Сибирская Голгофа

В XXI век омское Прииртышье вступило под знаком возрождения веры, духовности и самого настоящего ренессанса православной культуры. И глубоко символично, что как раз в дни празднования 2000-летия Рождества Христова на левобережье областного центра поднялись ввысь купола нового величественного кафедрального собора. Построенный по инициативе губернатора области Леонида Полежаева, он получил название Христорождественского.

Между тем еще два десятка лет назад на территории области оставалось всего шесть действующих православных храмов. Сегодня благодаря поддержке, которую оказывают региональные власти епархии, их более сотни. А одним из первых шагов на этом пути стало создание Ачаирского Крестового монастыря в окрестностях Омска.

Большой город – много шума, гама, стрессов, грехов. И всегда на Руси близ скученного человеческого жилья были тихие обители – монастыри. Крестовому женскому монастырю уже 13 лет. Он был основан на скорбном месте – там, где стояла одна из сталинских колоний, безвестная, как множество на карте ГУЛАГа. Здесь в заключении не было знаменитых людей, сидели интеллигенты, священники, служащие, простые граждане, многие – за опоздание на работу или за сбор колосков. Умирали от голода, холода, невыносимых условий. Хоронили не по-человечески – во рвы, без могильных холмиков, крестов и памятников.

После смерти Сталина лагерь закрыли, но за многие годы – никакой попытки отдать долг памяти безвинно замученным. Наоборот, стыдливое замалчивание самого факта существования концлагеря рядом с городом. Когда в Омске устанавливали мемориальный камень и архитектурный монумент, посвященные жертвам тоталитарного режима, владыка Феодосии задумал увековечить память несчастных иначе, основав монастырь в скорбном месте. Этот грандиозный замысел полностью соответствовал русской традиции ставить храмы там, где полегли на поле брани, или в местах массовых страданий и гибели. Потому что гражданский памятник – это знак или символ, указывающий, что эти люди не забыты, хотя, может быть, собираются у таких обелисков раз в год – в День жертв политических репрессий. А храм, тем более монастырь – это непрестанная живая молитва о душах усопших, это не материальный, а духовный памятник.

В 1991 году владыка Феодосии обратился к директору зверосовхоза "Речной" Виталию Дмитриевичу Мещерякову с просьбой выделить два метра земли для установки креста в память всех умерших без покаяния. А тот отдал 38 гектаров. У директора в колонии N 8 сидел отец. Когда выбирали имя для первого храма, вспомнили узника Димитрия, отца первого благотворителя, и нарекли храм во имя его небесного покровителя святого Димитрия Солунского.

На глазах омичей на высоком берегу Иртыша один за другим появлялись храмы. Ныне это прекрасно продуманный ансамбль. В Димитриевском любят бывать и молиться воины перед отправкой в горячие точки, матери, родные ребят, ушедших служить в армию. Здесь постоянно совершаются панихиды и поминальные молитвы – днем и ночью. А резная, ажурная церковь во имя Веры, Надежды, Любови и матери их Софии – венчальная.

Еще построены надвратная церковь Анастасии Узорешительницы с колокольней, домовый храм Феодосия Черниговского. И венец всему монастырскому строительству – девятиглавый Успенский собор и – напротив него – высокая пятиярусная колокольня с церковью Константина и Елены.

Успенский собор необыкновенно красив. Иконостас в виде часовенки-киновии, как в храме Христа Спасителя. Все в храмах неслучайно: голубой – цвет Богородицы, золотой – символизирует Божественное сияние. Изготовили иконостас резчики под руководством Владимира Малых, а автор проекта – Геннадий Адаев.

– Все идеи – владыки Феодосия, я их только воплощаю, – говорит художник.

Но когда в Санкт-Петербурге на православной выставке экспонировалась созданная Адаевым икона Богоматери Ахтырской, множество народа не отходило от этого образа – и простые верующие, и художники северной столицы. Старинной иконой "Богоматерь Ахтырская" Ачаирский Крестовый монастырь благословил патриарх Алексий П.

Ачаирский монастырь еще называют Сибирской Голгофой. Лики новомучеников и праведников российских смотрят на нас с иконостаса пещерного Крестового храма, устроенного в нижней части Успенского собора: патриарх Тихон, убиенные Андроник Пермский, возглавлявший и омскую кафедру, Владимир Киевский, Герман Тобольский, четверо омских святых.

Десятки тысяч людей со всего света почтили здесь память жертв российской смуты XX века.

– Не хватает слов для выражения восхищения и потрясения, чтобы сказать о том, что увидели, – говорили, посетив монастырь, актеры академического театра имени Вахтангова, гастролировавшие нынешним летом в Омске. – Здесь свет. Не потому что сейчас солнечное лето, а потому, что здесь душа приноравливается к другому. Монастырь – это сохраненная память о погибших в колонии, это свидетельство о том, как мы преодолели беду, не дали беде стать нормой жизни. Норма жизни – то, что мы сегодня видим на этой земле.

Митрополит Омский и Тарский Феодосии – один из немногих здравствующих ныне участников поместного собора Русской православной церкви 1945 года, где впервые после долгого перерыва избирали патриарха. Тогда, совсем юный, он входил в делегацию от мирян. Владыка воспринимает монастырь как главное дело своего служения, как возрождение монашеской жизни там, где о ней не ведали поколения. Из 43 лет епископской деятельности владыки Феодосия 30 были словно приготовлением к сотворению нынешнего чуда. В те три десятилетия основание монастырей было немыслимо. А теперь произошло вознаграждение за терпение и труд тяжкий. Сейчас здесь много радостей. Вот 150 воинов-десантников пожелали креститься в Ачаирском монастыре. Вот приехали ребята из Артынского детдома, посадили вместе с владыкой вишневую аллею.

Много больших событий и удивительных встреч было в монастыре за 13 лет. А есть еще невидная, повседневная жизнь насельниц обители. Кроме послушаний, в храмах много других забот: труд в огороде, на скотном дворе, в трапезной, прием паломников, проведение экскурсий. Хлопот много у всех, а у игуменьи матушки Веры вся жизнь из них состоит. В преклонные годы поднять такую стройку!

Она рассказывает, что были у монастыря помощники, но основной благотворитель – простой народ. Другие обители возводят на пожертвования крупных спонсоров, а Ачаирский монастырь построен всем миром. Копеечка к копеечке за свечи, за требы – и с Божьей помощью все, что задумано, получилось. Вот и "Благовест", самый большой, в три тонны, колокол, установлен на звоннице, и колокольная музыка плывет над Иртышом.

До сих пор бытует мнение, что в монастырь уходят от несчастной любви или разочарования в жизни, добровольно заточая себя в узы. А матушка Вера говорит:

– Монастырь – не могила. Некоторые думают, что сюда приходят от отчаяния, безнадежности, лишая себя радостей. Но это не так. Тут не уныние, а своя светлая и прекрасная жизнь.

Если бы не было страшной истории колонии, а место для обители выбиралось только по красоте пейзажа – и в этом случае было бы оно идеально. Все, чем богата омская природа – Иртыш, березки, целебный источник, – все здесь, как на выставке. Красота не резкая – умиротворяющая.

20.12.2005