Зачем министр пошел в атаку?

В скандале, вспыхнувшем вокруг проблемы дедовщины в Российской армии, министр обороны Сергей Иванов решил перейти в контрнаступление. По его словам, 99% всех случаев неуставных отношений в армии выявляются "отцами-командирами", а рядовой Сычев стал калекой не столько из-за коллективных издевательств сослуживцев, сколько из-за того, что слишком долго находился в сидячем положении. СМИ же надо быть поосторожнее с критикой армии – а то уже доходят до антиконституционных призывов бойкотировать призыв. И вообще нечего Вооруженные силы критиковать – ведь они часть общества. Какое общество, такая и армия.

Понятно, что заставить министра перейти в контратаку могли разные причины. Тут и попытка защитить резко пошатнувшийся имидж своего ведомства. И собственную репутацию как возможного кандидата в преемники подправить, показав себя этаким бравым парнем, не боящимся трудностей и наветов.

Наконец, демарш Иванова явно был навеян тревогами всего правящего слоя, что на волне неожиданно вспыхнувшей кампании против дедовщины может быть подорван авторитет армии в целом. А ведь до недавнего времени среди значительной части россиян доверие к армии существенно превышало аналогичные показатели к другим государственным институтам.

Впрочем, у решительности, с которой министр Иванов пошел в атаку на своих критиков, есть еще одно важное объяснение. Российская элита, похоже, окончательно оправилась от шоков прошлого 2005 года – массовых выступлений пенсионеров против монетизации льгот и боязни распространения оранжевой революции по просторам СНГ, включая и Россию. Протестные настроения успокоились, а российское общество проявило очевидную незаинтересованность в усвоении "оранжевых" идей. Значит, бояться нечего, можно вернуться к привычной схеме взаимоотношений с обществом, по которой оно – всего лишь бессловесный объект для выполнения распоряжений, постановлений и инструкций. Сами же интересы и чаяния миллионов людей особого значения не имеют.

Вот и идет министр Иванов в атаку, не слишком утруждая себя поиском аргументов, кроме ссылок на то, что армия – это часть общества, а СМИ, как всегда, все преувеличивают. Ибо уверен министр: бояться ему нечего.

Можно с уверенностью предположить, что в условиях перемены настроений в российских верхах в аналогичных ситуациях так же поведут себя и иные руководители ведомств и прочие высокопоставленные чиновники. И будут с высоких трибун доказывать, что ничего существенного не произошло: и трубы не лопались, а так, немножечко треснули, и деньги на восстановление домов после землетрясения или наводнения были вовремя переведены, да вот стройка как-то не заладилась. И вообще: какое общество – такие и трубы.

Наверное, только самим чиновникам не понятно, насколько опасным является это, говоря языком классика экономической мысли, состояние "пагубной самонадеянности". Когда государственная машина перестает реагировать на общественные проблемы, а сосредотачивается на обеспечении собственного спокойствия, рано или поздно это неизбежно приводит к острым социально-политическим конфликтам, которые неожиданно начинают возникать даже там, где их вполне можно было избежать.

За примерами ходить далеко не нужно. Стоило правительственным чиновникам, не особо утруждавшим себя изучением настроений автомобилистов, принять постановление, запрещающее пользоваться оранжевыми и красными поворотниками, как тут же они получили по всей стране акции протеста владельцев подержанных японских и американских машин.

Но кто даст гарантии, что при подобных настроениях высокомерного пренебрежения к интересам миллионов, царящих в правящих кругах, подобные инциденты не повторятся в будущем? И можно ли предугадать социально-политические последствия подобных инцидентов? И хотя эти вопросы остаются открытыми, ясно, что широко рекламируемая стабильность в стране, несмотря на высокие нефтяные цены, профицитный бюджет, национальные проекты и отсутствие оппозиции, носит условный, весьма относительный характер.