Экономика глазами христианина

"Для чего входишь в церковь? Разве мы обещаем тебе правительственные места?" – сказал Иоанн Златоуст в поучении "К не верующим в суд и воздаяние". Эти слова в последнее время все чаще приходят на ум в связи с постепенным повышением роли церкви в жизни постсоветской России. Разумеется, Русская православная церковь не дает пропуска к участию в политическом процессе. Зато может помочь обсуждению принципиальных вопросов о ценностях, которые лежат в основе формируемой в России общественной и экономической системы.

Апелляция к христианским или православным ценностям нередко используется для аргументации тезиса об особом пути нашей страны, который не приемлет погони за чистоганом, на котором духовные ценности противостоят материальным. В крайней форме такая позиция утверждает, что духовность и интеллигентность, вырастающие из православной традиции, плохо совместимы с экономическим (в том числе и коммерческим) успехом, равно как и с либеральной традицией в экономической политике.

Такого рода выводы всегда вызывали у меня изумление. Как можно объяснять неэффективность собственной экономической (предпринимательской) деятельности православной традицией – наиболее существенной частью нашего исторического и культурного наследия? Объяснение экономических пороков православной традицией (в противовес, скажем, протестантской) по сути своей безнравственно, поскольку перекладывает на православие собственные пороки людей, ограниченность, неготовность эффективно работать.

Христианству действительно есть что сказать о роли экономики и поведении человека в хозяйственной жизни. Особенно много интересных и актуальных замечаний можно найти в посланиях апостола Павла. Внимательное и непредвзятое чтение этих текстов не дает оснований для оправдания неэффективности и лени, но позволяет сделать ряд интересных наблюдений относительно экономического поведения граждан и экономической политики правительств.

Отношение к богатству как к искушению. Писание, естественно, предостерегает против преувеличения роли материальных благ, обращает внимание на их преходящий характер по сравнению с благами духовными. Всем известны слова о том, что невозможно одновременно "служить Богу и маммоне" (Мф 6: 24), что "удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие" (Мф 19: 24). Однако не богатство само по себе является здесь причиной наказания, а гордыня, т. е. представление богатого о том, что он выше и лучше других, что богатство ставит его над другими людьми. А это уже опасная самонадеянность, причем опасная не только для окружающих людей, но и для самого богача.

Отношение к знанию. Испытанию богатством сродни и испытание экономическим знанием. Очень опасным феноменом является самонадеянность экономистов, их уверенность в том, что они

– носители истины в последней инстанции. Между тем экономический мир столь же непознаваем до конца, как и мир физический. В бесконечных спорах об экономическом росте, о приоритетах и предпочтениях, о том, что является благом для народа, мы нередко забываем принципиальную невозможность человека выйти за рамки доступного ему опыта. Как правило, выйти за рамки опыта прошлого. А построение образа будущего на основе знания прошлого хотя и не бессмысленно, однако может быть оправданно только в ограниченном масштабе. И с твердым знанием крайней ограниченности и условности предлагаемых выводов.

А что же происходит, когда самонадеянность людей приобретает самодовлеющий характер, когда экономисты (и политики, решающие экономические вопросы) продолжают упорствовать в своей уверенности в знании будущего? Происходит то, о чем апостол Павел писал в послании к коринфянам: "Ибо сказано: погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну. Где мудрец? Где книжник? Где совопросник мира сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?" (1 Кор 1: 19-20).

Отношение к свободе. Нас когда-то учили, что христианство рекомендует рабу оставаться рабом. Это верно лишь отчасти и лишь в том смысле, что реальное освобождение – это освобождение духовное, а не материальное. Однако в Новом Завете настойчиво повторяется мысль о необходимости и целесообразности личного освобождения, о том, что нельзя оставаться рабом, если можешь стать свободным: "Если и можешь сделаться свободным, то лучше воспользуйся" (1 Кор 7: 21). И за этим следует призыв к свободе человека – как внутренней, так и внешней: "Вы куплены дорогою ценою, не делайтесь рабами человеков" (1 Кор 7: 23).

Эта мысль исключительно важна в настоящее время, когда нередко можно слышать призывы о том, что порядки, основанные на личной несвободе, на закабалении личности (в том числе и духовном закабалении), создавали более благоприятную нравственную атмосферу и обеспечивали минимальное благополучие. Соглашаться с этим – все равно что соглашаться с древними иудеями, роптавшими против Моисея, желавшими вернуться к "египетским котлам" , т. е. готовыми променять Землю обетованную на относительно сытную жизнь в рабстве. При такой философии невозможен национальный экономический и культурный прорыв.

Отношение к труду. Личный труд как основа благосостояния, как важнейшая функция человека. "Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь" (1 Фес 3: 10). Апостол Павел, сформулировавший это положение, избегал жить за счет общин, которые посещал, – он совмещал апостольское служение с привычным ему ремеслом. Это очень важное указание, предостерегающее от избыточного возложения бремени содержания себя на народ. Власть, живущая собственным трудом даже тогда, когда она могла бы получать поддержку от общины, – таков не только нравственный, но и экономический смысл слов и дел апостола Павла.

Отношение к государству. В библейских текстах проводится также тезис о необходимости поддержки государства при адекватном отношении к его роли и функциям. Именно так можно интерпретировать знаменитую историю о том, что на вопрос "Платить ли подать кесарю?" Иисус ответил: "Отдайте Богу Богово, а кесарю кесарево". По моему мнению, этот тезис следует понимать не только с точки зрения важности уплаты налогов (хотя и это тоже важно), но и как базовый принцип взаимоотношения с властями сочетание лояльности к государству при одновременном критическом отношении к нему. Иными словами, политическая власть не должна вмешиваться в духовную жизнь человека. Человек же, в свою очередь, должен избегать двух крайностей, которые до сих пор были весьма характерны для нашей страны: или раболепие перед властью, или полное неприятие, радикальная оппозиционность к государству.

Государство не должно требовать от граждан больше, чем это реально может быть выполнено. Нельзя налагать на людей "бремена неудобоносимые". Это касается всех правил и установлений, включая налоговые. Законодательство не должно провоцировать его невыполнение. А налоги должны быть такими, чтобы не провоцировать их неуплату.

Наконец, государство должно стимулировать развитие конкуренции. В этом одна из важнейших, с точки зрения современного экономиста, идей, содержащихся в Павловых посланиях: "Ибо надлежит быть и разномыслию между вами, дабы открылись между вами искусные" (1 Кор 11: 19).

И в заключение. Анализируя развитие России, иногда приходится сталкиваться с пессимизмом коллег – экономистов и политологов. Пессимизм этот проявляется в разной форме. Одни утверждают, что у страны очень печальные перспективы, потому что народ здесь не склонен к активной конкурентной борьбе и работе с высокой производительностью. Другие пытаются объяснить экономическую отсталость природно-климатическими факторами, которые якобы никогда не позволят России быть нормальной страной – с высокой культурой и эффективной экономикой одновременно.

Все это является результатом переоценки значимости собственных построений и недооценки внутренних механизмов развития человеческого общества. Но сколько бы мы ни спорили о преимуществах и недостатках нашего социально-экономического развития, в конечном счете мы не должны забывать о главном. 'Так кто же спасется?" – спросили апостолы Иисуса. И услышали в ответ простые слова: "Невозможное человекам возможно Богу" (Лк 18: 27).

Владимир May – ректор Академии народного хозяйства

11.04.2006