательство тому. И сегодня вся Православная Церковь — живой свидетель Распятого Христа и причастник Его Распятия. Иерусалимская Церковь — Сионская мать всех церквей, Антиохийская Церковь, Константинопольская Церковь — мать наших славянских Церквей; не говоря о Русской, Сербской, многих других Поместных Церквах — не носят ли все они "раны Господа Иисуса Христа на себе" — каждая в свое время гонимая и изгоняемая? Не убелила ли великая Русская Церковь кровью миллионов новомучеников бескрайние просторы России? О мученичестве Сербской Церкви, тысячах православных сербов, заживо погребенных в ямах Глины, Ясеновца, Ядовна, сегодня известно всем. Откуда это мученичество Православной Церкви? Единственный правильный ответ на этот вопрос дает святой Макарий Египетский — "Где Дух Святой, там и гонение". То есть там, где Истина, где истинная Церковь, как носитель и хранитель Духа Святого, там возникают самые страшные гонения, потому что исконная цель зла — изгнание из мира и человека Духа Святого, в Котором полнота жизни и единственное спасение человека и мира. История свидетельствует, что Православная Церковь была и есть — гонимая Церковь. Как это не парадоксально, но это самое сильное доказательство того, что она Церковь истинная, что её действительно ведет и хранит непобедимая сила Духа Святого. Очевидно, что и сегодняшняя миссия Церкви в мире, также как и её историческая роль, подобно Распятому Христу, имеет спасительное и искупительное значение. Приведем несколько примеров: Распятие, страдание и смерть православного византийского царства и других православных балканских государств в четырнадцатом и пятнадцатом веках несомненно имело спасительный и искупительный характер не только для православных, но и для всех западно-европейских неправославных народов. То, что происходило в далеком прошлом, происходит и в наши дни: кровь миллионов новомучеников — вот та сила, которая не дает антихристу и его адскому злу воцариться в современном мире.
Нельзя забывать, что человеческая история имеет и свой глубокий метафизический план, на котором Церкви отведено место в самой гуще судьбоносных исторических событий, и можно говорить о том, что от её судьбы зависит судьба всего современного мира. Если Православие выстоит в борьбе против демонического зла, если окрепнет православная вера, возродится благочестие, тогда у мира появится надежда на спасение. Еще в прошлом веке Достоевский, пророчески прозревая грядущие трагические события, провидел силу образа православного Христа, предчувствовал будущую всечеловеческую миссию Православия. Может быть, кто-то читая пророчества Достоевского, ожидал, что в будущем Православие предпримет неожиданную, видимую экспансию в мире. Надо сказать, что такие ожидания частично оправдались: Православие сейчас представлено на всех континентах. Но не в этом был главный смысл пророчества Достоевского, всю его глубину увидели только духовные прозорливцы. Они поняли, что Достоевский предвидел Голгофу, а не триумф, ощутили, что грядущие времена пройдут для Церкви под знаком Распятия и жертвенной Голгофской любви ко всем и вся, как единственного спасения для человека и всего человечества. Православие сегодня, также как когда-то распятый и уничиженный Христос, открывает современному миру, в чём его спасение и полнота. Его "ранами" сегодня, как когда-то Христовыми, исцеляются "раны" мира. Это распятие Православия и жертвенная голгофская любовь, которую православные свидетельствуют собственной кровью, и есть тот елей всечеловеческой любви, "любви, которая не ищет своего", елей, который Достоевский находит и открывает в Православии и православном Христе, который Православие щедро изливает в мир, как единственное лекарство от ран, болезней и зла.
Православные призваны быть свидетелями жертвенной голгофской любви; кто не имеет дара свидетельства кровью, призваны свидетельствовать о ней бескровным "мученичеством совести". Потому что именно этой жертвенной распинающейся Христовой любовью, засвидетельствованной кровью Самого Христа и кровью миллионов мучеников, Его свидетелей верных — будут судимы наши дела, помыслы, вся жизнь, на Страшном Суде. Есть ли что-то более значительное и святое для человека, особенно молодого, чем такая жертвенная любовь, которую исповедует и свидетельствует Православие?
В заключение, подчеркнём еще одно важное свойство Православия, благодаря которому оно вечно возрождается и воскресает. Православная Церковь — Церковь святого евхаристического общения. Христос Своими Телом и Кровью, Которыми мы причащаемся на Литургии, присутствует среди нас и в нас, силой Духа Святого. Именно в Литургии Христос является и открывается как жертвенная любовь и вечное человеколюбие, именно на Литургии мы учимся у Него изо дня в день "сами себя и весь живот свой Христу Богу" предавать, принимая от Него Самого эту любовь, как единственный путь жизни, жизни в бесконечном взаимном боголюбии и человеколюбии. Православный христианин не может жить одной жизнью в Церкви, а другой вне Её. Вся его жизнь, всякое его дело призваны к воцерковлению, освящению духом Литургии. Справедливо сказано, что только тот, кто понимает, что такое Литургия, знает что такое Церковь — понимает, что значит быть живым членом Церкви. Литургия, по самой своей природе, вбирает в себя всю нашу жизнь, формируя ее, формируя в нас нового преображенного человека, делая и нашу общность единением в Христовой любви. На Литургии мы в каждом узнаём своего вечного брата во Христе Боге, единственном человеколюбце, на Литургии происходит истинное человеческое единение, настоящее человеческое общение и единение людей с Богом. В Литургии вся жизнь Церкви, жизнь всех Её членов достигает своей полноты и совершенства.
Церковь, как евхаристическая община, утоляет жажду современного человека, — а молодого особенно, — жажду истинного общения и единения. Как уже было сказано, в ней открывается и даруется великая тайна самоотверженной чистой любви, как высшая тайна жизни. Весь смысл нашего жития и делания должен быть заключен в воспитании такой самоотверженной любви, она не приходит сама собой, она приобретается непрестанным трудом — личным и соборным, постом, молитвой. Вот — призвание, достойное человека. Оно открывает человеческому бытию вечные и бесконечные горизонты, оно было и остаётся призывом к людям, особенно молодым, еще открытым и восприимчивым, ещё не искалеченным мелочными суетными целями, ко всему, что целостно, вечно и совершенно. Православие зиждится на целостном и вечном, оно зовет к совершенному и бесконечному, в этом заключено его всечеловеческое спасительное значение и единственный свет надежды на будущее мира и человека.
Источник: Православие.Ru
