У российских мусульман есть много других проблем, кроме того, чтобы громить посольства.
Наша газета всегда внимательно относилась к проблемам межконфессиональных взаимоотношений, поэтому после серии "карикатурных" скандалов в Европе мы решили провести в редакции круглый стол на тему: "Какая Россия нужна конфессиям? "
В круглом столе приняли участие: главный редактор "Русского курьера" Сергей Фролов, главный редактор православного аналитического портала Илья Бражников, философ Виталий Аверьянов, заместитель председателя Совета муфтиев России Мансур Шакиров, руководитель Ассоциации мусульманских журналистов Радик Амиров, сотрудник Института этнологии и антропологии РАН Ахмет Ярлыкапов, сотрудник кафедры религиоведения РАГС Александр Кырлежев, публицист Егор Холмогоров, эксперт по политическому исламу Егор Энгельгардт, исламовед Азер Алиев и обозреватель "Русского курьера" Андрей Фетисов. Предлагаем вам избранные выдержки из выступлений наших гостей.
С. Фролов. Мы собрались в самый разгар "карикатурного" скандала. И первый вопрос, . который хотелось бы задать нашим гостям, а угрожают ли России события, подобные тем, что происходят сегодня в Дании и других странах?
М. Шакиров. На сегодняшний день 1, 5 миллиарда мусульман в мире и 20 миллионов мусульман, живущих в России, взбудоражены. Цепная реакция, которая идет по всему миру, естественно, доходит и до России. Я недавно вернулся из Татарстана – там тоже люди взволнованы всеми этими событиями, и их сдерживает только то, что священнослужители обращаются к верующим и просят проявлять спокойствие и мудрость.
И. Бражников. Строго говоря, это оскорбление мусульман не имеет прямого отношения к России. А поэтому – чего, собственно, волноваться российским мусульманам? Отвечая на вопрос "Какая Россия нужна конфессиям? ", мы однозначно должны сказать, что всем конфессиям не нужна секулярная Россия с карикатурами ни на пророка Мухаммеда, ни на Господа Иисуса Христа. Все верующие люди найдут между собой общий язык. Эта провокация могла произойти только в Европе и вызвать возмущение только европейских мусульман. Надо очень жестко отделять события в Европе, Америке и Азии от того, что происходит в России. И никаких цепных реакций быть не должно. Никакой солидарности с безбожной Европой...
А. Алиев. История с карикатурами – это гнуснейшее оскорбление нашей религии. Все делается сознательно – готовится общественное мнение к возможным событиям в Иране. Хочу отметить, что Иран не поддержал те сепаратистские процессы, которые происходили на Кавказе. Это очень важный момент. Иранцы хотят, чтобы в России это ценили.
У нас, мусульман, огромное количество проблем, мусульмане не воспринимают Россию как чужое государство – приехал и уехал. Поэтому отношение России к Ирану в данном случае это вопрос отношения к исламу и внутри страны.
А. Ярлыкапов. Российские мусульмане довольно сдержанно отреагировали на "карикатурный" скандал, как, кстати, и европейские мусульмане. Бурные протесты были только на Ближнем Востоке. А то, что это была провокация, несомненно. И ее главной целью было вбить клин между мусульманами и европейцами. Но что касается вопроса о том, возможно ли в России повторение подобных событий, то я считаю, что нет. Во-первых, лидеры российских мусульман – люди, понимающие, к чему может привести сверхактивная реакция на такие вещи. Во-вторых, у российских мусульман есть много других проблем, кроме того, чтобы громить посольства.
А. Кырлежев. Основной конфликт в Европе – борьба сторонников пространства светскости и свободы (безрелигиозного пространства) и пространства религиозного сознания. В России религии мирно уживаются. Вот что говорит диакон Андрей Кураев на страницах вашей газеты: "Ислам – наш стратегический партнер по защите семейных ценностей".
А. Алиев. Православие сегодня поднимается, хотя и с большими трудностями. И это при том, что русский язык является основой для восстановления религии. А что делать мусульманам? Ведь были уничтожены более десяти тысяч знатоков ислама. Как компенсировать этот урон? Основа ислама – это арабский язык. И сегодня даже у экспертного сообщества порой не хватает элементарных знаний об исламе. И еще один важный вопрос: сумеет ли ислам в ближайшие годы стать второй опорой Российского государства, такой же, какой становится сегодня православие?
А. Фетисов. Религиозные организации, представляющие конфессии, являются частью общества. И действительно интересно, а можно ли считать их опорой государства? И в чем? Сегодня далеко не так очевидно, что и православие – опора государства.
Е. Холмогоров. Вопрос "Какая Россия нужна конфессиям? " мне кажется достаточно парадоксальным, потому что с тем же правом можно сказать "Какая Россия нужна профсоюзам". Уместен будет обратный вопрос "Какие конфессии нужны России? ". И самый предварительный ответ на этот вопрос очевиден. По крайней мере, эти конфессии не должны подрывать существование того общества, частью которого они являются. И если в структуре религиозного или социального учения конфессии есть тема ослабления или уничтожения России во имя неких высших целей, то эта конфессия России не нужна, она должна быть переформатирована достаточно жесткими усилиями.
А. Алиев. В исламе есть ключевой хадис о том, что любовь к родине – это основополагающая часть веры. Это и есть ответ на вопрос "Как относиться к Родине? " Так же, как и к религии.
Е. Холмогоров. Россия является единственным в мире немусульманским государством, которое смогло встроить обширные исламские территории и их население. Сделать их .конструктивной частью общества, служащей царю и Отечеству. И нигде не возникало такого органического синтеза, причем под главенством православной империи, а не, скажем, под главенством ислама.
Тут прозвучало сомнение в том, что православие имеет для России государственное значение. Чтобы убедиться в обратном, я советую купить билет в кремлевские соборы, войти в Архангельский собор и посмотреть просто на стены. Там изображены не только преподобные святые, там изображены все подряд московские князья, начиная с определенного времени. И знаете, какая характерная деталь есть в их изображении? Они все изображены с нимбами. И независимо от того, признает их сейчас церковь святыми или не признает. Е. Энгельгардт. Мои коллеги подняли вопрос о том, как можно сделать ислам такой же опорой для России, как православие. На мой взгляд, эта тема очень значимая, поскольку есть известные печальные факты. Я о том, что происходит на Северном Кавказе. Не касаюсь вопроса о том, являются ли те люди, которые ведут там войну против России, мусульманами или не мусульманами, но многое из того, что там происходит, происходит под знаменем ислама. И это проблема, которая, хотим мы этого или не хотим, создает сложности в отношении со всеми остальными российскими мусульманами. А ведь большинство из них к этой войне отношения не имеют, ее не поддерживают, а зачастую становятся ее жертвами.
По моему мнению, сама мусульманская община как раз имеет гораздо более широкий спектр инструментов воздействия и лучше, чем любой государственный чиновник, разбирается в настроениях среди верующих и в среде молодежи. И у них зачастую есть аргументы, недоступные государственным органам.
А. Алиев. Простите, а вы считаете, что представители официального ислама не работают в этом направлении? Многое делается, причем из последних сил, муфтиятом, которым управляет уважаемый хазрат Равиль Гайнутдин, муфтий хазрат Талгат Таджутдин. Понимаете, что есть пределы? В том числе образовательных, кадровых возможностей. Мы начали восстановление ислама в России почти с нулевого уровня. Причем официальные муфтии и их семьи страдают в первую очередь в тех районах, где ведутся боевые действия.
В. Аверьянов. Я бы хотел отметить, что прозвучавшее здесь слово "провокация" – нехорошее, оно задает нервозный тон разговору, хотя и обойти эту тему никак не получается. По сути, все эти акции и ожидаемые на них реакции лежат в едином поле. Это проблема выстраивания неких стандартов общемировой терпимости. Нет никакой абстрактной универсальной толерантности. Каждая цивилизация вырабатывает свои стандарты. Через них может осуществляться не только мелкая тактическая провокация. Это может стать и направлением главного удара в конфликте между цивилизациями. И не надо далеко ходить – за последние 12-13 лет это направление главного удара против нашего государства отрабатывается именно на взаимоотношении России в целом и ислама, прежде всего на Северном Кавказе. Вопрос о терпимости неслучайно всплывает в выступлениях таких исламских радикалов, как Полосин и Аширов, когда они пытаются аргументировать свою правоту. Они апеллируют к тому, что Россия многонациональная страна. В результате получается безликость, на которой нет ни крестов, ни Георгия Победоносца, ни орлов. Остается чистый обезличенный круг. Это возможно потому, что в России на государственном уровне стратегический выбор пока еще не сделан. Поэтому вопрос "Какая Россия нужна конфессиям? " вполне уместен. И его нужно задавать чаще.
P.S. В июле этого года в Москве намечено провести встречу лидеров основных мировых конфессий. Инициатором этой встречи выступил Патриарх Московский и всея Руси Алексий П. В условиях, когда в мире не только растет, но и искусственно нагнетается религиозная нетерпимость, межконфессиональный диалог становится важнейшим инструментом взаимопонимания.
06.03.2006
Источник: Русский курьер
