Иранские политики на патриаршем подворье

На прошлой неделе парламентская делегация Ирана во главе с председателем меджлиса (парламента) Ирана Голамали Хаддадом Аделем посетила Москву. В ходе визита Голамали Аделем встретился не только с представителями Государственной Думы РФ, но и с главой Русской Православной Церкви (РПЦ) Патриархом Алексием II. Встреча состоялась по инициативе иранской стороны в патриаршей резиденции в Свято-Даниловом монастыре 12 ноября.

По официальным сообщениям, в ходе этой встречи речь в основном шла об "особых отношениях", сложившихся между Россией и Ираном. По мнению Патриарха, развитие связей между двумя странами "способствует укреплению стабильности" и "направлено на то, чтобы не допустить строительство однополярного мира". Однополярность, с точки зрения Алексия II, опасна "навязыванием всем народам тех или иных политических и культурных моделей", и борьба с этой тенденцией объединяет православных и мусульман.

В качестве яркого свидетельства развития российско-иранских отношений Алексий II привел пример существования в Тегеране православного храма св. Николая. "На протяжении многих лет православные верующие имеют возможность свободно молиться в его стенах", – отметил Патриарх. За эту возможность он особо поблагодарил руководство Исламской Республики. В Иране активно работает благочиние Русской Православной Церкви (РПЦ), возглавляемое этническим персом игуменом Александром (Зеркешевым). В основном к православным, проживающим в Иране, относят себя потомки русских эмигрантов, имеющие иранское гражданство и постоянно проживающие в стране, а также верующие из числа сотрудников посольства России в Иране и их семей.

Отметим, что Предстоятель РПЦ и раньше встречался с иранскими политиками. В 1997 году один из лидеров Исламской Республики – аятолла Мухамед Али Тасхири, председатель организации культуры и исламских связей Ирана, посетил с официальным визитом Москву и также был принят Патриархом. Тогда в ходе состоявшихся переговоров было достигнуто соглашение о создании двухсторонней комиссии по диалогу между двумя религиозными общинами.

Однако нынешний визит председателя иранского меджлиса едва ли можно назвать только "визитом вежливости" или рассматривать его как еще один этап в развитии православно-исламского диалога. Для этого есть достаточно важные причины. Этот визит, несомненно, вписывается в более широкий политический контекст. Как известно, ситуация вокруг Ирана все больше обостряется. Последние антиизраильские высказывания иранского президента Махмуда Ахмадинежада наверняка подтолкнут Израиль и США, и ранее болезненно реагировавших на развитие ядерной программы этой страны, к принятию решительных мер против Ирана. Так, недавно британская газета "Санди таймс" сообщила, что премьер-министр Израиля Ариэль Шарон отдал приказ о приведении армии в полную боевую готовность для нанесения удара по Ирану. После падения режима Саддама Хусейна Иран занял чуть ли не первое место в списке стран – врагов США.

Таким образом, в условиях, когда над Ираном сгущаются тучи, иранские политики стремятся заручиться поддержкой как со стороны официальных российских властей, так и со стороны главы наиболее влиятельной религиозной организации в России – Патриарха Алексия II.

Безусловно, настаивая на встрече с Алексием II, иранские парламентарии полагали, что в России, как и в Исламской Республике Иран, глава самой большой религиозной общины страны пользуется непререкаемым авторитетом в глазах российских властей, которые, как известно, в своем большинстве позиционируют себя православными.

В этом, в принципе, нет ничего удивительного. В Иране президент страны не столь самостоятелен, как его коллеги в России или США. Большое политическое влияние в жизни государства традиционно имеет духовный лидер страны. Как известно, лидер исламской общины Ирана – аятолла Али Хаменеи помимо исполнения сугубо религиозных функций является еще и главнокомандующим вооруженных сил страны. К тому же президент страны Ахмадинежад считается истинным приверженцем религиозно-политического курса аятоллы Хаменеи и стремится построить под его руководством образцовое "исламское общество".

Хаменеи уже не раз заявлял, что если Иран будет атакован Израилем, то он лично наденет военную униформу и будет защищать страну "до последней капли крови". "Мы готовы к самопожертвованию, когда под сомнение ставится достоинство нации и интересы страны", – заверил всех аятолла. – Иран подвергается нападкам со стороны мировых тиранов за то, что поддерживает угнетенных и выступает против угнетателей".

Надо заметить, что отношения США с Ираном обострились сразу после избрания на пост президента Ахмадинежада, не последнюю роль в избрании которого сыграл именно Хаменеи.

Скорее всего Израиль не рискнет нанести удар по Ирану, так как это чревато резким ухудшением отношений с рядом мировых держав, в том числе и с Россией. На данный момент на территории Ирана на строительстве атомной станции в Бушере работают несколько тысяч российских специалистов, которые первыми могут попасть под удар израильских ракет. Однако, по мнению аналитиков, возможность военного сценария полностью исключать нельзя.

В Тегеране, безусловно, придают большое значение политическим контактам с Москвой. Тем не менее в нынешней ситуации иранцам едва ли приходится рассчитывать на что-то большее, чем дежурные заявления о необходимости сохранения мира на Ближнем Востоке как со стороны российских политиков, так и со стороны РПЦ. Наверняка, как и несколько лет назад, перед началом полномасштабной войны в Ираке поддержка Ирану со стороны РПЦ сведется лишь к формальным заявлениям Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата и к так называемым визитам солидарности.

Таким образом, состоявшаяся встреча Алексия II с председателем иранского парламента очередной раз свидетельствует лишь о том, что внешняя политика РПЦ осуществляется в общем контексте внешнеполитического курса России в исламском мире. Однако сказать, что участие РПЦ в политическом диалоге между Москвой и Тегераном является значимым в общем процессе сближения двух стран и тем более в развитии политической ситуации на Ближнем Востоке, пока нельзя.