Умер старейший исследователь Индии и "русского индуизма"

Ушел из жизни Жан Ульянович Кацер – старейший исследователь Индии и "русского индуизма", историк, участник ряда международных научных конгрессов, конференций, круглых столов по проблемам толерантности, автор книг, документальных фильмов, сотен очерков, репортажей, эссе, которые публиковались во многих странах мира в изданиях АПН и РИА "Новости", где он проработал более тридцати лет.

Ж. Кацер родился 19 марта 1929 г. в Красноярском крае. Еще в начале пятидесятых годов, начав сотрудничать в газете "Красноярский комсомолец", Ж. Кацер стал также одним из инициаторов выступлений в молодежной печати за реабилитацию безвинных жертв террора 30-40 годов.

В годы хрущевской "оттепели" работал заместителем редактора газеты "Красноярский комсомолец", а затем собственным корреспондентом АПН по Красноярскому краю и по Верхней Волге. Затем он трудился в центральном аппарате АПН и РИА "Новости" в Москве.

В течение последних лет Жан Кацер работал над книгой об индийских поселениях на юге России в XVII-XIX вв. и одновременно готовил очерк о военной трагедии Крыма в годы Великой Отечественной войны в мае 1942 г., где пропал без вести его отец. В конце 2004 года, после того как частично были рассекречены архивы военного ведомства, Ж. Кацер предпринял своеобразную экспедицию по следам отца, раскрыв многие белые пятна судеб военнопленных.

"Индия всегда была загадкой для россиян, возбуждавшей в них живой интерес. Досконально изученная учеными востоковедами, она остается недоступной большинству наших соотечественников на культурном и духовном плане, словно нарочно закрытая для искусственно вестернизированного взгляда нашей политической элиты", – говорится в статье-некрологе, подготовленной друзьями покойного. – Для журналиста-международника Жана Ульяновича Кацера такого барьера не существовало – ввиду, прежде всего, редкостной широты его ищущей натуры. Именно Жан Кацер был одним из тех редких неугомонных "дилетантов", которые подают новость на уровне жизненной праны, понятной простому человеку и передающейся далее без остановок. Еще в свою бытность корреспондентом лубочного журнала Soviet Land, в котором он писал для Индии, Жан Ульянович впервые привлекся древней и новой культурой этой загадочной страны.

Он много читал, просиживая целыми днями в пыльных библиотеках и архивах, пытаясь провести параллели между индийской и русской культурами, встречался с разными учеными, деятелями науки и искусства.

Разговорам о смерти, он предпочитал поиск жизни. Думается, что этим в значительной степени объясняется сокровенный интерес Жана Ульяновича к индийской культуре, которая традиционно пронизана духом непрекращающейся жизни. Он ценил каждую минуту земной жизни, дополняя бурную деятельность незримой внутренней жизнью. Ему было тесно в тривиальном бытовом мирке, который по закону уготован пожилому человеку. Он радовался как ребенок, когда выпадала встреча с каким-то новым человеком, от которого можно было почерпнуть что-то новое. Как и Валерий Аграновский, которого он считал своим учителем, Жан Ульянович смело буравил окружающую действительность до самого глубинного пласта.

В поисках нового и утоления постоянной жажды встреч с интересными людьми, он был готов ехать куда угодно и когда угодно. Достаточно было порой просто позвонить ему по телефону и пообещать такую встречу, как он тут же срывался с места – даже в поздний час. Едва ли такое чувство было отголоском его собственной профессиональной журналистской жизни. Скорее всего, ему просто хотелось больше жизни, даже если его грандиозные идеи казались всем заведомо фантастичными. Роль исследователя и следопыта сидела в нем с рождения. Жан Ульянович то бросался на Урал в "страну городов" Аркаим, раскрытую им для самого себя задолго до Путина, то на Кавказ на поиски ссыльных кришнаитов, то в Астрахань, где он заново открыл для россиян забытую страницу истории. Жан Ульянович обладал почти мистической способностью нащупывать логику событий давно ушедших дней, как если бы видел все своими глазами Об этом сообщает "Newsru.com"